Глава 4
Не может же она до сих пор любить его, это просто смешно… К тому же следует помнить, что Сергей никогда не был тем человеком, каким она его себе представляла. Она сама наделила его достоинствами, которыми он никогда не обладал.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Кристина подошла ближе к кушетке. Лицо Сергея даже во сне выглядело усталым. Она сделала еще шаг. Под ногой что-то звякнуло, и, нагнувшись, она увидела полупустую бутылку виски и стакан, валяющиеся на полу. Неужели он пьет? Кристина поморщилась, но потом напомнила себе, что у этого человека только что умерла жена и, какими бы ни были его чувства к Ирине, он не может не ощущать боль потери.
Сергей пошевелился, его лицо нахмурилось во сне, и подушка, на которой покоилась его голова, упала на пол.
Машинально Кристина нагнулась, чтобы поднять ее. Случайно ее пальцы задели запястье Сергея, и он дернулся, как будто его пронзил электрический разряд. Рубашка была расстегнута, и Кристина могла видеть темные волоски на его груди. Ей показалось, что раньше они были тоньше.
Сердце Кристина глухо застучало, и она попыталась распрямиться и сделать шаг назад, но внезапно пальцы Сергея сомкнулись на ее запястье. Глубокая складка пролегла поперек лба. Пальцы гладили ее руку, и Кристина не могла понять, что больше потрясло ее — его ласка или собственная реакция на это прикосновение.
Сергей все так же глубоко спал, и она опустилась перед ним на колени, осторожно пытаясь высвободить руку. Растерянность и возбуждение вызвали лихорадочный румянец, от которого горело лицо. Как будто не было тех семи лет, за время которых она научилась справляться с любой неловкой ситуацией. Кристина почувствовала себя испуганным подростком только потому, что какой-то человек во сне взял ее за руку.
Но Сергей для нее не просто какой-то человек, подумала она. Наверное, ему приснилось, что на ее месте другая женщина, возможно Ирина. Внутренне взвинченная, хотя внешне спокойная, она сделала еще одну попытку высвободиться и, наклонившись, случайно дотронулась до плеча спящего.
В это мгновение Сергей открыл глаза. Она уже забыла, каким гипнотическим мог быть его взгляд.
— Кристина…
Он попытался улыбнуться, пальцы его скользнули вверх, чтобы погладить ее волосы. Слишком ошеломленная, чтобы сопротивляться, Кристина почувствовала, что он притягивает ее к себе. Ее глаза машинально закрылись, и внезапно ей показалось, что она никуда не уезжала. Ей снова было девятнадцать, и она трепетала на краю, боясь и мечтая стать женщиной, желая его и страшась своего желания. Его поцелуй, нежный и крепкий, сказал ей, что он все понимает.
Голова кружилась, мысли путались. Внезапно хватка его пальцев усилилась, в глазах зажегся злой огонь, и, оттолкнув ее, Сергей встал. Кристина ошеломленно смотрела на него, все еще не понимая, где находится — в прошлом или настоящем. Но вдруг она увидела в его взгляде презрение и поняла, что, когда целовал ее, Сергей еще не вполне проснулся и не соображал, что делает.
— Наконец-то приехала. — Он сделал шаг в сторону, чтобы получше рассмотреть ее. — Мы должны быть польщены, что к нам пожаловала столь знаменитая особа. Надеюсь, ты простишь, что мы не закололи в твою честь тучного тельца. Что привело тебя назад? Чувство вины или простое любопытство?
Кристина собралась было сказать, что она совсем недавно узнала о смерти Ирины, но внезапно ее внимание привлекли звуки, раздавшиеся снаружи. Дверь гостиной отворилась, и полная улыбающаяся женщина лет пятидесяти вошла, ведя за руку маленькую девочку.
Кристина перевела дыхание. Так вот она какая, ее племянница… ребенок Ирины и Сергеа. Она с трудом заставила себя посмотреть на девочку. Что же заставило сестру назначить ее опекуншей? Наверняка она сделала это отнюдь не из добрых побуждений. Ирина не могла измениться, подумала Кристина, вглядываясь в маленькое личико, так похожее на ее лицо. Прямые светло-русые волосы, знакомый разрез глаз… По какой-то мрачной причуде судьбы Софи гораздо больше походила на ее дочку, чем на ребенка Ирины, хотя у нее были карие глаза, а у Кристина зеленые.
Она с недоумением взглянула на Сергея. Ирина была темноволосой и голубоглазой, а у Сергея глаза были редкого цвета золотистого янтаря. Никто, насколько она знала, в их родне не обладал таким, как у Софи, необыкновенным сочетанием белокурых волос и бархатно-карих глаз.
— Ну вот, — жизнерадостно сообщала женщина, — я ведь говорила тебе, София, что сегодня к нам приедут гости?
Девочка не ответила, даже не повернула голову, чтобы взглянуть на меня, с горечью отметила Кристина.
— Я должна кое-что купить, — сказала няня, обращаясь к Сергею.
— Хорошо.. Надеюсь, вы приготовили комнату для нашей гостьи?
— Разумеется, приготовила. — няня с улыбкой повернулась к Кристине, потом взглянула на Софию. — Я вернусь к чаю, детка, и, может быть, сегодня вечером твоя тетя дочитает тебе на ночь.
Девочка опять не ответила. Кристина хотелось подбежать к ней и обнять ее. София выглядела такой беззащитной, такой потерянной и ранимой, но Кристина чувствовала, что лучше сейчас этого не делать. Она должна сказать Сергею, что собирается остановиться в собственном доме. Взглянув на часы, Кристина вспомнила, что должна еще взять ключи от коттеджа.
— Мы тебе уже надоели? — проговорил Сергей, насмешливо растягивая слова.
Кристина заметила, что София вздрогнула, услышав голос отца. Что могло вызвать такую реакцию ребенка? Дети замечают и понимают гораздо больше, чем думают их родители. Однако сейчас Она не станет спрашивать Сергея о его взаимоотношениях с ее сестрой. Интересно, он знает, почему Ирина назначила именно ее опекуншей дочери?
Кристина искоса взглянула на Сергея. Может быть, он тоже разделяет нелюбовь к ней Ирины оттого, что их ребенок так похож на нее? Она содрогнулась, подумав, как сестра могла относиться из-за этого к девочке. Вспомнились обиды собственного детства. Но ведь София — дочь Ирина, так что ее воображение, как обычно, слишком разыгралось.
Кристина подняла глаза и заметила, что девочка исподтишка изучает ее, прижавшись к отцу. Его большая рука накрыла ее маленькую ладошку, и он ободряюще улыбнулся ей. Кристина почувствовала, как горло ее сжал спазм. В одном она определенно ошибалась. Сергей, без сомнения, любил свою дочку очень сильно. В его золотистых глазах, обращенных к Софии, Кристина увидела нежность и боль.
— Не могу понять, почему Ирина назначила меня ее опекуншей! — непроизвольно вырвалось у Кристина.
Лицо Сергея словно окаменело.
— Не можешь понять? — мрачно проговорил он.
Услышав резкий звук его голоса, София напряглась, и, поняв ее состояние, он замолчал, тепло улыбнулся ребенку, потом снова заговорил, обращаясь к Кристина:
— Пойдем, я провожу тебя в твою комнату.
— В этом нет необходимости.
Кристина взяла себя в руки и теперь говорила совершенно спокойно с холодной улыбкой на устах. Обычно она приберегала эту улыбку для не в меру прытких поклонников. Как правило, это производило отрезвляющий эффект, но Сергей оказался исключением из правил.
— Я остановлюсь в своем доме, — продолжала она
— Кристина! — В голосе Сергея прозвучал гнев, и девочка снова напряглась. Заметив это, он тут же успокаивающе пробормотал: — Все в порядке, София. Я не сержусь. Мы просто разговариваем. — Он холодно взглянул на Кристину. — Нам надо многое обговорить, и это было бы гораздо проще сделать, если бы ты остановилась здесь. Но я достаточно хорошо тебя знаю и не сомневаюсь: ты поступишь по-своему, как всегда поступала раньше. Я провожу тебя до машины.
Без сомнения, он хочет сказать ей что-то в отсутствие Софии. Все эти годы она заставляла себя не думать о ребенке Сергея и теперь, когда увидела девочку, то не почувствовала ни боли, ни обиды, как ожидала. София была просто очень несчастным, беззащитным ребенком, которому она хотела помочь, но Кристина была достаточно благоразумна, чтобы понимать: девочка сама должна сделать первый шаг.
— У меня нет машины, — сдержанно проговорила Кристина. — Если ты разрешишь мне оставить здесь багаж на час, я вернусь и заберу его, как только получу ключи от дома. На обратном пути я могу воспользоваться машиной тети Лизы.
Сергей насмешливо улыбнулся. — Поступай, как считаешь нужным, — проговорил он, растягивая слова. — Я бы проводил тебя, но не могу оставить Софи, а она не любит ездить в автомобиле.
Кристина нахмурилась, но, взглянув на Софию, увидела, что выражение ее лица подтверждает слова отца. Девочка выглядела напряженной и испуганной. Кивнув ей и улыбнувшись, Кристина направилась к выходу.
Приехав к юристу она услышала — Но, моя дорогая, дом пустовал почти два года…
— Я же просила, чтобы его держали в чистоте и проветривали, — нахмурившись, напомнила Кристина.
— Мы это делали, но зимой крыша протекла, ее нужно полностью перекрыть. Я вам об этом писал, — извиняющимся тоном добавил он, и Кристина обреченно вздохнула. — Использовать машину вашей тетушки тоже не представляется возможным. Думаю, вы даже не сможете ее завести. Мне пришла в голову более подходящая идея. У моей сестры есть маленький автомобиль, который вы можете взять на время. Сейчас она отдыхает в Греции и вернется только через несколько недель. Как долго вы собираетесь прожить здесь?
— Еще точно не знаю.
Кристина согласилась воспользоваться машиной сестры юриста, но отвергла предложение снять номер в гостинице. Как бы ни был плох ее коттедж, неужели она не сможет провести там одну ночь?
У нее кружилась голова от множества проблем, которые предстояло решить в ближайшие дни. Завтра она должна сообразить, где ей остановиться. Это место должно быть близко от дома Сергея, чтобы она могла часто видеться с Софией, иначе ее приезд теряет смысл.
Усевшись в маленький «форд» и поблагодарив его за эту услугу, она поехала прямиком к дому Сергея. Кристина отсутствовала дольше, чем предполагала, и ее сердце учащенно билось, когда она подъезжала к парадному входу. Непрошеные воспоминания о нежном поцелуе Сергея заставили ее опять покраснеть.