Песне «Мой мармеладный» 20 лет. Ее исполнительница никогда не ассоциировалась с человеком, который увлечен духовными процессами и рассуждениями о будущем страны. Оказалось, Кате Лель есть, что сказать миру.
Некоторое время назад в мире началась «джагомания». Американские, китайские и европейские подростки снимают короткие видео на песню «Мой мармеладный». Катя Лель стала третьей по популярности гражданкой России. Этот рейтинг основан на просматриваемости клипа «Мой мармеладный». Автор песни – Максим Фадеев. Катя Лель не получает никаких денег от популярности песни.
Есть в России понимание того, что происходит что-то плохое?
Оно есть во всем мире. Понимание, что вообще все должно быть по-другому. Должен быть мир внутри нас и над нами. Люди не должны страдать. И это зависит от нас самих на самом деле. Везде нас окружают знаки. Я сейчас говорю и вдруг смогу пробудить в ком-то положительную энергию. Каждое слово – это энергия.
Опишите Россию, которую вы любите
Это 70-ые годы, время моего рождения. Я родилась в Нальчике, где люди очень тепло относятся друг к другу. Беззаботное детство и вера в светлое будущее, гостеприимство, радость общения, музыка со всех сторон.
Как Лель начала петь мантры вместо попсы?
Я была на ретрите на Бали. У меня брахман спрашивает, кто я в этом земном воплощении. Я ответила, что российская певица. Он сказал, что ошибаюсь. На самом дел я лекарь душ. В этом и прошлом воплощении. Он сказал, что я должна петь мантры. Еще брахман сказал, что совсем скоро я получу этому подтверждение. Когда я вернулась в Москву, со мной сразу связались из Америки от духовного лидера Джозефа Майкла Эрвин и сказали, что мое время пришло, мы должны спеть исцеляющие мантры на разных языках: на санскрите, иврите, гурмукхи, английском, русском. Мы выпустили такой альбом. Эти мантры слушают люди.
Когда у вас был первый контакт с внеземными цивилизациями?
Мне было 16, дело было в Нальчике. Мы сидели большой компании, вдруг за окном появилось очень яркое свечение. А потом у меня исчезли три зуба. Просто появилось большое расстояние между зубами. Ни боли, ни крови – зажившие лунки. Я видела их потом. Они разные, могут перевоплощаться из биохимического в энергетическое тело. Потом ко мне пришли уфологи. Попросили пройти на то место, где приземлялся объект. Я надеялась об этом забыть. Они сказали, что получили информацию, что зубы у меня забрали для эксперимента. В зубах – наш ДНК. Мне было очень страшно. Я попросила уфолога помочь мне справиться со страхом, он ответил, что не может помочь, потому что от меня идет слишком мощный энергетический поток.
Как выглядят инопланетяне?
Они разные. После того, как у меня забрали зубы, в комнате на стене остался слепок ладошки с четырьмя пальцами и странным знаком сверху. Было страшно, потому что я не могла совладать с той энергией, которую они мне посылали. Цивилизации разные. Есть маленькие, есть высокие и красивые. В нас тоже есть ДНК других цивилизаций. Сейчас на земле есть контактёры, которые общаются с другими цивилизациями. Каждый день через них я пытаюсь послать любовь, мир и согласие. И всегда пытаюсь поставить над Россией золотой защитный купол.
Как вы стали популярной певицей?
Я приехала в Москву на конкурс молодых исполнителей. Там меня заметил Лев Лещенко, который стал моим учителем, наставником и вторым отцом. А потом он спросил: «Тебе не западло будет помочь мне на бэк-вокале?» Это был самый счастливый день моей жизни. Потом в моей жизни стали появляться продюсеры. Сначала Волков, потом Айзеншпис.
Вы давали концерты в зоне СВО?
Я выступала в нескольких городах. В течение четырех дней я давала концерты в танковых частях, в госпиталях, под Артёмовском. Мы были перед линией и на линии огня. Там были постоянно взрывы, постоянно выстрелы. Я переживала за свою команду. Но когда я выходила на площадки, видела глаза, наполненные болью, у меня вставал ком в горле, и я делала все, чтобы солдаты расслабились на миг, вспомнили любимых людей и почувствовали тепло.