29 декабря. Слова написаны явно уставшей рукой.
Последнее утро в Сухуме встретили на берегу моря. Нашли точку кофе навынос — небольшой символ большого города.
Перед отъездом решили найти местную валюту — апсар, и посетить заброшенное здание Верховного совета Абхазской Советской Социалистической республики.
С первой задачей пошли к работникам отеля. Те отправили в банк. В банке объяснили, что даже местные не используют апсары. Предложили купить монеты за ценник от 2 500 рублей при курсе 1 апсар = 10 рублей. Отказались.
Заброшку обтянули маскировочной сеткой. Поснимать удалось лишь задний фасад.
На вокзале работники станции шумно праздновали последний рабочий день в коморке, откуда постоянно доносились тосты. Произносил их единственный мужчина в коллективе.
— В нашем маленьком, но шумном коллективе — кричал он.
Затем работники вышли в зал, где стояла ёлка. — Товарищи, извините, у нас тайный Санта — Сказал молодой абхазец. Коллектив принялся за подарки.
В углу стоял бензиновый генератор освещённый солнечными лучами, напоминавший, что он будет спасением, если начнутся перебои.
Там же висело расписание. Через Сухум проходил лишь один пассажирский поезд.
В Гагре к нам подсела пьяная цыганка. Предложила распить с ней шампанское.
Мы прощались с Абхазией. С ее мандариновыми рощами и пустыми оконными рамами. С народом, который раскрылся нам не до конца. С пустыми декабрьскими пляжами. С брошенными домами и заросшими станциями Мы смотрели на начало кавказского хребта, к которому медленно приближался наш поезд. Другие окна поезда ласкал нежный черноморский закат.
— По абхазскому паспорту брали билет? — Сказал проводник женщине.
— По российскому. Но абхазский есть.
— Беридзе? У вас и грузинский паспорт есть, наверное?
— Есть. Но я жила в Абхазии и воевала в Абхазии.
Границу прошли без проблем.
В Адлере взяли такси до аппаратов.
Вечером прогулялся до аптеки по ночному Сочи. Город — смесь национальностей, культур. Темный, мрачный, запутанный.
Закончился абхазский этап путешествия и начался новогодний, сочинский.