Когда в 2021 году я создавал этот канал, у меня не было чёткого понимания, куда и почему я иду. Просто хотелось делиться своим творчеством, формировать вокруг себя сообщество людей со схожими интересами, говорить, собственно, о кино и книгах. Потому неудивительно, что основу контента для «КиноЛита» составили многочисленные талантливые и не очень экранизации талантливых и не очень книг.
Тем не менее, поговорить о самом феномене переноса книги в пространство фильма почему-то удавалось только вскользь и в рамках других тем. Учитывая киношную тенденцию ремейков и иных форм возвращения к старым произведениям, актуальность такого разговора только зреет, о чём явственно свидетельствуют комментарии под последними статьями.
В этот раз затронем тему экранизаций — что это за жанр такой, в чём его специфика, почему одни люди отказывают фильму в праве даже приближаться к книге, а другие без труда усматривают в них родство, и, наконец, что отличает хорошую экранизацию от плохой.
Расставим все точки над i/ё
Первое, что хочется отметить, так это то, что книга и фильм никогда не будут тождественны, как бы ни трудились заинтересованные в этом люди, как минимум потому, что будут представлять собой два разных произведения двух разных видов искусства.
Собственно поэтому основной мой тезис в том, что касается экранизаций, — их создатель должен в совершенстве владеть как кинематографическим, так и литературным языками, быть своего рода полиглотом и переводчиком. Схожего мнения придерживается, например, М.Ю. Лотман, пожалуй, один из самых известных советских литературоведов и филологов. В книге «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» он вполне доступно для читающего и насмотренного человека выдаёт базу о происходящем на рубеже между страницами и экраном. Впрочем, это не очень большая книга, и каждый интересующийся может прочитать её самостоятельно, не подвергая других излишней духоте.
Главное, что нам следует понять — что кино, что литература представляют собой два разных языка, имеющих свои пересечения и свои расхождения, и оные при создании и рассмотрении экранизации крайне важно учитывать.
Виды экранизаций
Итак, мы разобрались с тем, что кино существует в иной реальности, нежели книга, по которой оно снято. Тем не менее, внутри самого жанра экранизации также бытует не самое осознаваемое противоречие. Доходит до того, что фильму могут отказать в том, чтобы называться экранизацией из-за того, что он не соответствует каким-то мнимым требованиям отдельных личностей и участков массового сознания, в то время как, по сути, экранизация — это буквально фильм по книге, а подходов к перенесению литературы на экран существует масса. Но я выделил два основных:
- Экранизации-иллюстрации
- Экранизации-интерпретации
Чем в большей степени фильмом является произведение, тем сильнее оно тяготеет к полюсу «интерпретация», а чем в большей степени оно тянется к литературному языку и в целом первоисточнику, тем скорее его можно назвать «иллюстрацией».
Экранизации-иллюстрации
Экранизации-иллюстрации склонны к буквалистическому пониманию текста произведения. Если герой сказал так, а другой ему ответил так, то это канон, который нельзя нарушать и который необходимо в точности перенести на экран. Зритель экранизаций в целом любит узнавать старое, уже прочитанное, такой же тип переноса позволяет с головой замариноваться в нафталине. Это не так плохо, что фильм как бы бальзамирует произведение, ведь он позволяет познакомиться с ним новому человеку не в обычном формате чтения, а в чём-то наподобие видеоиллюстрации. Авторы такой экранизации практически полностью снимают с себя ответственность за прочтение, оставляя львиную часть работы зрителю. Такая «иллюстрация» в меньшей степени говорит на языке кино, во многом отправляя происходящее на доработку в голове смотрящего. Складывается в совокупности эффект, похожий на просмотр снов, что, тем не менее, в скором времени грозит отправить зрителя в уже реальный сон, а это явно во многом обратно задаче кино (мы же не в опере; бородатая шутка, я люблю музыкальный театр в целом, оперу в том числе). Самым большим фиаско для такой экранизации будет не попасть в образы из головы зрителя, ведь тогда сон станет либо кошмаром, либо фантасмагорическим бредом.
Плюсы:
+ минимум «перевранностей» относительно книги;
+ даёт опыт восприятия книги в режиссёрских образах.
Минусы:
- пробует говорить литературным языком, будучи фильмом;
- может породить ощущение вторичности.
Экранизации-интерпретации
Экранизации-интерпретации, напротив, представляют собой индивидуальный опыт прочтения, не ориентированный по умолчанию на массовость. Они используют арсенал средств кинематографа на полную катушку и говорят со зрителем преимущественно на киноязыке. «Интерпретации» в значительной степени более самостоятельны относительно книги и могут позволить себе более рискованные высказывания, которые могут не откликнуться и не соотнестись со зрительским опытом прочтения. В целом это куда менее конформистский способ общения с человеком перед экраном, т. к. режиссёрское видение может не совпасть со зрительским не только в образах, но и в сценарном наполнении картины, что многим, конечно же, может не понравиться. «Интерпретация» руководствуется мотивами книги и видит цельную картину, не включающую в себя другие картины, видные с других ракурсов. В то же время качество фильма… напрямую зависит от качества фильма. Если фильм окажется неудачным, то и кино окончательно и бесповоротно канет в лету.
Плюсы:
+ позволяет взглянуть оригинальное произведение с другой стороны;
+ фильм является фильмом.
Минусы:
- возможно исключение ряда оригинальных смыслов;
- возможно убийственное расхождение с видением зрителя.
К чему это я?
Во многом перечисленные выше прения — болезненный вопрос подчинения кино литературе или литературы кино, тогда как и то, и то имеет своё пространство; места хватит всему, и каждому откликнется что-то своё. Как мне кажется, идеальной может стать экранизация, в которой соблюдена золотая середина между двумя видами искусства ввиду близости к ним обоим. Ещё в античных учениях, откуда и пришло понятие aurea mediocritam, отмечалось, что идеальной середины достигнуть не получится, всегда всё равно будет присутствовать тяготение к одному из полюсов. А значит, разрешить вопрос подчинения полностью не получится, всегда одно будет превалировать над другим, заигнорировать его также не выйдет. В идеале можно произвести сочетание двух подходов, чередовать их на протяжение ленты, что однако может повредить её цельности.
Так что тут решение кроется:
- в позиционировании ленты (мало кто ожидает от фильма «Гордость, предубеждение и зомби» классической истории Джейн Остин, но это не помешает получить от неё удовольствие);
- в отношении зрителя (зритель, открытый к новым прочтениям любимой истории, с большей вероятностью получит удовольствие от достойной экранизации, чем застрявший в ней, а вернее, в своих от неё впечатлениях).
Иначе говоря, в диалоге. Это не «режиссёр должен» и «зритель должен», это про взаимное уважение друг к другу и схождение на любви к первоисточнику, который и которую не стоит приватизировать. Каждый любит по-своему, каждый увидит в книге что-то своё, отрицание этого будет оскорблением не только любви другого человека, но и в том числе любимого произведения.
Магия происходит, когда читавший книгу зритель может открыть для себя первоисточник заново, благодаря особому взгляду творческой команды фильма. Такое ощущение сугубо субъективно, но именно оно в конечном итоге является для меня определяющим в вынесении вердикта просмотренной экранизации; ведь именно это ощущение испытываешь от нового прочтения великого произведения.