Сегодня ни у кого не возникает вопросов о том, каков же статус хоккеистов, выступающих за свои национальные команды на чемпионатах мира и Олимпиадах. Это – профессионалы. А вот до середины 1970-х годов ответ на этот вопрос столь однозначным не был. Международной федерацией хоккея на льду, именовавшейся в те годы ЛИХГ (Ligue Internationale de Hockey sur Glace – LIHG), профессиональные спортсмены до участия в соревнованиях не допускались и в международных турнирах выступали только игроки с любительским статусом. Но так ли это было на самом деле?
ЛИХГ всегда в своих действиях и принятии решений действовала с оглядкой на Международный олимпийский комитет, а согласно 26-му параграфу Олимпийской хартии, так называемому «Правилу 26», определявшему статус спортсмена-любителя: «Любителем является тот, кто участвует и всегда участвовал в спорте как в побочном занятии без извлечения материальных выгод любого рода». Правда уже вскоре после I Олимпиады современности второй президент МОК Пьер де Кубертен, и до этого неоднократно высказывавшийся по различным аспектам проблемы любительского статуса спортсменов, отмечал, что в разных странах, а порой и в различных спортивных клубах одной страны в понятие «любитель» вкладывается совершенно разный смысл. В 1913 году Кубертен даже напишет: «Олимпизм породил своего рода особый профессионализм, который можно назвать патриотическим. Возрастающий олимпийский энтузиазм и почести, воздаваемые олимпийским чемпионам, подстрекают спортсменов просить у своих государств значительные материальные средства на формирование и командирование на Игры олимпийских команд… Возможна настоящая революция в спортивном мире. Спортсмены на государственном обеспечении не являются ни профессионалами, ни любителями. Они — солдаты».
Однако следование ЛИХГ принципам Олимпийской хартии неоднократно приводило к различным скандалам при проведении крупных международных турниров. Так, например, после проигрыша канадцами ОИ-ЧМЕ-1936, Канадская ассоциация любительского хоккея (КАХА) пересмотрела свое определение статуса «игрока-любителя» и стала добиваться признания изменённого статуса и на международном уровне. МОК и ЛИХГ на такое пойти отказались, что в итоге привело к бойкоту родоначальниками хоккея ЧМЕ-1947. На следующий год грянул следующий скандал, связанный на этот раз со сборной США. Случился он из-за противостояния двух американских организаций, претендовавших на право представительства США в сфере международного хоккея. В результате их противостояния в составе сборной США оказалось несколько игроков, чей любительский статус был сомнительным (были даже чистые «профи»), а так как чемпионат мира проводился в рамках олимпийского хоккейного турнира, куда профессионалы допущены быть не могли, возникла ситуация его срыва вовсе. Швейцарский Оргкомитет ОИ-1948 был готов отказаться от проведения Игр, если в рамках олимпийской программы не будет хоккея, и ЛИХГ предпочла «закрыть глаза» на это нарушение. Турнир состоялся, но результаты выступления американской команды пошли только в зачёт чемпионата мира, а при определении мест в олимпийском ранжире не учитывались. В следующий раз скандал случился на ЧМЕ-1955, где команду Канады представлял клуб "Пентиктон Виз" из лиги Британской Колумбии. Перед стартом турнира простая проверка паспортов показала, что у десяти из канадских игроков в графе «профессия» было указано — «хоккеист», а людям, получавшим за занятия хоккеем деньги, было запрещено участвовать в мировых первенствах. Представителям канадской делегации пришлось в срочном порядке давать разъяснения и доказывать, что все игроки команды приняли любительский статус по крайней мере два года назад (братья Грант и Билл Уорвики и вовсе не столь давно играли в НХЛ). Ну, а самым грандиозным стал скандал, предшествовавший ЧМЕ-1970, когда ЛИХГ под давлением МОК запретила канадцам заявить для участия в первенстве мира игроков-профессионалов, хотя предварительно дала на это согласие. Канадцы не только отказались от проведения чемпионата в Монреале и Виннипеге, но и вообще ушли из международных соревнований под эгидой МОК и ЛИХГ на семь лет. Вроде бы всё предельно ясно и понятно: международный хоккей в те времена был любительским и оспаривать это бессмысленно. Но это де-юре, а вот как с де-факто?
В конце XIX – начале XX века, когда складывались основные спортивные институты, спорт был прерогативой представителей буржуазии и аристократии (как приятное времяпрепровождение). Для простого рабочего (пролетария) спорт мог быть только способом заработка - по сути, это и был профессиональный спорт. И не случайно, в Олимпийских играх современности долгое время могли принимать участие только состоятельные атлеты, высокие спортивные идеалы которых были обозначены как «любительский спорт». Но уже в 1920-1930-е годы, когда спорт, особенно в командных видах, в том числе и хоккей, становится массовым зрелищем, картина стала меняться. Разумеется, состоятельные люди из него никуда не уходили. Более того, они сами стали создавать клубы и привлекать в них спортсменов из иных социальных групп. Но ведь тех надо было как-то содержать, ведь на голом энтузиазме и после напряжённого трудового дня, вряд ли люди были способны выступать так, чтобы собирать зрителей на трибунах, участвовать в соревнованиях с множеством разъездов, при этом ещё и регулярно тренируясь. И вот тут и начал видоизменяться так называемый «любительский статус», обозначенный в «Правиле 26». Возвращаясь к хоккею, стоит привести несколько примеров таких вот игроков-«любителей», из числа выступавших в период между Первой и Второй мировыми войнами.
К середине 1920-х годов хоккей в Германии перестаёт быть спортом для «элиты общества» - он становится более демократичным, так как тысячи зрителей получили возможность посещать матчи в комфортных условиях (в Берлине уже действовал крытый каток «Шпортпаласт» с искусственным льдом и трибунами на десять тысяч зрителей). Не удивительно, что в этой ситуации и хоккейный клуб «Берлинер СК» делает качественный скачок в своём развитии: в команду приходят нескольких лучших европейских хоккеистов, в том числе защитник сборной Швейцарии Макс Хольцбёр (участник ЧЕ-1911, ОИ-ЧМ-1920, 1924), а также несколько шведских нападающих во главе с Густафом «Лулле» Юханссоном (участником ОИ-ЧМ-1924, ОИ-ЧМЕ-1928, ЧЕ-1923, 1924, 1932, ЧМЕ-1931, 1935). Надо сказать, что ещё один швед - Нильс Моландер (участник ОИ-ЧМ-1920, 1924, ЧЕ-1922, 1923) начал выступать за «Берлинер СК» ещё до Первой мировой войны по протекции Рихарда Рау – немецкого конькобежца и хоккеиста, входившего в правление клуба и владевшего магазином спорттоваров, в который «на работу» был устроен Моландер. Таким образом статус «любителя» за Моландером был сохранён. А вот Густаф «Лулле» Юханссон становится первым профессиональным игроком из Швеции и одним из первых профессиональных европейских хоккеистов. Со слов самого игрока, публиковавшихся в прессе (по завершению карьеры Юханссон стал спортивным обозревателем газеты «Свенска Дагбладет»), в 1920-х годах он зарабатывал 9000 немецких марок за сезон, что составляет около 30000 долларов США в сегодняшнем эквиваленте (около 750 долларов за игру). По тем временам очень приличные деньги. Для сравнения приведём сумму контракта, подписанного в 1923 году легендой канадского хоккея Хауи Моренцом с клубом НХЛ «Монреаль Канадиенс» - 3500 долларов за сезон (около 63000 долларов на сегодняшний день). Интересно, что профессиональный статус совершенно не мешал Юханссону выступать за сборную Швеции в международных турнирах.
Перенесёмся в Чехословакию. Здесь «правил бал» пражский клуб ЛТЦ, хорошо известный советским любителям хоккея по визиту в СССР в 1948 году. Одним из совладельцев хоккейной команды клуба в межвоенный период был Йозеф Малечек (участник ОИ-ЧМ-1924, ОИ-ЧМЕ-1928, 1936, ЧЕ-1922, 1923, 1925-1927, 1929, ЧМЕ-1930, 1931, 1933-1935, 1937-1939) – главная звезда европейского хоккея 1920-1930-х годов. Основной доход Малечек получал от принадлежащего ему большого магазина спортивных товаров в центре Праги, в том числе от контракта на импорт хоккейной экипировки марки «CCM» в Чехословакию. Именно благодаря Йозефу Малечеку-коммерсанту в тридцатые годы в Европе появились первые хоккейные шлемы, опробованные даже в НХЛ (инициатива, о которой после Второй мировой войны почему-то забыли). Стоит отметить, что Малечек великолепно организовал рекламу новинки: нося эту инновационную экипировку, хоккеисты ЛТЦ продвигали её на рынке столь успешно, что даже конкуренты Малечека в сфере продажи спортивного инвентаря приходили, чтобы запастись ей в магазине, принадлежащем Малечеку. Ну, а многие игроки ЛТЦ, составлявшие костяк национальной сборной, при этом считались сотрудниками магазина Малечека и имели «любительский» статус.
Ещё одним примером может стать легендарная тройка «Шторм Ни», где были собраны три легенды швейцарского хоккея - Риккардо «Биби» Торриани и братья Ханс и Фердинанд «Пик» Каттини. Все трое блистали и в сборной страны, и в клубе «Давос», одним из совладельцев которого был другой игрок национальной команды – защитник Альбер Жеромини. Сам Жеромини был владельцем электротехнической компании, в которой тройка «Шторм Ни» в полном составе «работала» электриками.
Так что «любительский» статус ведущих европейских игроков той далёкой эпохи весьма напоминает тот, что был у игроков из команд социалистического лагеря в послевоенные годы, и, отнюдь, не является советским изобретением или, как ныне принято говорить, «ноу-хау».
А вот после Второй мировой войны, уже грянули и первые скандалы, связанные с участием профессионалов в международных турнирах, о которых было упомянуто выше. Если вспомнить об ОИ-ЧМЕ-1948, то перед началом турнира «всплыли» весьма любопытные факты об игроках американской команды и клубах, которые они представляли в национальной команде. Дело в том, что «Бостон Олимпикс» являлся фарм-клубом «Бостон Брюинз», то есть фактически был профессиональным клубом. «Нью-Хэйвен Олл Старз» выступал в Американской хоккейной лиге, которая была профессиональной. Да и «Тиф-Ривер-Фолс Тивс» был скорее не любительским клубом, а полупрофессиональным. А ведь за эти клубы выступали три игрока американской сборной: Джек Киррэйн, Дон Гири и Роберт Бэйкер. Эл Опсаль, внесённый в заявку как представитель Университета Миннесоты, практически весь сезон 1947/1948 провёл в составе полупрофессиональных клубов «Миннеаполис Берманс» и «Сен-Пол Севен-ап». За «Миннеаполис Берманс» фактически выступал и Роберт Бёсер, числившийся в заявке как представитель Университета Сент-Пола. Джек Райли и Ральф Уорбёртон, представленные как студенты Дартмутского колледжа, были в заявке «Бостон Олимпикс». Поэтому ироничное заявление президента МОК Эйвери Брендеджа о «любительском» статусе игроков американской сборной, было вполне справедливым: «Команда, присланная Любительской хоккейной ассоциацией США, представляет «Мэдисон Сквер Гарден», а не Соединённые Штаты. Если они любители, то меня зовут Христофор Колумб». Несколько хитрее поступили канадцы: их сборная была сформирована на базе команды Королевских ВВС Канады (RCAF) из Оттавы и за неё выступали офицеры ВВС, что весьма напоминает советскую и чехословацкую команды недалёкого будущего, подавляющее число игроков которых тоже были из числа военнослужащих, представляя такие клубы, как ЦСКА, «Динамо» или «Дукла».
Интересно смотрелась и ситуация с хоккеистами сборной Канады на ЧМЕ-1955. Несмотря на то, что представители канадской делегации доказывали, что игроки уже не являются профессионалами, на самом деле картина смотрелась по факту несколько иначе. Так, например, защитник Хэл Тарола, выступавший до этого в профессиональной Западной хоккейной лиге за клуб «Такома Рокетс», сразу же после мирового первенства продолжил карьеру в другом клубе той же Лиги – «Нью-Уэстминстер Ройялс». Ещё один защитник – Джордж Мак-Эвой после ЧМЕ-1955 подписал контракт с «Монреаль Канадиенс», а затем выступал в АХЛ за «Провиденс Редз». Экс-энхаэловец Грант Уорвик («Нью-Йорк Рейнджерс», «Бостон Брюинз», «Монреаль Канадиенс») и вовсе числился в команде играющим тренером, то есть, получение денежного вознаграждения игроком «камуфлировалось» тренерской должностью.
Ещё интереснее стала складываться ситуация с «любительством» после появления на международной арене хоккеистов СССР. В гонке хоккейных держав третьей четверти XX века хоккеисты-«любители», выступавшие за национальные сборные и бывшие на ведущих ролях в национальных чемпионатах, де-факто превращались в профессионалов, так как во главу угла уже стали ставиться показанные результаты на различных турнирах. В СССР, Чехословакии и других странах социалистического лагеря игроки формально числились военнослужащими, студентами, работниками крупных предприятий, получая там зарплату, но на деле полностью подчиняли свою жизнь подготовке к соревнованиям. А в США и Канаде огромной популярностью начинает пользоваться «студенческий хоккей»: номинальным студентам начинают платить гонорары сравнимые с теми, которые получали по контрактам игроки в минорных профессиональных лигах, а порой и хоккеисты среднего уровня в НХЛ.
Спорт высоких достижений не предполагает непрофессионализма. Также, как и советский хоккей, канадский также был весьма условно «любительским». Для канадских хоккеистов, выступавших за «любительские» клубы, конечно, игра не была единственным средством получения дохода, но играли они далеко не за «спасибо». Сложно представить, чтобы хоккеисты «любительских» команд проводили 50-70 матчей за сезон (7-8 месяцев), тренировались, ездили на встречи со своими соперниками (а расстояния между городами в Канаде вполне сопоставимы с расстояниями между городами СССР) и при этом ещё где-то работали полный рабочий день или где-то очно учились. Не менее сложно представить себе и работодателя, согласного с тем, что его работник будет в течении хоккейного сезона регулярно подолгу отсутствовать на рабочем месте. Исключением может быть только одно: работодатель был кровно заинтересован в таком отсутствии своего работника. Но тогда опять же возникает вопрос: почему? Или в каком же качестве тогда у него этот работник трудится? Для примера посмотрим на тех, кто боролся за Кубок Аллана – главный приз канадского любительского хоккея, борьбу за который вели лучшие команды Востока и Запада Канады, а обладатель которого считался неофициальным чемпионом страны среди любителей. Так в сезоне 1957/1958 обладателем Кубка Аллана стал клуб «Белльвилль Мак-Фарлэндз» из Хоккейной ассоциации Онтарио (ОХА), представлявший Канаду на ЧМЕ-1959. В регулярном чемпионате ОХА команда провела 52 матча, затем сыграла в региональном плей-офф ещё 10 матчей и ещё 7 игр в финале Кубка Аллана. Итого 69 матчей. Половина игроков этой команды буквально накануне того сезона перешла в «Белльвилль» из профессиональных клубов, некоторые из них даже поиграли в НХЛ, причём их возраст составлял от 27 до 32 лет. Как-то странно выглядят люди такого возраста, бывшие «профи», согласившиеся бесплатно играть в хоккей почти в энхаэловском режиме и вынужденные ещё где-то зарабатывать себе на жизнь. Между прочим, «Монреаль Канадиенс» - обладатель Кубка Стэнли того же сезона в регулярном чемпионате и плей-офф провёл ровно 80 матчей. Но «Монреаль» то был клубом профессиональным, а «Белльвилль», сыграв сопоставимое количество игр, любительским?
Возьмём другой пример. ЧМЕ-1961 выиграл клуб «Трейл Смоук Итерс» из Британской Колумбии, ставший последней клубной командой, представлявшей родину хоккея и через два года на ЧМЕ-1963. Клуб, из маленького городишки на западе Канады с населением менее десяти тысяч жителей, в котором располагались производства крупной сталелитейной компании, содержавшей хоккейную команду, вдруг в начале 1960-х годов укрепляет свои ряды большой группой «профи» из минорных лиг (хотя и среди них были те, кто поиграл в НХЛ), а, помимо выступлений в национальных турнирах, ездит ещё и в длительные турне по Европе, и участвует в мировых первенствах. Конечно, можно предположить, что бывшим профессиональным игрокам, вплотную подошедшим или уже перешагнувшим 30-летний рубеж (Хэлу Джонсу, Джеку Мак-Леоду, Сету Мартину, Уолту Пикошу, Гарри Смиту, Джорджу Фергюсону), страшно хотелось стать сталеварами, но, по сути то, они просто числились служащими сталелитейной компании, нежели были ими, как это было обозначено в документах. Хотя, не стоит исключать, что получить звание лучшего вратаря чемпионатов мира 1961 и 1963 годов Мартину удалось именно благодаря мастерству, отточенному у «мартеновских печей», а Мак-Леоду и Джонсу стать лучшим снайпером ЧМЕ-1961 и лучшим бомбардиром ЧМЕ-1963 соответственно - рабочая сноровка «огнеупорщиков». Шутки шутками, но вряд ли сегодня найдутся те, кто считает, что в Северной Америке живут сплошь филантропы и меценаты, вкладывающие свои деньги или труд куда угодно помимо бизнеса? Всегда и везде в мире денег существует принцип – «это - бизнес и ничего личного». Не стоит забывать и то, что вся жизнь в Трейле крутилась вокруг сталелитейного концерна, досуг его работников как-то пытались организовать хозяева компании, ведь древнеримский принцип «хлеба и зрелищ», никто не отменял. А какое зрелище «номер один» в Канаде?... Поэтому и канадские «любители» жили по таким же принципам, что и советские с чехословацкими - получали деньги за одно, а фактически занимались другим - хоккеем. Это особенно явственно проявилось после ЧМЕ-1963, когда патер Дэвид Бауэр «пробил» в КАХА (Канадской любительской хоккейной ассоциации) идею создания национальной сборной, единственной целью которой было выступление на чемпионатах мира и Олимпиадах, а её игроки, весь сезон готовясь к этим турнирам, путешествовали по Северной Америке и Европе, проводя всё те же 50-70 матчей за сезон и получали стипендии от канадского МОК и той же КАХА.
Не стоит заблуждаться и в «любительском» статусе хоккеистов США. Американцы даже раньше канадцев стали формировать сборные, которые на протяжении целого сезона «колесили» по Северной Америке и Европе, проводя множество товарищеских матчей и участвуя в различных турнирах. Так, к примеру, в сезоне 1957/1958 «Team USA» провела более полусотни таких игр, а затем ещё сыграла семь матчей и на ЧМЕ-1958, а знаменитая троица братьев Кристиан (Гордон, Роджер и Уильям) во второй половине 1950-х – начале 1960-х годов успешно чередовала сезоны выступлений за национальную команду с сезонами, проведёнными в минорных профессиональных лигах.
Интересно выглядели «любители» из Швеции и Финляндии. Если в 1950-е годы ещё можно было в определённой мере говорить о любительском статусе игроков из этих стран (причём в большей мере по отношению к Финляндии), то уже к концу 1960-х это положение существенно изменилось. В Швеции, сборная которой трижды за десять лет выигрывала чемпионаты мира (в 1953, 1957 и 1962 годах), в отношении игроков «Тре крунур» действовала определённая программа поддержки со стороны национальной федерации. Поэтому не было ничего удивительного, что две легенды шведского хоккея 1950-1960-х годов – Свен «Тумба»-Юханссон и Ульф Стернер, получавшие предложения из НХЛ, предпочли выступлениям за океаном с его через чур жёстким хоккеем и напряжённым игровым графиком, выступления в чемпионате Швеции и в составе «Тре крунур» на чемпионатах мира и Олимпиадах, сохранив «любительский» статус. А ведь «Тумбе»-Юханссону в 1957 году «Бостон Брюинз» предложил контракт на сумму 50000 долларов, и он даже успел провести выставочный матч против «Нью-Йорк Рейнджерс». Стернер же и вовсе сыграл четыре матча за «Нью-Йорк Рейнджерс» в сезоне-1964/1965. Правда закрепиться в составе клуба «Оригинальной шестёрки» шведу не удалось и практически весь этот сезон он доигрывал в АХЛ за «Балтимор Клипперс» и в ЦПХЛ за «Сент-Пол Рейнджерс», после чего вернулся домой, хотя контракт с «Парнями с Бродвея» у него был на два года. Так что доходы ведущих шведских «любителей» не так уж значительно отличались от доходов «энхаэловских профессионалов», чаще играющих за фарм-клуб, чем за основу.
А вот в Финляндии ситуация несколько отличалась от шведской. Быстрые темпы урбанизации, происходившие в стране в 1960-е годы, дали серьёзный толчок развитию хоккея – молодёжь в быстро растущих городах всё больше тянулась к командным видам спорта (прежде предпочитали индивидуальные) и преимущественно к хоккею. Этому способствовало и строительство закрытых ледовых арен, первая из которых была построена в Тампере к чемпионату мира 1965 года. Мало того, социальные изменения, происходившие в Финляндии в этот период, коснулись и спорта. Наиболее сильным и перспективным финским спортсменам, от которых ожидали успехов на международных соревнованиях, национальные федерации стали устанавливать стипендии. Не обошло это новшество и хоккей. Надо сказать, что к началу 1970-х годов хоккей в Финляндии постепенно отошёл от чисто любительского статуса. Так же, как в СССР и Чехословакии финны тоже прибегали к некоторым хитростям, хотя, конечно, не в таких гигантских масштабах. Просто в местных клубах постоянно играли несколько хоккеистов, которые имели статус «играющий тренер», либо формально занимали в них какие-либо должности (типа сервис-менеджеров, инструкторов по фитнесу и т.п.), в соответствии с которыми и получали зарплату. По словам, работавших в Финляндии Владимира Юрзинова, выступавшего в 1972-1974 годах за клуб «Коо-Вее» в качестве «играющего тренера», и Бориса Майорова, приглашённого в 1974 году владельцем клуба «Йокерит» (Хельсинки), возглавить его команду, большинство игроков работали в разных местах или учились, однако игроки национальной сборной были стипендиатами федерации и занимались только хоккеем, а с начала 1970-х годов многие финские клубы стали активно участвовать в коммерческой деятельности, постепенно превращаясь в бизнес-структуры и предоставляя игрокам работу по трудовым договорам (например, в составе «джокеров» такими были, выступавшие за сборную Финляндии Тимо Турунен и Тимо Сутинен), и, таким образом, хоккеисты по факту были профессионалами, но номинально считались любителями. В итоге, принципы, применяемые для вознаграждения шведских и финских хоккеистов, и начавшийся в первой половине 1970-х годов отток игроков в НХЛ и ВХА, потребовали качественных перемен и привели шведский и финский хоккей к глобальной перестройке – после сезона 1974/1975 любительские шведская и финская лиги прекратили своё существование и их место заняли профессиональны лиги - Eliteserien и SM-Liiga.
Интересно, что с образованием Eliteserien связана и скандальная история с отказом шведов выступить на хоккейном турнире ОИ-1976. Формальным предлогом для отказа послужил как раз «любительский» статус советских и чехословацких игроков: дескать, за сборные СССР и Чехословакии играют, по сути, «профи», а вот шведы должны отправлять туда любителей, что поставит их в неравное положение с главными соперниками. Однако, это не мешало шведам спокойно участвовать в чемпионатах мира 1973-1975 годов, куда профессионалы не допускались, и занимать на них призовые места. Несмотря на отъезд ряда шведских хоккеистов в НХЛ и ВХА, начавшийся ещё в 1972 году, когда контракт с «Детройт Ред Уингз» подписал защитник «Тре крунур» Томми Бергман, никаких проблем с участием шведских «любителей» в международных турнирах не возникало. Что же послужило реальной причиной бойкота Олимпиады в Инсбруке? Как говорится, «ларчик открывался просто»: после образования Eliteserien часть хоккеистов сборной Швеции, продолжавших играть на родине, поспешила преобразовать свои неформальные финансовые отношения с клубами в формальные, и подписала профессиональные контракты, потеряв право выступить в турнире, проводимом под эгидой МОК. Но уже через пару месяцев сборная Швеции, в составе которой не было ни одного (!) хоккеиста из НХЛ и ВХА, без всяких проблем и довольно успешно выступила на ЧМЕ-1976 в Катовице, где профессионалам уже было разрешено выступать. Так каким же был подлинный статус шведов в предшествующие годы?
Начиная с ЧМЕ-1976 года чемпионаты мира стали «открытыми» и вопрос о статусе участвовавших в них игроков потерял свою актуальность. Правда МОК на то, чтобы принять соответствующее решение потребовалось ещё двенадцать лет (на ОИ-1980 и ОИ-1984 «камуфлирование» статуса хоккеистов всё ещё продолжалось). Однако, говоря на чистоту, ко времени официального допуска профессиональных игроков к участию в крупнейших турнирах, уже на протяжении многих лет «путём различных уловок» в составах сборных ведущих хоккейных держав выступали «профи», а не «любители». Да, это не были суперзвёзды-«профи» из НХЛ и ВХА (хотя, например, «любитель» Карл Брюэр, сыгравший за канадцев на ЧМЕ-1967 был звездой НХЛ и до того первенства, и после, входя в первый или второй составы «Олл старз» Лиги в 1962, 1963, 1965 и 1970 годах, и, провёл пару сезонов в «Стране тысячи озёр» совсем не задаром, числясь играющим тренером), но, тем не менее, и не ребята из любительской дворовой или заводской команды, собиравшиеся иногда в свободное от работы или учёбы время погонять шайбу ради собственного удовольствия. И мнение, сформулированные на основе ныне часто тиражируемого штампа «против двух профессиональных команд (СССР и Чехословакии) играли какие-то любители», на мой взгляд, крайне ошибочное. Не только в Советском Союзе и Чехословакии «фиговым листочком» трудовой занятости игроков, прикрывался их профессиональный или полупрофессиональный статус. Тем же самым занимались и во всех других ведущих хоккейных странах, к социалистическому лагерю не относившихся ни коим образом.
Дмитрий Ёлкин
При подготовке данной публикации были использованы личный архив автора, М.Меньшиков «Письма к ближним» том II, материалы газет «Комсомольская правда», «Советский спорт», «Спорт-Экспресс», «Спорт день за днём», «Спорт уик-энд», «Helsingin Sanomat», «Dagens Nyheter», «The Winnipeg Sun» еженедельников «Футбол-Хоккей», «Хоккей»», журнала «Спорт за рубежом», справочников ИИХФ, МЭС «Хоккей», канала Дзен «Мнение дилетанта» и изображения с Яндекс.Картинки
Друзья, ставьте лайки, делайте репосты в социальных сетях и подписывайтесь на канал. Для развития канала это очень важно. Впереди много интересного.
