Четыре года назад умер священник РПЦ, бывший председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата, протоиерей Всеволод Чаплин. О том, каким был протоиерей, чем жил и как ратовал за мироустройство, в центре которого стоит Христос — в колонке писателя Платона Беседина для «360».
Далее — его прямая речь.
Четыре года назад — 26 января 2020 года — ушел из жизни отец Всеволод Чаплин. Пожалуй, на тот момент, да и до сих пор тоже, один из самых ярких священников Русской православной церкви. Образованнейший человек, блестящий полемист, запомнившийся мне по телеэфирам, в которых он громил оппонентов. И, действительно, у него, даже чисто профессионально, было, чему поучиться.
Однако Всеволод Чаплин для меня — это и еще маркер того, как легко человек попадает в матрицу стереотипов. И вот уже агент Смит контролирует твой мозг. Я сейчас о себе, а не о Чаплине. Ну, знаете, все эти прогорклые разговоры о попах, разъезжающих на «мерседесах», строящих особняки и купающихся в золоте, точно какой-нибудь Скрудж Макдак.
Нет, я никогда не характеризовал так священников. Более того, я восставал, когда слышал о них нечто подобное. Ровно по той причине, что за свою жизнь видел очень разных — да, очень разных! — слуг Христовых. И, к сожалению, после этого нарушал принцип «не судите — и не судимы будете», ибо ужасался. Однако видел я и очень-очень достойных священников, служащих Господу искренне. Слава Богу! Один раз я даже видел праведника.
Так вот, в случае Чаплина я — борец со штампами — тоже поддался стереотипам. Каюсь, да, искренне полагал, что отец Всеволод любит комфорт, ездит на солидной машине и лениво осенял прихожан крестным знаменем. Попасть к нему на исповедь, казалось мне, было весьма непросто. Вот что делает с нами телевизионный образ. Иначе как еще объяснить такое мое восприятие человека?
Так что я был искренне поражен, когда узнал, что отец Всеволод Чаплин жил в более чем скромной «двушке» в Гольянове вместе с братом. Передвигался на метро или возил его прихожанин храма (не за деньги, а, что называется, по доброте душевной). И на исповедь к отцу Всеволоду ходили те, кому отказывали в ней другие священники. Скажем так, маргиналы ходили — да, Чаплин их не причащал, но исповедовал, вел беседы.
Это мне рассказал сподвижник отца Всеволода — дьякон Илья Маслов, а после, как-то бывает, добавились и другие свидетельства. Все они твердили о том, что мои представления о Чаплине, были поверхностными и предвзятыми. Глупыми! И это сподвигло меня изучать труды отца Всеволода более внимательно — его интервью, книги, статьи. Так передо мной предстал человек бескомпромиссный, искренний, а, главное, действительно верующий.
Когда-то, вероятно, я сделаю об отце Всеволоде Чаплине большой текст. Но сейчас скажу о нем и о таких, как он, вот что — произнесу главное, на мой взгляд. Что есть русское миросозерцание и, как следствие, дальнейшее действие в мире, миссия, высшая цель? Это построение Царствие Божиего на земле — все остальное на сверхуровне для подлинно русского человека вторично.
Отец Всеволод Чаплин, при всех своих ошибках, провинностях, минусах, был именно таким подвижником — тем, кто строил Царствие Божие на земле, ратовал за мироустройство, в центре которого стоит Христос. С этих позиций он и подходил и к социальным, и к политическим, и к личностным вопросам. За это, на самом деле, он и страдал, потому что не умел — или так, почти не умел — соглашательствовать.
Таких людей мало. Их всегда было мало, а сегодня особенно. В том числе, и поэтому не забывается отец Всеволод Чаплин. И, уверен, не забудется. Светлая ему память.
