Небольшой район частной застройки был чем-то вроде деревни, чудом выжившей в объятиях большого промышленного города. Нет, коров и свиней тут, конечно, не держали, даже куры попадались нечасто, а работали люди все больше на заводах да в конторах. Но до́ма образ жизни был деревенский – все всех знают, всем до всех дело есть, лавочки, бабушки, семечки...
Дом, о котором пойдет речь, выделялся среди прочих непостижимой геометрией – строили его долго, постепенно пристраивая одно помещение за другим. В конце концов образовались в нем три квартиры, и жили в них люди, к изначальным создателям сего шедевра архитектуры никакого отношения не имеющие.
Собственно, друг к другу эти три семьи тоже особого отношения не имели. Даже больше – они были несхожи во всем, кроме одного: в каждой росла дочь, и все три девочки были примерно одного возраста. Соседи, кто пообразованней, прозвали их на пушкинский лад: «три девицы под окном».
Поскольку семьи были разные, то и девчонки получились предельно несхожими. Самой нормальной и обычной была Ритка – фантики-бантики, конфетки-резиночки, хихи-хаха... В общем, все поняли, в чем дело. Росла Ритка пухлой, курносой, румяной, кудрявой, рыжеватой. Училась в школе кое-как, но проблем учителям не создавала и до нервных припадков их не доводила.
Маманя ее на почте трудилась, а папаня баранку крутил, хлеб по городу развозил. Добродушные люди, веселые. Выпить могут, но в меру и без скандала. Огородик, яблонька.
Лидке все прочили славу Софьи Ковалевской или там Марии Кюри. Все в классики прыгают – она с книжкой на лавочке сутулится. Все в квача бегают или снежную горку раскатывают – она над уроками мается. Темненькая, худенькая, болеет часто. Но очень вежливая, послушная, покладистая.
И папа, и мама у нее были по образовательной части, только мама в школе физику читала, а папа в институте инженерном. Тоже очень вежливые. У дома цветы и качелька. К соседям всегда по-хорошему, и к ним все с уважением. Но на гулянки на районе их не очень приглашали, не понимали они настоящего веселья.
У Светки папки не было вовсе, и вся районная разведка не смогла выяснить, как оно там получилось. А мать была, и заведовала каким-то отделом в банке. Одевалась – артистка! Прическа, макияж – загляденье! У дома все ровненько плиточкой выложено.
Светка тоже была очень даже ничего – росленькая, личико строгое, глазки темные. Но вот играла все больше одна. Если ее уговаривали к ребятне присоединиться, говорила здраво:
– Они мои игрушки трогают, я это не люблю! Мне дома не скучно.
В школу пошла – хорошо училась, похуже Лидки, но ненамного. Никогда никому списывать не давала. И ластики-карандашики не одалживала и сама их у других не брала. У нее свое всегда было.
Соседи долго ломали голову, в кого суждено вырасти Светке, и пришли в конце концов к выводу, что быть ей либо следователем ФСБ, либо главным бухгалтером. Хотя некоторые были уверены, что вся ее серьезность развалится при столкновении с первым же смазливым парнем лет эдак в пятнадцать.
Не сказать, что Ритка, Светка да Лидка подружками не разлей вода были – уж очень разные! Но все же в одном доме росли, так что так или иначе, а приятельствовали. В школу вместе ходили, в гости друг к дружке заглядывали. Так и росли понемногу – три девицы под окном.
Шло время. Девицы и впрямь девицами стали. Но все образовывалось более-менее в соответствии с соседскими предвидениями. Ритка просто среднее образование получать не пожелала, сразу на профессиональное замахнулась – в торговый техникум поступила. В компаниях всегда, с кавалерами, нарядная, веселая. Тела только у нее малость больше, чем надо, прибыло, а так огонь-девка.
Лида школу с золотой медалью закончила, а Света без медали, но тоже хорошо. Лидин класс отметил в кафе, потом все рассвет на набережной встречали. Платье Лиде подруга матери сшила, мастер этого дела.
А вот у Светы с выпускным проблема возникла. Родительский комитет в полном составе обломал зубы об ее маму, Варвару Андреевну – та категорически отказывалась сдавать деньги на полноценное застолье. Вышел скандал. Варвара Андреевна рассорилась с родительским комитетом, а Света с одноклассниками. Так что получила она аттестат в торжественной обстановке (одетая в отличный, но вполне обычный костюм), да домой пошла.
Но далее все сразу наладилось. И Лида, и Света пошли дальше учиться без проблем. Света на что-то финансовое, как мама, а Лида семейную традицию нарушила и на историка поступила. Но родители ее не возражали.
Когда Ритка на двадцатом году замуж выскочила – никто не удивился. Свадьба у нее была веселая, гуляли в местном кафе и далеко вокруг него, были и соседи, и знакомые, и соседи знакомых, и знакомые соседей. И Лида с родителями тоже были; сидели, правда, недолго и в конкурсах не особо участвовали, но «горько!» кричали и даже танцевали. Денег подарили, как все, да еще и плед красивый.
Не было только Светы с матерью. Нет, набор кастрюль они в подарок преподнесли, а насчет гулянки так сказали:
– Люди мы не очень богатые, Света учится, средства нужны, некстати нам наряды для гуляния покупать. Мы дома лучше посидим, а Рите и так счастья желаем.
Прошло мало времени – забежала Рита к Светке, попросила двадцать тысяч одолжить. Та спрашивает: зачем? Ритка ей на это:
– Да кредит же на свадьбу брали, и получилось так, что подаренных денег не хватает вернуть. Немного осталось, а дальше заработаем, да и отдадим тебе, ты знаешь, за мной не заржавеет!
А Света брови поднимает:
– А зачем же вы тогда весь район поили-кормили, если денег не хватает?
– Ну как же – для праздника и веселья! – Ритка говорит.
– Ну, оплачивать общерайонный шум да гам я не хочу, мне деньги самой нужны, для дела! – Светка на это. И не дала. Дали родители Лиды, правда, не двадцать тысяч, а двенадцать, больше не смогли. Но и то помогло.
Вот когда район удивился – когда Лиду в белом платье да фате увидел через год! Все были уверены, что она замуж вообще не выйдет, будет ученой дамой с кошками. Ан нет – нашлась и для нее пара! Да еще и парень завидный – рослый, статный, бойкий. В газете работает местной.
У Лиды такой гулянки, как у Ритки, не было, но соседям всем по рюмашке налили и закусочки предложили. Поскольку никого заранее не предупредили, люди подходили, кто мог и хотел, счастья желали, ну и денежек давали на обзаведение, кому сколько не жалко было.
Светку спрашивали - а ты когда ж? А она отмахивалась:
– Разве до того мне? Я желаю сперва в жизни устроиться, место свое в ней найти, обзавестись хоть чем своим. Какие мои годы – успею! А этого желания быстрее выскочить хоть за кого, а потом кредиты возвращать да нищету плодить – не понимаю, хоть бейте!
Собственно, после свадьбы Лиды дома только Света осталась. Устроилась она после института на работу в какую-то огромную компанию. Должность ее называлась «финансовый аналитик» – районная разведка выяснила. Правда, никто не понял, что оно такое и что этому аналитику делать надо. Но на работе Светка подолгу пропадала.
– Жизнь мимо тебя пройдет, молодость даром истратится! Всех денег не заработаешь, пошла бы ты хоть в клуб какой, или на танцы! – увещевали ее соседки.
– Глупости! Это на танцах этих да клубах жизнь даром тратится, а молодость в наши дни и в полтинник лет не заканчивается! – отвергала их рекомендации Светка. – Я карьеру делаю и надежную основу для дальнейшей своей счастливой жизни закладываю! Не желаю я маяться, как Ритка с Лидкой!
Ну, не сказать, что Ритка с Лидкой так уж маялись, а только все шло у них все же не так, как мечталось и как соседям представлялось. Лида никакой научной карьеры делать не стала – у нее дети пошли, целых трое, подряд. Худая совсем Лидка стала, растрепанная. Забегалась. Пальтишко старое, юбка кривобокая. Правда, Дмитрий, супруг ее, и такую ее любил, к теще и тестю всегда с нею приезжал и выглядел довольным.
Ритка через три года домой вернулась – не срослось у нее с мужем. Внука Ромку родителям привезла. Они расстроились, понятное дело, что развод. Но потом смирились и стали жить вместе, а Ромка очень симпатичным и некапризным мальчонкой оказался.
Еще через год Ритка вдругорядь замуж выскочила. Свадьба на сей раз не такая шикарная была – во второй раз не положено. И снова жизнь не задалась, через два года родители ее снова дома принимали, уже и с внучкой. Толстая, честно говоря, Ритка стала. Но все такой же веселой оставалась, все ей, как с гуся вода.
Как раз тогда, когда она снова домой вернулась, потрясла район новость: Светка квартиру купила! В новом дорогом доме, большую! Мать ее, Варвара Андреевна, нос задрала – чисто королева Марго. Ну а Ритка человек простой, сразу к бывшей соседке подкатила:
– Что, Светуля, когда новоселье справлять будем? Неужто не обмоем обзаведение твое?
– Какое такое новоселье – заехала, и все. А мыть мою квартиру не надо, там и так чисто, – Светка ей в ответ. Хмыкнула Ритка да отвалила, чего ж тут еще делать.
Время шло. Светка еще и машину купила, дорогущую! Она теперь в фирме своей должность какую-то высокую, начальственную, занимала, и получала, как никто на районе. Ритка устроилась продавцом в местный магазинчик всего-и-вся работать. Хозяин на нее нахвалиться не мог – покупатели к разбитной да веселой Ритке толпами валили, цинично игнорируя и «Пятерку», и «Магнит». Лидин муж главным редактором газеты стал, а сама Лида так и бегала в стареньком – дети в школе, то тетрадки, то книжки, то одежка... Но и она на работу пошла, по специальности – в краеведческом музее что-то сохранять да систематизировать.
В общем, всем девицам уже за тридцатку, не так и мало, перевалило, когда случилась подлинная сенсация: Светка замуж собралась! За солидного мужчину, адвоката. Кто видел его, рассказывали – видный, холеный, в костюме, и машина шикарная. И не старый, ни в коем случае. Ну лет сорок, не больше.
– Светуля, когда свадьба-то? – допытывалась все та же неугомонная Ритка. – Где гулять будем, и какого цвета наряд присматривать?
– Гулять нигде не будем – мы деньги решили на путешествие потратить, в круиз на лайнере океанском поедем, – Светка ей в ответ. – Не стоят эти все пышные гульки убитых на них денег.
Ну нет и нет. Тем более, что тут и сама Ритка в третий раз замуж засобиралась. За владельца своего магазина. Всем Георгий очень нравился – добродушный, не жадный. И детей Ритки полюбил, и Ромка с Викой его своим признали. Правда, жизнь их не очень-то изменилась – не грозило забогатеть нежадному Георгию. Ритка продолжала за прилавком стоять, а Георгий товары завозил да грузил, еще и пасынок Ромка ему помогал иногда.
Зато Варвара Андреевна плавала уже прямо владычицей морскою! На пенсию даже вышла, в свое удовольствие пожить. Ибо у Светочки ее все замечательно складывалось, Константин Вениаминович редким мужчиной оказался, мечта, а не зять. А что внуков нет – так ныне принято лет в сорок рожать, время еще есть.
В общем, шла себе жизнь своим чередом. Старшее поколение дома с непостижимой геометрией понемногу старело, молодое появлялось время от времени, и все жили хоть не так, как предполагалось, но вроде неплохо.
Беда пришла, откель не ждали, и к тому, кто не ждал. Заметили соседи у дверей Варвары Андреевны «скорую». А вскоре Риткина мать, все разузнавшая получше Штирлица, с телеграфной скоростью разнесла новость по окрестностям:
– Ой, несчастье! Светке-то некоторое время неможилось, да думала – пройдет. Не прошло, пошла все же к докторам. В общем, опухоль у нее нашли. Не рак, не такое страшное, что-то, что лечится. Но лечить трудно, сперва уколы какие-то надо и капельницы, потом операцию, потом восстановление еще долгое. Неизвестно сколько по больницам пролежит. И деток у нее уж не будет точно, даже если вылечат!
Но Варваре Андреевне сердце не потому прихватило. С работы ее денежной Светку сразу вежливо попросили – не нужен там сотрудник, который незнамо сколько на больничных просидит. А Константин Вениаминович заявил: у нас брачный договор подписан, там четко сказано, что я детей хочу. Не можешь ты мне их теперь дать, дорогая, так что до свидания, разойдемся, и каждый при своем.
– Что делать – не знаю! Я на пенсии, мне самой лечение требуется, Светочка теперь без работы, и этот подлец ее бросил! – жаловалась Варвара Андреевна.
Ритка, на седьмом месяце у прилавка своего постаивая, тоже об этом прослышала. И вскоре в дверь к Варваре Андреевне позвонил ее Ромка, и в каждой руке у него – по огромному пакету:
– Здрасьте, теть Варя! Мамка вот и дядя Гера приказывали передать. Вам деньги нонеча для теть Светы нужны, а тут и яблочки, и апельсинки, и сахар, и сырок, и колбаска, и еще чего-то мамка насовала. Она мне строго наказывала ничего не слушать, а все вам отдать!
Покивала Варвара Андреевна, спасибо велела Ритке передавать, взяла пакеты. Соседи Ритке сказали:
– Тебе, небось, самой не хватает, вон рожать скоро!
А она им:
– Так у меня, чай, муж хороший, и я здоровая, и Ромка с Викой всегда пособят! А Светке что, помирать, если ее Вениаминович такая редиска?
Потом Лиды родители из соседней квартиры постучались, тридцать тысяч дали:
– С нашей пенсии много не дашь, да Лида и Дима добавили. И не в долг это, совсем возьмите, вам Светочку спасать надо!
Им люди умные говорят:
– У вас пенсии маленькие, внуков трое, старшему в институт поступать скоро – самим, небось, каждая копейка не лишняя!
А старики на это:
– Не голодают внуки у нас, и старший поступит, никуда не денется! А Светочку спасать надо, молодая еще совсем!
Посмотрели на это соседи, да тоже понесли – кто тысячу, кто две, а кто побогаче – и все пять. Разве же жалко, когда человека спасать надо!
Короче, машину Светкину богатую пришлось-таки продать, а квартира за ней осталась. Сделали Светке операцию у светила медицины, лежала она в отдельной палате. Все хорошо удалось, выздоровела Светка, словно и не болела. А что детей не будет – не очень и хотелось. И Константина Вениаминовича не жаль, раз он редиска такая.
Нашла Светка себе новую работу – не хуже старой. И машину вскоре новую купила. Лида у нее на выпускной старшему одолжить пыталась, но не вышло:
– Я болела, мама перенервничала, мы путевки на тропический остров купили, нервы поправить, так что нет у нас денег лишних. А выпускной – это так, баловство. Я вот не ходила – и нормально, – так Светка сказала.
Ничего – всем кварталом скинулись, и был у Лидкиного сына выпускной по высшему разряду, какого победитель всероссийских олимпиад и золотой медалист как раз и заслуживает. А у Ритки мальчик Коля родился, и Георгий от восторга чуть заикаться не начал. И Вику даже не надо было просить с братиком сидеть, она в нем и так души не чаяла.
А Варвара Андреевна вскоре квартиру свою продала – ей Светка что-то модное в квартале новостроек организовала. В общем, отправились они обе в синие дали царя Салтана себе искать.
Вместо них появилась в доме с непостижимой геометрией молодая пара: он доктор, она медсестра. И три девочки-погодки у них. В общем, снова жили в чудом уцелевшей в объятиях большого города деревне три девицы под окном.
---