Оман стал неожиданностью. Во-первых, неожиданно вдруг захотелось на новогодние смахнуть пыль с заграничного туризма, чего особо не наблюдалось уже давненько. Уже давненько не наблюдалось также желания возиться с велосами и визами, поэтому выискивалась возможность пешей вылазки, с лёгким попаданием в страну. Последнее обещал некий султанат Оман, но смотрелось в его сторону безо всякой надежды. Ну что там можно делать, в этой пустынной арабской стране? Но тут случилась вторая неожиданность. Чем больше я изучал оманский вопрос, тем больше мне хотелось туда поехать, я практически влюбился, заочно, в эту страну. К моему удивлению, там в наличии неожиданно оказались даже горы, а глиняные крепости и мертвые города обещали новые зрительные эмоции, не испытанные прежде. А песчаная пустыня! Этот, казалось бы, чуждый туризму ландшафт, полностью меня покорил, став, наверное, главной желаемой достопримечательностью. Не складывалось только одно – все эти прелести почему-то не собраны в одном месте, пешком не обойдешь. Вздохнув, пришлось упаковывать велосипед…
Собирался ехать один, но супруга тоже загорелась этой затеей, великодушно умножив мои велосипедные хлопоты на два. Моё предстоящее счастье при этом увеличилось тоже, пропорционально, ибо, на заметку оставляющим жён дома и «убеждённым холостякам», нет большего счастья, чем путешествовать семьёй.
Суровые реалии велопохода не заставили себя ждать. Уже первый ходовой день у нас начался именно ходовым. Мы ехать не могли. С трудом тянули навьюченные велосы по каменной сыпухе сухого русла ручья, и это на карте считалось дорогой. В воздухе +30, зима в разгаре. На небе ясно и ясно также, что намеченный смелый дневной план летит к черту. А это, эффектом домино, сложит в руины весь выстроенный по дням маршрут. Но не заставили себя ждать и оманцы, я читал про них только хорошее. Наши велосы вдруг оказались загружены в несвободный кузов попутной машины, развеяв мои сомнения в возможности этого. В глазах путешествующих там коз читалось явное неудовольствие. В пути, на кочках, козы сильно рисковали быть придавленными, я наблюдал это через заднее стекло, с мягкого сиденья в салоне с кондиционером. Мне было стыдно перед козами...
В дальнейшем походе нам неоднократно ещё были готовы предложить помощь, вручали бутылки воды в подарок, звали на обеды. А подаренная Нассером коробка сладких трубочек вспоминается у Марины особо.
Провалив план первого дня, мы бросили вызов второму, заведя будильник на пять утра. Марина дома ругала меня за 108 километров в графике, но, пугаясь собственных амбиций, в тот день мы накрутили 125. Поверить в это было трудно, и мы вечером на стоянке периодически подходили к компьютеру на руле, убедиться.
Однажды, гуляя по Питеру, мы увидели проезжающего Боярского. Само собой, стали радостно махать ему руками. На что Михаил Сергеевич ответил устало, коротким взмахом руки, лишь скользнув по нам взглядом. Конечно, Боярский у нас один, и можно представить, сколько раз за день ему машут. В Омане, начиная с третьего дня, я плотно ощущал себя Боярским. Машины нам сигналили, водители приветственно махали, а люди без машин, не имея возможности сигналить, кричали что-то доброжелательное. Особенно тронуло "I love you!" от девушки в красивом длинном наряде. Хорошо, что жена в этот момент ехала далеко впереди.
Полный утренних сил, я активно отвечал приветствующим; ближе к обеду мои ответные взмахи становились скупее, иногда походя на отмахивание от назойливой мухи, а по вечерам я ограничивался уже просто раскрытием ладони, не отрывая руки от руля. Побывав в шкуре Боярского, мне стало легче понять его, тогдашнего, в Питере.
Внимание сыпалось на нас как из рога изобилия, и в движении, и на остановках. Однажды сидим в тенёчке, никого не трогаем. Тормозит яркая красная машина, из неё радостно вылетает не менее яркая девушка, с губами в цвет машины и бровями на зависть Леониду Ильичу, в хиджабе и брошью на приподнятой груди. И – прямиком к нам! Вся сияет, видать с детства мечтала об этой встрече, наконец-то! Но наши мечты шли противоположным курсом, мы просто хотели отдохнуть. Дабы не обидеть даму, уделили ей часть нашего драгоценного времени, и демонстративно начали собираться в дальнейший путь. Но девушка расставаться не хотела. Имея воспитание, спросила разрешение на фото. Ну как тут откажешь, осквернив детскую мечту? Но дальше пошло неожиданно: включилась прямая видеотрансляция, с комментатором на этом конце канала и зрителями на том, и нам было неведомо, актёрами какого жанра мы оказались. Судя по доносящемуся из эфира веселью, передача была не грустной. Мелькнула у меня мысль тогда – продлить девушкино счастье и поехать к ней сегодня жить, но мы ведь тоже имеем воспитание…
Такого раздолья как в Омане я нигде не встречал. Там не расширяют дороги, а просто строят параллельно новую. И ты едешь по прежней, ровной, широкой и пустой новоявленной велодорожке. Хоть справа, хоть слева. Хоть задом наперёд. Я старался проложить маршрут с наименьшими выездами на трассы, но тамошние новые хайвэи, с широкой боковой полосой за жёлтой линией, мы в итоге полюбили тоже. А постоянные приветствия от попутных, и даже встречных, еле видимых из-за разделительного ограждения, оманских родственников, друзей и соседей по даче, скрашивали рутину долгих километров.
Велотуристы любят шутить, что куда б они ни ехали, ветер всегда в лицо. Но дело у нас было не шуточное. Вот едем мы, борем лобовой ветродуй, скорость оставляет желать лучшего. Я изредка матерюсь. Марина держится за мной в воздушном коридоре и мои ругательства не одобряет. Я бы, в коридоре-то, и сам бы не ругался. Но ничего, через 15 километров у нас резкий поворот направо, там хотя бы в бок будет. Проезжаем эти километры, поворачиваем… Кажется, я уже не ругаюсь и не удивляюсь. Ветер снова в лоб. Как и вчера, после любого поворота.
Ещё дома мы как-то решили, что кушать верблюда в ресторанах не будем. Жалко нам этих милых животин. Ограничивались курицей, хоть и их жалко тоже. Но вот верблюжье молоко купили. По вкусу - как у нас из "Магнита", самое дешёвое, не пойми из чего. Не зная происхождения, такое пить бы не стал, но там пил, из уважения к верблюдам.
Кстати, о верблюдах. Мы забыли взять не только крем от солнца (сборы хмурыми декабрьскими днями не навевали мысли о таком), но и бальзам для губ. Мои обветрились, треснули, попала грязь. Природа и так наделила меня не тонкими губами, а тут нижняя ещё и распухла, дополнительно выпятившись. Не имея зеркала, спросил однажды супругу, как я выгляжу? Марина правды не скрывала: "Дорогой, ты похож на верблюда!"
Кроме верблюдов, в природе нам попадалась и другая живность: кошки, козы и немцы. Кошки там полудикие, живут сами по себе, но к людям тянутся, не подпуская при этом. На стоянках часто приходили, держались на расстоянии, насмотреться на нас не могли. В отличие от той девушки с бровями, видеотрансляцию про нас не устраивали. Порой их присутствие выдавал лишь отблеск глаз в луче фонарика, из-под куста. Жутко обнаруженный в первый раз и с удовольствием наблюдаемый в последующем.
Немцы тоже удивительные существа. Ничего не едят и спят стоя, прислонившись к пальме. Иначе как объяснить, что встреченная велопара, не имея практически никакого багажа, переночевала недалеко от нас в каньоне? Вечером, увидев их с малюсенькими кулёчками, я был уверен, что просто катаются налегке. И это было моей ошибкой. Ибо тогда я уже с полчаса был озабочен поиском места ночлега, с коим в условиях каньона совсем не очень. И не опознал в них конкурентов. Нам не хватило пяти минут, лёгкие немцы оккупировали удобный оазис вперёд нас, навьюченных баулами с экипировкой, едой, и водой.
Праведный гнев, помноженный на историческую память, раздирал меня. Ведь ещё на подъезде к каньону, мы с дороги сверху увидели парочку настоящих велотуристов, нагруженную, как и мы, направлявшуюся туда. Тогда поставили себе задачу опередить их, дабы занять лучшее место. И опередили - они оставили велосы и полезли, на наше счастье, смотреть развалины. Мы выдохнули, расслабились. А тут - немцы! Но, слава Аллаху, чуть поодаль мы тоже нашли прекрасную ночёвку. И больше в огромном каньоне мест не было.
Оккупанты продолжили злить и удивлять и на следующий день. Мы ехали в самое начало ущелья, на пешую тропу с труднодоступной и укромной купальней, надеясь, не испорченной присутствием других в это же время. Когда они нас снова обогнали, я мечтал об автомате ППШ. Но вскоре эти недруги проехали уже встречным курсом, удовлетворившись своей бессмысленной покатушкой. Вот к чему приводит плохая подготовка к поездке - они явно не знали про "жемчужину" этого каньона. В тот момент я им всё и простил.
Не претендуя ни на что, в султанате я часто вспоминал прочитанную где-то фразу «любой оманец окажется богаче тебя». Это когда просторные дома, у нас считающиеся жильём обеспеченных, являются жилищем рядовых жителей, а Тойота Тундра предназначена для перевозки сена и верблюдов. И, видимо, когда в придорожном ресторане, на соседнем столике, после семейной трапезы местных, официант просто сворачивает в кулёк скатерть вместе с количеством оставленной еды, которого нам хватило бы до конца похода. Наблюдая это, душа моя стонала, а из груди рвался стон…
Поход в Омане - сухой поход. В природе нет воды, в магазинах нет спиртного. Если в первом случае нам Аллах изредка делал подарки в виде скромных ручейков или лужиц, то во втором всё было строго. Поэтому Новый год, пришедшийся на середину похода, мы встречали грустно, разлив по кружкам чай из ручейка. Не помогло бы, если б даже взяли с собой из дома. Как бы оправдывая отсутствие увеселительного напитка на нашем столе из крупного песка под ногами, рассуждал, что за неделю тряски по жаре он наверняка бы испортился. Марина была иного мнения: "Не испортился бы. Мы б давно его выпили". Видать, регулярные пробеги под сотню требовали снятия стресса.
Неизбежное пришествие строительных технологий нанесло смертельный удар по тамошней истории. Простоявшие века дома, целые кварталы, слепленные из ничего – из земли, с потолками из палок и соломы, ныне брошены и разрушаются. Люди перебрались в современные жилища. А древние постройки-то порой не в один этаж! Это вызывало искреннее восхищение. Эти умение и труд. И удивление. Ну как? Как такое могло стоять, да столетия? Находясь на дырявой крыше самого высокого заброшенного глиняного здания в Аль-Хамре, на высоте как минимум в три этажа панельного дома, я трепетал. И перед историей, и перед возможностью рухнуть вниз, вместе с этой историей.
Был у нас по пути перевал, цифрой как прошлый год, 2023 метра ростом. Я дома всё гадал, в какую сторону лучше маршрут повернуть. У него один склон асфальтовый, а другой грунт, крутой. Оказалось, всё верно у нас. Вверх мы вкрячивались по асфальту, долго и упорно. Иногда пытаясь обмануть себя и садясь в седло. Слезая через пять метров снова. А вниз... Я где-то в походах побывал, но такого не помню. Уклоны на грани возможного, ноги по щиколотку утопают в муке-пыли. Да, ноги, ибо вниз тоже пешком. Тут в обратную сторону мы, гружёные, просто бы не затащились. И мне стал понятен уважительный восторг арабов там, наверху, когда они поинтересовались, сами ли мы поднялись на перевал. Я тогда удивился - сами, чо ж тут такого? Ну, пусть так и думают, что мы с этой стороны залезли.
Оман стал неожиданностью. Разве можно было ожидать, что, тщательно проработав маршрут по спутнику и наметив каждую стоянку, мы в итоге не всегда будем попадать на них? Конечно, можно было, у нас так и случалось. А вот то, что все эти сбои в итоге приводили бы к лучшему, великолепному результату - нет. Тяжёлые рыхлые дороги, крутые, чудовищно медленные подъемы, внезапная, не делающая поблажек темнота - всё это порой вынуждало нас импровизировать. И по утрам мы, вылезая из палатки, возносили славу Аллаху, что вчера именно так всё и было. Прекрасный вид вокруг или неожиданные помывки/постирушки были компенсацией за недоеханные накануне километры.
Аллаху ежеутренне доставалось и за наши колеса, чудесным образом, среди обилия жёстких колючек разного калибра вокруг - на деревьях, кустах, земле, асфальте - остававшимися целыми. 4 колеса, 14 дней, 750 километров, миллион иголок и ноль проколов – неожиданный результат.
15 лет назад, будучи участником большой команды и лёжа под пальмой в новогоднюю ночь где-то за океаном, я мечтал скорее вернуться домой и продолжить клеить кафельную плитку в ванной. Поход к тому времени уже задрал. В Омане я не тяготился пребыванием ни минуты. Я не считал дни до завершения похода, как это часто бывало в прошлом. Каждый день нашего оманского путешествия радовал, пролетая незаметно и комфортно, оставляя в душе тёплый след. Не ожидал, что там вместо «отметиться» получится по-настоящему проникнуться и полюбить.
Оман стал неожиданностью. Не ожидал я, что буду покидать эту страну с грустью…
2024 год.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Вашему вниманию десять галерей по 30 фотографий в каждой:
