Начало
Сестрёнка?
Сказать, что Наталья Ефимовна удивилась, — это ничего не сказать. Вася всё же не единственный ребёнок? Как такое могло произойти?
В голове учительницы пролетали самые разные теории.
А что, если её мать родила другого ребенка, но его отдали кому-то на воспитание? Или в приют? Эта версия не была совсем притянутой за уши, но Наталья Ефимовна доверяла своему чутью, а оно подсказывало, что мать Василисы не обманывала, когда уверяла, что других детей нет.
Кто же назвал Василису сестрёнкой?
Настало время ещё раз поговорить с Васей.
Наталья Ефимовна перехватила девочку в коридоре после урока:
— Вася, можно тебя на минутку?
— Можно, — бесцветным голосом ответила Василиса.
— Мне кажется, я знаю, что с тобой происходит.
— Да?
— Да. Я изложу свою теорию, а ты мне скажешь, верна ли она. Договорились?
— А у меня есть выбор?
— Я думаю, что в этом январе ты встретила какого-то нового человека, верно?
— Верно, — с интересом посмотрела на учительницу Вася.
— Значит, я на правильном пути. Ты его встретила на курсе по копирайтингу?
Вася хмыкнула:
— А как вы узнали?
— Дедукция. Теперь самое интересное. Этот человек сказал, что считает тебя сестрой?
— Вы частного детектива, что ли, наняли?
— Нет. Как говорил Эркюль Пуаро, это просто мои серые клеточки.
— А серьёзно?
— Серьёзно. Я полистала комментарии у тебя под публикациями.
— Неужели я забыла стереть? Я же была уверена, что стёрла! — стукнула кулаком о стену Василиса.
— Не стёрла, к счастью для меня. Но больше я ничего не знаю. Можешь ли ты меня просветить? Очевидно, что эта история очень на тебя влияет. Ты грустишь. Ты на грани, тебе нужна помощь.
— Я не буду ничего рассказывать, это личное.
— Тогда я пойду к твоим родителям.
— Не надо к моим родителям, — испуганно сказала Василиса.
— Почему?
— Потому что мама ничего не знает.
— Чего не знает мама? — удивилась Наталья Ефимовна.
— Мама не знает про Пашу.
— Пашу?
— Так зовут моего старшего брата. Единокровного.
— Рассказывай с самого начала.
И Вася начала рассказывать.
Участники курса встречались в кафе: там они слушали лекторов, писали тексты и общались. Вася сделала пару фотографий и запостила в интернете. Под публикацией ей написал Паша то самое сообщение, которое прочитала Наталья Ефимовна.
— Вы на самом деле родственники?
— Да, он сын моего отца. У папы две семьи.
— Я не знала.
— И мама не знает. Мы все думали, что папа работает вахтенным методом и ему нужно ночевать на работе. Это казалось логичным. Но у него другие вахтенные часы, не такое расписание, как мы думали. Он мог бы оставаться почти все время с нами, но у него есть еще одна семья. Жену зовут Шура, это Пашина мать.
— Это тебе Паша рассказал?
— Да. Мы сразу списались в личке. Отец с его матерью не расписаны, конечно. У отца ведь уже есть жена — моя мама. Но по факту там семья.
— Страсти какие!
— И она родила ему сына. Давно. Паша старше меня. Лучше меня. Сейчас он крутой юрист. И папа от него без ума. А ко мне равнодушен.
— Почему ты так решила?
— А вы видели комментарии папы у меня под публикациями?
— Нет, наверное, я пропустила, — ответила Наталья Ефимовна.
— Вы их не пропустили, потому что их нет. Папа никогда не оставляет комментариев, ему совершенно неинтересно, что я делаю!
Василиса достала телефон, нажала несколько кнопок и показала аккаунт двадцатилетнего парня.
— Это Паша.
И Вася стала открывать его записи одну за другой — под каждой был комментарий от отца:
«Молодец, сынок».
«Так держать».
«Горжусь тобой, Пашка».
— Видите? Он им гордится. А мне он никогда ничего такого не писал.
— А компот почему ненавидишь?
— Паша компот любит. Как я раньше. А мне теперь компот о нём напоминает.
— Кровь не водица… — пробормотала Наталья Ефимовна.
— И ты носишь это в себе? Никому не говоришь? Мама не знает?
— Если бы она знала, она бы отца выгнала, а я не хочу стать для неё тем человеком, который причинил боль.
— Думаешь, лучше быть тем человеком, который не рассказал ей правду?
— Я думаю, что с этого начнётся очень много боли. Я бы хотела, чтобы она её избежала.
— То, что ты говоришь, очень мудро, — вздохнула Наталья Ефимовна. — Но мне кажется, что в реальной жизни такого рода благородство не работает. Ты не сможешь носить всё это в себе, я в это не верю. С отцом хоть поговори.
— Мы лишь переругаемся. Проще ходить и не отсвечивать. Я бы ничего этого не знала, если бы не курс, если бы не соцсети, если бы не это… свечение в мире.
— То есть ты думаешь, что если бы ты была серой мышкой, то твой старший брат тебя бы не нашёл?
— Как-то так, — подтвердила Вася.
— Твоя правда. Но легко ли быть серой мышкой?
Наталья Ефимовна положила руку Васе на плечо:
— Послушай, Василиса. Ты девушка сильная. И твои лучшие черты — лёгкость, нежность и задор. Ты фонтан энергии. И отказываешься от этого, потому что думаешь, что отец любит тебя не так сильно, как своего сына. Но мы ведь даже не знаем, правда ли это. Ты с ним не говорила.
— Я уверена.
— А я нет. Но, даже если это так, есть много других людей, которые от тебя в восторге. Половина твоих одноклассников смотрят тебе в рот. Твоя мама очень тебя любит. Да и я считаю тебя толковой.
Вася улыбнулась:
— Мне стало легче, когда я вам рассказала.
— Выговариваться всегда помогает. Что ты теперь будешь делать?
— Даже не знаю. Наверное, пока помолчу. Посмотрю, как все будет развиваться. Пообщаюсь с Пашей. Он ни в чем не виноват. И он даже нормальный.
— Он о тебе всегда знал, получается?
— Да, но отец ему строго-настрого запретил со мной со мной связываться. Он только сейчас нарушил запрет, потому что стало уж больно интересно, мы встретились случайно.
— Видишь, у вас одинаковые интересы. Вы похожи. Компот любите.
Василиса поджала губы и смутилась.
После этого разговора девочка потихоньку оправилась и стала прежней смешливой Василисой. Мать её по-прежнему ни о чём не догадывается. Отношения с отцом у Васи испортились. А вот с Пашей девочка постоянно переписывается — брат и сестра понимают друг друга с полуслова.