"Недетский разговор" - проект ГТРК "Владивосток" о безопасности и защите детей. В беседе с ведущим Сергеем Нелюбиным гости студии рассказывают о важных и, порой, совсем недетских темах, которые помогут улучшить климат в семье, школе и в обычном дворе жилого дома.
Здравствуйте, уважаемые слушатели и зрители программы «Недетский разговор». Сегодня мы продолжим наши диалоги о детской безопасности, и в этом выпуске мы снова возвращаемся к теме буллинга в школьной среде.
В студии работаем мы вдвоем – я, Сергей Нелюбин, и мой постоянный соведущий, уполномоченный по правам ребенка в Приморском крае, Ольга Романова.
Ольга, здравствуйте!
Ольга Романова:
- Здравствуйте, Сергей!
Сергей Нелюбин:
Ну, вот так получается, что мы вынуждены снова и снова говорить об этой тревожной теме, теме травли в школе. Почему такое происходит у нас?
Лавина обращений
Ольга Романова:
- Да, я на самом деле хотела, чтобы у нас этот разговор состоялся, потому что так происходит, так случилось, что на протяжении последних двух месяцев в адрес уполномоченного по правам ребенка поступает вал обращений не только из Владивостока.
Если раньше этот процесс, процесс травли в школьных коллективах, касался в основном городов, то сейчас этот процесс покатился как лавина по всем нашим школам, по краю. И на протяжении последних месяцев я постоянно выезжаю с тем, чтобы разбираться в ситуации на месте. Это были поездки и в Пожарский район, в город Лучегорск, и в Усурийский район, многие знают о шумных историях, и в поселке Тавричанка.
Много, правда, можно много перечислять населенных пунктов, где сегодня эти процессы происходят в школах. И так получается, что все взрослые участники образовательных отношений как бы оказались не готовыми к этому, к тому, что у них прямо сейчас, прямо здесь и сейчас, среди детей что-то происходит.
Буллинг родом из начальной школы
- Но сегодня я хочу привести один пример, это обращение мамы одной из девочек, это школа во Владивостоке, и на самом деле, сейчас проговорю, из чего складывается ситуация, и она обрисовывает все то, что происходит. Это начальная школа, это третий класс, и происходит определенное построение отношений между коллективом детским.
И в этом детском коллективе есть девочка-лидер, и есть девочка, которая, ну, скажем так, просто обычный ребенок, не выделяется там поведением, не выделяется особой учебой, она просто одна из многих.
А что происходит дальше? Ребенок-лидер определяет в коллективе то, с кем, кто может дружить с этой девочкой, и кто не может. То есть вокруг лидера сформировалась группа тех ребят, которым она нравится, это понятно, это детская среда, эти отношения, и они формируются именно так. Но сам человек, который уже абсолютно точно понимает, что он может использовать вот эти симпатии своих сверстников, определяет, с кем будут дружить в классе, а с кем не будут. У меня нет ни одного вопроса к детям, потому что это абсолютная история детских отношений, здесь это корректирует все самые близкие взрослые люди. Конечно, родители, конечно, педагоги.
Следующий вопрос, который по поводу этой ситуации. Да, и эта девочка-лидер, она запретила другим девочкам дружить с этой девочкой. Когда мама посоветовала девочке, которую не замечают, ну да, это обидно, наверное, но постарайся не обращать внимания, чтобы ты не реагировала так болезненно. А ребенок плачет, конечно, ей обидно, потому что ее игнорируют и говорят, с ней не дружить. И когда девочка постаралась выполнить мамину рекомендацию не обращать внимания, ребенок-лидер, увидев, что на нее не обращают внимания, стал задевать этого ребенка, физически, плечом толкнуть или как-то еще. Это, опять же, естественный процесс. Именно так и будет психологически развиваться эта история, если с ней не справятся взрослые.
А вот дальше у нас уровень, о котором хочется сказать, что происходит среди взрослых. Конечно, родители ребенка-лидера считают, что у них девчонка молодец. Она знает, как выйти в современном мире, она абсолютно точно уверенно себя чувствует, у нее есть точки опоры, она внешне симпатична и так далее, умеет дружить, умеет нравиться другим людям. «Поэтому у нас проблем нет, проблемы у вас», - считают родители этого ребенка. У вас это значит, что у родителей ребенка девочки, которую обижают. В этой ситуации большой вопрос к педагогическому коллективу. Что, опять же, я буду проверять эту информацию, но пока все выглядит так. Завуч начальной школы объяснил родителям, что вы же должны понимать, что эта девочка звезда, а ваша девочка изгой. Вот это то, чего я понять никак не могу. И вполне возможно, что именно так и происходит объяснение со стороны учителей (прим.ред.): «Мы не будем вмешиваться во взаимоотношения, которые устанавливают дети на своем уровне. Это не наша задача».
Но вы, пожалуйста, обратите внимание, что эта девочка молодец, а ваша вот как-то не очень. Вот это иллюстрация того, почему развиваются истории про буллинг, про травлю.
Если завуч и учитель в стороне, ребенок беззащитен
- Сейчас про буллинга про травлю чуть-чуть поговорим. Потому что этому способствуют взрослые. У меня даже нет вопросов к родителям. Каждый родитель любит своего ребенка, это замечательно. Но если мы посмотрим на ситуацию глазами мамы, девочки, которую обижают, как ей защитить своего ребенка? Как ей кричать о том, что ее ребенок тоже хочет со всеми дружить? Она не может кого-либо просить влиять на девочку-лидера. Это могут сделать только люди, которые обладают навыками воспитания и навыками педагогической работы. Потому что эту ситуацию 100% нужно корректировать. Ее должен корректировать классный руководитель, тот, кто этот коллектив ведет. А классный руководитель, в свою очередь, должен выполнять рекомендации завуча по воспитательной работе и начальной школе. И вот здесь у нас тупик. Потому что завуч считает, что все в порядке. И классный руководитель тоже считает, что все в порядке, и зачем ей что-то менять?! А наш ребенок остается беззащитным. Это начальное звено. Эта ситуация будет развиваться в следующем звене. В звене подросткового возраста, который начнется буквально уже с пятого класса. И она будет развиваться не в пользу ребенка. И видя это морально психологическое давление, мало того, что ребенок уже травмируется, он не чувствует себя уверенным, он не знает, как себя вести. Он понимает, что он в чем-то виноват, а в чем не может понять. Это все будет усугубляться. И будут те самые проявления буллинга.
То, что видят многие люди, когда смотрят какие-то ролики в интернете, когда дети друг друга унижают и снимают это все на видео. Это симптомы подростковой среды. Это все будет. И очень часто человек, которого вот так обижали, он начинает обороняться и защищаться, обращать на себя внимание. В том числе и такими способами. Я не говорю, что здесь это будет, но такое возможно. Такое чаще всего бывает у мальчишек. Когда не замечали, не замечали, не замечали, не замечали, и взрослые считают, что ты изгой. Изгою тоже нужно внимание, простите за то, что ребенка изгоем назвала, но я про роли. И он будет его добиваться. Это никак по - другому не бывает. Это естественный, нормальный ход событий.
Личность развивается, и личности нужно, чтобы на нее обращали внимание, чтобы она была полноценной. Интересно, что со стороны даже педагогов, которые должны всю эту психологию детей понимать, и они должны, наверное, понимать, что здесь ситуация такая, если объективно я так посмотрю: девочка-звезда, условно говоря, создала правила игры.
Кто-то по этим правилам игры решил не играть, не говоря уже, что девочка-аутсайдер, так назовем ее, именно она решила в это «не играть». А девочка-звезда пошла из-за этого на конфликт, решив подчинить окружающих одноклассников, а мы получили конфликтную ситуацию, мы в результате получили травлю, а педагоги уходят от проблемы. Они ее не видят, скорее всего, потому что умные же люди, они не хотят вмешиваться, как в этой ситуации. Ведь еще мы не знаем у девочки-звезды, что там за родители, тоже, наверное, звезды, и создается уже психологическое отношение между взрослыми. Это следующий виток развития всего. У нас такое впечатление, что сломалось все. Это какие-то поломанные отношения.
Сергей Нелюбин:
- Ситуации разные бывают, но, тем не менее, вы говорите о том, что растет количество школьных конфликтов, растет количество таких историй, растет, прогрессирует, они становятся все больше и больше, они выносятся на поверхности.
Ольга Романова:
- Но я считаю, что, конечно, они были и раньше. Этот процесс не в один момент начинается, вся эта история про поломанные отношения. Просто сейчас это все больше и больше, все чаще и чаще выходит на поверхность и становится известным. Люди все чаще обращаются к уполномоченному по правам ребенка. Мы начинаем задавать вопросы, проверять, как работает образовательная организация, есть определенный алгоритм действий, он прописан, но это не работает.
Ведь когда граждане абсолютно резонно просят, примите меры, здесь процедура следующая.
У нас есть Министерство просвещения Российской Федерации, которое дает рекомендации, каким образом образовательная организация должна себя вести, если возникают ситуации с травлей или с буллингом. Я разделяю эти два процесса, сейчас про это скажу. Рекомендации это рекомендации, хотим используем, хотим не используем. Конечное звено, главный человек в каждой образовательной организации, это директор. Этот человек определяет, это как президент в государстве, он определяет политику своего маленького государства.
Если он считает, что он справится сам, чаще всего так и бывает, то это величайшая ошибка, потому что один человек с подобными историями не сможет справиться, если не выстроена психологическая система здоровых отношений внутри образовательной организации, куда входят, напомню, и дети, и родители, и педагоги.
Разрубить узел буллинга обязан директор
Один человек на своем авторитете, каким бы он не был уважаемым, замечательным, умным, добрым, открытым и так далее, не сможет. Потому что, например, есть хороший директор, но у него в третьем классе у учителя такая история произошло, но он о ней никому об этом не сообщает. Это и есть поломанная система. Есть определенный алгоритм.
В случае, если вы увидели, что возник конфликт, и это не травля, и это не буллинг, это всего лишь конфликт. Знайте, что такая пружина, да, она начинает напрягаться. Что-то произошло, вот дети поссорились, кто-то кого-то толкнул, абсолютно не преднамеренно, случайно, а тот, кого толкнул, обиделся и дал сдачи. Это и есть конфликт. Нет здесь травли, нет здесь буллинга, здесь есть конфликтная ситуация, но ее нельзя оставлять без рассмотрения.
И рассмотрение, опять же, в чем? Как подобную историю рассматривали раньше: «Вася, ты что сделал? Петя, ты что сделал? Вася толкнул, ты дал сдачи. Мальчики, вы так не должны друг друга вести. Вы оба виноваты в конфликте, в каждом конфликте с две стороны. Ну-ка, быстренько пожали друг другу руки, изменились и ушли в разные стороны». Это сейчас не работает. Потому что тот, кого толкнули, например, считает, что его специально толкнули, а тот, кому дали сдачу, например, считает, что он дал ему специальную сдачу в больное место, куда, где у него уже был синяк.
И, если эти подробности не выяснить, если не дать возможность каждому из этих мальчишек проговорить, почему он так отреагировал, и если не дать им возможность самим определить, как они будут мириться, конфликт не загаснет (прим. ред.) И не так, как им взрослый сказал: «А если вы не помиритесь, мы вызовем инспектора по делам не совершенно летних, а потом вас на совет профилактики и вообще на внутришкольный учет поставим». Взрослый как бы с помощью своих властных полномочий заставляет детей примириться. Это не работает. Конфликт между ними не урегулирован. У них обиженная история, и она будет прорастать.
И на это нужно обращать внимание, с этим нужно работать. Но этой работы не происходит. Поэтому рекомендации есть, и даже есть инструменты, а проблема не решена.
Комиссии по урегулированию в школах бездействуют
У нас в каждой образовательной организации должна работать комиссия по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, или конфликтная комиссия, есть такой термин, короткий. Приезжаешь в те школы, по которым пришло обращение, и видишь одну и ту же картину. Нет этой комиссии. Она на бумаге может быть в 2014 году была создана, но она не работает, и все. Это потому что есть позиция директора, он не считает, что это важно, никаких других объяснений, и никто не сможет это изменить. Ни глава города, ни министра образования. Эти полномочия - уровень директора школы.
Об этом и многом другом в медиастудии ГТРК «Владивосток».