Сегодня школы часто становятся буллинг-структурами, где годами происходят травля детей другими детьми, и взрослые, в том числе школьные учителя не замечают назревших проблем. Как разделить понятия "травля", "буллинг" и "конфликт". Одни явления прекратить и последний урегулировать. Об этом в традиционной передаче "Недетский разговор" в медиастудии ГТРК "Владивосток".
Конфликт, травля и буллинг – не синонимы
Сергей Нелюбин:
- Здравствуйте, уважаемые слушатели и зрители программы «Недетский разговор»! Мы продолжаем наши диалоги о детской безопасности, и в этом выпуске мы возвращаемся опять к теме буллинга в школьной среде. На прошлой неделе мы рассказали уже о буллинге в младшей школе словами Ольга Романовой, уполномоченного по правам ребенка в Приморском крае. Она со мной сегодня в студии. Меня зовут Сергей Нелюбин, и мы попытаемся разобраться с позиции взрослых в этих всех школьных конфликтах. Немножко напомним о теме буллинга, теме конфликтов, травли, чем они, проще говоря, отличаются, и какова роль здесь, скажем так, в урегулирование этих конфликтов, родителей. Даже не родители, наверное, а взрослых.
Ольга, здравствуйте!
Ольга Романова:
- Сергей, здравствуйте! Да, давайте продолжим и напомним нашим зрителям и слушателям, что конфликт, травля и буллинг - это разные процессы, хотя многие считают их синонимами слова «травля», «буллинг» и конфликт (прим.ред.). Но я эти процессы разделяю, конфликт это - столкновение двух интересов, это не осознанные действия, это случайное взаимодействие двух человек. Естественная среда для человека, вообще социальные конфликты для живого существа естественны. Неизбежно нужно просто понимать, что в данной ситуации конфликта нужно понимать, что у второй стороны есть свои резоны, свой интерес. И у вас свой есть интерес. И где-то истина, где-то договоренность должна быть, она всегда посередине. Нужно просто поговорить и принять какое-то решение вдвоем.
Что касается травли. Травля - это всегда насилие физическое, психологическое, имущественное тоже является одной из форм насилия группой лиц или одним человеком по отношению к одному объекту.
Жертвой всегда является в процессе травли один и тот же человек. А вот тех, кто проявляет агрессивное поведение (и они могут меняться, или это группа лиц, или это кто-то один какой-то агрессор). Как раз эти признаки отличает травлю от конфликта. Травля - намеренность действия, то есть агрессор всегда осознанно действует. Он что-то делает, варианты каких-то насильственных действий в отношении своей жертвы специально применяет.
Дальше больше, этот процесс растянут во времени, всегда есть несколько эпизодов травли как минимум (прим. ред.). Это может продолжаться на протяжении месяца или даже лет. К сожалению, по отношению детей иногда на протяжении нескольких лет. Эта ситуация развивается, и это всегда неравенство сил. То есть человек один против заведомо более сильного или группы лиц.
Иногда это взрослый, т.е. даже взрослый является таким спусковым механизмом, он запускает процесс травли. Потом уже дети присоединяются. Поэтому повторяемость намеренность осознанность действий и неравенство сил вот три фактора, которые отличают травлю от конфликта.
Школы превращаются в буллинг-структуры
Буллинг - это уже система отношений. То есть ты приезжаешь все время в одни и те же образовательные организации, где постоянно разные случаи возникают на разных параллелях в разных возрастных группах с разными детьми. И это, выходит, история про то, что в этой образовательной организации сформировалась буллинг- структура, и нездоровые психологические отношения это - настоящая система. Это не за первый год складывается. Здесь давление директора не работает.
Поэтому мы пока остановимся на ситуации такой. Приезжаем в школу, там, где есть какой-то конфликт и тебе говорят: «У нас конфликтов нет, у нас все в порядке, все мы сами, мы сами все договариваемся». А я спрашиваю, как вы договариваетесь, ну, например, может ли договориться обучающийся ребенок с директором? Если заведомо на стороне директора все властные полномочия. Помимо того, что это человек старше тебя по возрасту, он имеет самую высокую ступень в иерархии абсолютно административной в этой образовательной организации. Здесь ребенок может быть несогласным с директором, но не скажет об этом.
Он, конечно, согласится, если его «один на один» пригласят в кабинет. Но это не значит, что ситуация будет улажена. Это точно! Так как детям говорят: «Мальчишки, ну-ка быстро перестали, вы сами виноваты, вы друг друга спровоцировали. Ну-ка взялись за руки, и пожав их друг другу, извинились друг перед другом. И больше так не делайте!» А они в ответ: «Ага, Мария Ивановна, мы руки пожали, мы извинились, мы больше так делать не будем. А потом друг с другом, пока вы не видите, сами разберемся. И разбираются сами так, как дети считают нужным разбираться.
Советские правила в современных школах не работают
Дети - самые справедливые люди на свете, когда есть какой-то вакуум, или какая то несправедливая ситуация им нужно, чтобы справедливость восторжествовала, но торжество справедливости они понимают по-своему.
Здесь хочется сказать взрослым, что с детей вообще нет, к ним нет никакого счёта. Это дети, они растут, они растут в рамках того, скажем так, алгоритма поведения, который задаётся им в семье, это первое, конечно же.
И вторая история, этот алгоритм, либо он другой, либо он точно такой же, либо его вообще нет, в самой школе. Просто дети не знают, по каким правилам они будут жить в этом учреждении, в этой образовательной организации. И родители не знают, по каким правилам они будут жить. А сегодня у нас состояние общества такое, что правила у всех свои, ну, помимо закона. Когда есть какой-то вакуум, он заполняется людьми. И он заполняется людьми в той мере, в которой они считают нужным это заполнить. У всех ещё раз разные представления о том, что такое хорошо и плохо. Это вот сегодня данность, которую нужно учитывать. Это в значительной степени отличает наше поколение, или поколение наших детей даже, от тех семей, тех ребят, которые растут сегодня.
Когда взрослые приводят аргумент, что мы дрались, и они дерутся, они сами разберутся. Нет, так не работает, мы жили при других условиях. Мы жили при других правилах. У наших родителей были другие правила. И самое главное, самое большое отличие, в наше время не было цифрового мира. Сейчас, как только что-то не так, все дети уходят в цифровую среду. И даже если они друг другу сказали «извини», и посмотрели друг на друга, там, недобро, но учитель, самое главное, услышал, что они извинились. И он написал в дневнике, что, да, примирение произошло. Но они пришли, взяли телефоны в руки, и дальше понеслось страшное. Потому что кибербуллинг — это та форма, с которой вообще пока очень сложно справляться. И ребёнок, опять же, ни один ребёнок в ситуации травли, в ситуации кибербуллинга, один не справится. Его для этого не хватает. Да и здоровья просто элементарного не хватит. Поэтому единственный, кто может помочь, во-первых, предотвратить эту ситуацию и справиться с этими обстоятельствами — это взрослые.
Что у нас происходит на уровне взрослых? Вот здесь хочется плакать, потому что на уровне взрослых происходит свой вариант травли. Если вдруг, не дай бог, родитель пытается защитить своего ребёнка в правовом поле, правовое поле предполагает только один алгоритм действий - родитель обязан написать, обязан просто, защищая своего ребёнка, он обязан действовать в рамках права. И сообщить директору о том, что происходит что-то.. Например, произошёл конфликт - примите меры. Образовательная организация должна принять меры. Как минимум, должна быть собрана конфликтная комиссия, на которой будут рассмотрены эти обстоятельства. И должно быть принято решение, что решила конфликтная комиссия. В конфликтную комиссию директор не входит по определению.
В конфликтную комиссию не должен входить директор
Сергей Нелюбин:
- А кто входит в комиссию?
Ольга Романова:
- Конфликтная комиссия — это коллегиальный орган. Он прописан в уставе каждой образовательной организации. Туда входит равное количество представителей, учителей, педагогов, ну просто школьного коллектива. И равное количество родителей. Равное. Родители должны быть избраны родителями, а учителя должны быть избраны трудовым коллективом для участия в конфликтной комиссии. Даже на этой фазе уже всё не работает в наших школах. Потому что на родительских собраниях никто никогда никуда никого не делегирует, кроме того как в родительский комитет выбирают для участия в процедуре ремонта школы или чего-нибудь ещё.
Поэтому с конфликтами никто не работает. И должен быть человек, который понимает как. И опять здесь у нас пробел. Гораздо удобнее вот что-то поговорить между собой, родителей пригласить. Опять же, устно им что-то проговорить. Это за рамками правового поля. Потому что если есть документ, ответ должен быть письменным. И следующая история в тех организациях, где нет подобных, подобные системы и структура буллинга не складываются. Потому что там здоровая атмосфера. Потому что там директор очень твёрдую позицию занимает, и считает насчет буллинга так – нет, у нас этого не будет. И на это я обращаю внимание, инструктирую всех педагогов, что можно, а что нельзя делать. Как поступать вот здесь, как поступать вот здесь. И есть правила, которые знают все, прям с первого класса. Что в нашей школе нельзя заниматься буллингом (прим.ред.).
За детским буллингом следует конфликт родителей
Сергей Нелюбин:
- Взрослые формируют атмосферу…
Ольга Романова:
- Конечно. И взрослые вместе с детьми, эти правила формируют. И эти правила, по идее должны быть написаны. Это совместная, правильная, современная история профилактики любых конфликтных ситуаций и буллинга. Так как их разбирали раньше, когда на ковер к директору вызывали, это прошлый век. В сегодняшнем обществе этот инструмент не работает. Он вообще неэффективен. И более того, директор уже не справляется, потому что одномоментно может происходить, в разных параллелях, в разных классах вот эти конфликты, которые перерастают в травлю, всё больше и больше.
Сергей Нелюбин:
- Классов много и конфликтов может быть много.
Ольга Романова:
- Конфликт, который перерос в состояние травли между детьми, если мы говорим про такой сценарий, он всегда перерастёт в конфликт между родителями. И вот это тот уровень, на который директор повлиять никак не может. Это же взрослые люди уже конфликтуют. У них своё видение, своё мироощущение, своё понятие, что такое хорошо, что такое плохо. И, порой, может закончиться такой конфликт трагически.
Об этом и многом другом в медиастудии ГТРК «Владивосток».
"Недетский разговор" - проект ГТРК "Владивосток" о безопасности и защите детей. В беседе с ведущим Сергеем Нелюбиным гости студии рассказывают о важных и, порой, совсем недетских темах, которые помогут улучшить климат в семье, школе и в обычном дворе жилого дома.