Из книги Вячеслава Архангельского "Триптих"
По тому, как изредка на улицах нашего отдалённого посёлка начинали появляться бездомные собаки и кошки – можно было с уверенностью судить о том, что очередная семья северян, собрав свои манатки, двинулась из этих диких и бесприютных мест «на материк». И редко кто из суровых охотников и рыбаков брал к себе покинутых домашних животных – баловство одно, да и просто перевод продуктов. Иногда, правда, кому-то пригождались собаки, а вот с кошками…
Одного такого, покинутого хозяевами, рыжего трехшёрстного кота мы стали примечать возле стихийно возникшей, на задах огородов, помойки – туда выбрасывали мусор и остатки пищи все жители ближайших домов. Этот кот был осторожен и пуглив – при первом приближении людей или собак – прекращал свои «раскопки» в поисках съестного в куче отбросов и быстро отбегал куда-нибудь в сторонку. Было видно, что он пока не привык к такой жизни «на вольных хлебах» и, судя по всему, его ожидало незавидное будущее – наступала зима.
Мы подумали-подумали и решили беднягу приютить – где есть место одному коту, там и другой не обременит.
Первым делом бродяжку, конечно, покормили, а потом уж и вымыли в тазике с тёплой водой и шампунем. Только тогда и увидели – до чего же бедный кот отощал – из-под мокрой длинной шерсти торчали суставы и ребра. Он даже не сопротивлялся и не мяукал – видно до такой степени ослаб.
Вытерли его насухо и завернули в старое шерстяное одеяло. Скоро он согрелся и заснул – так безмятежно, по-домашнему, - будто всегда здесь и жил.
А Серый, тем временем, путешествовал где-то по посёлку. Но через день он явился. И что же видит – чуть ли не на самом его законном месте, недалеко от круглого тёплого бока печки, - развалился какой-то рыжий кот…От такой наглости Серый даже присел, но тут же резко вскочил и быстро направился к незваному гостю – в два прыжка он был уже рядом, а затем последовало несколько увесистых тумаков тяжёлой лапой по башке чужака, гулко отозвавшихся во всех концах комнаты.
«Серый, нельзя! Не смей, разбойник!» - крикнул я и отогнал его от новосёла. Ему уже дали имя: Филька. Он лежал на полу, весь сжавшись, зажмурив глаза, и, наверное, прощался с жизнью…
Да, два кота под одной крышей – это проблема и для них, и для нас – хозяев. Что делать, придётся приноравливаться.
Для начала мы стали приучать всю нашу скотину, есть по очереди: первым получал свою порцию Филька, а Серый должен был ждать – чего он просто не мог вытерпеть и нападал на Фильку, успевая задать ему трёпку. Бедный котишка прижимал уши, ложился на живот, стараясь вжаться в пол и, при этом, мелкая дрожь пробегала по его шерсти – он так боялся следующих ударов, что не мог двинуться с места, не говоря уже о том, что бы начать есть.
Чтобы отвлечь Серого – стали бросать ему куски пищи немного в стороне от угла, где стояли кошачьи и собачьи алюминиевые миски. Но проворный кот успевал проглотить своё и тут же бросался к чашке, возле которой несмело топтался запуганный им Филька…
И так продолжалось несколько дней. Но постепенно Филька осмелел и стад угрожающе шипеть, когда Серый на него нападал – это был явный прогресс. Правда и Серый перестал, без особой надобности, заходить на территорию, где обитал новосёл. По-хозяйски развалившись на своей лежанке – старой телогрейке – вылизывал он свою короткую жёсткую шерсть, выкусывал из-под когтей какие-то колтышки, в общем, - демонстрировал свою полное безразличие к Фильке. А тот, напротив, был в напряжении от постоянного ожидания очередных тумаков – даже спал урывками, пока Серый куда-нибудь отлучался.
Такое положение сохранялось довольно долго – ни войны, ни мира. Но постепенно Филька окреп, поправился и поднабрался силёнок. И вот, по прошествии полутора или двух месяцев, в самые жгучие январские морозы – под минус пятьдесят, когда коты, как и собаки, сидели в тепле, не рискуя выбраться наружу, - случилось следующее. Я пришёл вечером с работы и не обнаружил дома котов – оба куда-то запропастились – ну не на улицу же они рванули? Моё недоумение вскоре разрешилось.
Сижу на диване с книжкой, потрескивают дрова в растопленной печке, что-то вкусное булькает в кастрюльке на кухне; окна в комнате полностью затянуты толстым слоем инея и льда – за ними непроглядная темень. И вдруг слышу, доносящиеся откуда-то снизу, странные шорохи и какой-то неясный шум и, как мне показалось, то ли визг, то ли писк. Уж не мыши или крысы затеяли свою «свадьбу»? Хотя такое в доме, при двух свирепых котах, было бы форменным самоубийством.
Я приподнял крышку подпола и, включив фонарик, начал освещать тёмное нутро: вот – засыпанная осенью картошка, вот – банки с какими-то солениями – ничего особенного. И, уже в самой глубине подпола, в белом пучке света, зелёным фосфоресцирующим цветом блеснули глаза Серого, а потом, несколько дальше, в самом углу, и Фильки с изогнутой спиной. Они там видно дрались, выясняли – кто из них круче… И, как настоящие мужики, устроили дуэль – честный поединок, чтобы выяснить «кто в доме хозяин». Но Серый, видно, взял верх.
«А ну брысь оттуда, бандиты! Ишь чего удумали - драться!» - прикрикнул я, и, дотянувшись до картошки, бросил одну картофелину в их сторону. Коты шустро разбежались.
Через некоторое время один, а затем и другой, появились на кухне. Я закрыл крышку подпола. Очевидно, эти шустряки нашли какую-то лазейку, сделанную предыдущими хозяевами для своего кота, чтобы он мог охотиться на мышей и крыс, охраняя от них запасы овощей.
Осталось загадкой лишь одно обстоятельство: как это коты сумели договориться между собой о поединке? Вроде бы не разговаривают, а вот, поди же ты, как-то условились…
После этого случая, Серый с Филькой больше не дрался – чувствовалось, что он его зауважал. Жили они потом не так, чтобы всегда мирно, но, по крайней мере, вели себя друг с другом, вежливо, по-джентльменски.