Непокоренный, прошедший сквозь ад;
Непокоренный, герой - Ленинград!
Непокоренный, на все времена;
Непокоренный, город Петра!
Она отлично понимала, что не выдержит долго. Отец, красивый офицер уже погиб, а мама умерла два дня назад, оставляя ей свои пайки хлеба. Она измученными голодом глазами смотрела на этот черный маленький кирпич с примесями, и едва сдерживалась чтоб не накинуться на него.
Нет, конечно. Она покрыла стол скатертью, поставила тарелку венского фарфора, серебрянные нож и вилку. В солоночку насыпала истертой скорлупы, и бережно посыпав ею блокадный хлеб, хотела приступить, понимая что завтра быть может уже не сможет.
Они хотят превратить нас в скотов, но мы не скоты мы люди и город наш, Северная Пальмира, выстоит. Эта мысль чуть отвлекла от голода, точившего тело девчушки изнутри. Она ведь ещё не знала, что будет далее, но точно знала - надо жить, писать стихи средь свинца смерти и голода....
В дверь постучали, и неначатая трапеза прервалась. На пороге стоял сержант связист - шатен с зелёными глазами, оружием и вещмешком. Он оглядел, оценил хрупкость плоти и выжженные голодом глаза. «Мы у вас обход ведём, кто жив остался...» Почему-то смутившись сказал он. И, вытащив из вещмешка консервы, сахар и хлеб, аккуратно сложил это сокровище на полку буфета.
Он оставил себе флягу спирта, кусок хлеба и трофейный шоколад. Впрочем, и его присоединил к своим нехитрым дарам.
Её строгий профиль, совершенно звонкий, как скрипка, голос, спросил его: «Как вас зовут?» Он снова здорово смутился и почему-то во множественном числе сказал: «Ахметовы мы». «Ахматов? Как поэтессу?» «Нет. Ахметов всё же, а про стихи я не знаю совсем».
Он тогда тоже не знал, что будет далее, но знал точно - её надо спасти. И уж точно не знали они оба о том дне, когда правнучка его, шатенка с зелёными глазами, держа за руку меня - его внука, важно будет ступать по мостовой града Петра в лицей, знакомиться с директрисой.
Строгий профиль, аристократичные манеры, пара вопросов на французском и вдруг: «А у вас фамилия?» Я здорово смутился: «Асадуллины мы.... Ну а по маме, быть может? Ахметовы...»
Она поняла кто перед ней, зачем была та встреча много лет назад. Всё те же зелёные глаза, всё те же волосы, только длинные с нехитрыми хвостами.... Она расплакалась, возможно всё поняв. И обнимала её и целовала, как будто нашла свою внучку.
Лишенная из-за пережитого голода и холода радости материнства, она отдавалась работе, преподаванию и всем этим юным лицеистам. Марго будет её любимицей, не пройдет и дня, чтоб не спросила она её как успехи в учёбе, а иногда вызвав к себе в кабинет, будет ставить верный парижский прононс и хорошие манеры прививать.
Расскажет ей однажды этот нехитрый рассказ, куда более талантливо, чем моё простое изложение. Истории взаимодействия, истории семей, истории хитрого переплетения судеб бывают и такими.
Непокорённому городу на Неве, его мужественным жителям мы отнесли в этот юбилейный январь белых роз.
______________________________________
Асадуллиной Маргарите. Старшей дочери моего офицера.
______________________________________
Рубрики, выходящие на этом канале:
Мои истории взаимодействия