В конце концов, врач тоже присоединился к поискам Василия, а вместе с ним искать кота стали и все присутствующие: фельдшер, водитель Скорой помощи, Валерий Петрович, Галина Максимовна и остальные бабушки. Игра обещала быть очень интересной, и Васька нервно подергивал хвостом от удовольствия.
*****
Когда Марья Семеновна с утра пораньше вышла на улицу в солнцезащитных очках, кедах, шортах и футболке с надписью: «Меня ничем не напугать», в тот момент еще никто ничего дурного не заподозрил.
Подумаешь, захотелось старушке молодость свою вспомнить. С кем не бывает?
Тем более что на дворе вовсю пахло сиренью и оделась Марья Семеновна вполне по погоде.
Вот если бы это случилось зимой, тогда был бы повод волноваться. А так бабушки, сидевшие на скамейке возле подъезда, лишь криво усмехнулись, провожая соседку добрым взглядом, несмотря на то, что та с ними не поздоровалась, и продолжили дальше спорить о том, кто из депутатов победит на выборах.
Но…
Этот день жильцы дома №18 по улице Шарикоподшипниковской запомнят надолго — такое забыть невозможно.
Дом №18 заметно выделялся на фоне других многоквартирных построек: три этажа, деревянные оконные рамы, шиферная кровля. А еще на фасаде не было спутниковых тарелок. Всё указывало на то, что живут в нем люди далеко не богатые — пенсионеры.
Так оно и было на самом деле.
65 летняя Ольга Николаевна, которая вышла на пенсию в этом году, считалась там самой молодой.
А старожилом в том доме был Валерий Петрович. Этому седому старику через год должно стукнуть 100 лет! Причем даже в таком преклонном возрасте все болячки обходили его стороной. Даже ноги/руки не крутит на погоду. Чудеса!
Валерий Петрович целыми днями проводил время на улице и, если приходили к нему мальчишки из соседнего двора, то делился с ними воспоминаниями из своей молодости, а также мог дать им немного шарикоподшипников. У него этого добра на балконе было еще много — не жалко.
Так вот, солнечным субботним утром Марья Семеновна вышла из подъезда своего дома, прошла мимо соседок, с высоко поднятой головой и направилась прямиком в сторону детской площадки.
Поначалу все подумали, что она к Петровичу пошла, который как раз там сидел, но нет.
Петровича она тоже демонстративно не заметила: прошла мимо старожила торопливым шагом и остановилась уже на другом конце площадки, где была асфальтированная дорожка. Затем достала из кармана цветной мел и стала чертить квадратики.
После этого Марья Семеновна затянула потуже шнурки на кедах, улыбнулась солнышку ясному, на секунду запрокинув голову, и стала прыгать по одиночным и спаренным клеткам, не обращая никакого внимания на удивленные взгляды.
А взглядов этих было немало.
Больше всего удивились мамочки с колясками, которые проезжали мимо.
Вслед за ними сделал брови домиком Валерий Петрович. Дальше настал черед диву даваться бабушкам у подъезда.
Еще очень удивился кот на подоконнике, который в этот момент выглянул в окно. Но, собственно, кроме нас с вами и самого кота об этом никто не знает.
— Девочки, вы только посмотрите на это! — Галина Максимовна показала рукой в сторону своей подруги. — Семеновна решила в классики поиграть сама с собой. Во дает!
С того самого момента всё внимание жильцов дома №18, а также проходящих мимо этого дома людей было приковано к озорной старушке, которая прыгала и смеялась, когда ей удавалось пройти «уровень».
— Совсем из ума выжила старуха, — хмурясь, сказал мужчина с чемоданом в руке, который спешил куда-то по своим делам.
На самом деле с головой у Марьи Семеновны был полный порядок. Не надо на нее наговаривать.
Просто именно сегодня у нее был День рождения и...
...на свое восьмидесятилетие она решила подарить себе не автоматический тонометр, которых у нее три штуки дома валяется, и не домашние тапочки, которых тоже было более чем предостаточно, а что-то такое, что запомнится.
Что-то такое, что никто ей никогда не подарит. Да, она решила подарить себе детство.
Не молодость, а именно детство, потому что очень скучала она по тем счастливым временам.
Вдоволь напрыгавшись, Марья Семеновна подошла к качелям, села поудобнее, перекрестилась на всякий случай и стала раскачиваться.
Да так сильно раскачивалась, будто собиралась «солнышко» делать десять раз подряд.
Но нет, рисковать собой бабушка сегодня не хотела, поэтому просто покаталась от души и с ветерком, а затем направилась в сторону горки. То обычным шагом, то вприпрыжку.
Да только не дошла. Остановилась на половине пути и схватилась за сердце.
— Допрыгалась, наша Семеновна, — заголосила на весь двор Максимовна. — Ленка, а ты чего глаза вылупила?
— А что? Все смотрят, и я смотрю.
— В Скорую давай звони! Быстро!
До приезда Скорой помощи бабушки как могли подбадривали Марью Семеновну. Да не только подбадривали, но и сердечными каплями обильно поили, а еще газетами на нее махали, чтобы дышалось легче. Но легче не становилось.
Наоборот, было хуже.
Когда Скорая приехала, врач попросил всех отойти подальше, а то столпились над бабушкой, что ей даже солнца не видать.
В общем, переложили Марью Семеновну с земли на носилки и понесли в машину. А когда стали внутрь носилки затаскивать, тут уж бабушка не на шутку перепугалась:
— Так вы меня чего, не домой несете? — с трудом прошептала она, глядя на врача.
— Какой домой? В больницу едем, дорогая. Дай Бог, чтобы довезли. Поэтому лежите спокойно и не разговаривайте.
— А Васька?
— Какой еще такой Васька? — удивленно вскинул брови врач, осматриваясь вокруг.
— Мой Васька! Я без него никуда не поеду. Он же пропадет без меня совсем! Он дома один остался! Пустите!
— Куда? Лежать!
Но Марью Семеновну было уже не остановить. Она, собрав всю свою волю в кулак и все свои последние силы, вскочила с носилок, оттолкнула врача и резво побежала к дому.
Остановить её никто не пытался. Просто никому не хотелось оказаться на пути у бульдозера.
Но все побежали вслед за ней: сначала врач вместе с фельдшером и водителем Скорой помощи, сразу за ними Валерий Петрович. А замыкали строй бабушки.
Забежав, нет – залетев в квартиру, Марья Семеновна стала звать своего кота:
— Васька! Васенька, иди ко мне.
Но любимый кот не собирался выходить к хозяйке. По крайней мере, сейчас. Потому что у него включен режим невидимки.
Василий с детства очень любил играть в прятки.
Это была его самая любимая игра и, когда он увидел бегущую домой хозяйку, а вместе с ней кучу других незнакомых ему людей, то решил поиграть с ними. А почему нет?
Настроение у Марьи Семеновны игривое: вон чего она на улице вытворяла (это именно Васька выглядывал тогда из окна), поэтому лучшего момента для игр и быть не могло.
— Женщина, вернитесь в машину! – умолял врач, пытаясь схватить Марью Семеновну за руку и тяжело вздыхая каждый раз, когда это не получалось сделать.
В конце концов, врач тоже присоединился к поискам Василия, а вместе с ним искать кота стали и все присутствующие: фельдшер, водитель Скорой помощи, Валерий Петрович, Галина Максимовна и остальные бабушки. Игра обещала быть очень интересной, и Васька нервно подергивал хвостом от удовольствия.
Вот только одного не учел Василий: оставаться незамеченным, когда тебя ищет так много глазастых, невероятно сложно.
Поэтому буквально уже через несколько минут его обнаружили. Максимовна оказалась глазастее всех.
Громко мякнув от досады и быстро выбравшись из укрытия, кот решил поиграть в другую игру: кошки-мышки.
Василий был мышкой, а все присутствующие...
...кошками. И эти самые кошки должны были поймать мышку. Очень простые правила.
Вася прыгал с кровати на комод, с комода на шкаф, оттуда – прямиком на карниз, по шторам вниз и бегом в другую комнату, прошмыгнув между ног водителя Скорой помощи.
Перевернув квартиру вверх дном, двуногим «кошкам» удалось-таки поймать большую «мышку» за хвост.
Причем поймали за хвост в прямом смысле слова, потому что за другие части тела ухватить Васю было просто нереально.
Врач, всем своим видом напоминавший марафонца, прибежавшего к финишу первым, передал яростно вырывающегося из рук кота Марье Семеновне, а та стала зацеловывать своего любимчика.
Да только недолго.
Она вдруг прижалась к стене, потом закатила глаза и поползла медленно вниз.
— Миша, носилки неси быстрей! – крикнул врач водителю, хватая бабушку под руки. А вот кота убрать ему не удалось.
Марья Семеновна как прижала его к себе крепко, так и не отпускала, даже несмотря на упадок сил и полуобморочное состояние.
Забрать кота получилось только уже в больнице, когда Марью Семеновну без сознания везли в реанимацию. Заведующий отделением громко возмущался по поводу присутствия животного на территории медучреждения и велел немедленно вышвырнуть кота на улицу. После этих слов Марья Семеновна что-то прокричала ругательное и все внимание медперсонал переключил на нее.
Когда Марья Семеновна пришла в себя, её перевели в палату.
На удивление бабушке удалось отделаться легким испугом, но приходила она в себя долго. А когда, пришла, то первым делом стала звать Ваську.
— Васька! Васенька, иди ко мне, — шептала она хриплым голосом.
Дверь открылась и на пороге показался заведующий отделением. На руках у него сидел Василий — спокойный и даже немного радостный.
— Не волнуйтесь, Марья Семеновна, — сказал он. — Вам сейчас противопоказано волноваться. Нельзя, понимаете?
Бабушка кивнула в знак согласия.
— А кот ваш всю ночь с вами сидел на кровати. Только утром я его забрал, чтобы покормить ну и на улицу вывести. Уж извините, кошачьих туалетов у нас в больнице не предусмотрено.
Марья Семеновна улыбнулась.
Её Васька с любым человеком может общий язык найти, потому что коммуникабельный кот.
Заведующий отделением посадил Василия на кровать и погладил его по голове, от чего сразу замурлыкал.
Бабушка обняла своего кота и даже ничего не говорила.
Во-первых, сложно было ей еще говорить; во-вторых, всё и так было понятно без слов: любит она Ваську больше жизни. Ничто не может помешать им быть вместе.
— Поправляйтесь, — сказал заведующий отделением, торопливо смахивая слезу.
В последние дни, а может, и месяцы ничего трогательнее он в своей больнице не видел.
И не факт, что увидит еще когда-нибудь снова...