Предыдущая глава
Ваня влюбился в Софью. Ничего с собой поделать не мог. Очень уж она ему напоминала одну девочку из его детства. Даже имя такое же. Бывает так, что тянет к определённому человеку и всё тут. Ничего о ней не знал, кроме того, что она вынуждена на стройке работать. Дочку у неё украли, ждёт известий от следователя. Ходит сама к нему очень часто. Весь порог уже обила. Да бестолку всё. Ответ один - ищем.
А после той пирушки на даче у Алексеича, Ванька совсем рассудок потерял. Соня позволила лишнего и теперь он мучился из-за того, что жене изменил и из-за того, что Соню забыть никак не получится. Хоть убей!
- Ванечка ... Ты хороший, добрый. Но ты женат - шептала Софья, когда он после работы вызвался проводить её домой и крепко сжимал за руку. Соня осталась одна. Татьяна окончательно сошлась с Алексеичем и переехала к нему. Вот так. Быстро и стремительно поменяв свою жизнь.
- А что теряться то? - подмигнула она тогда Софье, собирая вещи. Оставила ключи, телефон хозяев квартиры и упорхнула.
Ваня держал Софью за руку и смотрел себе под ноги. Шли крупные хлопья снега, свет фонарей вдоль улицы, машины проносятся.
- Мы не по любви расписались. Ни она меня не любит, ни я. Просто пожалел её. Одна, беременная. Сплетни по деревне пошли. Я ей дом обещал восстановить, батя со мной подвязался. Бабушка вообще рада была, что я именно на Вале женился.
- На Вале? - Соня улыбнулась. У Ваньки жену зовут прям, как её сестру.
- Да, Валюшкой её зовут. Обещал ей свою поддержку, а ребёнку отцом быть. Воспитывать, как своего. Только сейчас я не знаю, что мне делать. В тебя влюбился. Ни спать, ни есть не могу. Только о тебе и думаю. Веришь?
Ваня остановился и посмотрел в упор на Соню. Через пару дней домой возвращаться, Новый год на носу. А так уезжать не хочется.
- Верю - усмехнулась Соня и пошла дальше. Всё это она когда-то слышала. От Вышинского, от Лазарева. Тоже любили, жить без неё не могли. Савелий умер, Серёжа женился. Вот и вся любовь.
Ваньке жизнь портить не хотела. Хоть и понравился он ей тоже. Но там семья ... Девушка, которую она не знает. Это Ваня думает, что его жена не по любви за него вышла. А вдруг по любви? Женщины скрытные. Не все признаются в своих чувствах к мужчине. Без любви какой брак?
Поэтому в то, что Валя не любила мужа, Соня верила с трудом. Они незаметно дошли до подъезда её дома.
- На чай не пригласишь? - с надеждой спросил Иван.
Соня решительно покачала головой. В тот раз выпили, слабину дали. Но лучше продолжения пусть не будет. Соня мучиться и страдать больше не хотела. Она натура влюбчивая, романтичная. Голову потерять легко, только кому от этого легче будет? Уж точно не жене Вани и не ей.
- Спасибо, что проводил. Но это в последний раз. Вань, правда. Женился, теперь не жалей.
- Ну почему я тебя раньше не встретил?
- Значит не судьба - Соня мягко оттолкнула его от себя и прошмыгнула в подъезд.
Сердце колотилось, как ненормальное. Не хватало ещё тоже в Ваньку влюбиться. Она чуть ли не бегом поднялась на свой этаж, опасаясь, что Ваня ринется за ней следом. Уж очень он импульсивный. Сначала делает, а потом думает.
В последующие дни, они не виделись, а к концу вахты, Соня узнала от Тани, что уехал Ванька с отцом, домой. Алексеич обмолвился, что может и не вернётся он больше.
- Чего отшила то его? Хороший парень и что, что женат? Так, встречались бы хоть изредка. И тебе хорошо, и ему радость. Ведь видно же, что влюбился в тебя! А жене знать о том необязательно. На выходные он бы так же домой ездил и помогал ей.
Татьяна не понимала Соню. Сплошь и рядом такие треугольники и ничего. Живут как-то. Жизнь она потом сама рассудит, кого и с кем оставить.
- Да совесть мне не позволяет чужую семью разрушать! - не выдержала Соня.
- А парня в себя влюблять и мучать его, совесть тебе позволяет? Зачем тогда к себе подпустила тогда? Не вкусил бы он греха и успокоился бы потом.
- Выпила много. Одиночество загрызло. Гормоны сыграли злую шутку! Не знаю почему! Что хочешь думай. А исправить уже ничего нельзя. Сама боюсь в Ваньку влюбиться. Тогда точно в трясине повязну.
Соня нервничала. Ваня даже не попрощался с ней. Значит тоже решил, с глаз долой из сердца вон. Может оно и к лучшему. Может оно и правильно. Но почему так душа ноет и выть хочется?
***
Валя укачивала Федьку и ждала мужа со дня на день. Лариса с ней не разговаривала. Только губы поджимала, одна Наталья Александровна помогала ей. Подсказывала, что да как с младенцем. Пеленать учила правильно, баюкать.
Молоко-то у Вали пропало. От стресса, который она в себе держала. А поделиться не с кем. Разговор с Вадимом, который произошёл в дороге, глубокий след в душе оставил.
Он встретил её на выписке. Одарил подарками чуть ли не весь роддом. Вале цветы вручил, взял её сына на руки и торжественно повёл к своему джипу.
- К чему этот Цирк? Будут теперь судачить обо мне. Ещё до деревни слух дойдёт. Тут санитарки знакомые от нас работают - Валя уселась на заднее сиденье и забрала у Вадима свой драгоценный свёрток.
- Цирк? - хмыкнул он и зло добавил - ну я же Циркач по жизни. Забыла? Где я, там всегда цирк.
Он уселся за руль и рванул с места.
- Извини. Я не хотела тебя обидеть - попыталась сгладить напряжение Валя - просто пойми, что я теперь замужняя женщина и то, что в городе, где ты живёшь, считается нормальным, в наших краях, осуждается. Я не хочу, чтобы за мной нехорошая слава закрепилась. Мне здесь жить, сына растить.
Вадим притормозил у обочины и повернулся к Вале. Глаза его горели, сам он нервничал.
- Ты можешь не жить здесь. Не терпеть сплетни. Ты же не любишь мужа! Так зачем эти жертвы? Кому ты хочешь что-то доказать? Я тебя люблю, ты меня. Развод с Никой, дело уже решённое. Развод с твоим мужем тоже организовать недолго. Если он не любит тебя, то страдать особо не будет. Я вас с Федькой к себе заберу прямо сейчас, Тин! Жить есть где, деньги есть. Всё есть. Мы счастливы будем. Пойми! Я уйду из криминала, честным бизнесом займусь. Да у меня планов на будущее громадьё! Только ответь мне, да!
Валя отвернулась к окну. Она до крови закусила губу. Не могла она с Вадимом сойтись. Ведь из-за него тогда с Петей поругалась, убежала в клуб! Они так и не помирились тогда. Огромную вину она чувствовала перед Петей и винила себя, что жизнь ему испортила. Не нужно было замуж за него выскакивать, чтобы Вадима забыть.
И теперь после всего, Вадим так просто предлагает сойтись с ним и жить счастливо? Позволить ему воспитывать сына Пети? А если он не будет любить его? Если будет груб? У него же жёсткий характер, уж ей ли не знать? Он не мог так быстро измениться! И Береговой его так просто не отпустит. Его тесть властный и циничный человек. А Вадим собирается его дочь сделать несчастной своим разводом.
В итоге Циркач не разведётся, а Валя останется не у дел. Ни в деревню вернуться нельзя будет, ни в городе остаться.
- Вадим, поехали. Пожалуйста. Меня свекровь ждёт и тётя Наташа.
Циркач как-будто не понял, что она сказала. Долго смотрел на неё остекленевшим взглядом, а потом медленно развернувшись, завёл мотор. Она ему в очередной раз отказала ... Значит, не любит. И зачем он, как дурак унижается перед этой девчонкой? За ним его жена сама бегает, чуть ли не на коленях выпрашивает уделить ей хоть немного внимания, дрожит от его редких прикосновений ... А эта ... Стена непробиваемая. Не любит она его. Теперь он точно в этом убедился.
Всю дорогу ехали молча. Когда Вадим наконец притормозил у дома Лёвиных, то холодно произнёс:
- Прощай, Тин. Ты свой выбор сделала. Я больше никогда тебя не побеспокою. На этот раз моё решение оеончательное, не волнуйся.
Валя не знала куда себя деть. Её такая паника накрыла. Хотелось крикнуть ему, что любит она его. Как безумная любит и мечтает быть с ним рядом. Уже даже было рот открыла, чтобы попросить ехать. Ехать, как можно дальше отсюда. Ничего её здесь не держит, как из дома вышла тётя Наташа. Лицо старушки было таким счастливым. Она семенила к калитке, чтобы встретить своего внука.
- Прощай, Вадим.
В голосе Вали прозвучала плохо скрытая горечь. Она вылезла из салона и захлопнула дверь. На негнущихся ногах пошла навстречу Наталье Александровне. Вот и всё. Эта история закончена. Назад пути нет. Джип загудел и резко рванул с места. В тот же вечер молоко у молодой матери перегорело, а подушка пропиталась от ночных беззвучных рыданий.