Заканчивая школу, я мечтала поступить на Журфак в МГУ. У меня было несколько опубликованных в местной газете — «Красное знамя» заметок. И мне грезилась карьера журналиста, такого же смелого и неподкупного, как Влад Листьев.
И вот однажды я поехала в МГУ на Моховую — все узнавать. Я бродила по коридорам, вдыхала запахи, пропитывалась атмосферой, но ничего толком выяснить не смогла. Только одно — есть подготовительные курсы английского для абитуриентов. И стоят они то ли восемь, то ли пятнадцать тысяч за год, точно уже не помню, но сумма для моих родителей неподъёмная.
Я вернулась домой, рассказала матери, поплакала и смирилась. А мама на следующий день сказала, что деньги они займут.
Так я стала ездить по воскресеньям в Москву, чтобы посетить полуторачасовое занятие по английскому. Дорога в одну сторону занимала около пяти часов, сначала на дизеле до Ожерелья, там пересадка на электричку. Я выходила из дома в шесть утра, где-то к двенадцати приезжала на Павелецкий, съедала резиновый пирожок и ехала на Моховую, где сидела на этих курсах и совершенно ничего не понимала. С холода и долгой дороги я оттаивала и тупела, а мой уровень английского был так плох по сравнению с остальными, что я даже не могла понять, чего от меня хотят: читать, переводить, отвечать на вопросы. Если меня спрашивали, я что-то лепетала, в остальное время пряталась за спины других учеников.
После курсов мне ещё часа три нужно было гулять по Москве, а иначе пришлось бы долго сидеть в скучном и промозглом вокзале в Ожерелье.
Бессмысленность своих усилий я осознала быстро. У других будущих абитуриентов были свои передачи на тв, журналистские расследования, обзоры. Я со своими пятью заметками про субботники и веселые старты выглядела жалко и смешно. А курсы английского не дали ничего, кроме разочарования в своих силах. Когда пришло время подавать документы, я струсила и не подала. Но сказать родителям, что деньги, взятые в долг, были взяты напрасно, не осмелилась. И я соврала, сказала, что не прошла творческий конкурс. И всем потом всегда говорила, что не прошла. И даже сама в это поверила. Так было легче, чем признать свою трусость. А сегодня почему-то вспомнила об этом, как о первом серьезном поражение, в котором я проиграла не обстоятельствам, а самой себе, просто потому что решила, что не способна.