Восемьдесят лет назад, 27 января 1944-го, Ленинград был полностью освобожден от фашистской блокады. За несколько дней до этого советские войска освободили оккупированный Пушкин. Что увидели и что ощущали тогда очевидцы?
Вера Лемус, научный сотрудник музея:
«Ждали с нетерпеньем вестей из Ленинграда, хотя иногда они были очень горькими: девятисотдневная блокада унесла многих родных и близких. Страшные описания разрушений пригородных дворцов и парков (в письмах ленинградцев) повергали в уныние...
Наконец пришла настоящая радость... Товарищи из Ленинграда телеграфировали «Поздравляем. Отечество нам Царское Село». Эти пять слов прозвучали, как гимн победы. Известные пушкинские строки... стали нашим музейным девизом. Теперь они передавали огромную общую радость от сознания того, что город великого поэта очищен от вражеских войск и перед нами вновь раскрывается возможность работать в нем; в послевоенных условиях это означало – бороться за восстановление прекрасных памятников старины и искусства, варварски изуродованных фашистами».
Николай Анциферов, историк культуры:
«Снаружи дворец представляет громаду с пробоинами в стенах. У многих атлантов разбиты головы. Лепные украшения Растрелли изувечены. Сквозь пустые окна заметны обуглившиеся стропила. Внутри – обнажённые кирпичные, местами закоптелые стены. Местонахождение Зеркального зала или Серебряного кабинета можно определить только по счёту пустых окон. <...> В углу Тронного зала, где не рухнул потолок, свисают обрывки расписного плафона. Там, где уцелел паркет, под ногами осколки хрустальных люстр, фарфоровых ваз, зеркал и той узорной резьбы, которая когда-то анфиладе дворца придавал вид золотого потока. Только Зелёная столовая, казавшаяся такой лёгкой и хрупкой, да ещё лазурная дворцовая церковь и небольшой уголок Китайского зала свидетельствуют о былом блеске дворца и вопиют о диком варварстве неистовых врагов».
Даниил Гранин, писатель (из книги «Мой лейтенант»):
«Парк был вырублен, изувечен воронками – где засыпанными, а где – зарастающими травой... Прогорклый запах разрухи, здесь он ощущался особенно грустно, как запах смерти, тлена. <...> От прежнего великолепия не осталось ничего. Всё было разрушено, разграблено, вывезено, сожжено, всё выглядело совершенно непоправимо... Город можно восстановить – это все понимали, ожерелье же дворцовых пригородов было утрачено навсегда – это тоже все понимали...»
То, что видят посетители музея сегодня – это результат титанических усилий очень многих людей, прежде всего реставраторов, музейных сотрудников. Восстановление блистательного ансамбля продолжается по сей день.