Дорогие читатели! Народность аникийцы вымышлена мною. Поэтому у меня к вам просьба не приписывать им никаких качеств, не ассоциировать ни с какими существующими народностями. Пожалуйста, оценивайте поступки героини, только исходя из вашей собственной морали, а не из того, как должно быть, руководствуясь тем, как бывает у горцев или абхазов. Это не горцы и не абхазы. Благодарю за классы и прочтение.
«Встретил их красивый мужчина средних лет. Он был немного полноват, но это совершенно его не портило. Слегка седеющие волосы были зачесаны назад, прищуренные глаза светились добром. Доктор излучал обаяние, даже Зире захотелось стать его пациенткой. Она завела Эдану, поздоровалась и тут же покинула кабинет».
Часть 23
Аслан приехал в пять утра. Нужно было заехать на утренний базар, купить аникийские наборы и двигаться в неблизкий путь. Пока ехали по городу и покупали подарки хагдуфцам, Зира и Аслан держались как подобает теще и зятю. Но как только отъехали на приличное расстояние от города, Аслан остановил машину, и они кинулись друг другу в объятия. Зиртана горько плакала, Аслан утешал ее, гладил по волосам. Ее радовало то, что он не стал ее целовать, а просто успокоил, как это делал бы любящий отец. Они так просидели молча достаточно долго, потом Аслан посмотрел ей прямо в глаза долгим взглядом и тихо прошептал:
— Ну что, поехали? Теперь ты точно станешь бабушкой, — добавил он, — а я отцом.
Зиртана кивнула. Больше за все время поездки они не прикасались друг к другу. В Хагдуфе, как полагается, прошли по всем дворам, вручили подарки и пригласили на праздник.
Торжество прошло замечательно, длилось три дня. Зиртана хорошо помнила все свои праздники и понимала, какая серьезная нагрузка предстоит Наруфе. Ну что ж, она сама этого хотела, чтобы все было по аникийским обычаям. Беременная женщина является главным действующим лицом торжества, и все внимание обращено на нее, и соблюдение всех обычаев тоже с ее участием.
Самый главный обычай заключался в том, что родители невесты и жениха садились рядом и пели народные аникийские песни, а все гости их подхватывали. Но мать Аслана не была аникийкой, и потому по очереди песни пели только Зиртана и Керан. Выигравшим в этом своеобразном конкурсе был тот, кто знал песен больше, и по обычаям его имя и должно было стать именем новорожденного. Все аникийские имена могут быть и мужскими, и женскими. Зиртана специально поддалась Керану. Из суеверия она не могла допустить, чтобы ее внучку назвали Зиртаной. Не дай, Бог, у девочки будет такая же судьба. Ведь нельзя взять наполовину: красоту, ум, женскую хитрость, но игнорировать продажную натуру! Когда Зира сделала вид, что не может больше вспомнить ни одной песни, то Керан с победным кличем вскочил и кинулся целовать Наруфу. Его победа в конкурсе означала, что если родится мальчик, то его назовут Керан, а если девочка, то Керана. В конце праздника согласно традиции Наруфе надели на руки два массивных золотых браслета.
Потекли дни ожидания и подготовки к рождению малыша. Незаметно подошло время, когда стало можно вновь беременеть и Эдане. Они с Дуваном достаточно часто навещали родителей. Как-то между делом Зиртана как бы невзначай спросила:
— Дуван, а вы уже были у врача? Эдана перестала пить противозачаточные таблетки?
Дуван засмущался и постарался перевести разговор на другую тему. Зиртана, не придав этому особого значения, все же спросила еще через месяц о том же. Дуван вынужден был дать четкий ответ матери:
— Мама, у Эданы все хорошо. Но она все еще пьет пилюли.
— А в чем дело? — удивилась Зира.
— Она боится снова беременеть, — промолвил Дуван. — Опасается, что снова будет выкидыш, боли боится.
— И вы вот так и думаете просидеть со своими страхами? Как долго? — задала она сыну следующий вопрос, не получив ответа на предыдущий.
Дуван лишь пожал плечами:
— А что делать?
— Как это что? Действовать. Нужно к психологу. Я спрошу у бабушки. Она говорила, что у них есть давний клиент — психолог.
В тот же вечер Зиртана вместе с младшими детьми заехала сначала в супермаркет и нагрузила полный багажник разными деликатесами, а затем она направилась к свекрови. Эделина как всегда очень радушно встретила нежданных гостей. Она тут же накрыла богатый стол, сокрушаясь о потраченных Зиртаной деньгах. У аникийцев принято делать подарки, но также было принято отказываться от них и ругать за траты. Хотя кто же не любит подарков! Когда церемония была соблюдена, и дети, наевшись от души бабушкиными угощениями, вышли из-за стола, Зира начала разговор:
— Мама, помните, вы говорили, что у вас есть клиент, психолог? И он вроде бы знает наш язык?
— Есть, доченька. Еще его отец покупал у меня сладости. А теперь вот и он. А что случилось? — спохватилась Эделина.
Лицо женщины вмиг стало обеспокоенным.
— Все хорошо! — мгновенно ответила Зира, увидев, как встрепенулась Эделина. — Эдана боится беременеть. Думаю, надо ее показать специалисту.
Эделина всплеснула руками:
— Твоя невестка словно не из Хагдуфа! Какая нежная! Как вспомню, сколько я на своем веку выкидышей повидала, — Эделина покачала головой, — и ничего! Все родили, и не одного. Сама знаешь, — женщина видимо хотела удариться в воспоминания, но Зира не хотела их слушать, а потому незаметно перебила свекровь.
— И не говорите, мама! Я тоже так же сказала. Но сами понимаете, молодежь сейчас продвинутая. Сами пойдут искать, найдут, кого попало. Лучше уж мы! Правда, мама? — Зира поцеловала свекровь.
Было видно, что Эделина очень довольна оказанным ей уважением.
— Правильно. Я тебе сейчас его номер запишу. Где-то был у меня.
Через минуту Эделина протянула Зире небольшой листок бумаги, на котором был номер и имя Альберт Робертович.
— Вот! — проговорила женщина. — Умница! И знает наш язык.
На следующий день трясущаяся Эдана в сопровождении Зиры вошла в кабинет психолога.
— Да что ты так боишься? — шептала Зиртана. — Это не хирург, резать не станет.
Встретил их красивый мужчина средних лет. Он был немного полноват, но это совершенно его не портило. Слегка седеющие волосы были зачесаны назад, прищуренные глаза светились добром. Доктор излучал обаяние, даже Зире захотелось стать его пациенткой. Она завела Эдану, поздоровалась и тут же покинула кабинет.
Уютно расположившись в приемной и выпив чашечку кофе, предложенную секретаршей, Зира даже задремала. Снился ей доктор. Она раздевалась перед ним, а он смотрел на нее и лучисто улыбался. Разбудила ее Эдана, чуть коснувшись плеча.
— Мы закончили, — сообщила она.
— Посиди тут, теперь я зайду, — проговорила Зира.
Когда она, постучавшись и получив ответ, что можно, зашла в кабинет, то не увидела доктора сразу. Он стоял на балконе. Зира последовала за ним. Доктор закурил сигарету, не забыв предложить и ей.
Она покачала головой и задала вопрос:
— Нам нужно прийти еще?
— Вам — ни в коем случае, — поспешно ответил доктор, — а вот вашей подопечной — обязательно. Запишитесь у моего секретаря.
Зиртана опешила от его странного ответа по поводу нее и решила выяснить:
— А почему мне ни в коем случае?
Доктор посмотрел на Зиру долгим взглядом, медленно затушил сигарету и ответил:
— Потому что я никогда не завожу романов со своими пациентками.
Зира опешила еще больше:
— Но я не ваша пациентка!
— Мне нравится ваш ответ! — улыбнулся доктор. — Я боялся, что вы ответите, что не собираетесь заводить со мной роман.
— И это тоже! — опомнилась Зира и опрометью кинулась на выход.
Она все-таки записала Эдану на прием и поклялась, что больше не войдет в его кабинет, наглость врача зашкаливала. Но тем не менее она всю неделю жила воспоминаниями про этот бархатный голос и необыкновенные глаза. Зира едва дождалась следующего визита к врачу.
Но подъехав к зданию в назначенный день, она лишь завела Эдану в приемную и быстро удалилась. Все время, пока длился прием, Зиртана просидела в машине, споря мысленно с собой. Одна ее часть утверждала, что Альберт обязательно выйдет, чтобы увидеть ее, а другая часть была уверена, что он не посмеет. Когда Зиртана увидела, как Эдана вышла в сопровождении секретаря, то напряглась.
— Альберт Робертович просит вас подняться, — секретарь взглянула на Зиртану умоляюще.
Благодарю вас, уважаемые читатели, за классы и комментарии.
Татьяна Алимова