Считаю, что самая удобная вещь — это солнечные очки. Никто не видит твои глаза и не знает за кем или чем ты наблюдаешь.
Я, уже по новой традиции, лежу на шезлонге. Солнце в сентябре на острове уже не такое палящее, вода еще теплая, да и туристов не так много.
Я приехала около десяти дней назад. Мне надоели гостиничные номера и стандартные кровати, пустые ванные комнаты и белые отпаренные простыни, поэтому, когда я прибыла в Сосуа на побережье Атлантического океана, я поехала в замечательный местный отель Европа и сняла там апартаменты. Немного обставила их по своему вкусу и создала желаемый уют. Недалеко от дома я нашла атмосферный семейный магазинчик — посуда, немного мебели, отличное кресло из ротанга, пледы, подушки, свечи. Мне этого не хватало.
Каждый день я провожу на местном пляже, облюбовав один и тот же шезлонг, немного в стороне от центра пляжа. Рядом замечательное кафе с невероятно вкусной рыбой. Официант Рафаэль познакомился со мной уже на второй мой визит и теперь пристально следит, чтобы у меня не заканчивалась прохладная вода и периодически приносит мне тарелку свежих фруктов. Внимательный парнишка быстро запомнил, что я не пью спиртное и терпеть не могу устриц, которых здесь носят по пляжу и предлагают каждые полчаса.
Через пару дней я замечаю традиции этого места. Здесь всегда играет мальчик Луис лет шести и девочка Эмили, примерно четырех лет, брат и сестра. Мы почти сразу познакомиться, я уже успела пару раз с ними поиграть с догонялки и построить замок.
У них замечательная мама – Анджела, добрая, веселая болтушка. И каждый раз, когда дети начинают озоровать она прикрикивает на них со словами «Вернется отец, я ему все расскажу!». Однако на малышей это влияет в гораздо худшую сторону, и они всегда начинают озоровать сильнее. То ли желая наозорничать еще больше, раз уж получить наказание от отца, то ли зная, что им ничего не будет. Во всяком случае, с их отцом я еще не знакома.
Луис и Эмили всегда играют в одном и том же месте - метрах в пяти от меня, под одной и той же пальмой и рядом стоит одинокое кресло, но еще ни разу никого в нем я не видела.
Сегодня прекрасный день.
В меру жарко, вода в океане спокойная и прозрачная, поэтому немногочисленных туристов, которые сейчас отдыхают в этом райском местечке, вывезли на яхте к рифам, нырять и смотреть на рыбок.
Доминиканская республика страна туристическая. Большинство местных жителей зарабатывают на туризме теми или иными способами. Но этот небольшой городок привлекает в основном уже бывалых приезжих. Здесь не так шумно, как в Санто Доминго или Пунта Кане. Но Сосуа славится шикарной лагуной Атлантического океана. Теплая вода, волн почти нет, только в сильный штормовой период. Много атмосферных клубов, приветливые жители. Да и мигрантов из Гаити гораздо меньше, чем в западной части страны.
В общем, не зря его называют райским местечком.
Я рада, что вернулась сюда, хоть и ненадолго.
Отдыхать на пляже каждый день по паре часов стало еще одной отличной моей традицией. Три года в Индиане - это отлично, еще три года в Мексике и последние два года на Кубе. Да, везде было тепло, но родные солнце и песок Сосуа ни с чем не сравнимы.
У меня четыре купальника абсолютно одинаковой модели и разных цветов.
Шикарное решения, я считаю.
Всегда одинаковые линии загара, и можно комбинировать разные цвета верха и низа, но я предпочитаю классику. Сегодня серебристый. Отлично смотрится на моей уже хорошо загорелой коже и подчеркивает серые глаза.
Луис остался дома с бабушкой, а непоседа Эмили снова просит построить замок и с нами в песке копается их мама, Анджела.
- Когда Луис был в ее возрасте, он постоянно ел песок, представляешь?! Его ни на минуту нельзя было оставить. Он находил его везде, даже дома.
Мне нравятся рассказы Анджелы, они такие приземленные, жизненные.
Меня всегда раздражали персоны, постоянно разговаривающие философскими фразами, размышлениями и рассуждениями. А в университете видимо у меня вообще случилась передозировка такими умниками и теперь я их на дух не переношу.
- Мама! Мама! - со стороны кафе к нам летит счастливый Луис и глядя на него хочется только улыбаться.
- Папа приехал, он дома! Иди, беги, он ждёт тебя!
Радостная Анджела хватает Эмили и начинает убегать, как вдруг, будто что-то вспоминает и поворачивается ко мне.
- Беги!!! - только и говорю я.
За последние четыре дня, с тех пор как мы познакомились, эта шикарная шатенка с карими глазами и с кожей цвета карамели рассказала наверное мне всю свою жизнь. И про мужа, и про маму, и про брата.
Иногда она останавливалась, со словами «я наверное тебе надоела» и когда получала отрицательный ответ продолжала свои истории.
А вчера она сказала:
- Знаешь, я так рада, что ты здесь появилась. У меня очень мало подруг. Мой брат тот еще ловелас, а все девушки городка мечтают покорить его холодное сердце. Были и такие, что дружили со мной с детства, но потом переставали общаться, потому что он их бросил. А были и те, что специально заводили дружбу со мной, чтобы подобраться с нему. Но ты не относишься ни к тем, ни к другим.
- Анджела, мне тоже очень приятно с тобой общаться, но я ненадолго в ваших краях. Думаю, больше четырех-пяти месяцев я не смогу задержаться.
- Не говори никому больше! Люди начнут относиться к тебе более легкомысленно. Ты не говори и я не скажу, - она говорит это полушепотом, а потом подмигивает и добавляет- будет наш секрет.
Сейчас она бежала к любимому мужу.
Я поднялась с песка и начала отряхивать ноги, насколько это возможно.
- Луис, а ты не пойдешь? - мальчишка уже сходил с ведром за водой и усаживается продолжать строительство нашего архитектурного творения.
- Неа. Пусть побудут одни. Они сейчас Эмили спать уложат и пусть болтаю. Я потом с папой посижу.
Боже, на сколько же умный мальчик!
Сама не замечая, присаживаюсь на край одинокого кресла и продолжаю наблюдать за мальчуганом и его кудряшками, болтающими в разные стороны на теплом ветру.
- Ты кто еще такая?
Низкий, почти вибрирующий баритон врывается в мои мысли откуда-то сзади, но настолько близко, что его появление было неожиданностью для меня.
Как он так тихо подошел?
- Что?
Я забываю слова.
Это Аполлон спустился с небес.
Крепкие мускулистые ноги, шорты, сидящие ниже бедренной кости так, что можно разглядеть самую нижнюю мышцу его пресса, а затем и все остальные шесть кубиком. Его кожа темнее обычного, но мулат и выглядит шикарно.
Крепкие накаченные руки, широкие плечи, практически гладкая грудь.
Шея, на которой висели, наверное, десятки девичьих рук. Четкие скулы и волевой, но довольно мягкий подбородок с ровной аккуратной щетиной. Короткая стрижка, миллиметров пять не больше, но видно, что волос густой и черный. Отрасти он длинные локоны, как у Рафаэля, было бы совершенно другое лицо.
Он стоит босиком, держа в одной руке свои сланца, а в другой вспотевшую бутылку воды.
Я ловлю себя на мысли, что уже неприлично долго рассматриваю какого-то мужика, фокусируюсь на лице.
Брови сдвинуты, ноздри расширены, значит ему что-то не нравится.
Я?
- Глупая? Или глухая? Попробую еще раз - ты кто, черт возьми такая? И какого хрена сидишь в моей кресле?
Я оживаю, резко встаю и быстро начинаю вскипать:
- Глупая? Ничего не попутал?
- Что? - мой ответ его скорее всего шокировал.
Но между нами уже Луис.
- Дядя Алекс, привет. Она не знала, прости! - Луис оправдывается за меня?
- Эль пойдем купаться. Пойдем, я уже перегрелся, - смышленый не по годам мальчуган начинает тащить меня к воде и отвлекать от назревающей перепалки.
Не собираясь продолжать этот разговор с идиотом или выслушивать его тупые комментарии, я ухожу следом за Луисом купаться.
Алекс.
Что, черт возьми, здесь происходит?
После того, как Луис возвращается на берег, она плавает еще довольно долго, наматывая большие круги брасом, а когда почти выходит из воды, машет кому-то рукой и остаётся стоять по колено в океане, стряхивая с лица, плеч и рук, капли воды.
Рядом со мной уже стоит Филипп.
- На туристку не похожа, но и не из местных, - отмечает он, разглядывая девушку.
Мне так и хочется ему врезать и стереть эту улыбку голодного зверя с его физиономии.
- Мммм… И хорошенькая.
- Филипп, прекрати! Смотреть противно, - пытаюсь я осадить друга.
- На нее? Почему? Симпатичная, стройная, смотри какая попка. Ну супер же!
Еще немного и с его подбородка начнёт капать слюна.
- Вообще ничего интересного. Худощавая, угловатая, наглая заноза.
- Ох, Алекс, - вздыхает Филипп, - если бы не знал, что ты вчера был со мной в стриптиз-баре, то начал бы сомневаться в тебе.
Эта девица выходит на берег и ей навстречу уже бежит наш Рафаэль с бокалом коктейля. Она протягивает руку, но парнишка сначала целует руку и только потом вкладывает в нее бокал.
Кажется, Пэпэ назвал ее «Эль»?
О чем думали ее родители? Противное имя.
Эль широко улыбаются Рафаэлю и благодарит его, но как только замечает нас, ее лицо сразу меняется. Она с презрением отворачивается и ложится на шезлонге под пальмой.
Я надеваю очки и располагаюсь в своем кресле.
- Филипп, сделай одолжение, - наш блондинчик продолжает ее разглядывать, ни капли не стесняясь, - разузнай все о ней.
- Ох, Алекс, я так боялся, что ты не попросишь, - ответ он растягивает буквально по буквам, с таким наслаждением, как будто уже идет ее соблазнять.
Стараюсь не поворачиваться в ее сторону. Мне не интересно. Краем глаза вижу, что Рафаэль приносит ей фрукты и воду. С чего бы столько внимание? Бред какой-то.
Обычная девушка, даже не самая симпатичная из тех, с кем я знаком. Обычные темно-каштановые волосы чуть достают до лопаток. Общее телосложение скорее спортивное, чем стройное. Да и грудь маловата.
Не понимаю восторгов Филиппа.
На нашем пляже каждый день появляются красивые девушки. На любой вкус и цвет, так сказать. И большинство приходят целенаправленно, зная, что днем, чаще всего, здесь отдыхает наша банда.
Но эта… Заноза!
Имела наглость сесть в мое кресло! Последний кто это сделал, весь следующий месяц ходит в гипсе. Кажется, весь город знает, что это мое место и оно неприкосновенно.
Из всей ее внешности интересное разве что цвет глаз – они не серые, они странно серебристые.
Парни собираются играть в пляжный волейбол и уже натягивают сетку. Обычно я выступаю в роли судьи.
Проходя мимо нее, Филипп подходит ближе и спрашивает:
- Красавица, не желаете с нами поиграть?
Она широко улыбается в ответ, но отрицательно мотает головой:
- Нет! Предпочту посмотреть, как вы, парни, играете!
Банда же, как павлины перед курицей, распушили хвосты и бодро подначивают друг друга.
Святые небеса! На их фоне, даже бегающий вокруг нее Рафаэль, смотрится не так жалко.
Я занимаю место судьи и начинается игра.
После двух разыгранных партий в ничью, парни расходятся выпить воды и передохнуть пару минут.
Филипп уже в первый же перерыв бегал к этой Эль. Познакомился, шуточками разбрасывается. Ну никакого самоуважения.
Вот и сейчас, вместо того чтобы передохнуть, поскакал к ней, как горный ослик, помогает стряхнуть полотенце. Слава богу она, видимо, уходит.
Перерыв окончен, и я делаю предупредительный свисток, парни стягиваются на площадку и начинают третью, завершающую партию.
Но мое внимание отвлекает Эль. Она машет рукой Рафаэлю и проходя мимо меня спокойно уходит! Не расплатившись!
Ну нет! Я не собираюсь ее кормить и поить за мой счет! Если не платит она, значит будет платить Рафаэль! И я кричу ей вслед!
- Эй! Эль, кажется!
Она поворачивается с вопросительным выражением лица.
- Ты ничего не забыла? - дам ей шанс исправить свою ошибку.
- Ммм, нет. Разве что попрощаться, - она поворачивается в сторону волейбольной площадки и машет парням рукой, от чего те расплываются в тупых улыбках.
- Заноза! Ты не расплатилась! – меня раздражает ее спокойствие, но на крик я не перехожу никогда. Донести до человека мысль можно и спокойный тоном, главное правильными словами.
Я поднимаюсь со своего судейского места и подхожу к ней ближе, но в ответ она только улыбается.
- Ты. Не. Расплатилась. Кажется тебе нужно повторять дважды, потому что первый раз слова до тебя не доходят.
В ответ она только самоуверенно улыбается:
- Ты ошибаешься.
Она спокойна и самоуверенна. Голову бы ей оторвал.
- И по поводу счета и что повторять нужно два раза. Но видимо ты часто ошибаешься, - продолжает нахалка, - раз делаешь это уже третий раз на пару часов.
- Рафаэль! – я не свожу с нее глаз и зову парнишку.
- Правильно, уточни у работников заведения, прежде чем выставлять себя идиотом.
Задержись Рафаэль еще хоть на минуту, я бы ее прирезал прямо тут, не стесняясь детей и туристов.
- Алекс, что случилось? Ты звал? – Рафаэль слишком хорошо меня знает и сразу видит мой настрой.
- Она не расплатилась, – начинаю я, не давая ему и шанса на комментарии, - это мое заведение и ты прекрасно знаешь правила – расплачиваются все, даже я сам.
- Эль, она ... – Рафаэль переминается с ноги на ногу, но я перебиваю его.
- Она не расплатилась! Она платит по счету, либо моет посуду, либо отправится в участок, – я говорю четко и жестко, но ее самодовольное выражение лица не меняется. Какого хрена?!
- Алекс, у нее внесен депозит, - еле слышно говорит Рафаэль.
- Что?
- После того как я пробыла здесь первые три дня, - начинает она, скрестив руки на груди и улыбаясь еще шире, - я поняла, что мне здесь очень нравится и я буду довольно частой гостей в этом месте и этом кафе, а мучиться каждый день с мелочью я не привыкла, поэтому договорилась с вашим замечательным Рафаэлем и внесла депозит в сто долларов.
Я поворачиваюсь к Рафаэлю и тот только кивает в подтверждение ее слов:
- Рафаэль сам высчитывает и забирает из депозита сколько нужно, - она невинно приподнимает плечи и отводит взгляд в сторону, - мне же остается только в конце недели докидывать ему чаевые.
- На прошлой неделе она дала мне двадцать баксов, - шепчет Рафаэль.
Для парнишки это большие деньги, столько же он зарабатывает в неделю, а в несезон и того меньше.
Я делаю шаг назад и хочу уже уйти от нее, но она громко говорит мне в след:
- Эй, ты ничего не забыл? – вот заноза, вернула мне мою же фразу.
- Что? – уточняю я.
- Я говорю, ты ничего не забыл? – она устало потирает висок, - И кому из нас еще нужно повторять по два раза.
- И что же я забыл? – нужно набраться терпения, ведь она уже уходит.
- Извиниться.
- Что? – да что же такое, в моем лексиконе других слов не осталось из-за злости на нее?
- Извиниться передо мной! – да она смеется мне прямо в лицо, - За нанесенное оскорбление и угрозу участком полиции.