Материал подготовлен Лабораторией региональных политических исследований НИУ ВШЭ под руководством Ростислава Туровского.
10 октября и 14 ноября 2023 года в Либерии прошли президентские и парламентские выборы. Выборы проходят в этой уникальной для Африки стране с далекого 1847 года, когда была утверждена Декларация о независимости, провозглашающая основание независимой Республики Либерия. Нынешняя кампания является четвертой после окончания гражданских войн (1989-1996; 1999-2003), во время которых выборы не проводились. Результатом президентских выборов стала победа оппозиции, которая, однако, представляет очень старые элиты страны. На выборах, которые прошли в условиях острой конкуренции, отразились как конфликты в элитах, которые периодически сменяют друг друга у власти, так и этнические расколы.
История государственности Либерии началась в 1820-е годы, когда на ее территорию прибыли афроамериканцы, переселявшиеся в Африку под предводительством Американского колонизационного общества. После провозглашения независимости в 1847 году американские переселенцы приняли конституцию, установившую в Либерии президентскую республику по лекалам США. Вторая и последняя конституция Либерии была принята после военного переворота Сэмюэла Доу, произошедшего в стране в 1980 году, и вступила в силу в 1986 году. Однако в 1989-1996 годах в Либерии была развязана гражданская война, по итогам которой президентом стал ее фактический инициатор Чарльз Тейлор (избран в 1997 году). В ходе второй гражданской войны (1999-2003) вооруженная оппозиция добилась свержения Тейлора, после чего выборы проводились регулярно. При этом эхо гражданской войны постоянно преследует Либерию, поскольку так или иначе связанные с ней лидеры участвуют в борьбе за власть и поныне.
По конституции количество сроков избираемого президента ограничено двумя, а срок его полномочий сократился с 8 до 6 лет. Кроме того, конституция определяет требования для кандидатов в президенты: они должны быть гражданами Либерии по рождению, проживать в стране не менее 10 лет, владеть недвижимостью на сумму не менее 25 тыс. долларов (по конституции 1847 года – 600 долларов), а также быть не моложе 25 лет. Еще одно интересное ограничение – президент и вице-президент Либерии не могут быть родом из одного округа (республика делится на 15 округов), что выступает инструментом расширения представительства регионов и этносов в исполнительной власти.
Парламент в Либерии, как в США, является двухпалатным. Нижняя Палата представителей состоит из 73 депутатов, количество которых распределяется между округами пропорционально численности населения (от двух в Гранд-Кру и Риверсессе до 17 в столичном округе Монтсеррадо). Выборы проходят по мажоритарной системе в одномандатных округах на срок 6 лет. Верхняя палата – Сенат – состоит из 30 депутатов, обеспечивая равное представительство (по два человека) каждого из 15 округов. Сенаторы избираются на 9 лет, при этом выборы проходят в шахматном порядке: сначала все округа избирают одного сенатора, через три года – еще одного сенатора (как в случае 2023 года), затем в течение шести лет выборы в Сенат не проводится.
Всего в президентских выборах приняли участие 20 кандидатов (столько же, как в 2017 году, и чуть больше, чем в 2011 году). Ключевыми кандидатами стали действующий президент Джордж Веа и оппозиционер от конкурирующей группы элиты, бывший вице-президент страны Джозеф Бокай.
Веа – бывший известный футболист (обладатель «Золотого мяча» 1995 г., играл в «Милане», «Челси», «Манчестер Сити» и др.), после окончания карьеры ушедший в политику на своей родине. В 2005 году он принял участие в выборах президента Либерии (проиграл, набрав 40,6% голосов во втором туре), в 2011 году выдвигался в качестве вице-президента вместе с американо-либерийцем Уинстоном Табменом, внуком Уильяма Табмена, который дольше всех находился на посту президента Либерии в 1944-1971 гг. (где они тоже проиграли). В 2017 году Веа наконец одержал победу на президентских выборах, набрав 61,5% во втором туре. Интересно, что в качестве вице-президента вместе с Веа выступала (в 2017 и 2023 годах) Джуэл Тейлор, бывшая супруга Тейлора (который в 2012 году был приговорен к 50 годам лишения свободы за военные преступления и отбывает срок в британской тюрьме). Во время каждой кампании Веа баллотировался от партии «Конгресс за демократические перемены», сформированной им самим в 2005 году (в 2017 и 2023 годах - от политического альянса «Коалиция за демократические перемены», включавшего в себя эту партию).
В свою очередь Бокай, которому на момент выборов было 78 лет, представляет старые элиты и имеет очень долгую политическую карьеру: еще в 1983-1985 году он был министром сельского хозяйства (при президенте Доу), а в 2006-2018 годах являлся вице-президентом (при президенте Эллен Джонсон-Серлиф, которая обыграла Веа, а затем Табмена в паре с Веа). Он также работал в бизнесе: был управляющим директором Либерийской нефтеперерабатывающей компании и председателем правления Либерийской корпорации по управлению лесным хозяйством. В 2017 году, после истечения двух сроков Джонсон-Серлиф, Бокай сам выдвинулся на президентские выборы и проиграл Веа, набрав 38,5% во втором туре. Во время обеих кампаний Бокай выдвигался от «Партии единства», образованной в 1984 году (от нее же оба раза на выборах побеждала Джонсон-Серлиф).
В первом туре оба ключевых кандидата получили почти равные результаты: 43,44% у Бокая (рост на 14,7 п.п.) и 43,83% у Веа (рост на 5,5 п.п.). Остальные кандидаты избирателей практически не интересовали. Кандидат, занявший третье место (Эдвард Эпплтон), получил лишь 2,2% голосов, остальные – менее 2%. Явка составила 78,9%, увеличившись по сравнению с прошлыми выборами (была 75,2%), а эффективное число кандидатов (по индексу Лааксо-Таагеперы), напротив, уменьшилось с 3,98 до 2,62. Это связано с концентрацией голосов вокруг двух ключевых акторов и снижением поддержки альтернативных кандидатов (например, поддержка Александра Каммингса от партии «Альтернативный национальный конгресс», занявшего пятое место на обоих выборах, упала с 7,2% до 1,6%).
Во втором туре взял реванш за прежнее поражение представитель старой элиты Бокай, набрав 50,64% (+12,18 п.п.) голосов и нарастив 7,2 п.п. по сравнению с первым туром. В свою очередь Веа нарастил во втором туре только 5,53 п.п. и получил в итоге 49,36% (-12,18 п.п.) голосов. Явка во втором туре снизилась до 66,1%, но все равно осталась выше, чем в 2017 году (55,8%).
В качестве вице-президента вместе с Бокаем был избран сенатор от округа Нимба Джеремия Кунг (этнос гио) из партии «Движение за демократию и реконструкцию». Покровителем Кунга называют Принса Джонсона (также этнос гио) – создателя вышеуказанной партии, влиятельного политического деятеля, нынешнего сенатора от Нимбы и бывшего лидера повстанцев в первой гражданской войне, известного захватом и демонстративно жестоким убийством президента Доу. Джонсон сам участвовал в президентских выборах 2011 и 2017 годов, а после своего выхода из гонки в 2011 году во втором туре поддержал Джонсон-Серлиф, а в 2017 году – Веа. В 2023 году Джонсон поддержал Бокая, обвинив Веа в плохом управлении страной. Вероятно, поддержка Джонсона обернется обязательствами для Бокая при формировании его администрации. Именно с этим был связан разлад Веа и Джонсона, случившийся в 2022 году: сенатор заявил, что в кабинете министров было недостаточно велико представительство его родного округа Нимба, а Веа в свою очередь назвал Джонсона шантажистом.
На выборах в Палату представителей, однако, все-таки победил альянс тогда еще действовавшего президента Веа «Коалиция за демократические перемены», получив 25 мандатов (+4). Впрочем, это все равно гораздо меньше половины мест. Напротив, «Партия единства» Бокая ухудшила свои результаты, получив лишь 11 мандатов (-9). Причиной таких различий стала более успешная подготовка прежней правящей партии к продвижению своих кандидатов в одномандатных округах.
Третье место заняла коалиция «Альтернативного национального конгресса» и «Партии свободы» с 6 мандатами. Кроме того, в парламент прошли партия Джонсона «Движение за демократию и реконструкцию» (4 мандата, +2), «Партия народного объединения» (2 мандата, -3), а по одному мандату получили «Всеобщая либерийская партия» (-2), «Либерийский национальный союз» (+1), «Движение за прогрессивные перемены» (+1), «Национальная демократическая коалиция» (впервые), «Видение трансформации Либерии» (+1) и «Партия восстановления Либерии» (+1). Также в парламент прошли 19 независимых кандидатов. В связи с ростом их числа произошло уменьшение представительства «Партии единства» и ряда других партий.
На выборах в Сенат лидером также стала «Коалиция за демократические перемены», получившая 6 мандатов (итого в Сенате – 9, +3). И здесь также ухудшила свои позиции «Партия единства», выигравшая лишь один мандат (итого в Сенате 3, -3). По одному мандату получили «Движение за демократию и реконструкцию» (итого в Сенате 2, +1), «Партия восстановления Либерии» (итого в Сенате 1, +1). Независимые кандидаты и тут были успешными: они выиграли 6 мандатов, что довело их число в Сенате до 10 (+3). Не выиграли ни одного мандата, однако сохранили представительство в Сенате по результатам прошлых выборов «Партия народного объединения» (итого в Сенате 1, -1), «Всеобщая либерийская партия» (итого в Сенате 1, без изменений) и «Национальная демократическая коалиция» (итого в Сенате 1, -1).
Таким образом, в то время как Веа проиграл на президентских выборах, его партия смогла укрепить свои позиции в обеих палатах парламента. При этом отметим, что партии в Либерии мало различаются между собой с идеологической точки зрения и ориентированы на своих лидеров, различные этносы и регионы.
С точки зрения актуального для африканских стран этнического измерения власти отметим, что до военного переворота в 1980 году, совершенного Доу, в политике Либерии доминировали исключительно американо-либерийцы (потомки переселенцев из США), в то время как коренное население было из нее исключено. После 1980 года, однако, ситуация радикально изменилась, и борьба на выборах происходит в основном между представителями коренных этносов. Так, Веа является представителем этноса кру, одного из самых крупных этносов страны, относящегося к гвинейской группе (кру в основном населяют прибрежные территории). К гвинейской группе относится и этнос кран, к которому принадлежал Доу. Напротив, Бокай – представитель кисси, этноса, который относится к семье манде, второй крупнейшей группе этносов Либерии, проживающей в северных внутренних районах страны. К этой же группе относится этнос Джонсона и Кунга.
Этнорегиональные мотивы ярко отразились в голосовании: Веа набрал более 70% голосов в южных округах, где проживает этнос кру (Гранд-Кру – 79,7% и пр.), а Бокай победил в родном округе Лофа, хотя и не с таким большим отрывом (56,2%) – на прошлых выборах Лофа стала единственным округом, где Веа не смог выиграть во втором туре. Однако в целом этнический фактор не стал ключевым в голосовании: в той же Лофе на выборах в Палату представителей в 3 из 5 одномандатных округов победили кандидаты от партии Веа «Конгресс за демократические перемены». Сглаживание значимости этнического голосования может быть вызвано тем фактом, что и президент Веа, и прежний президент Джонсон-Серлиф (при которой Бокай был вице-президентом) практиковали достаточно инклюзивную политику с точки зрения распределения власти между разными этносами. То же относится и к ключевым партиям, в которых присутствуют различные этнические группы. Столичное голосование на президентских выборах не проявилось: в округе Монтсеррадо (где расположена столица страны Монровия) голоса между Бокаем и Веа разделились почти поровну. При этом ярко проявился эффект поддержки Джонсона – в его округе Нимба (откуда родом и Кунг) Бокай получил наибольшую поддержку – 74% голосов (а в 2017 году в Нимбе по той же причине альянса с Джонсоном победил Веа).
Поражение Веа, который не сумел избраться на второй срок, что в Африке встречается нечасто, было обусловлено сохранением глубоких расколов в элитах, а также разочарованием части избирателей в правлении бывшего футболиста. Важным фактором стал конфликт между Веа и поддержавшим его на прошлых выборах Джонсоном, который в этот раз поддержал Бокая и перетянул в его сторону электорат второго по численности округа страны – Нимбы. Одним из факторов проигрыша Веа мог стать экономический спад, который страна пережила в период его президентства (-2,5% ВВП в 2019 году, -3% ВВП в пандемийном 2020 году), хотя за ним и последовал новый рост ВВП в +5% в 2021 году. Период его президенства также был связан с рядом коррупционных скандалов, которые могли повлиять на его репутацию среди избирателей. В то же время его партия смогла укрепить позиции в парламенте, что позволит Веа продолжить оказывать влияние на либерийскую политику. Тем не менее парламентский расклад в Либерии остался сложным, и голосование в парламенте зависит от ситуативных коалиций между партиями.
Политические перспективы Либерии обещают новые раунды борьбы между сложившимися элитами. Можно ожидать, что Веа попытается взять свой реванш через шесть лет, тогда как Бокай в силу возраста вряд ли пойдет на выборы, в связи с чем новым кандидатом может стать нынешний вице-президент Кунг. Скорее всего, эту кандидатуру будет продвигать и «серый кардинал» либерийской политики Джонсон, которому выгодно присутствие выходца из Нимбы на президентском посту. Однако возникший по итогам выборов перевес северных народов (к ним относятся президент и вице-президент) может обернуться недовольством более многочисленных народов побережья, что будет на руку Веа.
Автор – Марина Сухова