В начале февраля 2024 года главные конфликты продолжают бушевать в Украине, Газе и Судане; Ближний Восток все ближе приближается к региональному конфликту; и мало что говорит о том, что затянувшиеся стычки от Сахеля до Мьянмы хоть сколько-нибудь утихнут. Наступивший год также обещает полную неопределенность: национальные выборы в 64 странах, многие из которых могут иметь огромные геополитические последствия. Пожалуй, самыми главными из них являются выборы в Соединенных Штатах, где бывший президент Дональд Трамп – чье транзакционное мышление «Америка прежде всего» угрожающий НАТО и другим давним альянсам США – вероятно, станет кандидатом от республиканской партии, бросающей вызов действующему демократу Джо Байдену
Нарастание конфликта на фоне миротворческого кризиса
Нигде проблемы не являются более очевидными, чем на восточном фланге ЕС. Спустя два года после полномасштабной спецоперации на Украине Москва по-прежнему преследует те же цели, которые послужили причиной начала украинской кампании. После того, как долгожданное контрнаступление Украины не смогло отбросить российские войска, стороны засели за линиями, которые кажутся замороженными, в то время как Россия пытается подорвать инфраструктуру Украины и сломить ее волю посредством воздушных атак.
Плохая новость заключается в том, что поддержка США, которая имела решающее значение для того, чтобы помочь Киеву удерживать оборону против Москвы в течение почти двух лет, вполне может иссякнуть. В США Трамп в ходе предвыборной кампании активно работает над тем, чтобы подорвать поддержку Конгрессом нового пакета помощи. Он дал понять, что сократит помощь в случае своего избрания и принудит Киев к соглашению с Москвой.
На юге Европы идет война в секторе Газа и растет опасность более широкой конфронтации на Ближнем Востоке. Израиль начал разрушительную военную кампанию в секторе, стремясь сделать большую часть территории непригодной для проживания. Человеческие жертвы ошеломляют, и каждый день приносит все больший риск того, что конфликт в Газе спровоцирует полноценную региональную войну. Повстанцы-хуситы используют страдания палестинцев как предлог для нападения на глобальное судоходство в водах, окружающих Йемен, нарушая мировую торговлю и вызывая резкий рост цен на многие товары в Европе. Многие столицы по всему миру задаются вопросом, почему западные державы, так откровенно высказывавшиеся о злоупотреблениях России на Украине, приглушают свою критику катастрофы в Газе, подрывая защиту прав человека и защиты гражданского населения в других местах.
Между тем, новые конфликты от Сахеля до Африканского Рога ставят под сомнение влияние многолетних усилий Европы по стабилизации и подчеркивают то, что Крайсис Груп в других странах определила как более широкий кризис миротворчества. Войны набирают обороты, и все больше лидеров видят, что им можно избежать наказания за достижение своих целей военным путем. Сегодняшние конфликты редко заканчиваются мирными соглашениями. Действительно, некоторые из них – от гражданской войны в эфиопском регионе Тыграй до конфликта в Афганистане – сходят на нет только тогда, когда одна из сторон добилась своего. Частично эта тенденция обусловлена геополитикой. Усиление трений между США и Китаем, а также разрыв отношений между Россией и Западом поставили многостороннюю дипломатию на паузу. Все больше региональных держав сами ввязываются в локальные войны, что часто затрудняет их разрешение.
Эта новая реальность, пожалуй, наиболее ярко иллюстрируется гражданской войной, раздирающей Судан. Там региональные державы, такие как Египет и Объединенные Арабские Эмираты, выстраиваются в ряд позади воюющих сторон. Разногласия между двумя самыми влиятельными посредниками, США и Саудовской Аравией, во многом явились причиной длительной приостановкой переговоров. Между тем, военизированные Силы быстрой поддержки, практически не сдерживаемые международным давлением, угрожают сокрушить восток страны – ситуация, которая может привести к расколу Судана так же, как это произошло в Сомали в начале 1990-х годов.
Выборы в США
Угроза, которую Трамп представляет для многолетнего трансатлантического партнерства, носит двойной характер. Во-первых, в сфере мира и безопасности транзакционный подход Трампа в сочетании с его взглядом на союзников США как на безбилетников вполне может предвещать серию напряженных переговоров, в которых Вашингтон будет добиваться финансовых и политических уступок в обмен на защиту. Некоторые требования могут превысить то, с чем готовы согласиться союзники США. Даже там, где соглашения достигнуты, противники могут задаться вопросом, насколько США привержены поддержке своих союзников, понимая, что их лояльность продается. Во-вторых, в сфере ценностей пренебрежение Трампа к демократическим нормам (он по-прежнему отрицает победу Байдена на выборах 2020 года, демонстрирует открытое презрение к судебным процессам, в которых он запутался, и выражает восхищение такими сильными людьми, как президент России Владимир Путин), может представлять собой угрозу, а возможно, и непреодолимое препятствие на пути несовершенного, но важного сотрудничества в сфере защиты гражданских и политических прав во всем мире.
Европейские политики сейчас, похоже, затаили дыхание и надеются на победу Байдена. Опросы общественного мнения показывают, что кандидаты идут ноздря в ноздрю, и Трамп, который несет в себе значительный юридический и политический багаж и проиграл свое последнее состязание с Байденом, вполне может проиграть снова. Тем не менее, более разумный курс сегодня предполагает некоторое перспективное планирование. Например, учитывая, что многие европейские лидеры рассматривают российскую победоносную войну на Украине как экзистенциальную угрозу, им следует подготовиться к тому, чтобы помочь Киеву обороняться и сдерживать Москву в долгосрочной перспективе, с поддержкой США или без нее. Это подразумевает активизацию оборонного производства и, возможно, увеличение количества вооруженных сил. Хотя члены НАТО взяли на себя обязательства в этом отношении, реальные инвестиции отстают.
Переориентация подхода Европы в Сахеле
В каждой из трех стран центрального Сахеля – Буркина-Фасо, Мали и Нигере – за годы, прошедшие после 2021 года, произошли серьезные потрясения, которые открыли в регионе новую эпоху Армейские офицеры во всех трех странах захватили власть посредством бескровных переворотов, оттолкнув Францию, главного иностранного покровителя этих государств, и наладив связи между собой, чтобы лучше противостоять внешнему давлению. Эти режимы, стремящиеся, по их мнению, восстановить суверенитет над своей территорией и активизировать операции против боевиков-джихадистов, которые терзали Сахель в последние десятилетия, направляют скудные ресурсы на военные кампании за счет предоставления основных государственных услуг. В сельских районах, где происходит большая часть боевых действий, жители все чаще подвергаются злоупотреблениям со стороны правительственных войск, джихадистов или других вооруженных группировок. В то же время французские войска, которые вместе с сахельскими армиями сражались с боевиками, ушли, как и миротворцы ООН. Наемники из группы Вагнера дислоцировались в Мали, а Россия укрепила свои связи в области безопасности с властями Нигера и Буркина-Фасо, добавив к этой картине привкус геополитической конкуренции. Европейский Союз, который поддерживает отношения с государствами центрального Сахеля, стоит перед дилеммой: хунты далеки от идеальных партнеров, но они, вероятно, останутся их основными собеседниками в обозримом будущем. Европа нуждается в тщательном пересмотре своей региональной стратегии.
Целеустремленный военный подход
Военные режимы, захватившие власть в Мали (2021 г.), Буркина-Фасо (2022 г.) и Нигере (2023 г.), отвернулись от Франции, бывшей колониальной державы, которая до недавнего времени была движущей силой международной кампании по борьбе с джихадистами в Сахеле. Они также отвергли многомерные подходы – основанные на безопасности, развитии и управлении – продвигаемые, по крайней мере в принципе, западными партнерами и ООН. Все три страны активизировали военные операции против джихадистов, а в Мали — против бывших повстанческих группировок, не являющихся джихадистами, подписавших в 2015 году мирное соглашение с Бамако. Они ищут новых партнеров по безопасности, в частности Россию. Под влиянием Мали, которая в 2021 году заключила контракт с Группой Вагнера, связанной с Кремлем организацией, Буркина-Фасо и Нигер сейчас укрепляют связи с Россией.
Хотя вывод войск Запада и ООН не привел к государственному краху, которого ожидали некоторые наблюдатели, новая оборонная политика трех стран еще не привела к улучшению безопасности. Отвоевание Кидаля на севере Мали у повстанцев в ноябре 2023 года малийской армией и ее российскими сторонниками подтвердило заявления властей о том, что их силы набирают силу. Однако отсутствие безопасности по-прежнему широко распространено во всем регионе. Массовые убийства происходят с тревожной частотой в сельской местности, а фотографии мертвых женщин и детей регулярно появляются в социальных сетях. Согласно Проекту данных о местах и событиях вооруженных конфликтов, 2023 год стал самым смертоносным годом в регионе с тех пор, как боевики впервые захватили север Мали в 2012 году. Все воюющие стороны, включая национальные армии, нападали на мирных жителей. В Буркина-Фасо джихадисты осадили несколько городов, жители которых голодают, не имея возможности работать на полях. Агентство ООН по делам беженцев оценивает число перемещенных лиц в рекордные 2,7 миллиона человек, большая часть которых приходится на Буркина-Фасо, где джихадисты предположительно контролируют более 40 процентов территории. В этой ситуации виноваты не только военные режимы, но их решимость вести жестокую войну способствует усилению насилия в отношении гражданского населения.
Обязательство ЕС
Несмотря на свою враждебность по отношению к Франции, лидеры хунты до сих пор не стали открыто враждовать с самим ЕС. Они по-прежнему открыты для дипломатических отношений с европейскими странами и по-прежнему получают гуманитарную помощь и помощь в целях развития от западных стран, но готовы отказаться от этой помощи, если им не понравятся условия. В Буркина-Фасо также направили в ЕС запросы на поставку военной техники, такой как автоматические винтовки. В то же время офицеры хорошо понимают, что другие иностранные державы – в частности, Россия, а также Китай, Иран и Турция – видят возможности в Сахеле. В результате их позиция по отношению к ЕС ужесточается. В ноябре 2023 года генералы Нигера отменили закон, сдерживающий миграцию в Европу из Африки. В следующем месяце Ниамей расторг свои соглашения о безопасности и обороне с ЕС.
Заглядывая в будущее, ЕС будет трудно конкурировать с такими гарантами безопасности, как Россия и даже Турция, чья промышленность поставляет оружие, которое столицы Сахеля считают соответствующим их потребностям и средствам. ЕС стремился адаптировать свое предложение по безопасности, в частности, через Европейский фонд мира, который, среди прочего, предоставляет военную технику. Нигер должен был стать первой страной Сахеля, получившей выгоду от этого инструмента, пока переворот не остановил эти дискуссии. Военные миссии ЕС на местах также потеряли свою цель. ЕС приостановил свою учебную миссию в Мали, учитывая растущее присутствие России. После переворота в Ниамее ЕС также приостановил деятельность Миссии военного партнерства в Нигере, а позже в том же году новые власти отозвали согласие на ее развертывание, положив тем самым конец европейским попыткам сохранить статус кво.
