Совсем недавно в Занзибаре из тюрьмы выпустили россиянина Дмитрия Косякова. Еще в прошлом веке, он совсем молодым, получил пожизненный приговор по крайне громкому и неоднозначному делу. Косяков 26 лет просидел за решеткой. Там он прошел все круги ада. Но сумел завоевать у заключенных уважение. 11 января 2024 года Дмитрий наконец-то смог обнять прилетевшую из России мать. Они не виделись с начала двухтысячных.
С самого начала в его деле только один факт не вызывал никаких сомнений - 15-летний Алеша Сотников был мертв. Его нашли сразу после того, как пожарные разбили стекла и сорвали с окон москитные сетки. Дым из черного, рассеиваясь, превратился в серый, и из него медленно выплыли очертания безжизненного тела. По улице, называемой «китайским кварталом», понеслась страшная новость. Белых людей на острове Занзибар к тому моменту не убивали по крайней мере последние сорок лет. Мы вам расскажем все, что сами смогли узнать по тому делу. Возвращаемся в далекий 1997 год.
ЧТО ТАКОЕ ОСТРОВ? ЭТО ЛЮДИ
Это только кажется, что на остров есть один путь. На самом деле попадают сюда по-разному. Врачи Ираида и Виктор Сотниковы приехали на Занзибар по линии ООН, поработав до этого на соседнем острове Пемба. Их коллега Марина Очирова перелетела в Танзанию из Мозамбика, где по такому же ооновскому контракту работал ее муж. Еще на острове Занзибар жили семьи моряков, обслуживавших катера на воздушных подушках, и несколько русских женщин, вышедших замуж за африканцев. Вот вам и вся русская колония.
Не жизнь, а курорт: местное население относится прекрасно - многие учились в СССР, расовой дискриминации нет и в помине, и даже ислам на Занзибаре ненавязчивый и беззлобный. Здесь не закидывают камнями за обнаженные плечи и не отрубают руки за воровство. Но с преступниками в случае чего разбираются как следует. Сами. Потому что это остров, а на островах не принято ни воровать, ни запирать двери.
Ираиду Сотникову можно было, пожалуй, назвать «хозяйкой» острова - во-первых, была она здесь старожилом, во-вторых, прекрасно говорила на суахили, в-третьих, работала гинекологом, что в стране, где аборты строжайше запрещены, являло особую ценность. Два ее сына были при ней: старший, Сергей, отдыхал от российских реалий в местных барах, а младший, Лешка (здесь его быстро переименовали в Алекса), был для матери наградой: и иностранные языки знал, и на гитаре играл, и вообще рос парнем серьезным, не в пример старшему, которому местные девушки нравились явно больше армии и институтских лекций. Друзья у братьев были общие: сын доктора Марины 18-летний Ваня Очиров и 19-летний Дима Косяков, у которого в судоходной компании «Си Экспресс» работал отчим. На разницу в возрасте никто внимания не обращал, потому что других русских ребят на острове не было.
СЛУЖИЛИ ТРИ ТОВАРИЩА
«Ванька, это 1000 и одна ночь!» - восторженно позвонила Марина Очирова сыну, когда впервые увидела Занзибар, старинный город с узкими улицами и резными арабскими воротами. Ваня остался было с отцом в Мозамбике, но тут приехал погостить к матери и увлекся дайвингом. Да так серьезно, что через несколько месяцев вернулся на остров опять, решив заняться подводным плаванием профессионально. Особенно его приезду радовался Лешка Сотников. Копировал до смешного - и волосы-то начал отращивать, как и он, и португальский язык пошел изучать, все ходил и переспрашивал: «А это как сказать?» Кроме языков, в Африке учиться было нечему, а возвращаться в Россию и идти работать никому не хотелось. Уж чему-чему, а последнему было научиться нетрудно: это здешний стиль жизни - сидеть на корточках и лениво пялиться на жизнь.
Три семьи - как три разных мира. Иру Сотникову эта всеобщая бездеятельность страшно злила. «Сидят у меня на шее, а еще мужики!» - ворчала она на сыновей. Марина Очирова денег на сына не жалела: пятиступенчатый курс дайвинга обошелся ей, например, в 2 тысячи долларов, но на что только не пойдешь, если ребенок единственный... А у Димы Косякова, приехавшего на этот сказочный остров из маленького поселка в Приморье, и возможности, и запросы были скромными. Мотоцикл вот родители справили - и спасибо, потому что без транспорта на острове - труба.
В конце ноября 1997 года Ира с Мариной поссорились. Глупо и совершенно по-бабски. Вроде бы Сотникова заявила Очировой так: «Вот ты своему сыну все позволяешь, а мой Лешка сказал, что Ванька тебя обманывает. И не плавает он вовсе в океане, как говорит, а ворует шоколадки в китайском ресторане и пьет алкоголь с Димкой Косяковым. Вот так». В тот же вечер Марина устроила сыну допрос с пристрастием. «Посмотри в дневник аквалангиста, там же после каждого заплыва печати ставят!» - обиделся Ваня и потребовал объяснений. Ира привела Лешку. «Ну подумаешь, соврал», - легко признался тот. «Убить тебя мало!» - разозлился Иван. Ерунда какая-то, в общем. Поругались - помирились, как в коммуналке.
Обоим им оставалось жить две недели. Ване - на свободе, а Лешке - на этом свете...
И ТУТ РАССЕЯЛСЯ ДЫМ...
Утром 15 декабря Ираида Сотникова, уходя на работу в госпиталь, закрыла дверь на ключ. Лешка пробормотал сквозь сон, что экзамен в школе языков он сдал накануне и поэтому сегодня никуда не пойдет. Было восемь утра.
Ваня с Димой, наоборот, вскочили рано - у первого перед отъездом в Мозамбик была масса дел (забрать у Сотниковых русско-португальский словарь, попрощаться с инструктором по дайвингу, заплатить за последний курс, понырять напоследок), а второй вызвался ему помогать, поскольку пешком да еще по дикой декабрьской жаре Занзибар не обежать. Если верить словам Диминой мамы Клавдии Яцуненко, дальнейшая картина выглядела так: примерно в половине девятого Дима вскочил на мотоцикл и уехал. Через минут 20 - 25 вернулся вместе с Ваней, сказав, что Лешки нет дома. Все вместе позавтракали. Потом Клавдия ненадолго прилегла, потому что болела, мальчишки смотрели телевизор, пока соседка не пришла попросить терку для кокосовых орехов. Пришлось встать. Потом парни опять ненадолго уехали, кажется, в мозамбикское консульство, Дима просился туда на Новый год, потом снова примчались - так и мелькали все утро, хлопая дверьми.
В начале одиннадцатого Ираиду Сотникову разыскали медсестры и, не объясняя причин, велели срочно ехать домой. Из окон ее квартир валил дым, соседи возбужденно кричали, и заливался истеричным лаем пес. Рядом с открытой дверью растерянно топтались пожарные, не решаясь зайти вовнутрь. Она решительно распахнула дверь и схватила за ошейник собаку. И тут дым рассеялся...
Внутри лежало тело Леши. На шее, голове и предплечьях открывались раны. Скорее всего, их нанесли пангой - это такой большой нож, который есть в каждом доме и которым местное население испокон веков рубит сучья. Меньше всего это походило на несчастный случай. Ираида Сотникова бросилась в спальню. Там было все перевернуто. «Мы не знаем, КАК она могла пройти мимо тела своего сына, но она прошла...» - потрясенно обсуждали потом соседи.
- У меня исчезли 18 600 долларов, - ледяным голосом успела произнести Ираида Алексеевна, прежде чем обессиленно опустилась на диван...
Буквально сразу же полиции удалось установить, что примерно час или полтора назад от дома Сотниковых на бешеной скорости отъехал мотоцикл, на котором сидели двое белых.
«ВЫ АРЕСТОВАНЫ!»
О том, что случилось, коллеги Ираиды Сотниковой узнали днем. «Едем к ней!» - тотчас вскинулась Марина Очирова. Но вышла от подруги заплаканной: «По-моему, Ира чокнулась. Она говорит, что ее Лешку убил мой сын...» В тот момент сама эта мысль действительно казалась абсурдом.
«Где Иван?» - испугалась Марина. Накануне ему снился страшный сон: акулы вынырнули из черной воды и вдруг напали. «Я подумал, что переплавал!» - смеясь, рассказал ей Ванька. Утром она достала из сейфа 900 долларов - столько стоил последний курс дайвинга - и отдала ему в руки. А сейчас - день, и его младший друг Лешка лежит на полу, прикрытый одеялом, а его мать произносит страшные слова «гроб и похороны».
Белая лодка с надписью «Дайвинг-клуб» весело причалила к берегу. «Мам, ты что - шутишь?» - побледнел Иван, когда Марина рассказала ему последние новости. Димка - тот вообще выпал в осадок. Ему, бедолаге, и так каждый раз после моря тошно - укачивает, - а тут еще это... По дороге заехали к врачу, объяснили: у человека погиб друг. Доктор сделал успокаивающий укольчик. Вроде помогло.
...Полицейская машина вынырнула из густой зелени, как акула. «Вы арестованы по подозрению в убийстве», - объявил офицер, и автоматчики потащили мальчишек в машину. «Слышь, скажи своему сыну, чтоб даже не рыпался, не то забьют!» - подсказал Марине водитель такси. Она ехала за полицейским фургоном и кричала: «Ваня, Дима, только не распускайте руки!»
ЛУЧШЕ БЫ ОНИ СОПРОТИВЛЯЛИСЬ...
..Итак, им вменили в вину то, что они не сопротивлялись при аресте. По занзибарским понятиям, если бы парни были невиновны - они должны были бы биться, кричать, кусаться - но ни в коем случае не дать усадить себя в фургон. Впрочем, ордер был, конечно, выписан совсем по другим причинам. Дело в том, что соседи Сотниковых по «китайскому кварталу» подробно описали черный мотоцикл, на котором приезжали двое молодых белых - один высокий, другой пониже, с хвостиком. Это были Ваня и Дима, которые (по их словам. - Ред.), увидев на двери Сотниковых замок, не выключая мотора, развернулись и уехали.
Показания свидетелей странно разнятся: одна домохозяйка видела, как парни припарковали мотоцикл и пошли к подъезду, после чего раздались крики: «Огонь, огонь!» По ее словам, было это в 9 утра - в то время как пожарные получили вызов в 10.37... Личный водитель одного из соседей утверждает, что Дима Косяков был одет в брюки цвета хаки. Две сестрички, которые сидели у окна и заплетали друг другу косички, разглядели, что он был в джинсах и зеленой рубашке. 14-летний мальчик Али Джума, который сидел на дереве и ел папайю, запомнил Димину белую футболку. А домохозяйка не видела на дереве никакого мальчика.
Этого мальчика следователи обнаружили спустя пять месяцев после случившегося. Сидя на дереве у задней стороны дома, он каким-то образом умудрился разглядеть, как парни входили в дом с парадной стороны, и Алекс открыл им дверь, а потом они все вместе сидели в жилой комнате - хотя разглядеть что-либо через жалюзи, занавески и москитные сетки решительно невозможно. «В том, что я забрался на дерево, чтобы съесть папайю, нет ничего смешного, - серьезно объяснил суду мальчик. - Я всегда ем фрукты, сидя на дереве. И пять раз в день хожу молиться в мечеть. И изучаю 5 предметов в школе. И знаю, что если человек говорит правду - то он попадает в рай, а если лжет - то в ад. А а я хочу в рай». После этих слов судья прослезился. И постановил, что Али Джума - умный и честный мальчик, поэтому ему следует верить...
Путаница наблюдалась и в других свидетельских показаниях. Так, пожарный Аббас Хассан сказал, что это он попросил Ираиду Сотникову накрыть чем-нибудь обгоревшее тело сына, после чего она принесла одеяло. А работница полиции Фатьма Ибрахим утверждала, что тело было завернуто в одеяло, как в кокон. Узнать правду было невозможно с самого начала - потому что пленки, которые отщелкал на месте происшествия полицейский инспектор, оказались засвеченными. «Это бывает», - важно объяснил он в суде. На рисунке, сделанном полицией на месте происшествия, четко видно, что руки у Алекса связаны спереди, а не сзади, как утверждали очевидцы. Посмертное освидетельствование вообще вызывает циничный смех, потому что в нем называются сразу три причины смерти: асфикcия, раны головы и ожоги... первой степени, что соответствует солнечному ожогу, который человек получает на пляже. В довершение всего полиция забыла взять с места происшествия отпечатки пальцев, не опечатала вещдоки и не установила причину пожара.
«РОССИЯ НАС НЕ ОСТАВИТ»
Если машина следствия буксует - ей надо помочь. Вернувшись с похорон, Ираида Сотникова решительно взяла ситуацию в свои руки. Несколько фактов, обнаруженных следствием с ее помощью, утопили подозреваемых окончательно. Во-первых, доктор, который делал Диме Косякову инъекцию, дал показания, что состояние пациента напоминало скорее душевный стресс, нежели физический.
Во-вторых, неожиданную интерпретацию получил визит юношей в Мозамбикское консульство... «Они явно хотели бежать», - заключило следствие, хотя Ивану Очирову как обладателю вида на жительство виза в Мозамбик была не нужна, а у Дмитрия Косякова не было на руках паспорта - у всех сотрудников «Си экспресса» и членов их семей документы сразу же забирали.
И, наконец, третье. Как это цинично ни звучит, но в любом преступлении, если мы имеем дело не с маньяком-одиночкой, должен быть смысл. И он Ираидой Сотниковой был найден - на книжной полке в одной из семей русской колонии. В виде книжки с условным названием «Убить по-русски», где на 310-й странице описывалось убийство, страшно похожее на то, что случилось с ее сыном. «Инструкция КГБ по убийствам» (как была названа следствием эта книжка. - Ред.) судом принята не была - слишком надуманной показалась версия, что Иван и Дима, начитавшись дешевых детективов, решили реализовать их на практике. Нигерийский судья Лаван Махаммед над приговором думал год. И в мае 2001 года наконец вынес вердикт: Очиров и Косяков виновны в непредумышленном убийстве - честно приписав, что он сомневается в доказательствах, собранных как обвинением, так и защитой. То есть Ивана Очирова и Дмитрия Косякова осудили на 15 лет лишь потому, что не нашли никого другого.
Через год высший апелляционный суд Танзании вынес новый приговор: смертная казнь через повешение. «Ой, не-е-ет!»- вскрикнул от неожиданности Иван. «Сыночек, я поеду в Россию, - закричала в ответ Марина Очирова. - Россия вас не оставит, потому что это - нонсенс!..» Дима Косяков потрясенно молчал.
«МЫ НИКОГДА НЕ УБИЛИ БЫ РУССКОГО»
Сразу после изменения приговора их переодели в ярко-синюю форму, перевели в камеру смертников и запретили получать домашнюю пищу. Виселица для пущего устрашения стоит тут же, но это фарс: в Танзании существует мораторий на смертную казнь. Все это знают, и сами смертники тоже.
По здешним законам категорически запрещено фотографировать корабли в порту, полицейские машины, банки, почтовые отделения и прочие официальные заведения. За это можно угодить точно в ту же тюрьму, где сидели мальчики. Поэтому описать ее могу лишь словами: это такая цепь одноэтажных желтеньких бараков, рядом с которыми мирно гуляют курочки и копошатся в помойках бродячие козлы с задорно задранными хвостиками
Из трехсот обитателей тюрьмы двести находятся под следствием. Приговора ждут по 8 - 9 лет (!), причем в срок отсидки это время не засчитывается. Кроме двух русских, в занзибарской тюрьме сидели еще несколько иностранцев, самый белый из которых - китаец. Разговор тогда состоялся очень сложный.
- Для того чтобы доказать, что вы невиновны, нам надо найти того, кто убил вашего младшего друга. Ваши версии?
- Мы много думали об этом. Примерно за год до смерти Алекса кто-то поджег автомобиль Сотниковых. Внезапно машина на полном ходу начала гореть. Люди, которые тушили пожар кока-колой, сказали потом, что в моторе была тряпка, пропитанная бензином. У Алекса и его старшего брата были друзья, о которых они не хотели нам говорить. Это было несколько раз - мы приезжали, а они не открывали двери. Но мы видели - там были люди, местные парни из города. И все они потом свидетельствовали на суде против нас.
- Это правда, что вы хотите нового расследования?
- Да, мы хотели бы привлечь российских специалистов, потому что здешние следователи не в состоянии распутать это преступление. Оно было совершено местными людьми, но посадили нас, потому что это было проще всего. Но мы не виноваты. Мы не хотим, чтобы нас считали убийцами. Это неправда. Мы никого не убивали, а тем более русского мальчика. Мы никогда не убили бы русского, потому что сами русские. Это просто невозможно представить себе на острове, где нас было всего несколько человек.
Дима говорил, Иван молчал. Я их, растрогавшись, даже расцеловала - не зная, что в мусульманской стране это действо тоже преследуется по закону. И если бы не один вопрос - об исчезнувших долларах, который я просто обязана была задать...
«Мы не знаем, о какой сумме идет речь», - уверенно сказал Дима Косяков.
Ну конечно, откуда ему было знать, что перед тем как приехать на Занзибар, это уголовное дело я изучила досконально и точно знала, что цифру «18 тысяч 600 долларов США» они уже слышали...
СТО ВЕРСИЙ ОДНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Каких только версий я не наслушалась!
Ну, например: никаких денег у Сотниковых не было, во-первых, потому что такие суммы дома никто не хранит, а во-вторых, - ооновские сотрудники получают зарплату через банк.
18 600 долларов наличными, о пропаже которых заявила Ираида Сотникова, наводит на мысль... На какую? «Ну вы же понимаете, что она была гинекологом в мусульманской стране?» - недвусмысленно намекали бывшие коллеги. Аборт на Занзибаре, к сведению, стоит всего 15 долларов - на этой операции состояния не сколотишь...
Далее. «А почему Иван с Димой в тот день пошли плавать?» - загадочно спрашивали некоторые другие доброжелатели. Ищу Ваниного инструктора по дайвингу Гарри Грэя, извиняюсь, краснею, бледнею: «Могли ли парни упаковать деньги в водонепроницаемый кейс и спрятать на дне океана?» «Теоретически - да», - подумав, отвечает Гарри Грэй. «Но, во-первых, с ними на лодке были еще двое человек - капитан и инструктор, а во-вторых... Я бы этот схрон давно нашел, потому что в том месте, где члены нашего дайвинг-клуба каждый день ныряют, я знаю каждую трещинку...»
Или так: Алешу Сотникова убили местные. Но так как африканские страны живут за счет ооновских средств, известие о том, что на Занзибаре убивают членов семей сотрудников ООН грозило бы обернуться закрытием всех спонсорских программ и срочной эвакуацией людей - что Танзании крайне невыгодно. Логика в этом есть, но вряд ли простые жители «китайского квартала», давая показания против Ивана и Дмитрия, задумывались о большой политике...
Еще вариант: все участники этой драмы - и погибший, и обвиняемые - баловались марихуаной, и что будто бы именно эту информацию выдал взрослым бедный Леша, а вовсе не то, что его старшие товарищи воруют шоколадки в китайском ресторане... Все возможно, но запах наркотиков нужно было ловить четыре с половиной года назад, а не теперь, когда он смешался с ветром и цветочной пыльцой...
И, наконец: бить по шее пангой - большим хозяйственным ножом - чисто африканский метод, белые люди так не убивают. «Русские за мачете не хватаются. Русские стучат по голове...» - авторитетно соглашались занзибарцы, учившиеся в России и знакомые с нашей национальной психологией.
...Очень хочется правды. Здесь нужны были высококлассные психологи, способные разгадать: что стоит за более чем четырехлетним молчанием и упорным несогласием ребят признать вину? Хитрость и холодный расчет? Совесть? Страх? Или так вести себя (не «проколовшись» ни разу! - Ред.) на самом деле способен только безвинный?
Передача занзибарских пленников в Россию - вот что решило бы проблему, разгадка которой стала бы для российских криминалистов вопросом профессиональной чести. Если виноваты - нести наказание за смерть Алеши Сотникова они смогут и здесь. Если же они стали жертвами судебной ошибки, то нужно ее исправить, пока не поздно. К слову, Генпрокуратура России (при посредничестве посольства РФ в Танзании) готова была подключиться к этому скандальному делу еще в 1998 году - в случае, если бы с таким ходатайством обратились родители Ивана Очирова и Дмитрия Косякова. Увы, такого обращения не поступало.
ЛЮДИ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ
Знаете, что во всей этой истории самое гадкое?
Что война двух матерей разделила остров на два фронта. «Победила Ира», - говорили мне островитяне, рассказывая, как торжествовала, слушая приговор, Ираида Сотникова. «Победила Марина», - постановили, узнав, сколько шуму наделал недавний приезд Марины Очировой в Москву.
Теперь, когда местные жители вспоминают о том, как русские врачи лечили их от малярии и желтой лихорадки, они думают о том, какой это делал лагерь? А со словом «доктор» ассоциируют именно эту историю, а вовсе не то, что на Занзибар, по Корнею Чуковскому, прилетал лечить людей и зверей доктор Айболит.
Автор: Галина САПОЖНИКОВА