Два года остались позади. Время тревог, сомнений и горечи.
Два года назад эвакуационные автобусы увозили людей в чужие края.
События завертелись с немыслимой скоростью и каждый день приближал нас к финальной развязке этого колоссального напряжения, которое витало в воздухе смешиваясь с запахом войны.
Грядёт что-то большое, страшное и неумолимое. Это читалось в полунамёках политиков, в приглушённых голосах военных ДHР, в напряжённом шёпоте людей на остановках. Но в тоже время жизнь продолжалась. Взрослые работали, дети учились. Визуально ничего не изменилось. Будни сменялись выходными, строились планы, решались проблемы.
На линии разграничения становилось громче, но в этом не было ничего нового. Сегодня громче, завтра тише. Человек ко всему привыкает. Однако, общая обстановка накалялась, и в аптеках, магазинах и возле банкоматов стали появляться очереди взволнованных людей. Постепенно появилось ощущение, что Дoнбасс готовится к новому витку войны. По дорогам снова ездила военная техника, которую люди провожали усталым взглядом, а по лицам читалась тревога и тоска.
Февраль - серый месяц без солнца, проходил под лязганье неторопливо едущих БТР и танков.
23 февраля, вечер, лоджия в нашей большой спальне приоткрыта, и мы поливаем с мамой комнатные цветы. Иногда переговариваемся, и все наши разговоры о войне и политике.
И вдруг, темнота за окном разрывается, расползается лоскутами, нарастает гул - колонная техники движется в сторону Дoнецка. Ползёт медленно, словно ленивая река. Но грохот разливается по окрестностям, будоражит кровь и фантазию.
Мы с мамой вышли на лоджию, наблюдаем. В свете редких уличных фонарей видно, как эта громоздкая река извивается и тянется по трассе вглубь Республики. Гремит и лязгает, и течёт-течёт, не видно конца. Мы замерли, смотрели на это действо, как будто перед нами разворачивается не реальная жизнь, а только один эпизод фильма. Продолжение следует ....
Мы закрыли лоджию, и квартира снова погрузилась в мягкую тишину, уличные звуки едва проникали за наши четыре стены, в наш уютный мир. Поливаем цветы и думаем о своём.
Когда мы разошлись спать колонна всё ещё шла. Около шести часов стоял приглушённый гул, предвещающий начало большой войны. Теперь уже сложно было отвертеться от этого предчувствия, ведь вот оно, всё на глазах. Такого количества техники я ещё не видела.
Засыпать было тревожно, я не выпускала телефон из рук, ловила каждую новость. Но сон меня сморил. Я сдалась.
Проснулась среди ночи оттого, что в комнате стало очень светло. По стенам и потолку скользит свет фар, и его много, и он яркий. Я села в кровати и посмотрела в окно. И глазам своим не поверила. Мираж?
Целые колонны военных грузовиков едут по дворам между домами. Город залит светом. На перекрёстках пропускают друг друга. Просто мороз по коже.
Я соскочила с кровати и побежала к маме, разбудила её и позвала к окну. У меня перехватывало дыхание и наворачивались слёзы. Это было жутко и торжественно. Машина за машиной двигались по улицам спящего города и только из тёмных окон за ними наблюдали чьи-то сонные глаза, как и мои. Было страшно до мурашек. Страшно было не проснуться утром. Что нас ждёт? Мы задавались этим вопросом молча, просто глядя друг на друга в свете фар.
Улицы опустели, как будто колонны военных грузовиков мне только привиделись. Город снова погрузился в беспокойный сон ещё не зная, что через несколько часов грядёт спецоперация.
Я вернулась в кровать и ещё долго лежала без сна, перед глазами видела эту картину - военные машины, врезаясь в густую ночь, едут по тёмным улицам.
Сон уволок меня только перед рассветом, тяжёлый, неспокойный. Тишина казалась такой обманчивой, такой хрупкой.
А утром я проснулась от грохота, приглушённого закрытыми окнами, но всё равно довольно отчётливого. Открыла глаза, прислушалась. Потянулась за телефоном и резко села в кровати. Мир уже не спал, ракеты летели, комментарии строчились сотнями. Я листала ленту ТГ и у меня совершенно не было слов, голова шла кругом. Я предполагала, что все боевые действия сосредоточатся здесь, на Дoнбассе, но не думала, что они распространятся по всей территории Ук раины.
Львовская, Хмельницкая, Запорожская, Днепропетровская, Киевская, Харьковская и другие области. Везде летят ракеты. Паника захлестнула ещё сонные города.
Так начиналась Специальная вoенная операция. Объявили общую мобилизацию, закрыли границы, забрали мужчин на фронт. Всё было непонятно, скомкано, быстро. Одна новость сменяла другую. Киевская подруга орала на меня в трубку и тут же рыдала от страха.
Как и в 2014 году нам казалось, что это не продлится долго, но вот уже прошли недели, месяцы и потянулись годы. Снова годы.
На наших глазах разворачивались события 2014 года.
На наших глазах разворачивались события 2022 года.
Закончится ли всё это тоже на наших глазах или им уже не увидеть полноценного мира?
А пока летят ракеты люди теряют людей и плач матерей кажется нескончаемым.
Только за окном всё такой же февраль с холодным ветром и военными сводками. В небе так же проносятся самолёты и редкое, равнодушное солнце обещает весеннее тепло.
Жизнь продолжается, не смотря на войны, разбитые сердца и слёзы людей.