Загрязнение воды и глобальное потепление – всё это в той или иной степени влияет на состояние Байкала и его обитателей. Какие исследования проводят учёные, для того чтобы определить «самочувствие» озера, рассказал директор Лимнологического института СО РАН, доктор геолого-минералогических наук Андрей Федотов.
Зона загрязнения
В этом году учёные продолжат исследование так называемого «пятна сброса Байкальского целлюлозно-бумажного комбината» – участка озера на юге Байкала, которое принимало на себя отходы БЦБК, закрытого в 2013 году.
«Мы знаем точку сброса, взяли такую, где течение движется против часовой стрелки, – там должно быть условно чистое место. Оно было указано и в отчётах 1970-х годов, но сейчас технология исследования изменилась, – рассказывает Андрей Петрович. – Тогда специалисты писали, что влияние работы комбината сказывается на расстоянии 15-20 метров от побережья. Мы же взяли для исследования район в три километра от места сброса, фоновый район и 10-километровую зону».
По мнению учёных, хлорорганические соединения, которые были в стоках БЦБК, в природе разлагаются, но они также могут переходить в ещё более токсичные формы. Изучение загрязнения Байкала покажет – опасны ли они. Тем временем ещё в 1980-х годах специалисты обнаруживали генетические патологии у моллюсков, обитающих на дне Байкала в районе БЦБК. А в 1990-х водолазы, которые опускались на дно в этой зоне, говорили, что там нет никакой жизни.
Запрет снимать рано
Продолжают в Лимнологическом институте и работы по учёту омуля, в том числе – в центральной части Байкала.
«Мы заметили интересную закономерность: рыба проявляет большую динамику, быстро перераспределяется, и её миграционные пути меняются, – отмечает Федотов. – Например, на следующий день после нас по тому же маршруту прошло другое исследовательское судно. Если мы зарегистрировали большую группу омуля, они его вообще не смогли увидеть. Почему это происходит, сказать сложно – рыба «молчит». Ранее считалось, что на больших глубинах она не активна и ведёт себя достаточно заторможено. Сейчас же показывает такую активность, которая раньше не фиксировалась».
Что касается запрета на вылов омуля на Байкале, говорить о снятии ограничений пока рано.
«История с омулем – это история в долгую, – уверен он. – У нас спрашивают, привёл ли к чему-нибудь запрет на лов омуля? А я говорю, что у нас основная популяция омуля – посольская, которая воспроизводится на Большереченском рыбоводном заводе. Там самые большие омули, самые долго растущие до половозрелого состояния. Им требуется 10-12 лет. То есть надо подождать с 2017 года, когда был введён запрет, как минимум 10 лет, и только потом спрашивать: помогли какие-то меры или нет».
Зона комфорта для губок
Если говорить об экосистеме Байкала, один из актуальных вопросов связан с изменениями сбросных расходов на ГЭС, которые влияют на уровень воды в озере. Может ли это повлиять на жизнь больших и маленьких обитателей озера?
«Мы рассматривали разные колебания уровня воды, в том числе и максимальные, которые могут произойти раз в 10 тысяч лет, – говорит учёный. – Максимальное снижение уровня воды происходит к концу марта – началу апреля, и природа определила так, что как раз в этот период многие виды байкальских микроорганизмов начинают новый жизненный цикл. То есть они гарантированно начинают его при низком уровне озера. В этот период лучше не злоупотреблять увеличением сбросных расходов на ГЭС. А вот в июне за счёт паводков вода снова начнёт прибывать».
По мнению специалиста, если бы микроорганизмы, живущие в Байкале, не могли выжить при исторически низких отметках уровня воды, они бы попросту уступили в конкурентной борьбе более приспособленным организмам.
«Метровые колебания и без вмешательства человека свойственны Байкалу, - говорит учёный. - Вся система при таких условиях остаётся устойчивой. Двухметровая верхняя зона населена микроорганизмами, которые могут выжить в условиях штормового перемешивания. А вот байкальские ветвистые губки живут только на глубине пять метров и более – в противном случае они будут ломаться при каждом шторме. Так и многие другие организмы стараются спускаться ниже – на глубины значительно ниже тех колебаний, которые обсуждаются энергетиками».
Тепло только четыре дня
Ещё одна актуальная тема – глобальное потепление. Влияет ли оно как-то на озеро Байкал? Для того чтобы проверить, происходят ли какие-то негативные процессы на мелководье, специалисты отслеживали температуру по периметру Байкала и анализировали данные приборов, установленных на разной глубине.
«Основной прогрев воды идёт в конце августа – начале сентября, когда туристов на озере становится заметно меньше, – добавляет Андрей Федотов. – Но длится это потепление не более четырёх дней. Потом начинается ветер, и температура воды снижается с 17 до 6 градусов, после чего опять постепенно повышается. Вода остывает быстро за счёт того, что перемешивается постоянно. И это не эпизодический процесс. Причём охлаждается Байкал одновременно везде – в Листвянке, в Больших Котах, в Култуке, в центральной части. Обитающие в озере организмы приспособлены жить в таких условиях. Даже если при глобальном потеплении температура воды в теории повысится на 1,5-2 градуса, на фоне постоянного резкого похолодания это вряд ли скажется на их жизни».
Эффект от глобального потепления можно заметить в ветровом затишье, которое наблюдалось на Байкале долгое время. А вот в 2022 году ветры вновь возобновились, да такие, что Байкал даже не успел прогреться за лето.
«За счёт глобального потепления градиент температур между полюсом и средними широтами уменьшается, ветра и ослабевают, – поясняет учёный. – Это, в свою очередь, может привести к застою воды в озере, а значит, и к очагам загрязнений».
