2 февраля 1943 года Ленинградским отделением Союза советских архитекторов был организован конкурс на составление эскизного проекта монумента, посвященного прорыву блокады. С этого момента можно вести отчёт о борьбе за создание Мемориальной зоны «Прорыв блокады Ленинграда».
На этом экскурс в историю закончу. Всё остальное будет изложено на основании моих воспоминаний. Мои взгляды на проблему Синявинских болот, как места памяти, сформировались в результате общения с ветеранами боев в этих местах и жителями этих мест. Всего этого могло и не быть, если бы не Анатолий Иванович Шевелёв, мой папа. Разумеется, не только он, очень многие вели и ведут большую работу по патриотическому воспитанию и увековечиванию памяти героев. Это воспоминания, а не историческая статья, подкреплённая документами - кто-то будет не согласен, кто-то найдёт ошибки.
Сегодня молодые люди, поисковики, которые стремятся узнать и сохранить память о той Победе на берегах Невы, мало осведомлены о движении по созданию народных Знаков памяти, которое началось в середине 1960-х годов. Вся прелесть ситуации, что в тот момент, именно бездействие власти привело к появлению народных памятников. Потом в конце 80-х, 90-х шла борьба за их сохранение. Затем с началом нашего века снова восстановление. А всё это движение держалось на неравнодушных людях. Кто сегодня задаётся вопросом, почему так забыто властью это героическое место? Почему не слышно правды о роли Волховского фронта в обороне Ленинграда? Только ответив на эти вопросы, можно в полной мере понять все те трудности, с которыми приходилось сталкиваться.
В те времена, для придания законности проведения различных мероприятий, надо было стать членом любой общественной организации. Чаще всего краеведы состояли в ЛГО ВООПИиК. Ветераны объединялись в свои Советы ветеранов. В учебных структурах создавались свои организации. Для проведения походов памяти для школьников, курсантов и других организованных групп желательно было зарегистрироваться в обществе «Знание». Чтобы иметь возможность знать о новых мемуарах или воспоминаниях, иметь возможность их обсудить существовало общество книголюбов. Подходы в работе были различны. Конечно, были и официальные мероприятия, но в основном личная инициатива по увековечиванию памяти о боях и героях прошедшей войны. Можно было написать коллективное письмо в газету. Но, как правило, на этом всё и заканчивалось. Обращения в местные органы власти тоже были малоэффективны. Прямо скажем, нулевые. Только обращения в партийные, комсомольские структуры могли придать импульс. Задача состояла в том, чтобы убедить последние в политической целесообразности вашего начинания.
Классически пример, эпопея по обозначению места Первого соединения Ленинградского и Волховского фронтов. Первый опыт, он же и единственный, официальной установки.
Январь 1973-го года.
Обелиск на Мурманском шоссе в районе бывшего посёлка №1.
11 октября 1963 года в газете «Советская Россия» вышла статья ветеранов «Память сердца».12 октября уже в «Ленинградской правде» перепечатали, вопрос в основном касался нашего города.
Напечатали, реакции не последовало!
С 1965-го г. начал борьбу неравнодушный краевед А.И. Шевелёв, обращавшийся в различные инстанции.
Вот как описывается это событие в газетной статье, с правками Шевелёва А.И.
Очень печальна судьба бывшего рабочего поселка №5
В наши дни произошла трансформация тех событий. Место первого прорыва блокады Ленинграда и тех людей, ушло в тень. Сегодня знают о дивизии Симоняка, вторая встреча фронтов, только место этой встречи забыто.
Вот как в январе 1973 года, выглядело второе место встречи двух фронтов.
Так выглядел рабочий посёлок №5 в 60-е годы прошлого века.
Анатолий Иванович на фоне руин завода ВИМТа. Заготовка сена для хозяйства Владимирова. 1966 год.
Рабочий посёлок №5 в конце70- ых годов прошлого века.
Шли годы. Наконец, по инициативе К. Крупица, председателя Совета ветеранов 2-ой Ударной армии, в 1980-е годы у руин завода ВИМТа был установлен памятник рабочими с завода "Ладога".
Январь 1989-й год.
Официальные власти не спешили. Активисты-краеведы, ветераны, видя бездействие власти, решили действовать сами. В лесу и на болотах ставили на шесте железный, чаще фанерный лист или пирамидку с надписью, кто тут сражался или погиб. Когда мы совершали прогулки «выходного дня», встречали надписи, которые были на таких памятных знаках.
Мемориала «Синявинские высоты».
Он возник по очень простой обыденной причине. Единственное место, где нет воды и коров. Маленькое отступление. В апреле 1945 миссис Черчилль посетила места боёв за Ленинград. Синявинские болота, Невский пяточек. К её приезду была проведена инженерная подготовка. Я знал одного из участников мероприятия. Он тогда был курсантом военного училища, их сняли с учёбы. Собирали останки погибших, которые были видны с дорог. Местом сбора и захоронения была определена высота 43. Соорудили братскую могилу. Я сегодня уже забыл его имя. Но его рассказ запомнил, по одной причине. Он не был на фронте, а боевой орден имел. Оказывается, орден был получен как раз за эти мероприятия. Когда сапёры в сотый раз проверили дороги, для последней проверки территории бойцов развернули в цепь. Выдали по красному флажку. Увидев, что из земли торчит бок мины. Как положено, обозначил место. Сбежались все командиры. Ему вручили орден, сапёрам… Но вернёмся к истории Синявинских Высот. Люди стали приезжать на место гибели своих родственников. В похоронках место обозначали как район Синявино или это были названия уже несуществующих населённых пунктов. В болоте ставить пирамидки, таблички? Вот и начали искать высокое место, да ещё "без коров". Пытались ставить у дороги, в районе бывшего села Синявино. Но там уже были пастбища, и велась активная сельскохозяйственная деятельность. На самом высоком месте, не пригодном к использованию в сельском хозяйстве, вокруг братской могилы, появились различных видов таблички с фамилиями. Вынужденно, местным властям пришлось как-то облагораживать это стихийное место. Установили.
«Стелла памяти» 1968-й г.
С установкой Стеллы проблему не решили, кое-как организовали плиты, на которых стали писать фамилии бойцов. Дороги нет. Бесхозность. Плиты дачники крали. Потом высоту чуть не срыли. Но спасло уже наличие официального памятного места. Или борьба властей со стихийными табличками. Появилось предупреждение, что надо обращаться в местные органы власти, они рассмотрят и напишут на плитах. Таблички будут уничтожать, как незаконные. Когда диорама «Прорыв блокады Ленинграда» открылась, говорили, что не на том месте. Большинство было именно за Высоту.
Анатолий Иванович проводит экскурсию для учащихся ПТУ. 1969-й год.
Оттуда всё прекрасно можно показать. Вокруг создать мемориальную зону. Но транспортная доступность и другие трудности электричество, вода... победили. И идеология. Мы так и не взяли у немцев Высоту. В те годы на Синявинские высоты водили нечасто. Экскурсии от общества ВООПИ и К проводил В. Ефимов. Подготовленных экскурсоводов, которые могли грамотно и правдиво рассказать об истории боёв в этих местах, не было.
Дорога, проходящая по селу (довоенному) Синявино к обелиску на Синявинских Высотах. 1968-й год.
Борис Левин
Синявино, вид с вертолёта.
Посмотри, там песок намывают
с высот.
Там сажают сады!..
Посмотри!
А тогда только гати по топи
болот
И вели к высоте 43…
Это фронт…он цепочкой
песчаных холмов
Шёл по торфу, по окнам воды,
И тонули в чистилище мокрых
песков
нескончаемой битвы следы.
Где – то здесь вот, под нами,
мела круговерть
Батальонных и ротных атак,
и пугал, и вопил,
и разбрасывал смерть
Шестиствольный фашистский
«ишак».
Вечерами над боем уныло
росли
полумёртвые зори ракет
закипали бураны огня и
земли –
чёрный блеск, белый свет,
чёрный свет…
Люди всё тут могли:
не слабеть без еды,
Под дождём и осколками
спать.
Было вдоволь одной
темноватой воды,
если крысу из лунки прогнать…
Там бульдозер, другой…
К высоте 43?
Неужели сегодня черёд?
Я бы крикнул : « Давай!
Начинай, не смотри!..»
Только в горле комок не даёт.
2 ноября 1974 года
Прочитав о «Высадка кедров у мемориалов в урочище Вороново», опять стал думать о современных методах памяти. Вот как МЫ СЕГОДНЯ думаем, так и правильно. Ладно, относительно современных памятников и мемориалов. Установили, сажайте. Но прежде чем, что- либо менять в облике и месте памятников установленных ветеранами, хотя бы поинтересоваться историей установки и правильном наименовании. Зачем тут аллея кедров? Просто отдавая дань памяти обновить кусты сирени и убрать мусор. Памятный знак, а не мемориал, так решили ветераны. Почувствуйте разницу!
Памятный знак воинам 286-й стрелковой дивизии на реке Назия.
Этот знак установлен в довоенном селе Воронова. Вначале была металлическая пластина. Потом, по инициативе Председателя Совета ветеранов 286-ой сд. Яковлева Анатолия Ивановича, установили бетонный.
Монтаж «Памятного Знака» 2 мая 1988-го года.
Место его установки было утверждено на Совете ветеранов 286-й дивизии. Почему это место? Он стоит на холме у дороги, как воин преградивший путь врагу. За его спиной кусты сирени, как напоминание о мирной жизни, которую он защищает. Место компромиссное. Предложений было множество. По идеи ветеранов он должен быть хорошо видимый со стороны поля. Он очень полюбился ветеранам. В майские праздники тут встречались до 50 ветеранов со всех уголков СССР. Особенно когда цвела сирень. Тут читал свои стихи М. Ясень.
Очень красивое место выбрали ветераны.
Много раз тут встречались ветераны дивизии. Приезжали из разных краёв нашей Родины.
Фото на память. 1988-й год.
В 1997-й год. Полный развал и в стране, и в умах. На знак ставили пивные банки и стреляли в них.
Порой, чтобы разместить в музее снаряд (безопасный), требовалось куча согласований. Иногда желаемого результата удавалось достичь в неформальной обстановке.
Разрушение Знака было стремительным. Верхнее фото - 1998-й год. Нижняя фотография вид с фротальной стороны. Нужно было спасать память о 286-ой стрелковой дивизии. Началось хождение по кабинетам власти. А сколько было обращений, писем…
Были и личные встречи с чиновниками и поездками на место. Всё перечислить невозможно. 2001-й год.
Наступил момент, когда все препоны были пройдены. И новый Памятный Знак был изготовлен и установлен взамен старого.
Последний черновик к статье моего папы Шевелёва Анатолия Ивановича.
Его очень ждали на открытии. Но сердце не выдержало. Он умер, выйдя из дома, чтобы ехать на это мероприятие. Май 2002-го года.
P.S. Это место нравилось и представителям “той стороны”. Ханна Бокамф и Райнер Кузе приезжали в те места, где когда-то воевал отец, врач медицинской роты 96-й немецкой пехотной дивизии лейтенант Кузе. Вначале была настороженность в отношениях к ним ветеранов, но поняв их искренность всё наладилось.
Памятник «Скорбящему матросу».
Установлен по инициативе Совета ветеранов 73 ОБМП. Председатель Шерстнев Николай Петрович.
2001-й год.
Из года в год шла борьба за создание мемориальной зоны «Прорыв блокады Ленинграда». Власти продолжали ветвисто отвечать.
«..разобраться… НЕИСКУШЁННОМУ в истории блокады….» Вот так, уберите ПРАВДУ, напишите официальную версию, тогда ПОПЫТАЕМСЯ.
В местах прорыва блокады всё больше появлялось народных памятников.
На фото 1977-го года. В одном из рабочих посёлков.
Инициаторами являлись, как правило, не равнодушные преподаватели различных учебных заведений, сами ветераны. Изготовят такую табличку, соберут ребят в поход выходного дня, на урок мужества. Эффективно, но недолговечно. Плохо то, что за ними не ухаживали. Правило было одно. На живых деревьях не крепили. Выбирали полянку, врывали шест, столб. Чуть позже включились Советы ветеранов. Пирамидки стали устанавливать, к ним уже стали приходить. Потом уже памятники пошли, организации помогали.
Обелиск в Славянке.
Яркий пример, как молодые ребята под руководством преподавателя Щербаковой Любови Александровны, проявили инициативу. Очень подробно в альбоме, который находится по сведениям 2018-го года, в колледже строительной индустрии.
Вот так проходили торжественные линейки с участием студентов техникума из группы «Обелиск» и местными жителями. 1979-й год.
К этому «Обелиску» не раз приходили и ветераны 286-й стрелковой дивизии. На первом снимке - Председатель Совета Ветеранов 286-й стрелковой дивизии Яковлев Анатолий Иванович.
Посещали это памятное место, сын Шевелёва Ивана Петровича, солдата этой дивизии, Анатолий Иванович, и я, уже внук ветерана, Николай.
Памятник железнодорожникам.
Сделаю отступление. В конце 60 -х годов мы поехали в Петрокрепость. На электричке до Н.Дубровки, а там, на теплоходе «Тургенев». Но морозы были сильные, и он вмёрз в воды Невы. Возвращаться в Ленинград? Вот тут моя тетя Антонина Гребнева и предложила перейти по льду.
Оказалось, что она участвовала в строительстве ж/д Шлиссельбургского моста и сотню раз переходила Неву. Я потом видел её фотографии. Стоят на льду молодые девчонки в ватных штанах, фуфайках. Они до войны учились на дежурных по станциям в строящемся метро. Но война сделала их строителями военных объектов.
Этот переход - самое сильное впечатление, которое я ощутил в месте прорыва блокады. Как это было возможно под огнём перебежать Неву, пробить кольцо блокады, а потом ещё и мост построить?
К сожалению, тетушка, под влиянием мужа, стала менять города. Искали где лучше. Детей у них не было. Мы даже не знаем, где и когда они упокоились. Архив с военными фотографиями пропал.
Невский пятачок.
Вот так выглядела это место в 60-е годы прошлого века.
70-е годы.
Танк прорыва.
Фотография в комментариях, наверно, не нуждается. Март 1968 г.
Дот у д. Липки.
Тут совершил свой подвиг ст. лейтенант Богдан Я.И. 1970-е годы.
Тортолово. «Знамя»
Вороново и Поречье.
Памятный знак «Штык».
Тортолово.
Нериновский Б.В. вместе с Громовым В.И. из инспекции по надзору за сохранностью памятников истории (точно не помню название) - спасители Тортолова от разработки там карьера!!
Да удалось отвести удар от этого места, но получилось так, что стали копать в другом историческом месте, рядом. Трения между различными активистами, на тот момент, были серьезными. Инспекция за одно место боролась, а на другие просьбы отвечала, что, мол, песок нужен, или место под свинарник.
Поучительна история открытия памятника Нериновским Б.В. Большой репортаж телевидения по установки памятника.
Очень много усилий было затрачено на организацию доставки памятника. А вот момент подготовки к открытию был упущен. Эффектная установка, на открытие людей не собрала!
Профессор тогда обиделся.
Бывшая деревня Каменка.
На фотографии 2001-го года - зам. председателя Совета ветеранов 124-й стрелковой дивизии Спиндлер Владимир Михайлович. Надо сказать, что Советы ветеранов дивизий, воевавших на Волховском фронте, а особенно Председатели, вели активную патриотическую работу среди молодого поколения. Постоянные встречи в школах, рабочих коллективах. Также надо было обладать организаторскими способностями. Кроме установки памятных знаков и памятников, приходилось решать вопросы с доставкой участников встреч, размещением. Ветераны приезжали из различных уголков страны. Случалось, прибывали целые делегации школьников. Например, из Череповца. Требовалась организация экскурсий. С уважением сегодня можно вспомнить фамилии: Шерстнев Николай Петрович, Цесарский Савелий Леонтьевич, Яковлев Анатолий Иванович. С ними мы уже встречались на страницах этой статьи. Ещё раз хочется сказать им спасибо: они прошли войну, а после стали активными участниками увековечивания памяти павших героев.
Большая работа велась в школах по патриотическому воспитанию.
Очередное отступление. Создание маленьких музеев в школах, техникумах было связано не только с желанием патриотического воспитания молодёжи. Оно диктовалось и желанием опубликовать в том или ином виде имеющийся материал. Государственные музеи были связаны проведением политической линии Жданова в вопросах обороны Ленинграда. Материалы проходили строгий контроль экспертов, различные согласования. В лучшем случае попадали в фонды, на вечное забвение. В школьных музеях экспозиция составлялась по интересам самих организаторов. Строго отбора не было. Ветераны охотно отдавали сюда свои воспоминания, фотографии. Делились личными вещами. Ребята сами приносили предметы из мест боёв. Картина получалась пёстрая, но очень душевная. Конечно , 90-е годы затронули и эти экспозиции. Очень много утеряно. А там были уникальные вещи, отданные на хранение. Жаль. Отношения между краеведами и музеями были далеко непростые. Вроде одно дело делали, но подходы разные. Музей – эта тоже государственная структура, а рулевой - партия. Повторюсь, только обкомы и горкомы могли дать отмашку. Если ты в формате (современное выражение). Раз уж разговор зашёл о музеях. Открытие музея- диорама "Прорыв" изменений в отношении к Синявинским болотам не внесло. Диорама– была и есть, полностью посвящена, только Ленинградскому фронту. Отношения с краеведами не сложились, на замечания в отношении ошибок, особенно при экскурсионном обслуживании, реакции не было. Так же ошибка в расположении самой диорамы. Её надо было установить не под мостом, а как прорывали с видом от Невы.
Мемориальное кладбище в Малуксе.
1990-й год. Сын, внук и правнук солдат, лежащих тут, пришли поклониться памяти бойцов.
Это кладбище сборное. Сюда перенесли в братские могилы бойцов, погибших в близлежащей местности. Тут есть и символические могилы. Например, командира Соколова и комиссара Данилова из 286-й стрелковой дивизии. Они погибли 11.09.1941 года. До сих пор идут споры о причинах гибели и месте захоронения. Командира поисковики из Башкирии нашли. С воинскими почестями перезахоронили в городе Уфе. Это вопрос уже опять к современным поисковикам. Если есть могила, не законно перезахоранивать? Правильней было оставить лежать вместе с бойцами дивизии.
Отступление. Рискну опять навлечь на себя гнев. О Соколове. Башкирский поисковый отряд нашёл тело. Где? На месте захоронения воинов погибших в сентябре 1941 года. По свидетельству ветерана там было кладбище. После войны, МО проводило перенос останков в братские могилы. То есть, в одно место переносились все маленькие захоронения. Так и случилось с этим. Всех перенесли, но почему командира остался? Был похоронен в стороне, или не видна могила… Одним словом – халатность. Но по документам он значится погибшим. Вот и получилось символичное захоронение. Ветераны к этому относились спокойно. Захоронен, а тут в Малуксе память о нём. Вопрос этики. Почему Соколова не перезахоронили к его бойцам. Произведена эксгумация (не законная), года три опознавали и по желанию родственников(?) его торжественно увезли. Хотя тут есть официальное кладбища и тут есть его имя. Совершенно бессмысленное копание. Работы с документами "0".
П. Пивень. Начальник 1-го отдела штаба 286 сд.
Нашли, опознали и захоронили в Малуксе к бойцам его дивизии. Соколов погиб, спасая и их честь, когда ценой своей жизни, комиссара Данилова и других командиров удалось остановить панику и организовать сопротивление врагу. Избежать позора.
Много усилий приложил местный житель Кузнецов Лев Михайлович. Он активно помогал в выявлении мест захоронения воинов.1978 -й год, у него в гостях.
Пример другой.
Фотография была сделана во время прогулки выходного дня. Памятная табличка, установлена разведчиком Борисовым Глебом Гуревичем, в память о погибших тут, при выходе из окружении, офицерах штаба 4-го гвардейского корпуса. Есть и фамилия бригадного комиссара Пухова. Краевед, Иванова Изольда, для своей книги собирала материалы и попросила фотографии с мест боёв. Ей передали, в том числе и эту. Внучка, Федора Пухова, Светлана Скворцова по крупицам выясняла фронтовую судьбу деда. Место гибели и захоронения. Когда поиски зашли в тупик, имя деда увековечила на мемориале «Синявинская Высота», написала о своих поисках статью в газету. Изольда Иванова прочитала статью, вспомнила о фотографии Шевелёва А.И.. Сообщила Светлане, помогли уточнить место. Светлана смогла найти отзывчивого человека, Майдана Кусаинова. Он помог установить новый памятный знак. Правда, в него тоже стреляли в наши дни. Старую табличку случайно нашли и передали в храм этих мест - дачники. Сестра Параскева сегодня хранитель этой реликвии.
О сохранении памяти. Наконец 2020 года, разрушение доски с именами командиров приобрело трещины, от дроби, угрожающих размеров в месте крепления.
Ещё один пример. Как сегодня современные "ведущеи военные историки" переписывают даты и события в угоду своих амбиций.
Монумент Шлиссельбургскому десанту 25 сентября 1941 года.
Памятник-якорь появился стараниями краеведа и Почетного жителя Шлиссельбурга Овсянникова Валентина Николаевича при поддержке местных жителей к 45-летию Победы.
Сегодня дорога к нему заросла травой. Редко кто добирается сюда. Место, удалённое от больших дорог.
"Потомок военного комиссара лыжного полка Валерий Шагин совместно с историком Вячеславом Мосуновым изучили историю этого сражения...". Вывод: при незнании Администрации Кировского района, что у них уже давно есть «Монумент Шлиссельбургскому десанту 25 сентября 1941 года», установили свой памятный знак попытке прорыва блокадного кольца города Ленинграда 28.11.1941 года первым особым отдельным лыжным полком моряков. Назвав его "Шлиссельбургским десантом"?
Многие памятники нигде не числились, ухаживали за ними сами. Когда стал разваливаться СССР, наступила чёрная полоса. Вместо Мемориальной зоны, появилось «Ленинградское общество охотников и рыболовов». Памятные знаки расстреливали, взрывали, мемориальные доски вырывали для сдачи на металлолом. Некем неохраняемые памятники разрушались. Предпринимались отчаянные попытки сохранения народной памяти. Приведу одну из них – письмо к писателю-фронтовику Карпову В.В.
Ленинградское общество охотников и рыболовов» (ЛООиР) занимало в Кировском районе 161 тысячу гектаров. Они там по всему периметру тоже железки развешивали (стреляли и по ним), обозначали, что это их угодья. Члены этого общества и стали основными разрушителями памятников. Егеря при попустительстве местных чиновников (наверняка входивших в эту банду варваров) смотрели на это сквозь пальцы. Но и среди егерей есть неравнодушные к проблемам сохранения памяти люди. Например, Борис Константинович Николаев.
Обращались ко всем инстанциям.
Вокруг памятных мест.
Мне кажется, инициатива, исходящая сверху, не всегда была продуманной. Так получилось с посадкой деревьев в знак примирения и открытие немецкого кладбища в Сологубовке.
Немецкая сторона очень хотела открыть это кладбище на Синявинской высоте. Рядом с нашим мемориалом. Не получилось! Тогда, поступило предложение, немцы на Синявинской высоте сажают дуб, мы берёзку. Рядом. Аналогично в Германии в г. Арользен.
Вроде, на начало 2000 годов, там с посадками всё было нормально. На нашей высоте наоборот. Головная боль. Дуб постоянно вытаскивали, берёзу тоже (кто - неизвестно). Немцы народ педантичный, стали проверять состояние кладбища и дерева.
Приходилось к их приезду высаживать новые деревья. Впоследствии, когда эта морока порядком надоела, дуб посадили под горой около родника. Там его оставили в покое. (На начало 2000-х годов). Березка пару раз тоже пропадала (засыхала). Мой отец, когда возили на Синявинские высоты немецкие делегации, принципиально у мемориала о боях под высотами не говорил. Потом любые вопросы. Интересен факт, когда надо было организовать экскурсии по вопросу прорыва блокады не только Ленинградским, но и Волховским фронтом для людей, владеющих материалом, то партийное руководство просило это сделать краеведа Шевелёва. В том числе и внутри диорамы «Прорыв».
Немецкая сторона, проигравшая войну, выделяла нам деньги на содержание наших памятников и продовольственные наборы, взамен Сологубовки. Также были поездки в Германию. Возможно, ради этого, власти и пошли на это мероприятие.
О Александре Николаевиче Владимирове.
Александр Николаевич и Анатолий Иванович. 1968-й год.
До войны начальник механизации т/р Синявино, после гл. механик. С ним и моим отцом я эти места "прочесал" не раз. Рассказчики они были замечательные. Но уговорить Александра Николаевича написать для памяти удалось далеко не сразу. Лучше него эти места не знал никто. Он был старшим товарищем моему отцу. Их роднило довоенное детство моего отца в рабочем поселке №8, то, что мой дед работал под началом, тогда молодого Владимирова и безграничная забота об этих местах. Помогая ему в ведении хозяйства (кролики, пчёлы), я на месте событий слушал его рассказы о добыче торфа. Это были не экскурсии, а разговоры-воспоминания за работой. Рассказы о войне у него проходили через призму событий на предприятии. Отзывчивый, добродушный человек. Много раз во время походов выходного дня Анатолий Иванович приводил к нему на двор группы, и Александр Николаевич не по принуждению, а от души интересно рассказывал о событиях на Синявинских болотах.
На веранде у Александра Николаевича. 1973-й год. Сотрудники НПО «Электрон».
Я не знаю людей, которые были бы равнодушны к его воспоминаниям. Владимиров только в одном был резок и категоричен. В вопросе немецких захоронений времён войны. Сегодня мне не раз приходиться слышать вопрос, откуда немецкие кладбища в болотах? Напомню, что с сентября 1941-го года по январь 1943-го немецкие войска сидели на транспортных перешейках. В рабочих посёлках. У них были карты перешейков между местами, откуда вымывали торф и где его сушили. Составленные немецкими инженерами, которые тут работали до войны. У наших командиров таких точных карт не было. Оккупанты и организовывали свои кладбища на местах разлива и сушки торфа. Я видел эти немецкие карты с обозначением этих кладбищ. Когда в 90-х началось «примирение», стали искать на месте. Вот тут оказалось, что их нет. Я запомнил Владимировское резкое «Пусть тут гниют». После войны начали восстанавливать торф- предприятие. Все немецкие кладбища Владимиров срыл бульдозерами. Ими просто заваливали ямы от добычи торфа с водой. А глубина на некоторых до 7 метров. Немцам было дипломатично отказано в установке этих мест. Я когда его спрашивал, а почему это место какое-то голое и ровное по сравнению с другими? Ответ был один, вон туда сгребли ВСЁ. А их было много.
Сегодня иногда спрашивают, в чем разница. Сухие, выдержанныенаписанные воспоминания в нормах тех лет и воспоминания в личных беседах? Постараюсь на примере Александра Николаевича прояснить этот вопрос.
Обычное дело. Формируется колонна. В устном рассказе были ещё и такие сведения, что кроме техники, и семьи должны были эвакуироваться в тыл. Собирались со своими вещами, детьми. 37 тракторов, а значит и водителей. Вторая выдержка касается уже отправления колонны.
А что это значит? В рабочем посёлке №8 жили в основном административно-ссыльные. Спецпереселенцы. Многие из них летом работали на тракторах. В их числе и мой дед Иван Петрович. Люди были обстоятельные, трудолюбивые. Как говорил Владимиров, его опора. А тут глупейший запрет. Ладно, набрали юнцов. Колонна ушла. Из-за неопытности водителей было потерянно много материальных ценностей, тракторов. А что делать тем, кого фактически оставили немцам? Они с семьями должны были уйти с колонной. А немцы уже входили в рабочие посёлки. Вот и пришлось остаться. Под немцами. Потом их вывезли на работы - немцы. Хорошо, что в Калининскую область. В то время написать так люди не могли. Но между строк хорошо все читается.
О моём папе.
Войну Толя встретил на территории рабочего посёлка №8. 12 летним подростком.
Толя с детства увлёкся фотографией. Его первые работы.
Мы часто заглядывали эти места. Кроме этого, превратности судьбы, мой дед Иван Петрович воевал в составе 286-й стрелковой дивизии, но позже на Карельском перешейке.
Папа уверял, что эту березу помнит с тех пор. 1987-й год.
«Наш спецпоселок №8 (ОГПУ НКВД ЛО) расположился на бывшем, так называемом Медвежьем острове. Посреди Синявинских болот. Геологически это песчаный остров площадью порядка двух квадратных километров среди мощных (глубоких) торфяных залежей. К началу 30-х годов на этом песчаном холме и формировался поселок, состоящий из 50-60 жилых зданий (бараки, дома) и необходимых хозяйственно-служебных построек: комендатура, пожарное депо, магазин,-столовая, дом культуры, два здания школы, детсад, больница и поликлиника, баня, сушилка («вошебойка»), помещения филиалов швейной и обувной артелей, две «кипятилки», совмещенные с водяными скважинами.
Естественно, от бывшего на острове леса не осталось и следа. Лишь две-три старые березы напоминали о былом. Одна из них росла возле комендатуры. Она была видна из окна нашей комнаты и, как я теперь понимаю, постоянно раздражала меня напоминанием о том, что есть на земле рай, называемый лесом. И не одному мне. По зеленому листочку и пению птиц, зимнему волшебству укутанных снегом елей скучали жители всего нашего поселка - ведь вокруг не было никакой (это, наверное, трудно представить даже!) растительности. По технологическим условиям добычи гидроторфа везде простирались ровные как стол, так называемые поля розлива, перерезанные осушительными канавами».
Сегодня меня спрашивают, а кому теперь нужна народная память о тех героических днях? Сильное поисковое движение, много пишут всезнайки исследователи-историки, можно в интернете найти описание события на любой вкус. Не всё я понимаю и приемлю в этом патриотическом движении. Поэтому я, кому посчастливилось лично знать и общаться с ветеранами и краеведами прошлого века, стараюсь, как могу, передать мысли и чувства той поры.
Это не ради хвастовства. Я написал только о том, в чём сам участвовал, передал услышанные мной мнения заинтересованных людей. Это были прекрасные люди, делавшие большую работу по увековечиванию памяти павших и патриотическому воспитанию молодёжи. И это не просто слова. Уже правнук Алексей (на фотографии 2001-го года), с малых лет вовлечённый дедом, продолжает по мере сил помогать в этом хорошем деле. Это есть оценка труда ратного и человеческого.
Но самая главная награда для меня, это приглашение совета Ветеранов 286 ЛКСД сфотографироваться с ними на фоне « Знамени Победы»
Отступление. 21.01.2020 года меня спросили, а можно найти немецкое знамя, подлинное, которое бросали к мавзолею. В Москве за него квартиру подарят! Вот они за спиной, все!
На 2020 год можно сказать, что сохранились все памятные знаки и памятники, установленные в прошлом веке. Полностью пропали все материалы, документы, фотографии, которые были переданы различным учебным учреждениям в комнаты Славы. (Просто их больше нет).
Так был ли шанс создать в месте Прорыва блокады пояс славы? Он создаётся, но это инициатива исходит от людей. Своими силами и скудными средствами они пытаются увековечить эти обильно политые кровью места. С самого начала была и есть разобщённость между различными группами. Не было единого центра, объединившего всех. Авторитет Жданова Андрея Александровича в партийном руководстве был очень высок. Ленинградский фронт стал символом победы под Ленинградом. После войны Кировский район стал развиваться как промышленная зона. Постепенно приоритет между 18 января 1943-го года и 27 января 1944-го стал склоняться к последней дате. Любая дата заслуживает уважение. Видно, пройдёт ещё много времени, чтобы желания и средств хватило на эти две даты поровну. Волховский фронт выйдет из тени, подвиг его бойцов будет оценён по достоинству!
Все материалы из личного архива Шевелёва Н.А.