Один из выводов, которые сделала западная аудитория по итогам интервью российского президента журналисту Карлсону, это то, что Владимир Путин – не джентльмен. Он не пытается переписать правила, если не получается по ним выиграть, как к тому привыкли англосаксы. Это человек острого ума и с хорошей памятью, он не забывает сделанного его стране зла, но не ставит месть за былое на первое место. Напротив, и во время интервью это было несколько раз подчеркнуто, Владимир Путин как президент России готов к переговорам. Возобновить прежние или начать новые – он готов. А вот Запад нет.
Под переговорами Путин понимает процесс, который приведет к практическому результату, а не пустопорожнюю болтовню. Например, нет никакого смысла выяснять, является ли Россия агрессором из-за того, что применила военную силу первой. Или она вынужденно пошла на превентивный удар ради защиты своих законных интересов. Какой вариант не выбери, он не повлияет на исход текущего конфликта. И зачем время тратить и обсуждать одни и те же вещи?
Другой пример – сравнительно недавно на Западе категорически настаивали на необходимости одержать верх над Россией именно на поле брани. Победить её, разгромить, уничтожить физически. И на то были определенные причины и основания. Прошло время и ситуация кардинально поменялась, большинству политиков и полководцев стало очевидно, что сценарий с разгромом провалился. Но какое-то завершение именно конфликта, его военной части, должно быть? У России есть свои варианты, а переговоры для того и нужны, чтобы их представить. Хотя бы озвучить, чтобы хоть какое-то понимание наступило, соглашаться прямо сразу не обязательно.
Переговоры ведутся с кем-то, кто уполномочен принимать решения, а иначе какой в них смысл? Но в том и беда, что таковых людей с противоположной стороны нет. Экс-комик, до чего смекалистый, даже законодательно запретил себе переговоры с Россией, чтобы его не смогли сделать крайним. Европейские лидеры заглядывают в рот США, или занимаются откровенным саботажем. Как Джонсон, который на переговорах в Стамбуле все испортил. Россия могла бы даже это простить, но где гарантии, что подобное не повторится?
Увы, судя по реакции западных СМИ, под «переговорами» там многие подразумевают обсуждение «условий капитуляции». Третьего не дано, потому что в отчаянном стремлении сохранить гегемонию лидеры Запада наделали слишком много ошибок. На карту поставлено уже столько всего, что любой вариант, кроме победы, для США означает катастрофический провал. Путин и тут готов пойти им на помощь, потому что у победы может быть много форматов, но американский истеблишмент боится соглашаться даже с самой мыслью, что ему придется в чем-то уступить. И как, в таком случае, вести переговоры?
Россия сдаваться на милость победителя не собирается, но пойти на уступки, чтобы прекратить проливать кровь и достигнуть хоть какого-то стабильного положения, она готова. Точнее, Путин как раз и предлагает начать это обсуждать. Проблема в том, что на Западе могут только на словах одобрять идею таких переговоров, да и то отдельные личности. Те, кто принимают решения, настолько запуганы последствиями, что уходят в категорический отказ. По крайней мере, в текущей геополитической реальности.
Россия и её лидер выглядят мудрыми, добрыми и открытыми, демонстрируют готовность спасать мир, а не губить его. Запад, напротив, предстает упрямым, злым и недальновидным, когда отвергает переговоры. Немудрено, что тамошние деятели бесятся от бессилья. Договариваться в их интересах, но признаться в этом невероятно трудно. Проще встать в позу и обвинять Москву во всех грехах, чем пытаться найти компромисс.