[Фантастический рассказ о коммунизме]
Когда в кабинет заглянул эксперт-медик товарищ Крузо, майор КГБ Денис Павлович Новиков сжал кулаки до побелевших костяшек.
— Ещё один... — сообщил Крузо и, словно испугавшись начальственного гнева, поспешно убрался обратно.
Новиков посмотрел на свой рабочий стол с таким видом, что его коллега капитан КГБ Роман Добрых счёл уместным успокоить товарища.
— Дэн... Ты нам здесь нужен. Здесь, а не в КЛОПе по обвинению в вандализме за разбитый стол.
— Но что я могу, Ром? Что?!
— Значит мы чего то не учли. Нужно думать.
А думать было о чём.
Тридцать восемь детей Чегиряевского детского сада.
От четырёх до семи лет. Мальчики и девочки.
Все они попали в реанимацию и с ними работают медики со всего Союза.
Девять из них... Нет, теперь уже десять из них погибли.
Жутко хотелось что нибудь расколотить.
Зачем вообще быть майором госбезопасности, если не можешь что нибудь расколотить просто тогда, когда хочется?
Вот и Добрых, как будто соответствуя своей фамилии, смотрит сочувственно.
Жаль, видеозапись нельзя отключить или прервать...
Заступил на смену — включи. Появился разрыв? Будь готов что тебя навестят улыбчивые голубоглазые сотрудники собственной безопасности. Работа при коммунизме это не привилегии. Работа при коммунизме — это обязанности и ответственность.
— Давай ещё раз пробежимся по тому что мы имеем... На фабрике в тот день было сто двадцать шесть человек персонала. Фабрика построена по типовому проекту, одобренному Комитетом Строительства для обрабатывающей промышленности. Дроны специалистов сейчас заполонили все помещения. Отсматривают каждый сантиметр, разбирают здание по кирпичику. Нам нужно знать, что фабрика не имеет отличий от проектного варианта, скрытых лазов или труб для подачи веществ... — Денис отпил воды прямо из графина, не наливая в стакан и ему полегчало, — Дальше. Я сформировал и выдал в сеть рабочую заявку по отсмотру всех собранных за год видеозаписей, которые имеются не только на накопителях фабрики, но и в хранилище Системы. Над этим работают около трёхсот тысяч человек по всей стране...
— Программу сравнения видеоданных уже запустили? — спросил Добрых.
— Верно подметил. Преступник мог озаботиться подменой отрезка записи. Специалисты уже подключили два суперкомпьютера МинОбороны, два наших работают параллельно, дублируя. Сравнивают видеометки... Пока что результатов нет. И может не быть. Это не более чем наша страховка от деятельности вражеских спецслужб.
— Это понятно. Видеозаписи работников?
— С этим сложнее. Многие ведут видеозапись без геотегов, но Система позволяет с точностью до секунды определить время нахождения работника на территории. С этим работает капитан Воронцова. Ты мог её видеть на прошлом собрании... По её рабочей заявке работают около пятисот тысяч добровольцев. Оно и понятно...
— Смотреть на чью то работу куда легче психологически, чем на запись пустого помещения из камеры в углу. Это было ожидаемо. Все, кто имел допуск к территории фабрики уже установлены?
— Если допустить, что фабрика не имеет внепроектных лазов, то все. Система контроля доступа и учёта посещений проходит техническое обслуживание один раз в неделю...
— Я заметил, что её проверяет один и тот же техник... — Добрых постучал пальцем по планшету.
— Его уже прогнали через трёхступенчатое дознание одним из первых. Это не он...
Новиков покопался в смартфоне и вывел на широкий панорамный экран вмонтированный в стену картинку с одной из видеокамер фабрики.
— Вот тот злополучный резервуар с которого фасовочная автоматика разлила отравленное яблочное пюре... Возможно, стоит подать прошение в Научный Совет для того, чтобы пищевые резервуары сертифицировали только с видеокамерами внутреннего контроля. Во избежание подобных диверсий в дальнейшем. Или участили лабораторный отбор продукции для химического анализа.
— Поставщики яблок?
— Не подходит обьём. Химики уже дали заключение по формуле отравляющего вещества. Одна, даже две ампулы, спрятанные в яблоко, погоды бы не сделали. Максимум — неожиданное несварение. Для того, чтобы достигнуть вот такого результата понадобилось бы вымачивать в отраве целую тонну яблок. Сделать это без появления на яблоках признаков вымачивания невозможно. Куда проще вылить на дно резервуара около пяти литров вещества непосредственно. Кроме того, это вещество довольно хитрое и выявить его наличие фабричной группой ОТК из-за специфической биохимии конечного продукта, собственно пюре оказалось невозможно.
— Вещество можно взять со склада? В смысле, его придётся синтезировать или оно доступно к потреблению гражданами в конечной форме? — Добрых, не дожидаясь ответа влез в общесоюзный каталог хранилищ и вбил действующее вещество в поиск, — Пусто.
— Конечно пусто. Никто не будет хранить отраву. Однако практически все работники имеют необходимое для синтеза образование.
— Возьмём за рабочую версию пронос неустановленным лицом ёмкости с отравой. Нужна ещё группа, которая будет работать параллельно над версией о вымачивании или впрыскивании отравы в яблоки, — Добрых погрыз стило.
Новиков связался со своим компьютером и сформировал необходимую рабочую заявку.
Динамики пискнули отметив практически сразу что заявки на работу приняты соответствующими специалистами.
Дело всесоюзного масштаба сулило много почестей тому, кто отыщет преступника посягнувшего на святое.
На жизнь детей.
— Я прогнал список работников через программу сравнения поисковых запросов. Совпадений нет. Указанным веществом и прекурсорами никто из них не интересовался, — вздохнув сообщил Роман.
— Техническим обслуживанием ёмкости занимался товарищ Дербанин... Ёмкость была пломбирована его личной печатью. Проверен дознавателями. Мимо, — Новиков ходил вдоль стола как лев, измеряющий собственную клеть.
— А кто занимается техническим состоянием труб, подающих пищевую массу в резервуар?
— Труб? — Новиков подскочил к столу, — Так... Заявки... Нет. Тот же Дербанин.
— Но пломбирования там нет, верно? Практически кто угодно может осуществлять работы с подающими трубами... Мне кажется, мы на верном пути, Денис.
Спустя два часа отсмотра видеозаписей безопасники уже готовы были сдаться — к трубам никто не подходил в течении полугода.
— Давай попробуем "Компас" на этом участке, — предложил Добрых, — Очки дополненной реальности носят более сотни работников.
"Компасом" называли программу контроля направления взгляда. Она могла отслеживать направление взгляда по положению зрачков и выдавать эти данные в систему анализа, использующуюся всеми силовыми ведомствами по унифицированному программному обеспечению. Программные модули, облегчающие и систематизирующие данные, пригодные для деятельности спецслужб встраивались во все программные продукты как явно, путём сертификации Научного Совета так и тайно, через уязвимости оболочек гражданских устройств.
На экран вывело схему помещения и список работников. Новиков переходил от одного работника до другого, а на схему помещения накладывались конусы направлений взгляда.
— Верни ка другого... Нет, не Тепленко, а вот Сапиева. Ты видишь то же что и я? — Добрых даже встал и подошёл поближе.
— Мне кажется, мы его поймали. Связь, набор "Опергруппа один" — вызывая спецов, Новиков набросил на плечи пиджак и отключил свой смартфон от сети кабинета, — Выдвигаемся!
Комитетчики вышли, а экран на котором застыло схематичное изображение продолжал гореть. Ярким красным цветом была закрашена та область помещения, где находились вентили управления трубопроводом.
Сапиев каждый день на них смотрел.
Как будто ждал.
— Брать живым! — повторил Новиков свой приказ, когда бойцы спецназа КГБ заняли свои позиции.
— Обедает... — сообщил специалист, подключившийся к камерам наблюдения, расположенным в квартире, которую перевёл в личную собственность пока что ещё подозреваемый Сапиев, — Гражданских в коридоре нет. Блокирую двери квартир на этаже.
— Проверить исправность персональных камер! — сухопарый ветеран, командир спецназа КГБ льдисто блеснул глазами в сторону Новикова, — Жду приказа на штурм.
— Дрон оцепление сформировано, — шепнул Добрых.
— Штурмуем! — выдохнул Новиков. Самое время помолиться Яйхве, чтобы это действительно оказался не любитель связей с вентилями трубопроводов, а отравитель. Пока ехали на место майор успел просмотреть не один десяток видеофрагментов.
Нет, ошибки быть не может. Сапиев, специалист техник не просто каждый день смотрел на это место.
Он делал это тайно, не меняя положения головы или маршрута движения. Поэтому просматривающие записи добровольцы ничего бы не заподозрили. Его подвело лишь то, что он пользовался очками дополненной реальности.
Возможно, их использование следует сделать обязанностью хотя бы для работников пищепрома...
Сапиев не успел удивиться тому что электроприводы входной двери и окон внезапно сработали и те широко распахнулись.
Потому что следом за этим на кухню влетел светошумовой микродрон и с грохотом лопнул.
С крыши на тросах посыпались бойцы, снизу в окружении шуршащих кевларовой бронёй штурмсьютов спецназовцев по лестнице взбежал и сам Новиков.
Успел он вовремя — двое бойцов с матами крутили третьего. Рядом валялась дымящаяся винтовка.
— Проглядели балбесы! — белугой ревел командир спецназа, — Проглядели!
— Что случилось? — впрочем, Новиков и сам видел, что...
Сапиев корчился в луже собственной крови... Над ним пыхтел взводный медик.
Новиков порадовался, что командир спецназеров оказался адекватным человеком и не стал ждать пока подозреваемый истечёт кровью, отдал приказ.
И скорую наверняка уже вызвали.
Эх, надо было молчать пока ехали, а не обсуждать детали с Добрых. Глядишь, этого можно было бы избежать. Кто знает, может быть этот любитель самосуда и засомневался бы. Не нажал бы на курок...
— У этого бойца сын умер позавчера. От отравления! — сообщил командир Новикову, — А я ни сном ни духом! — шумел ветеран, — А если... — он наклонился над лежащим на полу бойцом спецназа, — Если Сапиев окажется невиновным? Что тогда? Застрелишься?
Боец отвёл глаза и кивнул.
— Как дети малые, — расстроился ветеран и тут же прикусил язык.
Не к месту.
Сапиев выжил.
Трёхступенчатое дознание полностью подтвердило его умысел и вину, прямо установленную через многочисленные видеозаписи и свидетельства очевидцев.
Он использовал канистру с пробкой из медленно растворяющегося клея. Установил её на петле из лески непосредственно в трубе, путём снятия вентиля во время липового техобслуживания не отражённого в базе данных Системы. Он вошёл в здание по одной рабочей заявке, никак не связанной с трубопроводом, но по факту выполнял какие то действия именно с ним.
Безопасники не увидели этого по одной простой причине — они отсмотрели только записи за ближайшие полгода. Не увидели бы этого и добровольцы. Они отсматривали только записи за год.
Канистру же преступник установил за тринадцать месяцев до.
И терпеливо ждал.
Вещество убийца синтезировал сам по своей собственной формуле, придуманной как он выразился "со скуки". Оказалось, что часть прекурсоров для синтеза он брал у своего соседа, заслуженного ветерана труда, который использовал эти вещества для травли колорадских жуков на огороде, часть получил из бытовой химии через возгонку и водяную баню, необходимые для этого ёмкости вынес с территории отправленной на плановый снос школы.
Бойца спецназа осудили на месяц изоляции в КЛОПе. Прошение о социальной амнистии поданное в КГБ его родственниками было отклонено.
Сразу после помещения Сапиева в тюрьму Министерство Здравоохранения получило две тысячи девятьсот пять запросов от специалистов медиков на донорские органы преступника...
Запросы были отсортированы по шкале Живучести и удовлетворены полностью в последовательности предполагающей как можно большее продление страданий и болевых ощущений донора-преступника.
Видеозаписи с изъятиями, как и положено по протоколу поступали в сеть в общий доступ на следующий же день. Их просмотрело более пятнадцати миллионов граждан коммуны.
Новиков всё таки подал Научному Совету прошение включить устройства дополненной реальности в обязательный комплект снаряжения специалистов допущенных к работе на предприятиях пищевой промышленности.
После длительных прений и обвинений КГБ в "закручивании гаек" прозвучавших в прессе прошение было отклонено.
Жизнь продолжалась.
Если вам понравился рассказ, то вы знаете что сделать)
