На первом фото видно, как молодого человека ведут на казнь. Второй снимок, где один стреляет в другого, называется «Казнь в Сайгоне». Их сделал американский фотожурналист Эдди Адамс. За свою работу он получил Пулитцеровскую премию, но отказался от нее, когда узнал, к каким последствиям привел его фоторепортаж.
Мы видим, как солдат слева корчится от ужаса. Пистолет уже дал отдачу в плечо стреляющему, а голова казненного слегка отклонилась вбок. На лице последнего — страх и боль. Специалисты по баллистике утверждают, что на фото запечатлена именно та миллисекунда, когда пуля входит в человеческий череп и пока еще находится внутри, не вылетев наружу.
Снимок стал символом бессмысленности и жестокости Вьетнамской войны. Его перепечатывали миллионными тиражами в разных антивоенных публикациях. Стрелявшего называли убийцей и палачом. Однако предыстория произошедшего на фото осталась за кадром.
Когда Эдди Адамс увидел, что молодого человека ведут под руки, он машинально начал снимать. И только позже он узнал, что Нгуен Ван Лем (так зовут казненного) был предводителем отряда вьетконговцев, мародерствовавших в городе. Лема задержали неподалёку от канавы с десятками трупов мирных жителей. Южновьенамские военные посчитали, что он причастен к их пыткам, убийству и мародерству.
Тогда в Сайгон, столицу Южного (проамериканского) Вьетнама, входила армия коммунистов. По всему городу и окрестностям возникло множество прокоммунистических отрядов. Часто это были бывшие солдаты Южного Вьетнама, боявшиеся расправы. Иногда попадались настоящие банды разбойников, которые надеялись быстро показать лояльность новым властям. Всем было понятно, что капиталистический режим скоро рухнет.
Современные вьетнамские источники не отрицают, что убитый мог быть мародером, но обращают внимание на его гражданскую одежду. И, как следствие, соответствующий статус при пленении. А генерал Нгок Лоан, схвативший Ван Лема, считал, что тот причастен к убийству его сослуживца и шестерых членов его семьи. Эмоции настолько переполняли офицера, что он сразу же застрелил пленного.
Конечно, если Ван Лем был виновен, его надо было судить и наказать по закону. Но Нгоан Лоан совершил правосудие по своему. «Если ты будешь колебаться и не выполнишь свой долг, люди не пойдут за тобой в бой», — так он впоследствии объяснял, почему внезапно и без предупреждения застрелил пленника. Одновременно с нажатием курка Эдди Адамс щелкнул фотоаппаратом.
Этот снимок изменил жизнь южновьетнамского генерала раз и навсегда. Через какое-то время он был ранен в руку и отправился лечиться в Австралию. Но там уже все знали, что за человек едет к ним в страну: начались серьезные антивоенные протесты. Тысячи людей кричали Лоану, что он убийца, палач и преступник. Остаться в Австралии он не смог и был вынужден поехать в США. Задержка в лечении привела к тому, что руку не удалось спасти.
Но и в Америке бывшего офицера армии Южного Вьетнама преследовали бесчестие и всеобщая ненависть. Он попытался начать жизнь с чистого листа, открыл пиццерию и ресторан вьетнамских блюд. Но когда общественности стало известно, кто он, заведение атаковали журналисты, а бизнес пошел на спад. Никто не хотел ходить в кафе «к палачу». Лоану угрожали, на стене его ресторана красовалась надпись: «Мы знаем, кто ты такой».
Южновьетнамский генерал умер на чужбине, в США, в 1998 году от рака. Однако Эдди Адамс успел принести извинения за фото, которое сломало вьетнамцу и его семье жизнь. Впоследствии фотожурналист вспоминал: «На том снимке — смерть двоих человек. Генерал убил бойца Вьетконга; я убил генерала своим фотоаппаратом».