“Анастасия, Р. опять от рук отбился! Совсем не хочет учиться, а главное, отчиму пакеты с продуктами на неделю отнести не помог! Представляете: просто демонстративно открыл дверь, развернулся и пошел в свою комнату, оставив мужа на пороге одного! А покушать он, между прочим, уж очень любит! А у меня дома опять скандал... Можете что-то сделать? Как-то на сына повлиять?”- вот такое смс я получила в один из моих не самых добрых вечеров.
Недобрым тот самый злополучный вечер был не потому, что меня по моему мнению и разумению, да и вопреки правил этикета о вопиющем неприличии беспокоить людей после 20:00, отвлекли по вопросам банальных семейных неурядиц, а потому, что я очередной раз хандрила, как это бывает у тех, кто находится на 4 месяце беременности, и у кого есть множество причин, экзистенциальных и банально бытовых, для тревог и переживаний, которые вопреки многочисленным стараниям в виде практик, медитаций, самоанализа и самодисциплины, устранить все еще не получилось.
И вот представьте, что вы , пребывая в душевном и физическом раздрае, получаете не относящийся к вашей магической практике (скорее к педагогической, сугубо внутрисемейно-воспитательной) фидбек от клиента, который, к слову, систематически не соблюдает и половины ваших рекомендаций. Как вы себя после будете чувствовать? Думаю, очень неприятно, вероятно, даже несколько раздраженно.
Вот и меня охватила волна нервного возбуждения, которое мне совсем не удалось обуздать простыми дыхательными практиками. То, что со мной произошло, было похоже на схождение лавины: импульс досады вмиг разросся до откровенных гнева и негодования, а после они же в течение нескольких дней пожирали меня изнутри самыми страшными вопоминаниями моего детства, ставшими абсолютно ненужным, но вынужденным для меня регрессом в те пласты моей памяти, в которых зафиксировалась вся моя детская боль отвергнутого, и ненужного отчиму ребенка, приемыша.
Да, то, что имело место быть, никак не исправить. В свое время я или решила о многом забыть или, скорее всего, просто банально забыла, тем более, что какими бы не были мои впечатления о людях, присуствовавших непродолжительное время в моей жизни, рядом со мной все-равно была крайне бдительная мама, оберегавшая от многого, хоть и не всегда была способна защитить саму себя, например, от присутствия инфантильного и одновременно абьюзивного мужчины в ее жизни.
Моя мама – маленькая женщина со стальным характером, которой довелось пройти через множество испытаний в своей профессиональной и личной жизни, но все превратности судьбы она встретила с достоинством, а я, ее единственное чадо, все время была рядом с ней и окровенно гордилась ей, хоть, к сожалению, не всегда могла в силу возраста поступать рафинированно разумно. Хм... в свое время я была простым ребенком, во многом до глупости наивным. Единственное, что меня от очень многих отличало – это острое, идеологическое понимание, вера и физическое проживание того, что мы с мамой - семья, что она – это все, что у меня есть, единственный человек, помимо бабушки, который всегда и несмотря ни на что будет на моей стороне.
И да, обстоятельства привели в нашу жизнь мужчину, на глазах которого я росла, но который врядли вырастил меня: не числится за ним огромных заслуг по моему воспитанию и взрослению. Единственно, в чем я вижу краткосрочное влияние отчима И. на мою жизнь, так это в формировании самой темной грани моей личности, о которой я сегодня расскажу, так как именно она после прочтения злополучного смс клиентки мне о себе напомнила целой вереницей картинок, образов, забытых чувств, которые единожды испытанные, как оказалось, никогда не покидают нас, а лишь ждут часа активно зашевелиться вновь.
И речь идет совсем не о страхах, фобиях, блокировках. Сегодня я хочу рассказать о том, как я испытала в своей жизни ненависть, способную толкнуть на преступление против жизни того, кто ни много ни мало заслуживает именно небытия, простой могилы без надгробия, гниения, индуцированного собственной желчью, так как своей патриархальной неполноценностью, верой в гендерное превосходство, домостроевским менталитетом, уверенностью в собственной непогрешимости и инкрустированной трусостью, один человек множественными фразами, придирками, обидными ором и матом, швырянием предметов, запойным алкоголизмом убивал во мне любовь, доверие миру, уважение к мужчинам и к людям в целом.
Но для начала, чтобы вы поняли связь между моим эмоциональным котлом и сообщением клиентки, я бы вкратце хотела рассказать о нескольких аспектах жизнии как ее, так и мальчика Р. Для удобства клиентку я буду называть Г.
Первый брак Г. оказался неудачным, а потому логически завершился разводом, после которого, как водится, Г.осталась с ребенком на руках, без алиментного содержания, ровно как и, да и к большому облегчению, без интереса к дальнейшей жизни общего чада – Р., от уже бывшего супруга.
Г.-главный бухгалтер, довольно трудолюбивая женщина, энергитически сильная, но к сожалению, выросшая под влиянием стереотипов, называемых традициями Узбекистана: с одной стороны у нее есть все, для того, чтобы прекрасно, прогрессивно, свободно, независимо жить, да перебирать возможности - чем сполна Г. не пользуется, ну а с другой стороны, локальные правила морали диктуют моду на замужество и послушание мужу в браке, что Г. проигнорировать не смогла.
А посему, она вторично вышла замуж за восточного мужчину много страше ее, с которым у нее появились общие дети. И казалось бы, все прекрасно: работа, семья, дом – полная чаша. Но во всей истории Г. мальчик Р. стал ложкой дегтя, хоть лично я так не считаю. Горечь нового брака моей клиентки заключается в том, что ее новоиспеченный супруг сына Г., которого воспитывает с 3 -х лет (а мальчику уже 14), как уже своего ребенка не воспринимает. Оно-то понятно, что к истории зачатия Р. он ни разу не причастен, но отец, истинный папа, разве это не тот, кто воспитал, кто научил жить, кто дал путевку в мир и кто оказал поддержку, стал опорой? Разве это не гордо, разве это не счастье иметь названного, приемного сына?
Увы, таких чувств у мужа Г. по отношению к Р. нет. Более того, супруг крайне категорично дифференцирует детей, в финансовом плане прежде всего: расходы на мальчика целиком и полностью в ответственности Г. А она с этим очевидно мирится, иначе давно бы уже хлопнула дверью от несправедливости по отношению и к ней, и что самое главное, к самому дорогому ей человечку. Хм...а самому дорогому ли?
Но несмотря на такое обстоятельство Г. всякий раз говорит, что ее супруг хороший человек, просто излишне эмоциональный, подумаешь порой наорет и на три буквы пошлет - она уже и научилась близко к сердцу такие мелочи не брать, да и показал он ей весь мир и появился в ее жизни вовремя...- много “положительных” доводов женщина мне о супруге приводит, но несмотря ни на что у меня не получается абстрагироваться от основного и болезненного аспекта ее брака, в котором Р.- ложка дегтя, и на него “необходимо повлиять”.
И во всей этой истории, как вы думаете, мальчик Р. в свои 14 лет способен ли уже на обьективную оценку отношения к себе, и в том числе к своей маме, которую безумно любит, ведь в целом мире – она единственный ему родной человек, единственная его опора и защита!? Полагаю, сполна!
Моя первичная работа с Р. была во многом обусловлена необходимостью магического воздействия: мальчик после смерти бабушки, у кого он получал ту любовь, за которую дома приходилось бороться с престарелым дяденькой, брезгующим быть папой, часто убегал на кладбище, в особенности после внеочередных скандалов, и давно заработал себе некропривязку, начавшую проявляться в мире материальном банальными угрозами о суициде.
Кто-то из вас, быть может, посмеется и скажет, что мальчик привлекает внимание, подросток в конце концов, да и бегать на кладбища – кто этого не делал, разве субукультура эмо прекратила свое существование? Но как бы и кто не тешил свою “психологическую подкованность”, первичное обращение клиентки ко мне было всецело оправдано, а я всякий раз работая с вольтом и с фантомом Р., испытывала отчаянное желание ему помочь, и вопреки всех правил и предосторожностей, я к мальчику привязалась. Да, ни разу не видела вживую, но смогла подключиться и прочувствовать его. Мне его было жалко. Одновременно мне было жалко и саму себя, маленькую девочку, оказавшуюся когда то давно по воле случая в ситуации похожей, девочку, которой отчаянно хотелось, чтобы ее все и любые старания и достижения были одобрены “папой”.
“Папа”- именно так я называла отчима. Но в ответ я часто слышала, как, хоть и за закрытыми дверями, но довольно громко, видимо, чтобы в курсе были все в доме живущие, дядя И.орал моей маме в упрек :”твоя Настя!”, “тупой и неспособный ни на что ребенок”, “зачем ей самый лучший лицей – шла бы в обычную школу”, “зачем она выросла, мы что обувь ей будем каждый месяц покупать теперь?!”, “почему она так громко играет”, “она должна знать свое место” .
Мне было больно все это слышать, в то же самое время мне было жалко маму и невыносимо стыдно перед ней за себя, и страшно оттого, что быть может она меня также будет осуждать, как и И., если я не стану лучше, послушнее, умнее? – Такие они детские переживания.. И вообще должны были ли они априори быть?!
Также с ужасом я осознаю, что несмотря на все мои десткие обиды за несправедливую, абсурдную, болезненную критику и нападки в мой адрес, я на самом деле гордилась тем, что у меня был папа, что я всем в школе могу сказать: у меня полная семья!
А еще я помню, как я трепетала, стеснялась, но очень хотела узнать, а будет ли дядя И.наконец-то меня любить, если я назову его отцом? Будет ли ему приятно? Поможет ли это маме в отношениях с ним? Станет ли наша семья крепче и дружнее? Я и сейчас, спустя годы ощущаю, чего мне стоило так его назвать, выдавить из себя “папа”, на которое я возлагала такие большие надежды. А я втайне и правда чаяла, что в дяде И. зашевелится хоть какое-то родительсткое чувство ко мне, что он поймет, что я не лишняя, не помеха, не враг, что я -хорошая...
Но скорее всего, ничего подобного в душе И. не произошло, не зашевелилось ... Он, мне кажется, и не обратил внимания на мои слова, а если и, то поторопился переключиться на “более важные” дела – просмотр фильма, например.
Сейчас, вспоминая свое детство, я с ужасом осознаю, что я, 10 летняя девочка изо всех сил старалась быть удобной: не мешать, не доставлять неприятностей, не обременять старших никакими своими детскими и идиотскими как вопросами, так и потребностями.
И я такой была... Воистину я была самым удобным на свете ребенком! И знаете что? Как бы ни было больно признавать, но уже в детстве я выучила главный урок в своей жизни: быть “хорошей” не уберегает от злости людей, которых ты отчаянно считаешь близкими, от злости, выражаемой в нескончаемых и только усиливающихся в своем отвратном посыле фразах: “Ты кто? Ты - никто!”.
Взрослый дядька пугал маленького ребенка, самоутверждался.... Но несмотря ни на что я понимала: “папа” говорит неправду! Я - не никто! И я никогда не стану никем! Но сил противостоять отчиму у меня не было, да и у мамы не было альтернатив в те времена разорвать с ним бытовую связку, обеспечивающую не просто комфорт, а выживание! Жизнь была не простой! И я это всегда понимала, а потому и выбрала не быть маленьким ребенком, а стать рассудительной девочкой, планирующей вырасти и отучиться, чтобы потом выпорхнуть из дома как можно дальше и более никогда “папу” не видеть,а самое главное , не слышать.
Отчиму была интересна моя мама. Он даже по своему разумению, хоть это было и крайне эгоистично, маму любил. Но в его системе координат я была недоразумением, а впрочем, его родная дочь от первого брака значила и того меньше.
Конечно же моя мама не давала меня в обиду. Вопрос меня и отношения ко мне ставился ребром и ультимативно и я всегда знала, что меня не сошлют бабушке в деревню, как мешающий рудимент прошлого. И где-то в глубине души мне иногда очень хотелось, чтобы И. ультиматум принял в штыки. Но он уступал и много раз нас обеих заставлял теплить надежду, что повторения скандалов не будет.
Самые “умные” из критиков могут заунывно начать кидаться камнями фраз: да как же она тогда допустила, что у меня вот такая детская травма, как могла слепо верить в несбыточные чудеса? Для таких личностей мой ответ будет очень жестким: я вижу вас и ваших родителей насквозь и они совсем не святые, не счастливые, и прощали, ровно как и прощают друг другу и большее, а моя мама один из немногих людей, которые способны на любовь жертвенную по отношению к своему ребенку, а не к мужчине, как поступают многие женщины. А ошибиться в выборе - легко, да и за такое не судят. В конечном итоге, моя мама меня ни разу не предала и вывела в люди из глубокой деревни, не имея и половины возможностей, какие были у многих из вас, а главное научила думать и видеть, чего большинству не грозит и в помине!
И у меня нет травмы, хоть многим бы отчаянно хотелось видеть меня искалеченной персоной. Такой вам было бы меня удобно воспринимать, ведь тогда прямоту моего посыла можно было бы оклеймить обозленностью и непроработками опытов детства.
Вам не удастся это сделать сейчас, как не удалось и моему “папочке” много лет назад.
Моя исповедь, опять таки, это не дань самолюбования, а аналогия между моим опытом и опытом мальчика Р
. В психологии есть такое правило: не переносить собственные непрожитые эмоции на клиента. Работая с Р. я всегда задумывалась над вопросом: а прожила ли я все то, что необратимо ранило меня в детстве? Да и вообще, можно ли это прожить до конца? Что значит это пресловутое и заунывное “прожить”, доносящееся отовсюду? Должна ли я, “прожив” начать чувствавать себя как-то по другому? Хм, пожалуй это самые тяжелые вопросы самой себе...
В определенный период своей жизни я считала, что проживание состоит в анализе причинно-следственных связей и выделения позитивных аспектов их в виде, знаете, такого принятия ситуаций, героев жизненных сцен, а главное, вынесения пафосной благодарности провидению: “Я благодарна, что все было именно так, ибо я стала лучшей версией себя, несломленной, сильной, и теперь мне ничего не страшно и все нипочем!”.
Но всякий раз произнося данную фразу, где-то в глубине души я понимала: как ни крути, это все фальшиво, и если бы определенных событий и людей в моей жизни не было, то не было бы боли самокопания и сомнений в своей силе, устойчивости, нужности. Также не было бы и банальных ночных кошмаров, где я, в силу возраста, просто не могу дать сдачи, и не было бы и кошмаров наяву, когда я замахиваюсь в порыве ярости на взрослого мужчину кочергой и оперативно планирую, куда я буду прятать тело или куда мне прийдется бежать, если я не смогу остановиться и совершу непоправимое.
Да... темные уголки души на то и темные – они про ярость, про выжить вопреки. В тех уголках блуждает моя тень, которую я никогда бы не захотела выгулять еще один раз. И хоть я понимаю, что вины моей ни в чем нет: я была готова и должна была защищаться, но очень долгое время меня мучал именно стыд: почему я, почему в моей жизни, в которой должно быть все именно и только красиво, почему в моей замечательной семье?
Стыд – серная кислота эмоций, разьедающая плоть того, кто его испытывает, и кто отчаянно борется между закономерностью и навязанными обществом “быть хорошим или хорошей”, “правильно и неправильно”, “Хорошо и плохо”....Только вот те, кто назидают нам быть “хорошими”, мой “папочка”, например, стыда испытывать не умеют....
Хм, так что же это тогда, “прожить эмоции”, в конце-то концов? И знаете, что я поняла: прожить эмоции и прошлое - это не бояться встретиться с ними лицом к лицу, не избегать их, не украшать боль пережитого благодарностью, ровно как и не благодарить монстров, укравших наши слезы, не растрачивать себя в глупой мести, самобичевании и стыде.
Прожить эмоции – это помнить вовеки о том, какие у нас есть шрамы и кто их нам нанес и знать, что нам уже не стыдно ни за слабость, ни за яростную силу испытанной злобы, так как самое важное – это то, что у нас есть и осталась жизнь.
А посему, ошибаюсь ли я всякий раз проживая боль моих подопечных, находя определенные отрезки наших жизней схожими, если не идентичными? Я думаю нет, так как только так я искренне могу пожелать человеку исцеления, могу поддержать его и прописать верный сценарий жизни, где все также может быть место боли, в том числе и воспоминаний, но никогда не будет места страхам, самоупрекам, ненависти и нелюбви к себе, стыду за себя...
Но а как же и какой сценарий прописать в жизни Р.? Мне бы очень хотелось уметь делиться секретом выделения своего яда, который я произвожу в неимоверных количествах как для самозащиты, так и в лечебных целях, и который многие “специалисты” могли бы назвать сильной психикой. Но сила такая стоит не просто за набором генов и какой то неведомой физической конституцией, такая сила заключается в конституции ментальной, основывающейся на моральной поддержке, диалогах, умеренном контроле, итересе к жизни ребенка – и у меня это все было, несмотря на «отчий» неблагополучный антураж.
А интерсен ли Р. своей родительнице?
Г. во многом замечательная женщина, и я к ней по-доброму отношусь, но в том, что касается ее заботы о сыне, я нахожу огромное множетство изьянов, о которых она прямо и открыто говорит, сама не замечая ужаса самого их смысла: “Р. хочет со мной многим делиться, чтобы я его слушала, и он мне столько всего рассказывает, но мне так это не интересно – я устаю, мне бы чтобы меня оставили в покое”, “я хочу, чтобы он поступил в коледж, а он совсем не хочет учиться”, “он меня так любит, что даже ревностно ждет, когда я ему подам чай”, но в то же самое время на вопрос о том, а делает ли чай Р. для мамы “нет, он же мужчина, чай я ему делаю сама, он не очень любит этим заниматься”.
Я думаю из всего нескольких фраз очевидно то, что истоки проблемы мальчика лежат далеко за пределами хабальского отношения к нему отчима-самодура. Мальчик, у которого в целом мире есть только одна Г., просто просит о внимании, которое, как полагает его мать, она ему сполна дает, оплатив курсы, заварив услужливо чаю.
А как же просто поговорить? Обсудить что-то? Да хотя бы сложные отношения с отчимом... при этом не поучать, не назидать, не заставлять и упрекать, не орать, а выслушать... Дать ребенку сполна понять, что он важный, нужный, и для самой себя уяснить , а что же он на самом-то деле чувствует, в каком лабиринте эмоций блуждает: не в том ли, что ведет к “наглотаться таблеток” и уйти из жизни трагически глупо?
В свои 14 лет я с мамой обсуждала многое, если не все, в том числе и собственные конфликты с отчимом, ровно как и считала важным хотя бы подойти и обнять маму, поддержать в ее конфликтах сторонних.
Обьясняет ли Г. сыну почему буквально утром они с “папой” орали друг на друга, почему умную женщину пожилой дядька при собственных детях назвал “тупой”, поставил ей в упрек, что она “плохо себя ведет и не слушается”, будто она какой-то несмышленыш, и почему она промолчала? И правильно ли вообще было в такой ситуации промолчать? Чей авторитет она сберегла таким образом?
И как обязан себя чувствовать при этом подрастающий мужчина, когда основным лейтмотивом у всех наций планеты Земля является «мужчина равно защитник»?
Как будет чувствовать себя, а главное поступать юный парень, если его маму обижает тот, кто демонстративно уже много лет подчеркивает, что Р. не его сын, не желанен, не любим, что он - помеха? Неужто должен будет поспешно схватить пакеты из супермаркета, только основываясь на непреложном стереотипе об уважении старших, дабы угодить, стать удобным? А ради чего?
И разве так уж плохо, когда у ребенка есть собственные гордость, понятия о чести и достоитнстве, которые он унаследовал, однозначно, не от вас?
Неужели вы не знаете, что с ребенком необходимо постоянно разговаривать, о чем-то его просить, что-то ему доверять, а что-то обьяснять, где-то выстраивать границы, но не воздвигать бастионы, оберегая своего очередного супруга от вмешательства ребенка в вашу с ним жизнь, может быть наоборот, вовлечь, попросить о помощи, воззвать к разуму старшего по возрасту человека?
Может быть также пора встать на защиту вашего ребенка от жестокого мира, построенного неполноценными взрослыми?
Или может быть стоит попытаться понять, в чем ваше счастье: ведь среди миллиардов людей у вас есть хотя бы одна живая, родная душа, готовая встать на вашу защиту, пусть даже таким наивным бунтарским способом, как не помочь отнести пакеты обидчинку, которого он в такой же степени терпит под крышей вашего дома, в какой его не приемлет ваша вторая половина?
Также отправляя ребенка к психологу, не приходило ли вам в голову, что не он один должен был бы быть участником сеансов, а вы с супругом в том числе? Ведь кто, если не вы – законодатели настроения и правил в вашем доме?
И на что вы, в конце то концов, расчитывали, обращаясь к ведьме за помощью? Вы ждали магии? Чудес? Совета? Ну если хотите совета и ровно как и точного предсказания о том, когда же вы все наконец заживете дружно, счастливо, и богато, то для начала усвойте, что ничего не решая в своей жизни и не прилагая хоть каких-либо усилий для обретения взаимопонимания со своей второй очень важной половиной, не разрубая гордиевы узлы, не усваивая кармические уроки, не умея терпеть боль трансформаций, законом которых является избавление от всего отжившего и не служащего во благо, вам не стоит ждать абсолютно никаких перемен, и магически никто и ничего вам доброго не наколдует: вас не станет внезапно боготворить и на руках носить муж, как и не делал этого, а дети по щелчку пальцев не станут спокойными отличниками в школе, так как создавать любовь и послушание, минуя подчин воли и оморочку, еще никто не научился.
“Повлиять на Р.”... А может быть настало время задуматься, провести честный анализ самой себя, и оттолкнуться от правды, которая требует прежде всего измениний личных?
Нет? Сил нет? Как так? Может вы перетрудились, сидя на диетах, корячась в спорт зале, регулярно посещая косметолога, играя в карьеру, или роль послушной, образцовой жены?
Но а какое содержание у всех ваших потуг на самом деле? В чем ваши истинные жизненные устремления? Отучить, выпустить во взрослую жизнь и избавиться от уже нарицательного Р.-раздражителя? Наконец-то зажить без скандалов и придирок супруга?
Так может все-таки проблема не в ребенке? Может быть, пора уже вещи назвать своими именами, и рискнуть выйти из зоны простого обывательсткого комфорта, ради которого вам по плечу мириться к “комплиментами” в роде “тупая” и “пошла на х***” и отстоять себя и своего ребенка, даже если цена тому бестолковый брак, полный обид и взаимных упреков?
Почему многие женщины так боятся остаться без мужа? Элементарно просто дать взрослому дядьке отпор? Почему в угоду мужчине жертвуют жизнями детей? Своими жизнями в том числе? Почему предпочитают “повлиять” на детей, чем попытаться договориться со взрослым?
И есть ли вообще оправдание гнусному желанию “повлиять на ребенка” в угоду взрослому, недалекому и эгоистичному дядьке, или в угоду самой себе? Да априори быть не может!
А посему, уговорить меня пойти на такое ни за какие деньги вам не удастся.... Я не смогу, не захочу, не буду, так как от одной мысли о такой подлости, передо мной всплывает образ дяди И., очередной раз орущего обидные слова в мой адрес, очередной раз меня будет прошибать протест, ненависть и желание его уничтожить, а заодно и вас, отважившихся просить меня о совершении преступления против вашего же собственного ребенка!
И не стоит, слышите, не смейте давить на жалость и выстраивать иллюзию вашей беспомощности! Меня вырастила женщина, которая была достаточно человечной для того, чтобы иметь право на ошибку, но очень сильной и мудрой, для того, чтобы вовремя ее осознать и сделать выбор в пользу меня, и что самое главное, самой себя в том числе! И вам желаю того же! В этом и будет основная магия в вашей жизни, и только в этом случае я вам помогу!
И да, порой, нам с мамой неприятно вспоминать некоторых людей, с которыми пришлось разделить драгоценное время жизни, но зато нам никогда не страшно, ровно как и не стыдно за самих себя.
А вам не стыдно?