Рассказывает Владимир Буре.
Отрывок из интервью Владимира Буре для рубрики «Разговор по пятницам». Обозреватели «СЭ» Юрий Голышак и Александр Кружков поговорили с отцом звезд хоккея Павла и Валерия, бывшим пловцом и тренером по физподготовке хоккейных команд в августе 2012 года.
— Вы же, завершив карьеру пловца, писали в «МК», работали на «Маяке».
— Да, был и такой опыт. Но больше привлекало телевидение. Иваницкий предложил вместе с Геной Орловым комментировать плавание на московской Олимпиаде. Мне понравилось. Если б не одна история, наверное, подольше задержался бы на ТВ.
— Что за история?
— В те годы, прежде чем допустить к микрофону, обращали внимание не только на профессиональные качества. Главный вопрос звучал так: «Вы член партии?» Я же до Олимпиады-80 был кандидатом в КПСС, а потом все рухнуло. Дамочки из ЦСКА нажаловались в политотдел, что веду аморальный образ жизни.
— ???
— У меня есть внебрачная дочь Наташа. Она уже взрослая, переехала в Америку. Я не собирался уходить из семьи, расставаться с сыновьями. Однако не мог справиться с чувствами к этой женщине — маме Наташи. Даже к врачам обращался: «Есть какие-нибудь лекарства, чтоб прочистить мозги? Понимаю, что поступаю неправильно. Я люблю семью, детей, терять их не хочу. Но перебороть себя не в силах...»
— Безумная любовь?
— Скорее, страсть. Сильное увлечение. Теперь-то все в прошлом. Отболело. Отношения сами собой сошли на нет. Мы не общаемся. А с Наташей я постоянно на связи... Так вот, после жалобы устроили в ЦСКА разбирательство. Распекали меня полторы сотни человек. Сошлись на том, что не принимать меня в партию. Сформулировали хитро — «как не собравшему документы». Это позволяло через некоторое время вернуться к вопросу о вступлении в партию. Мне сказали: «Вова, подожди годок, все утихнет. А пока — извини, будем голосовать». Никаких обид. Но когда явился в политотдел, услышал совсем другое.
— Что?
— «Буре не собрал документы, а также не проявил моральных и деловых качеств». Эта статья закрывала дорогу в партию окончательно и бесповоротно. Политработники все перевернули. И ничего изменить было уже нельзя. Выскочил оттуда такой злой, что в бассейне ЦСКА расколотил штук двадцать пенопластовых досок для плавания! Я ужасно вспыльчивый, но отходчивый. Сейчас-то и политработников не осуждаю. Сам виноват, что создал эту ситуацию. Хотя больше всех меня там костерил товарищ, который через полгода завел роман с секретаршей и ушел из дома.
— Вы тоже семью в итоге не сохранили.
— Да, все так треснуло, что склеить не удалось...
— Паше тогда было восемь лет, Валере — пять. Тем не менее в Штаты в 1991-м вы отправились не только с сыновьями, но и с Татьяной, бывшей женой?
— Я просто перестал быть мужем их мамы. Но папой-то оставался. В Америку мы и впрямь улетели все вместе. Жили поначалу в одной квартире — правда, в разных комнатах. Когда Павел подписал контракт с «Ванкувером», я уехал с ним.
— По условиям его контракта вы получили в клубе должность персонального тренера Павла Буре по физподготовке.
— Да. Много лет все было замечательно. Работалось с Пашей легко.
— Он в каждом интервью отзывался о вас с теплотой. Даже цитировал: «Именно отец сказал мне когда-то — в жизни всегда больше сдавшихся, чем проигравших».
— Хм, не помню, чтоб это говорил. Но фраза хорошая. Все знают, как я с Пашей занимался, сколько труда вложил. Ну а то, как он это оценил... Что ж, его право. Раньше мне было больно и обидно. Нынче воспринимаю спокойнее. Извечная проблема отцов и детей. Не я первый, не я последний, к сожалению.
— Так что произошло? Почему вы прекратили общение?
— (После долгой паузы.) Вмешались определенные люди и обстоятельства. Кто-то хотел мне отомстить и отдалить от старшего сына. А кто-то таким путем искал материальную выгоду. Я же был у Паши официальным бизнес-агентом. Отвечал за рекламные контракты.
— Его хоккейным агентом до 1997 года была личность неоднозначная — Сергей Левин. Уж не он ли приложил руку к вашему разрыву?
— Угадали, это один из них. Более непорядочного человека в хоккейном мире я не встречал. Едва мы приехали в Америку и вникли в бумаги, поняли, что Левин нас обманывает. Речь шла о немалой сумме. Приперли его к стенке — и в ответ раздалось: «Ой, извините, я перепутал...»
— Когда вы разговаривали с Павлом последний раз?
— Давно.
— У вас хотя бы телефон-то его есть?
— Появился пару месяцев назад. Из Торонто позвонил Пэт Куинн, сообщил, что Павла избрали в Зал хоккейной славы. Попросил номер его мобильного, чтоб первым поздравить. Официальной информации еще не было. Я замялся. Неудобно говорить, что у меня нет телефона сына. Сказал Куинну — домой доеду и вам наберу. А сам через общих друзей быстренько выяснил телефон Павла. Я так обрадовался, что его наконец-то приняли в Зал славы! Он давно этого заслуживал.
— Как полагаете, время восстановит ваши отношения?
— Дай-то бог! Это мой сын, я все равно его люблю. Может, конечно, и я в чем-то был не прав. Порой сгоряча могу выдать что-то резкое... Вообще у меня четверо детей, трое внуков, две невестки. Кроме Павла с остальными проблем нет. В том числе с его женой Алиной. Пару недель назад случайно столкнулись в Лужниках. Обнялись, расцеловались.
— Когда вы познакомились?
— Еще до их свадьбы, на дне рождения Фетисова. Была Алина и на похоронах моего брата. На кладбище не до разговоров, сами понимаете, а в Лужниках тепло пообщались. По-родственному.
— Павла на похоронах вашего брата не было?
— Нет.
— Несколько лет назад мама ваша дала громкое интервью, в котором от вас отреклась. Осыпав упреками.
— Вот опять же — за строчками вижу силы, которые хотят мне отомстить. (Пауза.) Из того, что написано, там столько не соответствует действительности! У меня нет слов, чтоб все это как-то объяснить. Давайте о другом, ребята?
— Давайте. Винный бизнес Валерия процветает?
— Да, у него земля в долине Напа — сердце виноделия Калифорнии. Валера очень увлечен этой темой. Вникает в мельчайшие детали. Изучает, где делают самые лучшие пробки, этикетки — и заказывает там. Поэтому вино недешевое — 120 — 140 долларов за бутылку.
— Однако.
— Для Америки это высокая цена. Но Валера под маркой «Bure family» выпускает элитное вино. И оно раскупается. В магазинах почти не найдешь.
— Вас-то увлечением не заразил?
— Нет. Производство вина — не для меня. А вот бокал-другой выпью с удовольствием.
Читайте также:
«Увидел цену и обомлел». Фетисов подарил отцу Буре часы за $40 тысяч