Есть прекрасный способ проверить человека на вшивость. Посадите его за руль и езжайте с ним ночью на трассу. Якобы по делам. Если он с дальним светом спрячется за какой-нибудь фурой-длинномером, и будет слепить встречных, которые не могут ему ответить, чтобы не ослепить переднего водилу-дальнобойщика, знайте: ваш избранник – подлый человек! И связывать с ним свою дальнейшую жизнь – большая ошибка.
Первый раз мы выехали из КЮТа в 4 часа утра. Спустились по Морскому проспекту до Бердского шоссе, и Мишка вспомнил, что забыли цепи на колеса. Возвращаться – плохая примета. Но, вернулись. Потому как штурмовать Каянчинский перевал по грязи и наледям без цепей может только гусеничный трактор. Место для тяжелого ящика с цепями оставалось только у Вани на хорошо согнутых коленях или у Мишки, впереди под ногами. Командор благородно выбрал последний вариант и угнездился на цепях, как кура на насесте.
Встречных водителей, не успевших вовремя переключить освещение, да простят меня поклонники однополой любви, Михаил Георгиевич, стиснув зубы и раскатывая протяжно букву «Р», величал пидорами. Потом досталось и мне, что на его сиденье не было подголовника и некуда было преклонить его кучерявую засыпающую голову. Мой подголовник просто упирался мне в лопатки. Выдернули, и Ваня поставил его на Мишкино сиденье. Шмотки, ранее упиравшиеся в мой подголовник, теперь съехали и на каждой кочке толкали меня в спину.
Народ устаканился. Ваня, распятый по диагонали тобусом-стингером со своим безразмерным спиннингом, и придавленный с трех сторон нависшими рюкзаками и спальниками, а с четвертой – откинутой спинкой Мишиного сиденья, терпеливо спал, вместе с коленосогбенным Будановым.
Роль бубнящего радио, как хозяину постоянно ломающейся магнитолы «Филипс», пришлось исполнять мне самому для себя. Что я с успехом и делал, бормоча себе под нос весь репертуар, который мог вспомнить. Я не просто рулил со скоростью 110-120 км в час. Я еще успевал бороться со сном, которого мне явно не хватило.
С Витюхиного юбилея я вырвался условно-досрочно, оставив старых друзей вспоминать былые дни, и тешить друг друга «Русским Стандартом». Потому заснул в час ночи и через два часа почти синхронно был разбужен будильником и телефонным звонком Миши.
Самые тяжелые предрассветные часы пришлись на прямые бесконечные прогоны между Барнаулом и Бийском. Потом небо начало сереть. Встречные фары перестали слепить. Машин прибавилось. И гаишников тоже. За Бийском мне сделали запись в бортовом журнале за превышение скорости аж до 95 км. Просто я не сразу среагировал на Мишкину команду и поздно сбросил скорость со 120.
Дальше без приключений добрались до Маймы даже раньше назначенного срока. 450 км мы проехали за 4 часа 40 минут и в назначенное место прибыли даже раньше именинника Сереги. Тот тоже успел до 9 часов утра. А жаль! По стиснутым скулам и прищуренным глазам Командора, я уже начал представляясь, как начнет он поздравлять юбиляра, если тот опоздает хоть на минуту.
Моя хитрость, заботливо выпестованная в длинном пути, удалась. Мы переложили ящик с цепями в Серегин крузер вместе с Ваней и его тобусом и только тогда я поменялся с Мишкой местами. Гидроусилитель руля на моем крузере не работал и я заботливо спросил Мишу, что может быть ему будет тяжело? Услышал желаемый ответ, что его, «асса горных дорог, не испугаешь каким-то там рулем». Откинул спинку сиденья назад, ухмыльнулся про себя борьбе Буденного с рулем без гидроусилителя и заснул почти на час.
Проснулся уже за Чергой. Скорость была та же, за нами лихо зажигал Серега с Ванькой и двумя своими одноклассниками Валерой и Игорем. Переднее пассажирское сиденье подо мной хрупало и стонало, перегруженный скарбом крузер заваливался на поворотах и как коренник бубенчиками, позвякивал разболтанной ходовой.
С лихим Будановым подобный моему фокус, гаишникам не удался. Дорога влетела через небольшую горку на поворот, за которым устроился в засаде партизан с радаром. Он явно нас не ожидал и не ожидал такой прыти от Буденного. Увидев гаишника, Миха вдавил тормоз по самое нехочу, машина со всеми четырьмя заблокированными колесами юзом и почти боком тормозила уже по обочине, разбрызгивая щебень, прямо на не очень скорого на ноги гаишника. Он торопился спрятаться за служебный жигуленок от летящего на него крузака и впопыхах поздно стрельнул в нас радаром.
Антирадар на нашем приборном щитке запоздало пискнул, и машина остановилась рядом с жигуленком. Мишка открыл окно и спокойно спросил у обалдевшего сержанта-алтайца: «Сколько на радаре?» Тот машинально глянул и ответил: «60 км». Миша еще более спокойно осведомился: «Какие-то проблемы?» Сзади, в пыли, уже притормаживал Серегин крузер. Бедный сержант часто замотал головой в разные стороны, мол, у него проблем точно нет. «Привет!» - радушно пожелал ему Буданов, отсалютовал ручкой и дал по газам. Я почти уверен, что все герои остались довольны и счастливы.
Каянчинский перевал… Кто знает, что это такое, тот замрет в ожидании леденящих душу подробностей. Я же злоупотребляя правом автора, позволю себе небольшое лирическое отступление.
В апреле с.г. за Каянчинским перевалом у нас состоялся очередной симпозиум на тему: «Шашлык из баранины и закуски к нему». В спаянную компанию попала дева-дебютантка, страстно желавшая экстриму. Переправившись со мной к Катуни, она сказала так губками: «Фи!». Я же езжу по-стариковски, спокойно и бережно, тем более мой крузак, по сравнению с мишкиным монстром был полуинвалид. Не скажу, чтобы меня обидело это «Фи!», но задело. И на обратном пути, было решено девушку насытить экстримом под пробочку. Пока мы все перед перевалом, как порядочные, обували цепи, Мишка дунул по отвесным наледям без цепей сначала вверх, а потом таким же Макаром вниз, гусаря и сильно рискуя. Когда я езжу с таким Мишкой – пол под моей правой ногой в поисках педали тормоза пузыриться и выпирает самым трусливым и безобразным образом.
Спустившись с перевала, дева спросила: «А где же обещанный экстрим?!» Если смерти в глаза не заглядывал, то и насморк покажется открытым геморроем. И, наоборот, для тех, кто не понял.
Но, вернемся к нашему перевалу. Спешу разочаровать. Кроме того, что у трассы попутчики нас потеряли, и 15 минут я сдерживал Буданова, чтобы он поберег экологию Алтая и больше так не говорил про Серегу, хотя бы сегодня, не произошло ничего интересного. Кроме того, что Мишке перепало пару раз рулем по пальцам, да с хрустом! Но, назвался груздем – полезай в кузов. Я участливо спросил: «Может, тебя подменить?» и видя прищуренный на меня в прицел, почему-то очень недобрый глаз Буданова застенчиво отворачивался в сторону.
Подъем. Традиции нельзя нарушать и две бутылки коньяку легко и непринужденно легли нам на иссушенную вчерашними невзгодами душу под копченое сало (оно просто лежало сверху всей закуси). Не подумайте, что мы такие гурманы. Кому легло на душу, а кому и на вчерашние дрожжи. Меня лично торкнуло по-взрослому и мелодичные реплики Буданова по поводу отсушенных и отбитых бешеным рулем на камнях его неслабых рук, воспринимались мною с большой долей симпатии и душевного интереса. Я прощал ему всё высказанное сразу же по завершении тирады, потому как неописуемое лингвистическое наслаждение с лихвой компенсировало любые обиды и личные оскорбления.
Не считая небольшого снега на самом верху, проблем с погодой у нас не было. Наледи на дороге куда-то подевались, родные и именные камни лежали на местах и пару раз проверили прочность наших мостов. После прошлогоднего землетрясения хороший камушек скатился со склона на дорогу, но мы протиснулись без проблем. Впрочем, как и куча шишкарей-любителей, а в основном профессионалов кедрового ореха, на всех мыслимых и немыслимых вездеходах, бороздящая склоны Каянчи.
Спустились, доехали и вот на тебе! На нашем месте стоит красный крузер с новосибирскими номерами, разбит соответствующий лагерь и все на уборке хмеля, то бишь рыбалке. Мы не гордые. Нашли место метрах в ста и затаборились.
Поставили палатки, китайский шатер, подарок Буданову от китайского падишаха ширпотреба Шутова. Т.к. шатер был выполнен хитрыми китайскими умельцами из пропускающей дождь ткани и тюлевых противомоскитных стенок, его дополнили полиэтиленом, предусмотрительно захваченным не менее хитрым Мишкой. Получилось, что дуло только с двух (из четырех) сторон, зато сверху не капало, в чем мы очень скоро и удостоверились.
После легкого полдника и 5 капель Мишкиной суспензии, организм попросил технический тайм-аут, и я прилёг на минуточку. Через 4 часа встал как огурчик с больной головой. Отряд не заметил потери бойца и «Яблочко» песню допил до конца. Когда я выполз из палатки, уже стемнело, но закаленные в боях соратники продолжали стойко сидеть за богатым столом и закаляться дальше. Полдник постепенно перетёк в торжественный товарищеский ужин с салютом в честь именинника. Во сне я слышал грохот петард, но из природной застенчивости постеснялся вылезти и навтыкать, что меня будют не свет, не заря.
Наш подарок пришелся Сереге впору. Канадские сапожки с космической технологией уговаривали попробовать их при -103 градусах по Фаренгейту. Решили немножко подождать, т.к. сейчас, да и зимой на Алтае такую температуру не найти. Но, Серега грязь найдет…
Что до меня и моих старых ревматизмов, то китайский же пуховичок, предусмотрительно захваченный мною, пришелся как никогда кстати. За братским столом сидел наш старинный приятель Валера Дмитриев, в качестве проводника привезший на наше место троих своих друзей из нашего же Академгородка. На столе красовались куски сырого тайменя, пойманного им вчера и три прекрасных хариуса, добытых уже сегодня нашими Валерой и Игорем.
Представьте, сколько могут выпить здоровые мужики, отмахавшие 700 верст, чтобы сбежать со своих уроков, да еще при температуре +4 градуса на улице и в душевной компании! Представили? Правильно. Мы ровно столько и выпили. И ни на грамм больше. И меньше, правда. Ну, не алкаши же мы! Мне хватило трезвости, чтобы подкачать постоянно спускающий надувной матрас, раздеться и заползти в спальный мешок, прежде чем сомкнулись слабеющие веки.
Ночь вывалила в прорехи туч изумительную луну и звезды, дыхнувшие на нас своим космическим холодом. Правда, пока это дыхание долетело до земли, оно нагрелось до -1*. Матрас опять стравил воздух и жесткая земля вместе с измученным столь поздним и обильным «чаем» организмом, выгнала меня из палатки на воздух. А я не пожалел. Водрузил фотоаппарат на треногу и заснял на длинных выдержках сначала Луну, а потом и кокетливо позировавшую Большую Медведицу. Дыхнув несколько раз чайным перегаром в ослабевший матрас, я изумительно выспался до позднего утра.
Меня разбудили веселые всполохи дружеского разговора между Мишкой и Серегой. В основном, говорил только Мишка. Он очень аргументировано объяснял Сереге, как надо готовить завтрак. В качестве основных аргументов приводились биографические подробности славного древнего рода панов Желябовских, некоторые анатомические особенности последнего из их отпрысков и его сексуальные неудавшиеся наклонности. Серега по причине утренней болезни ослаб и почти не защищался. Валера, Ваня и Игорь изредка отпускали реплики и занимались делом – собирались на рыбалку.
На дальних верхушках гор контрастно улёгся свежий ночной снег. С небольшими промежутками начал накрапывать мелкий дождик.
Друзья! Если вам нравится то, что я пишу и фотографирую (только грязными тапками не швыряйте!), можете помочь автору материально. Потому как "монетизация" Дзена - это уже не слезы, а воспоминания о них. Вот номер моей карты Сбера: 2202 2063 7801 0149. Буду рад и признателен любой копеечке.
Продолжение следует!