Почти сорок лет назад, в далёком 1982, побывала я в Германии по туристической путёвке в составе профсоюзной группы от тракторного завода, который в те времена был флагманом советского машиностроения нашей страны. Завод был богатым промышленным предприятием, на котором трудилось почти 25 тысяч жителей нашего города. Завод имел свой жилищный фонд, свою социальную инфраструктуру в виде детских дошкольных учреждений, кинотеатров, библиотек, баз отдыха, различных лечебных учреждений, аптек и санаториев. И даже школу работающей молодёжи!
В те времена и Германия состояла из двух государств. Та Германия, в которую я ездила, называлась ГДР (Германская Демократическая Республика), и отделена она была от ФРГ (Федеративной Республики Германии) глубокой канавой и страшной бетонной стеной с колючей проволокой. В 1990 году эту стену разрушили, и Германия стала единым федеративным государством!
Разумеется, хотелось поехать в Европу вместе с мужем, который свободно изъяснялся на немецком языке, а это было довольно круто для советских времён. Однако Костя в то время был при новой ответственной должности на заводе и не мог себе позволить длительный отпуск, тем более с выездом за пределы города. А я придумывала различные мероприятия и развлечения назло всем родственникам, которые торопили нас с рождением второго ребёнка! У всех его братьев и у сестры было по двое детей, а в нашей семье - такой непростительный демографический пробел: всего один пятилетний сын Максимка.
В этой поездке я познакомилась с врачом - терапевтом нашей заводской поликлиники Татьяной Ивановной N. Дама с мягким, изящным юмором, умная, с богатой и безупречной речью, натуральная блондинка, примерно одного со мной возраста. Тем более оказались тёзками. В дальнейшем Татьяна Ивановна стала заведующей заводской поликлиникой, а потом даже главным терапевтом нашего города. Я очень гордилась дружбой с ней, хотя и сама со временем занимала ответственные должности в нашем муниципалитете. Татьяна Ивановна путешествовала не одна, а со своим мужем Сергеем Ивановичем. Он тоже врач, но меня тогда, как и сейчас, даже не интересовал профиль его профессии. Я вообще думала, что Сергей - это младший братишка Татьяны Ивановны. Такой беспомощный, такой обидчивый и застенчивый. От смущения или досады его лицо становилось красным, глаза влажными, а брови и ресницы - невыносимо белёсыми.
Татьяна Ивановна опекала этого Сергея, как маленького дитя. Тяжёлые сумки она носила сама, если что-то забывали прихватить на очередную экскурсию (например, солнцезащитные очки), в номер по этажам бежала Татьяна, а Сергей оставался на месте и показательно ворчал и нервничал... Меня он бесил всем своим поведением, и мне хотелось срочно поменять мужа Татьяне Ивановне на более самодостаточного, более надёжного и благополучного! Она правда достойна лучшего супруга! Если в обед Серёже попадался горячий суп, он тут же начинал капризничать, и Татьяна остужала суп в его тарелке. Или чай в его чашке. А если второе блюдо казалось недосоленным или пресным, срочно по соседним столам искали солонку или перечницу, чтобы Сергей не психанул с досады и не выскочил раньше времени из-за стола голодным.
Да, мне было очень скучно без моего Кости. С ним всегда было надёжно, весело и уютно! Я и представить не могла, чтобы с моим мужем нужно было бы нянчиться, как с инвалидом или малышом из детского сада. А этому Сергею вечно всё не так! То не вкусно, то слишком жирно, то так себе... Большую часть поездки мы жили среди лесов в Тюрингии, в высокогорном отеле, похожем на горнолыжный трамплин, в местечке Оберхофф. Утром, открывая окно в номере на девятом этаже гостиницы, я видела, как двумя этажами ниже плавают белые облака.
Мы всегда питались с четой N за одним столом, так повелось с первых дней нашей поездки. Однажды Сергей вдруг рассердился на второе блюдо: оно ему показалось совершенно пресным и безвкусным. Татьяна подала Сергею солонку. Он посолил и отдал солонку жене, хотя мог поставить её на место сам. Потом Татьяна подала мужу перец. Он поперчил еду и в это время от перечницы отваливается верхняя крышечка и весь перец высыпается в тарелку с едой! Я опять увидела это красное лицо, влажные от слёз глаза и невыносимо белые брови и ресницы! Меня разрывало от смеха. Татьяна Ивановна всем своим видом категорически запрещала мне смеяться - Серёжа такого не переживёт. Конечно, супругам пришлось поменяться своими тарелками, чтобы исключить международный конфликт. Надо отметить, что в Германии нас кормили сытно и вкусно! Блюда были достаточно большими и разнообразными. Иногда вечером предлагались вина, в которых я совершенно не разбираюсь... Можно было попросить добавку, кому еда казалась очень вкусной! Но рассыпанный перец - это же проказы с небес! Чего ты приехал в Европу с таким унылым и квашенным настроением? Немцы знать не знают про твой город, из которого ты заявился по профсоюзной путёвке! А ты тут губы свои кривишь перед персоналом уютного ресторана!
Кстати сказать, жителей Германии во всём мире называют германцами. И разговаривают они на германском языке. И только жители постсоветского пространства их "дразнят" немцами, а в школах и вузах преподают уроки немецкого языка. Мне кажется, это очень оскорбляет их национальные чувства. Просто европейское воспитание и дипломатичность не позволяют им из этого сделать международную проблему. Кажется, эта порочная практика появилась во времена царствования Петра Первого, когда царь завёз на Русь всяких инженеров, ремесленников, архитекторов и мастеров оружейного дела из Австрии, Германии (или Пруссии), Англии, Голландии и др. продвинутых европейских местечек! Вместе с их семьями, детьми и обслугой! Без знания русской речи, русских традиций и обычаев... Вот и общались заморские гости с местным населением как глухо-немые.
На следующий день после очередной экскурсии по Германии ужинали в маленьком уютном кафе. Мы традиционно оказались за столиком вместе с четой N. Я вижу, как Татьяна срочно проверяет солонки и перечницы на прочность, чтобы не причинить очередные душевные муки своему мужу. Отраппортовалась тайным взглядом перед ним. Дескать, все в полном порядке. Все крышечки прочно закручены... Мы сидим в ожидании еды, обмениваемся впечатлениями от экскурсии, ведем светские беседы. Официанты суетятся и любезно нас обслуживают. Перед Сергеем поставили плоское блюдо с горячим. Он долго на него смотрел, потом решил пошутить насчёт надёжности конструкций специй, чтобы разрядить наше вчерашнее напряженное настроение. Он посолил свою еду! Крякнул от удовольствия! Посмотрел на нас, сидящих с контрольным взглядом за столом, и сам поставил солонку на место! Взял перечницу, поперчил еду и опять крякнул, держа над своей тарелкой баночку специи. Вот, мол, смотрите: всё в полном порядке! И в этот самый момент у перечницы отваливается пробковое донышко! И весь черный душистый молотый перец высыпается в тарелку Сергея! Я опять вижу слёзы в его глазах, совершенно белые брови и ресницы на красном лице... И тихий ужас в глазах его Татьяны! Это же кара небесная! Как такое возможно? Крышечки проверила, а про эти пробковые донышки даже не подумала! Я себя сейчас не вспомню: меня взрывало и душило от внезапного приступа смеха. И совладать с собой я была не в силах! Хотя я понимаю, что Татьяне Ивановне было совсем не до веселья.
Это правда, без моего Кости мне было очень скучно в этой туристической поездке. Я считала дни и ночи до встречи со своей семьёй! В то время была в моде песня Аллы Пугачёвой “Старинные часы”. Она звучала в автобусах, в поездах и из всех радиоприёмников. До сих пор при исполнении этой песни вспоминаю эту грустную поездку в ГДР. Потратила я все свои денежные сбережения на одежду своим дорогим мужчинам. Накупила Максиму башмачков на литой светлой платформе, курточку с капюшоном в яркую клеточку на замке-молния, комбинезон на лямках из микро-вельвета болотного цвета. Мужу купила бутылочку виски, редкую для тех времён механическую головоломку - кубик рубика, нож "Козья ножка", двое модных светлых брюк и рубашку защитного цвета с множеством карманчиков, кнопок и строчек. Под его зелёные глаза!
Себе привезла из Германии только замшевые сабо, как в сказке про Золушку, и носила их долго и с большим удовольствием!
(февраль 2024 года)