Самый Дорогой Гость
притча
И в каждом страннике убогом
Я вызнавать пойду с тоской -
Не помазуемый ли Богом
Стучит берестяной клюкой?
С. Есенин
1
Жила на свете одна женщина по имени Раиса. Она считалась ревностной христианкой: в Храм ходила строго на каждую службу, а не только по большим праздникам; обязательно молилась утром и вечером, каждый день читала Псалтырь. Ну, а уж в соблюдении постов ей и вовсе не было равных. В тайне женщина очень гордилась своими достижениями. Ведь никто из ее знакомых не мог столько поклонов положить за раз, никто не знал такого количества молитв и хвалебных песен Господу, сколько их знала Раиса. Она без устали делала все, чтобы люди могли ставить ее друг другу в пример: вот, мол, у кого следует поучиться, как Богу служить.
И все бы хорошо, только не было у женщины друзей. Люди побаивались её строгого нрава. А еще рядом с ней каждый считал себя уж очень дурным человеком. «Куда нам до Райкиных-то высот!» - говорил всякий вздыхая.
- Вы должны больше трудиться ради нашего Господа, а вы ленитесь! - часто укоряла она соседей и знакомых. А те ничего не отвечали, лишь отводили в сторону взоры да сокрушенно вздыхали, признавая себя грешниками. Потому народ старался лишний раз не попадаться ей на глаза.
Так целые дни и вечера проводила женщина в одиночестве. Но она не считала это большой для себя потерей. Ведь была у неё одна грандиозная мечта! Надеялась Раиса увидеть у себя в гостях куда более важную Персону. Мечтала она, что Сам Господь придёт к ней в дом, как обещал: "Се, стою у двери и стучу, и если кто услышит голос мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним и он со Мною".
Ярко представлялась ей эта милая сердцу картина. Вот сидят они с Господом за одним столом, пьют чай с медком, с бубликами, с пирогами да с пряниками. А соседи с завистью наблюдают: кто из-за забора, а кто и в окошки заглядывает... И настолько нравилась ей эта фантазия, что стала она целыми днями Господа молить: «Приди, да приди ко мне в гости!»
И вот однажды легла женщина спать уже глубокой ночью после долгой просительной молитвы и приснился ей удивительный сон!
Видит Раиса, будто идёт по заливному лугу, где трава густая, сочная мягко-шелковистая в пояс стоит, а меж ней - цветы яркие и красивые. Смотреть на них одно удовольствие, а от их дивного аромата просто дух захватывает. Над цветами бабочки порхают, пчелы-труженицы собирают нектар, важные шмели в мохнатых шубах в воздухе жужжат, будто подпевая щебечущим на разные голоса птицам. И все веселы, торжественны, словно в одном хоре поют только им понятную славную песню.
Посмотрела Раиса на небо, а оно - точно прекраснейший чистейший синий полог, по которому бегут белоснежные облака. И вдруг все вокруг замерло в трепетном ожидании чего-то необычайного.
«Что бы это могло значить?» - почему-то с замиранием сердца подумала женщина. Торжественное ликование природы невольно передалось и ей, и она тоже ликовала и ждала чего-то невозможного.
И тогда увидела Раиса, как облака расступились в стороны, и, словно робкие овечки, прибились к самому горизонту. Небо отверзлось и, прямо над её головой, возникло ослепительное сияние, не в силах вынести которое, она пала ниц, прямо в густую траву. А вокруг воцарилась благоговейная тишина.
Птицы перестали щебетать и носиться в воздухе, утихли и пчелы, и шмели; бабочки сложили яркие крылышки, цветы почтительно склонили свои хорошенькие головки, трава пригнулась... Все благоговели пред своим Создателем, явившимся во славе великой, с Воинством Небесным.
Непостижимым образом Раисе казалось, что, не поднимая глаз, она видит и Ангелов, и Архангелов, и святых бесчисленных, и ослепительных Херувимов - в блистающих белых одеждах, непрестанно поющих Богу хвалебную песнь. Посреди же всех на драгоценном троне восседал Сам Господь...
- Встань, Раиса! Посмотри на меня, - прозвучал с Неба сладостный и кроткий голос.
Едва дыша, женщина поднялась на ноги, с волнением взглянула на Говорящего и затрепетала: таким прекрасным, исполненным необычайной доброты и света было лицо Спасителя. А от звука Его чудесного голоса воздух стал как прозрачный хрусталь и звенел необычайной чистотой.
- Услышана молитва твоя, - сказал Господь, - учтены все труды твои и старания. Поэтому просьбу твою Я исполню. - Он на мгновение замолчал, а все цветы, бабочки и птицы сделались еще краше и стали походить на своих райских собратьев. Даже шмели и пчелы, и другие насекомые похорошели невиданно, а сердце Раисы еще сильнее забилось в торжестве и ликовании. Но она не замечала, сколько горечи было в неповторимых глазах, что смотрели на нее, и сколько терпкого сожаления слышалось в полных любви словах. Господь между тем продолжал:
- Жди Меня сегодня в гости. До заката солнца приду к тебе!
- О, Господи! Слава Тебе! - зарыдала от восторга женщина, - я уж и не чаяла такого счастья! Слава Тебе! Слава!
Спаситель посмотрел на неё прекрасными, добрыми, но почему-то всё-таки печальными глазами и молвил ещё раз:
- Жди Меня. Я обязательно приду!! - сказал и стал отдаляться со всем Воинством, и славою, и сиянием неземным.
Погас дивный свет над Раисой, но частичка его осталась в ее душе. С этим светом, с этим счастьем в сердце она и проснулась.
11
За окнами было еще совсем темно, но спать счастливица больше не могла и молиться, как обычно, тоже не стала. Зачем зря тратить время, когда Господь только что Сам с ней разговаривал? К тому же, до встречи с Ним, ей ещё предстояло переделать невероятное количество дел… Сегодня! И она рассудила, что дивную энергию, полученную во сне, следует использовать по назначению...
Итак, перво-наперво, она поставила тесто на пироги, приготовила отборные яблоки для начинки, потом замочила белье для стирки и, когда на улице стало светать, вышла из дома.
Во дворе её тоже ждало немало работы. Надо было собрать опавшую листву, подпушить в палисаднике землю и полить осенние цветы. И еще много чего накопилось, ведь ей совсем недосуг было заниматься домашними делами. Да и для кого ей было стараться наводить чистоту и благообразие в своем жилище? Гостей она не принимала, а свободное время проводила в духовных трудах. Теперь же она гребла, мела, выносила мусор, а у самой от волнения и радости заходилось сердце: только бы все успеть до прихода Господня!
Вдруг кто-то осторожно постучал в калитку. Подбежала женщина к забору и видит: стоит у её двора бродяга: уставший, оборванный, босой и сума пустая через плечо. А у неё словно камень с души свалился: хорошо, что это ещё не Господь, она ведь пока ничего не успела.
- Чего тебе? - нетерпеливо спросила хозяйка. - Зачем меня от дел отвлекаешь?
- Здравствуй, добрая женщина. Издалека я иду - со святых мест. Пусти меня к себе передохнуть.
- Ну, вот ещё! - возмутилась Раиса. - Ты, поди, врешь мне, что со святых мест идешь. Небось, бродяжничаешь в своё удовольствие?! Вот и ступай себе дальше! А мне не мешай делами заниматься! - Все больше распалялась Раиса, но потом взяла себя в руки и с достоинством прибавила: - Я важного Гостя жду.
Вздохнул старик и побрел дальше. Раиса посмотрела ему в след, на его сгорбленную спину, на опущенные плечи, но только брови нахмурила: чего бы ему в другой день не прийти? Уж тогда бы она пустила его во двор под яблонькой передохнуть. А сегодня недосуг ей посторонними заниматься. Ведь еще столько надо успеть переделать! Одно плохо - не догадалась она спросить у Господа о точном времени Его прихода. Поэтому работать приходилось быстро.
Вскоре в палисаднике не осталось ни единой травинки, цветы стояли свежие и политые, во дворе не было ни листика, ни соринки. А солнце поднималось все выше и выше. На натянутых вдоль грядок верёвках в паруса надувалось чистое белье, в доме в печи поспевали пироги, томились ароматные карпы с пряностями, по комнате гулял соблазнительный аромат.
Работает Раиса, а сама, то на часы, то в окошко поглядывает. Вот уж и полдень настал, и первый час дня пошёл, а Господа все нет... Зато, в оставшееся до вечера время, у неё есть возможность переделать остальные дела, и главное - уборку в доме.
Женщина чистила, мела, протирала, полировала, вытряхивала, взбивала, разглаживала, проветривала - одним словом, наводила в своем жилище блеск и чистоту. Шутка ли: Самого Господа в гости ждет! Не каждый день подобное случается. Да большинству за всю жизнь этакого везенья не выпадает.
Покончив с уборкой, женщина достала из печи большой каравай и принялась на стол накрывать: разложила самые сочные, спелые фрукты и овощи, свежую зелень. Но едва извлекла первую партию пирогов, как с улицы снова раздался призывный стук. Со всех ног бросилась она к калитке, досадуя лишь о том, что сама не успела переодеться, но нельзя же Господа заставлять ждать!
Однако за калиткой её опять ждало глубокое разочарование: вместо долгожданного Бога перед ней стояла жалкая нищенка с протянутой рукой.
- Не окажешь ли мне приют, добрая женщина, - спросила бродяжка, - хотя бы на один час? Слава о твоей ревностной любви к Нашему Творцу привела меня к твоему порогу. Мои бедные ноги устали и распухли от долгого пути, живот свело от голода, а во рту пересохло от жажды. Я многого не прошу, лишь кусок хлеба, да стакан воды.
Тут Раиса рассердилась не на шутку.
- Некогда мне с тобой возиться! Ты, верно, думаешь, что у меня дел своих нет? Ведь ты еще не старая женщина, должна сама о себе заботиться... Я ведь тоже одинока, и никто мне не помогает, но я не попрошайничаю! Так что ступай своей дорогой. А мне сегодня некогда...
Вздохнула нищенка горестно и столь проникновенно посмотрела на строгую хозяйку, что у той сердце заныло... Но, ничего не сказала больше, а пошла прочь - в сторону, куда сегодня утром ушел и странник. Что-то до боли знакомое привиделось Раисе во взгляде несчастной скиталицы, да размышлять об этом не было времени.
Хмурая, с тяжелым сердцем она вернулась к себе и продолжила накрывать на стол. От утренней благодати в ее груди не осталось и следа.
«Ну, что это за наказанье такое?! - размышляла женщина. - Господь всё мешкает, а бродяжки всякие словно сговорились: пусти, да накорми... Но куда же я их пущу? У меня сегодня кругом блеск, чистота, а они уж больно чумазые, да голодные. Все мне перепачкают, угощенья съедят. Чем же я Господа стану потчевать? Как в нечистой горнице принимать? Нет, все-таки я правильно сделала, что не пустила их на порог. Приют они себе и в другом доме найдут, где попроще, а у меня с минуты на минуту самый важный Гость будет. Такой, что другим и не снился!»
III
Наконец все было готово. Настроение женщины немного улучшилось, и она поспешила переодеться в свое самое нарядное платье. Причесала гладко волосы, в косу их заплела и короной вокруг головы уложила, а сверху покрылась новым платком. Ах! Каким красивым, да ярким он был! Раиса даже самой себе позавидовала. До сих пор она еще ни разу не находила повода, его надеть. Ведь даже в Церковь женщина вынуждена была ходить в только темных платках, чтобы все видели, что ей не до развлечений, что она сдержана и строга, что для Бога живет. А теперь для встречи с Ним Самим как раз будет!
И вот нарядилась хозяйка и огляделась по сторонам: все чисто, прибрано, все на своих местах лежит. Стол накрыт обильно, горшки с осенними цветами - глаз радуют. Только Господь что-то задерживается. Присела она к окошку и стала выглядывать дорогого Гостя. А сама про себя думает: «Хорошо было бы, если бы Господь не Один пришёл, а со всем Воинством Небесным, как давеча во сне. Ну или хотя бы с частью его. Угощений-то у меня много, а уж какое все вкусное, удачное получилось, не стыдно и самых почётных персон попотчевать. Зато соседи воочию увидят, какой я чести удостоилась, и сразу поймут, что сами ни на что не годны! Да ещё завидовать мне будут. Конечно, будут - они же все грешники, не то, что я...» - тут что-то предостерегающе щелкнуло в её голове, в самом сердце, но уступить разыгравшемуся воображению было так приятно!
Уже представилось Раисе, как идет она по улице, а люди смотрят на неё с восхищением, расступаются в стороны и кланяются почтительно в пояс. Ведь к ней одной в гости Господь приходил!!! Представила она, как народ после того за ум возьмётся, как благодаря ей заживут все чинно и благородно…
И так уж она размечталась, что и не заметила, как солнышко совсем склонилось к западу, вот-вот горизонта коснется. Но тут за двором снова раздался робкий стук: кто-то стоял у калитки.
Встрепенулась подвижница, подскочила, выглянула в окно, а там - ни славы сияющей небесной, ни Воинства светлого святого... «Наверное, опять какой-то попрошайка притащился!» - в сердцах прошептала она и бросилась на улицу, чтобы отвадить, наконец, непрошеных гостей.
Господь с минуты на минуту придёт, а эти бродяги все никак не угомонятся! Распахнула она сердито калитку, а там перед ней не взрослый человек стоит, а мальчик. Сам худой, немытый, нечесаный, оборванный, штанишки на нем драные, куртка старая, вся в заплатах, прямо на голое тело надета, а на ногах растоптанные не по размеру огромные прохудившиеся башмаки и смотрит он на неё жалкими голодными глазами.
- Тетенька, - обратился мальчик дрожащим голоском, - пусти меня переночевать. Я уже три дня бреду без крова и пищи. А сейчас ночи холодные стали, не то, что летом.
Вид ребёнка был откровенно несчастный, у Раисы от жалости сердце болезненно дрогнуло. Она уже совсем было решилась пустить его к себе, но вдруг вспомнила, что все дети обычно шумны и непоседливы. К тому же парень был грязен, как трубочист. Ну как она станет с ним Самого Господа принимать? Ведь Господь так блистателен и чист! Нет, мальчик решительно помешает этой великой встрече!
- Нет у меня места для тебя в доме, - сдавленным голосом выговорила женщина, - ищи себе приют... в другом месте. - Сказала и отвела глаза.
Вздохнул мальчик ещё горше, чем бродяга утром и нищенка днем.
- Извини, что побеспокоил тебя, - сказал он обреченно и уже хотел уходить, как Раиса не выдержала.
- Подожди, - буркнула она и поспешила в дом. Быстро взяла со стола первый попавшийся пирожок - не самый румяный, не самый большой, но ведь для бродяжки и это роскошь и, вернувшись, сунула его в руки ребёнку.
- Вот, держи и иди себе... с миром... Я сегодня Гостя дорогого жду, не до тебя мне, - почти машинально проговорила она, и посмотрела на запад. И уже не замечала ничего - ни неподдельного счастья, которое озарило печальное лицо скромного гостя, когда он брал пирожок из её рук, ни искреннего удовлетворения, с каким он благодарил её, ни терпкого сожаления в голосе, когда говорил ей «до свиданья». Какое еще «до свиданья», когда солнце почти полностью скрылось за горизонтом?!. Как скрылось?!! День закончился? так быстро?!. Женщина оглянулась, но упрекать уже было некого: лишь тонкий силуэт исчезал в опустившихся на землю сумерках.
Юный скиталец пошел дальше искать себе пристанища, а Раиса побрела обратно в дом.
IV
Печальная, присела она на стул у краешка стола, оперлась щекой о руку и заплакала: не пришёл Господь. «Но, что же могло Ему помешать? – спрашивала она себя. - Ведь Он всегда выполняет свои обещания. А может, Он приходил, когда я была занята уборкой, готовкой, и не услышала, как Он стучит?.. А может он пришёл, увидел, как я трачу время на одного из этих ничтожных бродяг и ушёл, решив, что они мне дороже?.. Это всё бродяги, они одни виноваты!!!» Положила она голову на руки и горько заплакала.
Сколько времени она так просидела – неизвестно, как вдруг дверь в комнату со скрипом отворилась. Раиса встрепенулась, сердце с надеждой вздрогнуло в груди, но чаянья её растаяли, когда она увидела, что снова ошиблась – опять это был не Господь.
Это были даже не надоедливые нищенки, а бродячие псы! Видимо почуяли соблазнительные запахи и решили поживиться. Сами грязные, шерсть по бокам клоками висит, а глаза пронзительные и злые. От страха и удивления Раиса долго не могла прийти в себя. Едва успела она отскочить в угол комнаты, как наглые дворняги прямо с лапами забрались на стол и набросились на еду. Они хватали и раздирали крепкими зубами сочное мясо, прямо из кринок лакали молоко, крошили хлеб, глотали пироги с яблоками и с грибами, разбрасывали овощи, топтали зелень и фрукты. Когда же Раиса очнулась и попыталась выгнать разбойников, они уже до того осмелели, что никакого внимания не обращали на её крики, а только злобно огрызались. Женщина не знала, что ей делать. В бессилии она опустилась на пол и вновь заплакала.
Во что превратились все её старания достойно встретить дорогого Господа, порадовать Его своим угощением?
А в конец, обнаглевшие твари, были уже повсюду: валялись на кроватях, катались по половикам, запрыгивали на шкафы… Через несколько минут в доме всё было вверх дном: на полу лежали остатки еды, разбитая посуда, вспоротые острыми клыками подушки, а в воздухе летали перья и клочья серой собачьей шерсти.
Тошно стало Раисе при виде этого чудовищного разгрома. Зато теперь она по-настоящему пожалела, о том, что не приняла трех странников, что не покормила их, как следует, и что, лишь мальчику достался один маленький пирожок. Уж лучше бы на них пошли её труды. Душа её переполнилась отчаяньем и сожалением о... собственных напрасных трудах, о несбывшейся мечте, о понесенных потерях, и она снова, уже в третий раз за вечер зарыдала. И в этот самый момент комната вдруг наполнилась несказанным светом. Отвратительные твари прекратили свое бесчинство, перепугано ощетинились и, трусливо поджав хвосты, быстренько убрались из дома.
Женщина подняла голову и посмотрела вверх - туда, откуда исходил свет немерцающий. И увидела она, что потолок исчез, и крыши тоже нет, а прямо над ней в ночном небе на драгоценном престоле восседал Христос. Грустными печальными глазами смотрел Он на заплаканную женщину. Звезды потускнели в сиянии славы Царя Небесного и в кроткой почтительности расступились в стороны.
Раиса поднялась и тут же упала на колени и стукнулась лбом в пол. «Наверное, Ему меня очень жаль. Жаль, что прождала Его целый день напрасно, и что столько моего добра пропало даром», – подумала женщина. Тогда, чтобы Господу было её еще жальче, она пустила слезу.
- О, Господь и Бог мой! - заговорила она трагически. - Отчего не пришел Ты ко мне сегодня? Я так ждала, так готовилась - за целый день ни разу не присела, желая угодить Тебе. А теперь посмотри, во что превратились мои старания!
- Раиса, Раиса! - вздохнул Спаситель, и что-то знакомое послышалось женщине в этом вздохе. - Ты ценишь и подсчитываешь единственно собственные затраты, а других людей при этом ни во что не ставишь. Вот и сегодня - Я трижды приходил к тебе, но ты ни разу не пустила Меня на порог и дважды отослала ни с чем.
- Когда же это, Господи?! - изумилась Раиса и, на время, позабыв о трагической роли, с видом оскорблённого достоинства, уставилась на Сына Божьего. - Я Тебя не видела ни разу! Только во сне...
- Первый раз Я пришел к тебе странником из святых мест, но ты не захотела поверить Мне и прогнала...
Раиса ахнула и прижала руки к груди.
- Второй раз Я явился в образе бездомной скиталицы с больными ногами, но и её ты не пожалела, отослала с пустыми руками.
Женщина опустила голову и закрыла лицо руками. А Господь продолжал:
- Другие люди приняли меня и накормили. Как раз те самые люди, которых ты так часто обвиняла в нерадивости и лени.
Несчастная рыдала, уже не сдерживаясь; лишь теперь женщина осознала, что на самом деле ждала Господа не из любви к Нему, а по гордости, потому что хотела, чтобы все её прославляли и завидовали... И Господь это прекрасно видел… Раисе показалось, что её Судный День уже настал.
- Для Меня же главное, чтобы люди не просто проповедовали о любви к Богу, но и сами любили друг друга. Кто любит Меня, по-настоящему, тот не может с презрением относиться к ближнему.
От стыда и горечи Раиса не могла глаз поднять на своего Спасителя. Она распласталась на полу и рыдала в запоздалом раскаянии.
- Нет мне прощения, нет мне милости! Я бесконечно виновата перед Тобой, о, мой Господь!
- Встань, Раиса, - сказал Господь чистым, как будто детским голосом. - Я прощаю тебя, Я вижу, что на самом деле сердце у тебя не злое. И ты действительно хотела Мне угодить, но потом запуталась. Ты забыла, что Я милости хочу, а не жертвы.
Взглянула Раиса на небо, ожидая увидеть на царском престоле в царской порфире - того самого мальчика, который приходил к ней вечером. Но там по-прежнему был Спаситель в своём обычном облике.
- Это всё был Ты, Господи, - прошептала женщина разочаровано, – и старик, и нищенка, и мальчик?..
- Да, Я.
Раиса устыдилась и снова заплакала, но теперь уже это были слезы облегчения и раскаянья.
- Если бы я знала... Если бы я знала, что ты Сам... я бы не отпустила Тебя в ночь... одного...
- Я не нуждаюсь ни в тепле, ни в пище тленной. Мне не страшны ни ночь, ни холод, а вот для людей это тяжело. Но не печалься, - для тебя еще не все потеряно. Я видел, как в сострадании дрогнуло твоё сердце, когда Я пришёл к тебе в третий раз. И благодарю тебя за угощенье. Для нищего мальчишки это поистине царское кушанье.
- О! Я бы угостила Тебя еще более душистыми и вкусными пирогами, но зловредные псы уничтожили всю мою еду!
- Это были не простые собаки...
Раиса заглянула в глаза Спасителя и ахнула от страшной догадки, поразившей её.
- Неужели ты забыла, что накопленное сокровище, которое не приносит пользы другим людям, неумолимо пропадает? – продолжил Господь. - Рано или поздно, под разной личиной эти «псы» приходят в каждый дом, где поступают несправедливо. Там, где вместо жалости и сострадания поселяется жадность и черствость, вместо миролюбия и отзывчивости - непримиримость и гордость, там люди становятся их неминуемыми жертвами. Помни об этом впредь, Раиса.
- Я буду помнить, Господи, и принимать всех странников буду, и помогать всем нуждающимся.
- Ну, если так, то обещаю, что ещё не раз приду к тебе в гости. Главное, чтобы ты ждала Меня.
- Я буду ждать!
- А это тебе, - сказал Господь и подал женщине яблоко. Подняла она руку, чтобы принять дорогой подарок и... очнулась ото сна.
V
Взглянула Раиса вверх - там никого нет, только как всегда беленый потолок.
- Так это был ТОЛЬКО сон?! - вслух воскликнула она, и тут она заметила, что в комнате очень светло - это солнце взошло, новый день настал. А она целую ночь на скамейке у краешка стола просидела... Оглянулась женщина по сторонам - что за чудо: вокруг чисто, тихо, на столе вся еда не только не тронута, но и свежая, горячая, словно только с печи извлечена!..
Но ни что её не радовало: ни то, что еда да утварь невредимы остались, ни то, что в доме все на своих местах находилось. Ведь если не было этих зловредных оборотней-собак, значит, и Господь не являлся ей в звёздном небе, не разговаривал с ней. И это ей все лишь приснилось. Но откуда тогда исходил дивный аромат? Посмотрела Раиса на свои руки, а в них яблоко лежит. Спелое, сочное, с красным боком и такое красивое, словно светится изнутри и душистое настолько, что его сейчас же непременно хотелось съесть. Но женщина этого не сделала.
Она поспешила созвать своих соседей, знакомых и просто прохожих. Всех, всех, кого на улице встречала, в свой дом приглашала, за стол усаживала. Но прежде, яблочко Господне поделила на маленькие-маленькие кусочки, чтобы каждому досталось. А кто ел, тут же получал исцеление от своих недугов.
- Откуда у тебя это чудесное яблоко? - спрашивали собравшиеся Раису, а она с улыбкой отвечала.
- Гость у меня вечером был. Со святых мест путь держал. Вот и оставил яблочко освященное, в знак... примирения...
Люди благодарили Таинственного Незнакомца за подарок и Раису, за то, что пожелала поделиться с ними драгоценным плодом, а также за щедрость остального угощения.
- Кушайте, гости дорогие, - улыбалась хозяйка, - у меня сегодня день рождения. Я сегодня родилась!..
Никто не понял, о чем это говорила женщина. Все решили, что у неё на самом деле именины.
Только Раису с тех пор нельзя было узнать - так добра и приветлива она стала со всеми. И одевалась женщина тоже по-другому: больше она не рядилась в мрачные темные одежды, а в Храм на Литургию надевала только светлые и самые нарядные платья. И каждый раз, покрывая на голову свой любимый платок, она светилась от счастья. А как иначе, когда идешь в Дом Божий, на встречу с Ним?
Теперь для каждого у неё находилось ласковое слово, любому, чем могла она в нужде помогала. Иногда просто улыбнётся, а человеку уже легче становится.
Поначалу люди с настороженностью отнеслись к столь внезапной переменой произошедшей с их знакомой. Но потом привыкли и перестали сомневаться в её искренности.
Больше ей никого не надо было укорять и поучать; люди сами стали приходить к ней за советом. Теперь, глядя на неё, каждый сам старался стать лучше, добрее и помогать другим!..
Господь же, смотрел на них с Небес и думал: «К кому бы Мне сегодня еще в гости пойти? И примут ли Меня там?..»