Когда мы слышим от кого-либо сквозьзубную, черезгубную фразу «за что мне их любить», то, скорее всего, перед нами человек, который любит только себя, и даже теми, кого называет любимыми, пользуется.
+
Утро вечера может быть муторнее. Но утром можно сказать «ещё не вечер». Вечером же мало кому придёт в голову сказать, пусть утро не наступит.
+
Все памятники вернутся на свои места. «Каменный гость», помните? Ан нет, лучше «Медный всадник»…
+
Как же у нас любят цепляться за любую загогулинку самооправдания. Даже если её нет.
+
- Этот гуру учит душу покидать тело…
- Я и сам умею выходить из себя. Интересно, у кого-нибудь, кроме русских, есть такое понятие?
+
- Тёмные времена!
- Зато проще идти на свет...
Меня так долго и разными путями вели в «светлое будущее», что теперь, когда ко мне подходит кто-нибудь с осознанием нового или обновлением старого пути, я едва сдерживаюсь, чтобы не отправить имярека в «светлое будущее» с искрами вокруг наивно-идейных глаз и синеватой подсветкой под ними.
+
Тут возник разговор с другом: какую Родину защищать надо, а какую нет. Царскую, социалистическую, буржуйскую… И единственный ответ у меня был в голове от Спасителя через Апостола Матфея: Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого… И ответ пришёл такой. Было у матери несколько сыновей: кого-то любила больше, кого-то меньше, кому-то обещала, кому-то больше давала, кому-то меньше, но для всех мать одна. А когда заболела, или, скажем, упала пьяная (и такое бывает), или обнищала, короче говоря – в беду попала, то некоторые сбежали подальше, некоторым не до неё, они уже и мачех себе присмотрели и завещанное туда вывезли, а не самые лощёные, а, может, и не самые лучшие и успешные, стали её выхаживать, защищать, и только потому мать выживет. И даже если поведёт себя как мать, простит трусов и предателей, но своих же детей, те, кто защищали её и полегли за неё, всё равно её любить будут. Потому что, либо да, либо нет, остальное – от лукавого… А вот как любящим её сыновьям с иудами поступать - это их право, как потом к братьям относится, могут и от порога указать... Это уже другой вопрос: где либо да, либо нет.
+
Девушка чего-то отрывает в сугробе:
- Ну где-ты, наркота?
Отрыла заснеженного кота. Видимо, спрыгнул с рук. И до меня с умильной радостью доходит: наркота – это кот, который достал, но, если его пару раз в день не погладить и не потискать, будет ломка.
+
Из подслушанного:
- Сходил на комедию… тупо поржать…
- М-да… посмеяться с умом у тебя вряд ли получится…
+
Один из лучших диалогов:
- Не знаю я чё делать!..
- Сделай немного добра…
+
Ранним утром выехал на трассу, и сразу понял, что мороз напомнил - кто в Сибири хозяин. Минус тридцать. Когда цивилизация издали поблёскивает притихшими островками ненадёжного тепла, изба с безотказной русской печью кажется столпом той самой цивилизации. В далёких дымах деревень нет противоречия с природой, есть надёжные канаты в небо. Деревни не мерцают, они стоят. Их окна не сияют, не горят, они созерцательно смотрят в стылую ночь, как смотрели бы и сто, двести, триста лет назад…
Курим с товарищем. Он крутит свои гуглы в гаджете. Чего-то опять вякнула Собчак. Хотел было взорваться, но потом успокоился: мы ж курим, у нас антидот, не по одной капле никотина есть…
+
Есть зрители и есть зрелищники.
+
К кому-то приходит «чёрный человек», а ко мне - человек из земли Уц…
+
Время строить из собранных камней крепости и закрывать ворота…
+
В трудное и в светлое время с благодарностью перечитываю Первое Соборное послание Апостола Петра. И всё становится просто и понятно.
+
У обочины. На краю зимнего поля.
В сумерках снежное поле шепчет позёмкой. То ли заговор на мороз, то ли приворот на весну… Единственный сухой куст посреди белой глади чуть колышется, словно тень умершего. Ему нельзя помочь, его невозможно отогреть, его со всех сторон обволакивает шёпот зимы, но у него где-то есть корни. У человека, который приехал сюда на машине, который стоит на обочине и смотрит на него в лучах холодного заката, есть ли такие корни? Даже если мы что-то придумаем себе, наши корни в противоположной стороне – в небе, хотя телом уходить нам придётся в землю. Так и стоим на краю поля жизни и на краю поля смерти. Осталось лишь повернуться в сторону восхода солнца. Можно ещё попробовать пойти туда. Через ночь. Тот, у кого есть корни, будет тянуться к Свету через ночь, через снег, через зной. Тот, у кого есть корни, останется, даже если потеряет трепещущее на семи ветрах тело.
Часто приходится слышать глупую провокацию на суждение, что того, кто не хочет спастись, и Сам Бог спасти не может. И тут начинается: так Он у вас всемогущий или как? Люди, не знающие таблицы умножения, пытаются судить о высшей математике… А ведь всё просто: давший нам, грешным, частицу Себя и к тому ещё свободную волю, как уникальное право выбора, станет ли спасать того, кто этого не хочет. Очевидно же, что звать, любить, пытаться направить будет до последнего, и даже у летящего в пропасть есть шанс сказать-подумать: Господи, помилуй. Но отменять данную Собой свободу выбора?.. Даже Иуда Искариот был бы прощён, если бы того захотел и покаялся… Неверие в милосердие Божие есть хула на Святого Духа.
«Образованность сделайте оружием правды, а не смерти». Святитель Григорий Богослов.
+
Снова и снова выезжаю и выхожу в морозные заснеженные пространства. Сколько хватает сил терпеть холод и встречный ветер смотрю в русскую бесконечность, а вспоминаются почему-то из советского детства «Марсианские хроники» Рэя Брэдбери. Ведь события, описанных в них, уже миновали… Ракетное лето позади… Во всех смыслах. Правда, у Брэдбери был август 1999 года? Неважно… А писал он их в 1949 году… Четыре года спустя после Второй Мировой… Не хочется писать «Марсианские летописи»… Не хочется…
Беда российского капитализма в том, что подавляющее большинство советских спекулянтов так и не смогли стать предпринимателями, оставшись на уровне купи-продай. И даже марксистская наука о добавленной стоимости им не помогла.
+
Каждый день слышу из всех, как ныне говорят, «утюгов»: надо правильно питаться, надо заниматься спортом, надо много двигаться… И не слышу, что надо читать, как будто интеллектуальное здоровье нации вообще не имеет значения.
+
Обратный отсчёт наступает у каждого. Его не страшно, его важно почувствовать, чтобы осознать цену оставшегося здесь времени. Но когда наступает обратный отсчёт всему миру, это чувствуют и понимают очень немногие. Другие их за это даже ненавидят. Но это не накаркать, это предупредить, как говорил Спаситель.
+
Мне скучно обсуждать что-либо на уровне эмоций и мнений.
+
Человек всю жизнь хватается одной рукой за соломинку, другой нащупывает забытые ключи от рая, а надо просто расправить крылья и полететь.
+
Со стороны Бога я выгляжу как маленький мальчик, пытающийся через замочную скважину заглянуть в рай.