Автор: Как-то раз мы насмотрелись на разные памятники разным участникам Гражданской войны. И вы обещали, что мы займёмся «самым великим» обладателем пьедестала.
Ю.П: Ну, да. Ему только в Самаре ещё недавно было 12 памятников и полтора десятка мемориальных досок. А по всему миру их тысячи. Были. Остались сотни.
Автор: Это кто же?
Ю.П: Нетрудно догадаться: человек, из которого делали объект культа покруче Христа.
Автор: Ленин что ли?
Ю.П: Угадал. Среди вашего поколения это не всем удаётся.
Автор: Чувствую, что вы сомневаетесь, что он и по сей день «наше знамя, сила и оружье…», как писал поэт «правдоруб».
Ю.П: Правильно чувствуешь. Потому что твёрдо, как «на своих двоих», стою на принципах: «не сотвори себе кумира» и «нельзя трогать идола голыми руками — позолота остаётся на пальцах…». Второй приписывают Иоанну Златоусту, а первый — бери выше — самому Богу.
Сразу предупреждаю различных «идолопоклонников», что не призываю свергать памятника Ленину. Мне кажется, нам патриотам России, надо относиться к «вождю мирового пролетариата» и всей его компании на пьедесталах как к старым шрамам: если особо не уродуют — то пусть будут…
Что было, то было. В назидание. Ну, а если «герой» ни к селу, ни к городу, или у него руки в крови невинной по локоть — тогда уж — извините. В «зоопарк» монументов…
Автор: Надо понимать, что это ваша сугубо личная позиция, мнение, так сказать… Пора на экскурсию к «самому великому».
Ю.П: Давай начнём с памятника, который мне очень нравится. Мне кажется, он один из самых удачных среди сотен всяких прочих. Стоит он возле краеведческого музея им. П.В. Алабина, раньше — «Ленинский мемориал». Со стороны улицы Рабочей, теперь Шостаковича.
Трудилась над ним целая бригада скульпторов и архитекторов: Е.Г. Рязанов, А.Г. Моргунов, А. Панфёров, В.Н. Шестопалов, Е.К. Шумов. Молодцы. Неординарно. И с глубоким смыслом.
Автор: С каким же?
Ю.П: Молодой стройный красавец в слегка расслабленной позе. Сгрёб в кулак едва прорастающую бородку, а за спиной фолианты толстенных книг и рама окна, в которой ветер рвёт занавеску, как знамя. А он отвернулся от этой суеты и книжного умничанья. Про себя я этот памятник так и называю: «юноша, убоявшийся бездны премудрости». Не забывайте, у гимназиста Ульянова был отличный аттестат. Только одна «четвёртка» — по логике. По Закону Божьему — «пять», а по логике — «четыре». Умный был мальчик. И хитрый…
Давайте попробуем разгадать, какие великие тяжкие думы так омрачают его чело… Наверное, он пытается определить, каким-таким «другим путём» в отличие от своего брата, неудачливого террориста, он хочет пойти сам и повести весь мир. «Весь мир» — без «ложной скромности».
Ход мыслей юного Володи Ульянова, — ещё не Ленина, — мне представляется таким. «В этой Самаре я насмотрелся, какими семимильными шагами развивается страна. Как из сонного провинциального захолустья вырастает «русский Чикаго». Как лавочник становится купцом, а потом капиталистом. Как ремесленник или крестьянин превращается в пролетария. Правы были Маркс и Энгельс: идёт капитализм. А всю болтовню народников про «особый путь» России и «мужика-общинника природного социалиста» — к чёрту! Видел я этих мужичков… Украли у нас в имении в Алакаевке лошадь, две коровы, весь инвентарь растащили. А потом нас же скопом, всей общиной, и обвинять стали. Дескать, мы сами втихаря своих коров-лошадей поели, а инвентарь пропили. И я как юрист ничего доказать не мог. У-у, душонки мелкобуржуазные… Всё бы себе захапать: «Моё! Моё!». Ну, ничего. Мы из них сельский пролетариат сделаем. Раскрестьяним. Им община раем покажется. А буржуев и дворян ликвидируем как класс. Интеллигенцию гнилую тоже приструним: все будут «пролетарии умственного труда».
Вот примерно так — пинками и штыками загоним человечество в счастье. И непременно — всё человечество! Даёшь мировую революцию! А то «патрон» мой в суде — адвокат Хардин — суёт всякую мелочёвку. Из 20 дел я всего 5 выиграл. Не тот масштаб! Пусть воспевают поэты: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем! Мировой пожар в крови, Господи, благослови…». Всё, решено: моя первая книга будет называться «Развитие капитализма в России».
Мне кажется, примерно такие думы обуревали этого мрачного фанатика-харизматика. И надо сказать, кое-что из понятого и задуманного ещё в Самаре в 1892-1893 гг. впоследствии сбылось. Но не всё. К счастью…
Один умный человек сказал: «Ульянов родился в Симбирске, а Ленин — в Самаре».
Автор: Мне кажется, вы уж как-то слишком демонизируете этого юного романтика. Может быть все его «достижения» насчёт разрушения «старого мира» и истребления «эксплуататоров» — это просто стечение обстоятельств…
Ю.П: Эх, молодой человек, сразу видно: не нюхали вы классовой борьбы, не жили при социализме и не знаете, что эта самая «классовая борьба» только обостряется по мере его строительства.
Вот, смотрите, какая убеждённость, что всё в мире именно так у Ленина, который стоит возле заводоуправления «Металлурга». Уже и социализма давно нет, а есть… Потом по секрету объясню, что и завод великий американцы по цене 3-4 люксовых иномарок купили… Слава Богу, пару месяцев назад наша живучая власть «пришла в сознание» и выкупила заводище. Понятное дело, что уже не за пригоршню долларов.
А Ленин всё торжествует… Поскольку его учение «всесильно, потому что оно верно». Так нам 75 лет внушали. Некоторые до сих пор верят. Цитатки выдёргивают. У него по логике «четыре» было. Что его нынешним поклонникам поставим?
Тот, что у «Металлурга», ваял великий скульптор соцреализма Матвей Манизер. Он крепко поднаторел на образах «вождя-основателя». Пытались сосчитать, получилось более 50 фигур по всем «городам и весям» бывшего Советского Союза и даже зарубежья. Конвейерное производство «вождей»… Вот в Самаре всего два. Точно такие же как у нас на площади Революции были ещё в Хабаровске. До сих пор стоит.
Наш стоит на ободранном пьедестале вполне самодовольный и «вечно живой» с 1927 года: к 10-летию революции поставили. Легенд много: отдел пропаганды ЦК указывал Манизеру: «убрать полноту и изменить пропорции». Но скульптор якобы ничего переделывать не стал, потому что фигура предназначалась для другого города и другого пьедестала. Но там у облисполкома денег не хватило. А юбилей революции подкатывал. У нас-то ещё с 1918 года пьедестал пустой посреди площади стоял.
Автор: А почему Ленин на «ободранном» пьедестале?
Ю.П: Дело в том, что по всем четырём граням постамента тогда же в 1927 году навесили барельефы: Льва Троцкого, Карла Либкнехта, Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Получилось конфузно: Троцкий вскоре превратился в «продажную девку империализма», Либкнехт как «отец» германской левой-социал-демократии, стал неактуален поскольку руководство СССР выяснило, что социал-демократы — это «социал-фашисты»… Ну, а оставшиеся два бородатых классика — как-то «ни то, ни сё…». В общем, ободрали всех.
Ильич остался в гордом одиночестве. Стоит такой, подставляет темечко и плечи голубям и воронам.
Вокруг него поклонники «всепобеждающего учения» по-прежнему совершают разные обряды. 7 ноября прошлого года, ровно в 11:00 две учительницы вывели в полукруг человек 40 ребятишек 6-7 лет, и помахивая красными флажками, стали им рассказывать что-то про «светлое будущее», «как завещал великий Ленин…».
Автор: Но ведь уже много лет говорят, что надо восстановить историческую справедливость и вернуть на своё место, т.е. на пьедестал на пл. Революции памятник Александру II и вообще всю группу фигур и барельефов его окружавших.
Ю.П: Говорят. И даже что-то в режиме обсуждения наша Губернская Дума намечала.
Мне кажется для Ленина есть подходящее место: площадь имени героев 21-ой армии. Это перекрёсток пр. Ленина и ул. Осипенко. Там прекрасный мемориал, фонтан. Поставить Ильича на проспекте его имени и пусть смотрит на ракету. Александра II — вернуть на место. Это же не «война с памятниками», чего боятся наши «власть имущие», а выгодный обмен в пользу «вождя».
Центр города. Библиотека рядом. Шикарный бульвар. Народу тоже надо толково объяснить, что речь не о сносе, а о переезде в более приличное для «вождя» место. Представляю, какой некоторые поднимут вой: «Самарские бандиты сносят памятник Ленину!»… И царя-освободителя на место вернуть надо? Надо! А то в Ленинграде всю советскую эпоху и Пётр I, и Екатерина II, и даже Николай I стояли и стоят, а в Самаре «царя-освободителя», террористами убиенного, боятся на своё же законное место вернуть.
Автор: Давайте эту длинную историю: вернётся ли освободитель на свой законный пьедестал со всеми окружающими фигурами оставим до другого раза.
Знаковые монументы Ленину мы обозрели. Есть ещё облезло-гипсовый в Загородном парке, если не убрали… Есть здоровенная гранитная бюст-тумба у входа в гостиницу «Октябрьская» около Центрального автовокзала, — причуда хозяина из «новых русских».
Давайте в следующий раз пойдём смотреть памятники простым людям. И святым. Иногда они единосущны. Есть такое понятие, вычитал и заинтересовался.
Текст: Иван Ковалев
Фотографии: Леонид Лепецкий, Иван Ковалев