— Зинаида, я прочел ваше письмо. Спасибо за откровенность… и знаете.. а приходите ка ко мне в субботу в гости. Адрес и время я вам скину смс-кой.
***
«Доброе дело без награды не останется» - всегда говорила Зиночке Морозовой её мудрая мама. Зина росла с убеждением, что нужно быть милосердной, всем вокруг помогать и пахать за двоих, а лучше за троих. А если дури в достатке, то и за весь коллектив.
В школе Зиночка активно занималась общественной работой, брала шефство над отстающими учениками и входила в состав тимуровской команды. Тимуровцы гурьбой таскались по дворам микрорайона, выискивая беспомощных бабушек. Так как отопление, водоснабжение и газ в домах были централизованными, то колоть дрова для бабушек, носить им воду из колодца и топить печи не было необходимости. Пионерам приходилось искать иные, альтернативные виды помощи.
Бабушки радовались, когда тимуровцы вызывались выбивать на улице ковры. Дети получали от подопечной сам ковер, вешали его во дворе на металлическую перекладину и начинали лупить по нему пластиковыми «выбивалками» или деревянными палками, которые пионеры разыскивали на пустырях. От бабушкиного добра поднимались клубы удушливой пыли, перемешанной с кошачьей шерстью и клещами-сапрофитами. Дети яростно чихали, чесались и кашляли, а их руки и лица становились серыми от столетней грязи. После экзекуции чистый ковер торжественно вручали бабушке, которая была необычайно довольна халявным детским трудом.
Окончив школу с «золотой» медалью Зиночка поступила в университет на математический факультет. Она с самого детства обожала математику и считала эту науку волшебной. Учеба давалась ей легко, а университетская жизнь закрутила в водоворот событий по самую макушку. И здесь Зиночка помогала отстающим с учебой, делала за бесплатно многочисленные контрольные и курсовые работы, состояла в студсовете и редколлегии курса.
Через тройку лет обучения прилежная Зиночка почувствовала, что у неё неладно с головой. Вникая в математический анализ и уносясь воображением в научные эмпиреи, Зина теряла связь с реальностью. Собираясь на лекции, она могла обуться в разные сапоги или туфли, забывала надеть юбку или надевала её поверх брюк. А однажды, в мае, в 25-ти градусную жару, вышла на улицу в зимнем пальто.
Поняв, что надо, хоть иногда, отдыхать от учебы и общественной работы, Зиночка убавила пыл, пересмотрела своё фанатическое отношение к учебному процессу и затаилась. Правда, закончить университет с красным дипломом не получилось, и Зину распределили в маленький городок учителем математики. Данный населенный пункт славился тем, что в нем жили и работали шахтеры, добывая «черное, надёжное золото» в многочисленных шахтах, окружавших город. Кроме того, когда Зина приехала туда учительствовать, в округе неожиданно завелся маньяк.
Из уст в уста жители города передавали леденящие душу слухи о том, что упырь с ножиком бродит по ночным улицам города в поисках несчастных жертв. Зиночка тряслась от ужаса, несясь вечером из школы в общежитие. Ей казалось, что из-за каждого куста за ней наблюдает душегуб, сверкая глазами и лезвием зазубренного клинка.
Маньяк ей так и не встретился. Зато ухажеров из числа шахтеров было несколько человек. Все они курили вонючие папиросы, культурно изъяснялись матом и норовили зажать Зину в укромных уголках. Лица их были покрыты несмываемой угольной пылью, а «подведенные» глаза казались Зиночке особенно страшными.
Кое-как отмучившись в школе три года, Зина быстро покидала в чемодан свои вещички и уехала обратно, к маме и папе под уютное крылышко. Обучать непослушных и слишком подвижных детей категорически не хотелось. За годы работы в шахтерском городке у Зиночки выработалось стойкое отвращение к учительскому труду.
Побегав в поисках нового места, Зина Морозова попала в настоящий научно-исследовательский институт, который занимался разработкам для ВПК. Зина ужасно гордилась, что своими знаниями и усилиями укрепляет военную мощь родной страны. К сожалению, грянула перестройка, страна посыпалась и исчезла, как с белых яблонь дым. Через пару лет ускорения и гласности, зарплаты научного сотрудника стало хватать ровно на два батончика «Сникерс». Зиночка заметалась в поисках нового места работы.
В дело включилась мама Зины, Валентина Яковлевна, врач-терапевт, женщина деловая и энергичная. Пошерстив по знакомым и пациентам, она устроила дочь на завод, в недавно сформированный отдел АСУ, где Зиночка, наконец, поняла: она попала туда, куда всю жизнь стремилась её душа. Образование математика дало ей возможность быстро освоить азы программирования, а в отделе АСУ - оттачивать свои навыки до блеска.
После превращения завода в акционерное общество отдел АСУ занялся написанием всевозможных программ для конторских служащих. Зине досталась бухгалтерия. Со всем пылом и страстью она углубилась в процесс, проводя в отделе дни, вечера и выходные, упиваясь новыми, необычными задачами и вызовами.
Так как, создание складской программы требовало специфических знаний, Зиночка пошла учиться на бухгалтерские курсы, где узнала, что такое «проводка», «план счетов», «инвентарный номер» и прочие, захватывающие воображение, вещи. Обкатка программы проходила в режиме нон-стоп. Зина целыми днями сидела в бухгалтерии и обучала сотрудниц новым и непривычным для них навыкам. До этого учет велся вручную, в больших книгах-гроссбухах и журналах-ордерах. Теперь бухгалтерам предоставлялась возможность наслаждаться передовыми компьютерными технологиями.
Многие из пожилых сотрудниц, привыкнув к калькулятору и ручке, хватались за голову и с трудом вникали в объяснения Зиночки. Но дело, хоть и со скрипом, но шло вперед. Через полгода тусовки среди бухгалтеров Зиночка поняла, что знает бухучет «от» и «до». Главный бухгалтер завода, женщина властная и суровая, полюбила добрую и безотказную Зину Морозову, кидая ту на все разверзшиеся амбразуры. После отладки складской программы девушку отправили автоматизировать цех питания: все заводские столовые плюс столовая заводоуправления.
Над этой задачей Зина билась целый год. Когда бухгалтера, ведущие этот участок, уволились в полном составе, поругавшись с начальством, Зиночка была вынуждена заниматься не только программированием, но и обязанностями бухгалтера цеха питания. Домой она приходила около полуночи, падала в кровать, а утром, с синяками под глазами, тащилась обратно на завод. Естественно, за эту работу ей никто не доплачивал, а требовать денег и человеческого отношения сама девушка стеснялась.
Когда старую главную бухгалтершу, наконец, проводили на пенсию, на её место пришла новая, молодая и энергичная. Она давно, по работе, знала Зину и упросила дирекцию отдать такого ценного программиста в рабство бухгалтерии. Зиночка, осознав, что теперь она навеки связана с бухучетом, чуть не разрыдалась. Зина возненавидела все эти ваши проводки, счета, оборотки и технологические карты.
Утешение Зиночка стала находить в друзьях. Сначала Зина увлеклась учением Иеговы, адепты которой встретились ей поздно вечером у дома и запудрили болтовней все мозги. Ощутив их благость, Зина стала приглашать иеговистов домой. Она слушала их проповеди и дивилась на красивые журналы с картинками, на которых благообразные люди, держа в руках по овце, катались на облаках. Зина принялась угощать святых людей земной пищей. Обнаглевшие поклонники Иеговы повадились ходить к Зиночке каждый день, как в бесплатную столовую.
Через какое-то время, очнувшись от чар Иеговы, Зина вытолкала взашей всех блаженных и увлеклась дельтапланеризмом. Она бесстрашно сигала с горы в пропасть и парила над бренным миром, наслаждаясь свободой от бухгалтерского учета. Там, в вольном полете, она была счастлива и ни о чем не думала. Закончилось всё печально: Зина свалилась вместе с ценным дельтапланом на лужайку и сломала руку. Хорошо, что упала она с небольшого расстояния в довольно мягкую почву. Однако, после пережитого, Зина стала панически бояться высоты и с полетами пришлось завязать.
Вылечив руку, Зина Морозова пустилась во все тяжкие. Занялась бодибилдингом и тяжелой атлетикой. Пошла учиться рисовать и писать плакатным пером. Стала вышивать и вязать на спицах. Увлеклась закаливанием и по утрам, стоя босиком на земле, обливалась на улице холодной водой из ведра. Записалась на курсы испанского языка.
После всех экспериментов, Зиночка, неожиданно, ударилась в эзотерику. Она сдружилась с коллективом поклонников различных духовных практик, и они стали собираться в местах силы, чтобы совершать обряды единения с природой. Главой их сообщества стал довольно ушлый мужичок по имени Отец Невзорий, который требовал у адептов ежедневных приношений в виде сигарет, огненной воды и яств. Зина и её подруги покорно возили Отцу требуемые товары, пока, наконец-то, не поняли, что Невзорию надо дать не сигарет, а пинка под пятую точку.
С личной жизнью у Зиночки не очень ладилось. Первый муж по имени Вилен, продвинутый гениальный математик, жил в иллюзиях и, не приходя в сознание, был изъят из семьи предприимчивой Зининой подругой. Второй муж, Геннадий, циничный и практичный, постоянно ругал жену за её разнообразные увлечения и не успевал выгонять из квартиры очередных Зиночкиных друзей, приходивших к ним в странных одеждах, с блаженными улыбками на устах.
Ушел Геннадий со скандалом, который учинил после прибытия Зиночки с фестиваля бардовской песни. Оказалось, что его жена, замотавшись со сборами, забыла предупредить мужа, что будет отсутствовать дома неделю. Зиночка села с подругами в автобус и радостно укатила на фестиваль, а Геннадий неделю бегал по городу и разыскивал блудную жену во всех неформальных организациях. Естественно, что мама Зиночки тоже ничего не знала о фестивале.
Увидав покусанную комарами жену на пороге дома, Геннадий взял в руку уже собранный чемодан и желчно сказал:
— Явление Христа народу!
— Ой, Геночка, я забыла тебя предупредить! Мы с Галей и Светой ездили на фестиваль бардовской песни! У Гали было выступление, мы её так поддерживали! – вскричала Зина и покосилась на чемодан.
— Твоя Галя - старая кошелка, которая мотается на все эти фестивали в поисках мужика! Думает, что в темноте да по пьяни её за молодую примут! – издевательским тоном молвил Геннадий, - а ты что там ищешь?
Зиночка захлопала глазами:
— Геночка, ты говоришь ужасные вещи! Мы ездили за эмоциями и прекрасными песнями! К тому же, Галюня нуждалась в одобрении и помощи! А на фестивале собираются высокодуховные люди, какая темнота, какая пьянь?
— Зина, я ухожу. А ты можешь теперь хоть на фестивали ездить, хоть на обряды Вуду, хоть на Ведьмину гору, мне всё-равно!
Геннадий ушел, а Зиночка заплакала. Она жалела, что потратила время на такого приземленного и чуждого прекрасным порывам души, человека.
С горя Зина записалась в студию бальных танцев. Неожиданно, новое хобби с головой её захватило. Она влюбилась в танго, вальс, самбу и тренера по танцам Эдуарда Ивановича. Тренер был молод, красив, как олимпийский бог, его мужественный профиль, вьющиеся темно-каштановые волосы и стройная фигура вызывали у Зиночки прилив эндорфинов. Зина бегала на занятия танцами, как девушки на первое свидание. Она с замиранием сердца глядела на Эдуарда Ивановича, стараясь лишний раз коснуться его пальцев и млела, когда тренер подходил к ней, чтобы поправить положение рук и указать на недостатки техники и неверные па Зиночки.
На работе Зина Морозова неожиданно сдружилась с заместителем главного бухгалтера Ириной Сергеевной. По утрам подружки пили кофе в кабинете замши и сплетничали. Ирина Сергеевна была очень приземленной женщиной, лишенной сантиментов и чувства такта. Её суждения были краткими и категоричными. Было удивительно, что столь непохожие женщины нашли общий язык и не могли прожить друг без друга ни одного дня.
Ирина Сергеевна, выслушивая восторженные рассказы Зины про танцевальную студию и лично про тренера, фыркала:
— Зинка, ты прям как маленькая! У него полные группы баб, он привык к обожанию! Забей.
Но Зиночка, всё-равно, таяла в присутствии Эдуарда Ивановича, как шарик мороженого в горячей посуде. Она просыпалась и засыпала с мыслями о любимом. Поначалу, Зиночка не замечала, что не только она вздыхает по прекрасному танцору. Однако, через некоторое время увещевания Ирины Сергеевны дали свои плоды: Зина, вдруг, поняла, что почти все женщины их танцевальной группы смотрят на Эдуарда Ивановича вожделенными взорами.
В студию ходили, преимущественно, зрелые и перезрелые дамы, которым нечего было делать дома долгими одинокими вечерами. Красивый Эдуард Иванович вызывал в их душах давно забытое смутное томление. Они, как стадо покорных овечек, ловили каждый жест, каждое слово кумира.
Поначалу Зиночке казалось, что Эдуард Иванович как-то, по-особенному, смотрит на неё, выделяя среди серой массы прочих танцорш. Она была очень миленькой дамочкой миниатюрных размеров, её хотелось посадить в ладошки и унести в тёплое и тёмное местечко.
Эдуард Иванович загадочно улыбался Зине и, показывая новые элементы танца, по-особенному интимно к ней прижимался. Зина решила, что танцор ответил на её чувства. Однако, кроме касаний, улыбок и взглядов дело дальше никак не двигалось. А женщине хотелось продолжения банкета.
Тогда Зиночка, в порыве чувств, написала любимому письмо в стиле пушкинской Татьяны: «Эдуард Иванович, я к вам пишу, и я вся ваша навеки!», дождалась конца очередного урока, подошла к одиноко стоящему тренеру и сунула ему конверт в руку. Эдуард Иванович машинально взял письмо и рассеянно глянул на Зиночку. Та, одними губами, прошептала: «Строго секретно!».
На следующее занятие Зиночка шла в приподнятом настроении. Она была уверена, что сегодня всё решится! Правда, восторженный пыл Зиночки сильно поубавила замша Ирина Сергеевна. Услыхав, что Зина написала тренеру письмо, она обидно засмеялась и посмотрела на подругу с иронией:
— Зинка, ты чудо! Твой Эдуард Иванович, прости господи, наверняка может оклеивать подобными посланиями стены квартиры. У него таких, как ты, дурочек, вагон и маленькая тележка.
И вправду, Эдуард Иванович на уроке был корректен и вёл занятия с непроницаемым лицом. Зина пыталась поймать его взгляд, поэтому заплеталась ногами и путала танцевальные элементы. После занятий тренер подошел к растерянной женщине и ласково сказал:
— Зинаида, я прочел ваше письмо. Спасибо за откровенность…
Зиночка покрылась красными пятнами и потупилась. А Эдуард Иванович, неожиданно, сказал:
— Приходите в субботу ко мне в гости. Адрес и время я вам скину смс-кой.
«Алилуйя! Свершилось!» - мысленно возликовала влюбленная женщина, а вслух пролепетала:
— Хорошо. Жду.
Тренер еще раз одарил её взглядом своих карих глаз и удалился вихляющейся походкой настоящего танцора.
В субботу Зиночка особенно тщательно навела на лице боевой раскрас, нацепила парадный набор бижутерии, надела тщательно отглаженную розовую блузку с рюшечками и широкую юбку-солнце. Бросив взгляд в зеркало Зина осталась довольной. Не королева красоты, конечно, но вполне себе милая, привлекательная женщин.
В её голове снова пронеслись обидные слова Ирины Сергеевны: «Ну, Зина, ты даешь — тебе уже 46, а тебя на 35-ти летнего потянуло!». Замша игриво посмеивалась, узнав, что Зиночка мечтает скорее оказаться с Эдуардом Ивановичем наедине в его квартире:
— Что, Зина, надеешься на романтИк?
Зина нахмурилась: «Всё у Иры какие-то грязные и пошлые инсинуации! А мы с Эдиком высокодуховные люди!».
Подъехав на такси по указанному адресу, Зина обнаружила, что её кумир живет в новом, недавно построенном ЖК, на 8-м этаже красивого, бело-зеленого дома. В подъезде еще пахло стройкой, но всё было чистенько и сияло новизной. Зиночка вошла в лифт и, нажав на кнопку «8» стала придирчиво рассматривать себя в зеркале.
Она заметно волновалась, её щеки окрасились румянцем и придавали мелкой Зине кукольный вид. Лифт, наконец, остановился и женщина вышла на этаже. «Квартира 158!» - подумала она и остановилась у красивой, дорогой двери. Замешкавшись немного, Зиночка набрала в грудь воздуха, медленно выдохнула и, протянув палец к звонку, нажала кнопку…
Конец первой части. Продолжение здесь: "Вот, Зинаида, ваш фронт работ!" – заявил воодушевленный мужчина своей поклоннице, но та рассчитывала совсем на другое
Дорогие читатели, подписывайтесь на 👉 мой Телеграм, чтобы не пропустить свежие публикации