По воскресеньям мы с отцом ходили гулять вдоль Эльбы. Там располагались роскошные виллы, утопавшие в ухоженных тенистых садах, мы украдкой глядели через заборы на совершенно иную, роскошную и недоступную нашему брату жизнь. Я знал, что мой отец всю жизнь тянул лямку, и еще спросил его, папа, а почему мы не можем жить так. А потом добавил, что, мол, нам в гитлерюгенде обещали, что наш фюрер обязательно покончит с этой вопиющей несправедливостью. Отец в ответ лишь от души расхохотался, что нечего и ожидать от нашего проклятого фюрера подобного, что, напротив, все будет только хуже, что богатые еще больше будут богатеть, а бедные и дальше нищать, что именно для этого его и посадили в кресло рейхсканцлера!
Хотя мой отец ненавидел нацистов и все с ними связанное, мне в гитлерюгенде нравилось. У меня была красивая темно-коричневая и черная форма со свастикой, скрипучие блестящие ремни из настоящей кожи. Если раньше для нас было событием просто погонять в футбол на лужайке за домом, то теперь гитлерюгенд предоставил в наше распоряжение прекрасно оборудованные спортзалы, стадионы, школьные здания, в которых раньше располагались гимназии и даже плавательные бассейны. Я ни разу не побывал в настоящей отпускной поездке — куда там моему отцу отложить что- нибудь на отпуск. А при Гитлере за символические суммы можно было отправиться отдохнуть в горы, на озера или к морю.
"Генрих Метельман: Сквозь ад за Гитлера"