Свекровь, которая так долго и упорно выражала свою горечь по поводу трудного положения своего единственного внука, быстро утратила интерес к его воспитанию. Прежде она способна была часами размышлять о том, что все мои действия — неверные, и почему я, мачеха, должна подвергаться критике. Мне, по ее мнению, хочется сделать сложнее жизнь бедному ребенку, который якобы мешал мне.
На самом деле, не ребенок мешал мне, а именно свекровь, вмешивавшаяся в мои усилия по воспитанию своим назойливым любопытством и уничтожением всех моих стараний.
Когда я выходила замуж за мужчину с ребенком, я предвидела определенные трудности. Антон, мой пасынок, никогда не воспитывался основательно. После развода его мама ушла в свои проблемы, а мальчик остался сам наедине из-за переезда матери на малую родину.
Мой муж занялся сыном только после того, как разобрался со своими финансовыми трудностями. Он пришел в ужас от того, что обнаружил. Он боролся за сына в суде, и, наконец, ребенок оказался у нас.
Жизнь с сыном в съемной квартире была трудной, в отличие от свекрови, которая обосновалась подальше. Любовь бабушки не проявлялась слишком часто, только когда ребенок болел, и ему нужен был кто-то, чтобы посидеть с ним.
Мы с мужем, познакомившись, приняли решение создать свою семью. Мы переехали в мою удобно расположенную квартиру и начали строить совместные планы на будущее.
Воспитание ребенка было сложным процессом. Он привык, что ему всегда все позволяли, и это приходилось изменить. Мать и отец баловали его, а бабушка делала это сверх меры. Я решила взять в руки инициативу и приступить к воспитанию, используя более конструктивные методы, с которыми у меня был опыт из воспитания младшей сестры и племянницы.
Начала воспитывать малыша, уделяя внимание таким важным навыкам, как порядок в комнате, уважение к окружающим, а также воспитание личной ответственности — умения самостоятельно заправлять постель, следить за гигиеной и проявлять вежливость, говоря "спасибо" и "пожалуйста". Демонстрировала, что манипулировать мной не прокатит, и его истерики не будут иметь эффекта.
Разумеется, ребенку не нравилось, что его свобода ограничивается, и его больше не обслуживают по всем прихотям. Ему приходилось приспосабливаться к новым правилам, не всегда уж ему это нравилось. Вместо того чтобы бегать за ним и уговаривать, я предлагала структурированный и системный подход к воспитанию.
Однако свекрови не понравились мои методы. Она, будучи вечно беспокойной за внука, регулярно проверяла, как я воспитываю его, выражая свое недовольство моими методами. Она крутила у виска, не понимая, почему мальчику не разрешают все, что ему хочется.
Меня все это утомило, и я призналась мужу, что не справляюсь с воспитанием ребенка. Предложила отправить его к любящей бабушке, чтобы она заботилась о нем. Свекровь, сильно переживающая за внука, пыталась отказаться от этой идеи, но я была решительна. Я согласилась с ее мнением о моих плохих навыках мачехи и утверждала, что ей лучше видно как жаботиться о мальчике.
Свекрови хватило двух недель. Она, вероятно, думала отдать ребенка раньше, но ждала возвращения сына из командировки, чтобы избежать нашей личной встречи. Когда ребенок вернулся, его поведение серьезно родпортилось, и пришлось прибегнуть к повышению голоса. На это свекровь не отреагировала, притворяясь, будто ничего не заметила, в то время как раньше у нее были претензии к моему тону. Я не верю, что она внезапно осознала все, скорее всего, она вскоре снова начнет лезть со своими советами и мнением. Но я на время вставила ей палки в колеса.