Неделю я млела от предвкушения пятницы, рисовала картинки, наделяла героя своего будущего романа разными чувственными изысканностями, представляла его влюбленным в меня. Одним из моих заблуждений, из-за которого я попала в водоворот событий - было представление, что 60-летний мужчина за подарок судьбы примет общение с 40-летней дамой.
Желание общаться с мужчиной постарше было вызвано и вторым наивным домыслом о том, что зрелый мужчина оценивает женщину в большей мере по характеру, а ко внешности уже не так строг.
2 часть
Вот наступила долгожданная пятница. Александр звонит до обеда. И вновь спрашивает - не нашла ли я себе парня. Он так спрашивать будет еще несколько раз уже в процессе встреч. Всё-таки мужчины тоже нервничают. Они, возможно, не такие уж и циники. И страдают и влюбляются даже такие, у кого уже коленки болят.
Договариваемся о том, что он подъедет за мной в 8 часов вечера. Александр спрашивает, где именно ему остановиться - я прошу подъехать прямо к дому. Никогда не было такого, что у меня есть любовник, который приезжает за мной на машине и везет куда-то. Раньше я жила одна, и встречалась на своей территории. Мне очень нравится, что Саша с машиной. Пусть даже авто не новое, но у меня вызывает отличные ассоциации из 90-х годов - Форд Мондео 1997 года выпуска. Такая машина во времена моей юности рекламировалась в журнале "Космополитен", который я могла купить не более двух раз в год, но всегда это был праздник. В этом журнале по нескольку раз прочитывалось всё от корки до корки, и даже реклама. Я даже сравнить не могу, что сейчас могло бы меня порадовать также, как тогда - любимый Космо.
К встрече тщательно готовилась две недели. Купила несколько красивых комплектов белья и даже дорогие духи за четыре тысячи рублей. Как ни странно, оказалось, что Александр совершенно не интересовался моим бельем, а так хотелось порисоваться, почувствовать себя танцовщицей варьете. Я даже хотела купить красивые чулочки, но в магазине не было моего размера. У меня было ожидание, что этот мужчина оценит изысканное шелковое белье. Он представлялся именно таким - героем-соблазнителем и любителем всего красивого. Себя я тоже считала красивой, но не за счет гармоничного лица и модельного тела (ни того, ни другого, у меня нет), а за счет своей энергии влюбленности. Глаза горят, щеки пылают, все тело в сладком томлении, пластична, как кошка. Я такой себя ощущала. На деле - как он меня видел я не знаю, но и у него тоже горел глаз, а значит все нормально.
И вот я собралась - бельишко одето, глаза накрашены, духами побрызгалась по совету коллеги, продавшей мне духи, - вошла "в облако" и ещё сзади брызнула на волосы. Да, духи нам нужны в таких ситуациях. А вот мужчины не все любят, когда партнерша набрызгалась, кому-то нужно запах ферромонов уловить.
И вот я поглядываю тихонько в окно, октябрьский вечер, темно. И вижу - подъезжает к дому машина и останавливается. Звонок на телефон. Я выбегаю. И мне страшно. Я робею. Я не знаю, как себя вести.
Я подхожу к машине, даже не смотрю на его лицо, сажусь в машину и говорю "Здравствуйте". Да, я стесняюсь его, я сажусь в машину к зрелому человеку, который не особо располагает к простоте. Он весь сердитый и напряженный, словно это человек, который приехал не по своей воле. Отвечает своё меланхоличное "здравствуй". Меня не покидает чувство, что я села в машину к какому-то взрослому человеку, который считает меня ребенком. И мы оба чувствуем абсурдность ситуации из-за возраста.
Я опять заражаюсь его мрачностью, не могу быть расслабленной и легко разговаривать. Но вот проходит какое-то оцепенение, он становится вполне приветлив. Спрашивает меня - что я буду пить. Предложила заехать в Пивко за пиноколадой. Про себя рассказывает, что он закодирован, не пьёт много лет. Мне нравится его откровенность в столь деликатной теме.
Подъезжаем к Пивко, у магазинчика - машины и тусуется молодежь. Он приглашает пойти с ним. Но я в оцепенении, мне так неловко идти рядом. Я представляю, что мы заходим в магазин, а там столь яркое освещение, могут быть знакомые. А я со зрелым мужчиной, который еще и мельче меня. Вот ведь как много комплексов. Ушел без меня.
Все купил, едем к нему домой. Я беспокоюсь потому, что дома у него больная 85-летняя мама, которую я помню по школе. Хорошо, что она за всю школьную жизнь не провела у меня ни одного урока. Иначе я бы вообще не согласилась на такую встречу. Для меня наши учителя (и даже те, которые мои ровесники и учат моих детей) - это уважаемые люди. Я не могу как-то пренебрежительно про них говорить, думать. Я и не видела таких учителей, кто вызывал бы у меня негатив. За всю жизнь у меня был мелкий инцидент только с преподавателем в институте, но там был нездоровый человек. За то, что я посмела с ним поспорить на лекции - мстил целый год. А больше никогда не было проблем, я прилежно и с удовольствием училась.
Дом Александра - деревянный, на пять окон. Точно такой же дом был у моей бабушки, и даже находился близко. Входим, и я от дверей вижу в комнате на диване Марию Михайловну, но она такая малюсенькая (всегда была статной полной красавицей). Она сидит в платочке, как старинная бабулечка, - вот что с человеком делает болезнь. Я не знаю, как у неё с сознанием, она смотрела телевизор, но повернулась и начала смотреть на меня, как младенец смотрит на что-то новенькое. Александр просит проходить через её комнату во вторую комнату, а мне так неловко, я боюсь сделать шаг. Вот что значит, иметь трепетное отношение к учителям.