Как стало известно “Ъ”, вынесен первый оправдательный приговор участнику СВО, обвиняемому в убийстве сослуживца. Сержанта-контрактника Зайнди Такаева сначала признали невиновным в убийстве 20-летнего уроженца Дагестана Магомеда Шахбанова присяжные, а затем уже судья Новочеркасского гарнизонного военного суда (ГВС) освободил его из-под стражи и предоставил военнослужащему право на реабилитацию. С решением, правда, не согласились прокуроры и представители потерпевшего — по их версии, на присяжных могло быть оказано давление.
Правда, присяжных было шесть, а не двенадцать, как в фильме Н.Михалкова. Но аналогия очень сильная.
Чеченского бойца Зайнди Такаева обвиняли в убийстве близкого боевого товарища. События, о которых шла речь в процессе, произошли 6 июня 2022 года во дворе многоэтажного жилого дома в городке Первомайск ЛНР. Вечером того дня там отдыхала компания молодых людей из четырех военнослужащих-контрактников 163-го танкового полка, арендовавших квартиры в доме, и двух девушек из местных.
Когда вино и еда закончились, два бойца ушли. Зайнди Такаев пошел в туалет, а, как говорят отдыхавшие, за столом остались только 20-летние Анастасия, София и их ровесник, рядовой Магомед Шахбанов. В этот момент по ним и был открыт огонь. Девушки, по их словам, успели спрятаться под стол, а их единственный спутник погиб — пуля пробила голову Магомеду Шахбанову навылет.
Как пояснил следствию водитель Зайнди Такаев, он, как старший и наиболее опытный военнослужащий в компании, сразу понял, что по беседке стреляют из соседних кустов. Сержант, участник СВО Такаев, награжденный медалью «За боевые отличия» за «умелые, инициативные и решительные действия при выполнении боевых задач», не растерялся и после застолья. По его словам, заскочив в беседку, он схватил свой стоявший у лавочки автомат и открыл ответный огонь в сторону кустов. Боец не видел нападавших из-за наступивших сумерек, но начатую атаку ему удалось отразить, после чего Зайнди Такаев вызвал на место происшествия двух своих соседей-врачей и военную полицию.
При этом свидетельницы-дамы изложили другую версию событий. По их словам, перед уходом домой один из бойцов оставил пистолет своему сослуживцу и соседу по квартире Такаеву и именно из этого оружия был убит рядовой Шахбанов.
Как утверждали девушки, «Зайнди встал из-за стола, подошел к Магомеду сзади, достал пистолет из левого кармана брюк и выстрелил ему в голову». «Увидев это, я и Соня спрятались под стол»,— заявила свидетель Анастасия.
На этих показаниях свидетельниц из ЛНР и строилось все обвинение. Но,как оказалось в последствии, в деле было достаточно противоречий и нестыковок.
Так, подсудимый утверждал, что вообще не держал в руках ПМ, из которого, по версии следствия, был застрелен Магомед Шахбанов. Владелец пистолета Мирзоев тоже заявил в суде, что ни на минуту не расставался со своим оружием. Наконец, даже государственное бюро судмедэкспертизы Ростовской области признало оставшиеся на рукоятке ПМ биологические следы «противоречивыми» и не позволяющими установить генетический профиль человека, державшего оружие в руках. В пользу подсудимого оказалось заключение специалиста 111-го Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Минобороны в Ростове-на-Дону Олега Виноградова. Изучив характер повреждений на теле жертвы, эксперт пришел к выводу о том, что выстрел в Магомеда Шахбанова был произведен с «неблизкого расстояния», а поразил его «ранящий снаряд диаметром 8 мм», что никак не соответствовало изложенной девушками версии о стрельбе в жертву из оружия калибра 9 мм. Наиболее вероятным орудием убийства эксперт Виноградов признал старую версию автомата АК-47 или снайперскую винтовку Драгунова калибром 7,62 мм, но такого вооружения ни у кого из участников застолья не было. Стоит отметить, что саму пулю, убившую контрактника Шахбанова, вообще не нашли.
Не очень убедительными, вероятно, показались присяжным и слова свидетельниц обвинения. По данным защиты Зайнди Такаева, девушки не могли объективно оценить ситуацию из-за своего юного возраста, пережитого стресса и алкогольного опьянения в момент совершенного преступления. «Девушки даже не скрывали, что не видели стрелка, а их мнения о возможной причастности к убийству Зайнди Такаева были основаны на "ощущениях и последующем анализе произошедшего"»,— говорил “Ъ” один из адвокатов.
Товарищи подсудимого уверяли, что рядовой Шахбанов относился к сержанту Такаеву с огромным уважением, поскольку тот был вдвое старше его и уже имел солидный боевой опыт. «Он рад был выполнить любой приказ Такаева»,— заявил один из свидетелей. Наконец, сам предполагаемый стрелок сказал по этому поводу так: «Я сто раз мог бы убить Магомеда в бою, но в этом не было никакого смысла».
Эта история мне напомнила сюжет фильма "Двенадцать".
В центре сюжета фильма — обсуждение двенадцатью присяжными заседателями уголовного дела об убийстве чеченским юношей своего приёмного отца. В начале обсуждения говорится, что пока решение не будет принято единогласно, присяжные не разойдутся. Каждый из присяжных куда-то торопился, поэтому сильно не задумываясь высказывался "виновен!", кроме председательствующего. Его сыграл сам Михалков.
В течение всего фильма он пробуждал в памяти каждого из присяжных случаи, в которых они оказывались виновными не меньше, чем осужденный подросток в тех преступлениях, в которых они его обвиняли. Каждое такое воспоминание раскрывало душу присяжного и делало его более понимающим.
А в конце фильма, когда все присяжные единогласно высказались "не виновен!", была раскрыта тайна убийства отчима чеченского мальчика. Это сделали боевики за то, что родители хотели, чтобы мальчик говорил по русски, но свое злодеяние умело свалили на ребенка.
Интересно, зачем нам напомнили об этом фильме?
