В начале 2015 года я брал интервью у болгарских ветеранов войны к предстоящему 70-летию победы в Великой Отечественной войне. Тогда же и познакомился с человеком необычной судьбы Георгием Колевым. Он боялся, что в случае публикации интервью с ним в России его могут ждать большие неприятности, вплоть до потери американской военной пенсии, так как он в свое время подписал соответствующее обязательство о неразглашении. Мы договорились, что все что я узнаю от него будет опубликовано только после его смерти. Его не стало и теперь можно рассказать эту историю.
Георги Колев родился в Пловдиве в богатой семье, его деду принадлежала маленькая фабрика. Позже с родителями перебрался в Софию, где его отец служил в отделе государственной безопасности при Департаменте полиции. В 1944 году Георги Колев заканчивает юридический факультет Софийского университета и, как и было определено предварительно, пошел служить в отдел к отцу. Но не успел он приступить к своим обязанностям, как его отправили на стажировку в гестапо.
Об этом периоде своей жизни он рассказывает так: "Раньше в Германию на стажировку ездили только дети больших начальников. Но в 1944 году те уже не хотели, чтобы их дети были замараны связями с гестапо - исход войны становился все более очевидным. Поэтому попал туда я и двое других новичков. Я стажировался в лайтштеле (управление) Мюнхен. Наставником моим был оберштурмфюрер СС Рудольф Ягер.
Он успел послужить в Париже и в Минске, со смехом рассказывал, что французы смешные люди - сразу после ареста требовали адвоката. Такого даже в Германии уже не было. Не было у него случая, чтобы они не сказали все что знают. Обычно хватало угрозы отправки в немецкий концлагерь, а уж после пары ударов по лицу ломались все.
В Минске было не до смеха. Конечно встречались и такие русские, которые сразу же после их захвата соглашались на сотрудничество, но большинство все отрицало, причем даже после применения настоящих пыток. Часто если ломались, то выдавали за своих сообщников совершенно посторонних прогермански настроенных людей, а на проверку этого уходило время. Даже если в конце концов и удавалось получить сведения от арестованных подпольщиков, то они уже не имели значение - противник успевал принять контрмеры.
В Мюнхене Ягер, по его словам, пыток не применял. То ли убедился в России в их неэффективности, то ли потому что у него рука плохо двигалась - результат встречи с партизанами. Но были и любители этого. В управлении имелись специальные помещения для пыток, была и официальная инструкция по их применению. Там, например, там было написано, что разрешено не более 10 ударов резиновой дубинкой, но кто их считал? Пытки применяли только против тех немцев вина которых была очевидна и как минимум КаЦе (концлагерь) им был гарантирован.
Я занимался в основном тем, что сортировал письма от жителей города. Количество доносов на знакомых, соседей и сослуживцев превосходило всякое воображение. Почти все они не представляли интереса, это были обычные сплетни. Помню один бывший учитель-пенсионер с очень красивым почерком постоянно сообщал о семье коммунистов. Доказательством служило то, что у мужа на лице появляется отвращение, когда он смотрит на портрет Гитлера, а жена сшила себе красное платье. А вообще любимой темой было то, что сосед не немец, а еврей. Если судить по письмам, то евреев в Мюнхене жило явно больше, чем в Иерусалиме.
Когда мы отсиживались в бомбоубежище, то такие как я были в центре внимания, так как благодаря доносам мы знали все последние политические анекдоты. Существовало неписанное правило рассказывать их, заменяя Германию на США, а Гитлера на Рузвельта. Например: "После высадки в Нормандии США стали воевать на два фронта (с Германией и Японией). У Рузвельта совещание, он спрашивает: "Что будем делать?". Встает его пресс-секретарь и говорит: "Я буду врать на два фронта". Все смеются, понимая что это про Гитлера и Геббельса. Или такой анекдот: "Приходит в американскую церковь прихожанин с радиоприемником и говорит священнику: "Ему надо срочно исповедоваться - в последнее время он очень много врет".
Помню, вскоре после моего приезда состоялось собрание на котором доклад сделал местный руководитель нацистской партии. После этого встал один гестаповец и говорит: "После вашей лекции, партайгеноссе, я уверен, что на два фронта мы теперь будем воевать также победоносно, как до этого воевали на одном". И все засмеялись и захлопали - Германия уже больше года терпела поражение за поражением на русском фронте. Нацист аж покраснел от злости, но сказать ему было нечего. Я был поражен".
9 сентября 1944 года в Болгарии пришли к власти коммунисты и объявили войну Германии. Георги Колева отстранили от работы, но деньги и продуктовые карточки он продолжал получать еще два месяца. Ему предложили обучение в офицерской школе СС, но он отказался и был отправлен в Деллерсхайм в формирующуюся Болгарскую противотанковую бригаду СС рядовым. То что громко именовалось бригадой на самом деле состояло только из двух неполных батальонов, численностью около 700 человек.
Никакого желания воевать за Германию против союзников, к которым присоединилась и армия родной Болгарии, у новоявленных болгарских эсесовцев не было. К тому же скорый разгром Германии был уже очевиден. Командиром бригады стал полковник Иван Рогозаров - бывший начальник штаба болгарских трудовых войск. В сентябре 1944 года на встрече с рейхсфюрером СС Гиммлером он обещал создать полноценную болгарскую дивизию СС из 5000 добровольцев, но таких не нашлась даже сотня.
Георги Колев вспоминает об этом так: " В нашем подразделении СС кого только не было. Были и приверженцы Гитлера - у них уже руки были по плечи в крови и деваться им было некуда. Были болгарские студенты, которых насильно забрали из немецких университетов. Были белогвардейцы, которые бежали из Болгарии после того как туда вошла армия их соотечественников. Были и болгарские цыгане, которые сидели в немецких тюрьмах за кражи, а нацисты от большого ума решили, что те будут проливать за них свою кровь. Цыгане, одетые в униформу СС, вызывали смех даже у немцев, но скоро им стало не до смеха - цыгани постоянно совершали кражи в Деллерсхайме и в близлежащих деревнях. Говорили что они обворовали даже дом, где родился отец Гитлера. Когда в марте 1945 года к нам приехал с проверкой большой чин из СС, цыгане, пока его шофер обедал, слили из машины весь бензин и позже обменяли его у местных жителей на продукты.
Было и то что объединяло всех нас - нежелание попасть на фронт. С этой целью, несмотря на все усилия немцев-инструкторов, мы не попадали из противотанковых орудий и фаустпатронов в мишени. Командир бригады Рогозаров постоянно нам вдалбливал в голову, что скоро Германия создаст чудо-оружие и одержит победу. За это белогвардейцы называли его "чудило", а мы объясняли нашим инструкторам, что нет смысла нам изучать старое оружие - дождемся чудесного оружия, освоим его и не только Болгарию освободим, но и Москву, Лондон и Вашингтон захватим.
В свободное время мы ходили по деревням и помогали крестьянам по хозяйству в обмен на продукты. Так я познакомился с Луизой. Правда она была замужем - ее муж воевал на Восточном фронте. Однако Советская Армия помогла мне - на него пришла похоронка.
В бригаде СС царила жуткая неразбериха. Полковник Рогозаров стремился все время показать ее численность большей, чем она была. Так он лучше выглядел перед руководством СС и к тому же получал больше продовольствия и денежного довольствия. В связи с этим постоянно происходило формирование, переформирование и расформирование рот и взводов. Кроме того, мы подчинялись одновременно и СС и болгарскому правительству Александра Цанкова в изгнании, оружие и боеприпасы получали от вермахта, а приказы часто противоречили друг другу. Наши офицеры целыми днями пили вино и играли в карты, а нашим обучением занимались немцы. Так что все были при деле и на фронт не спешили.
13 апреля 1945 года советские войска взяли Вену, которая была в 150 км от нас. В этот же день пришел приказ сдать все оружие - у немцев была катастрофическая нехватка всего, а на нашу бригаду СС у них надежд видно уже не осталось. На следующий день полковник Рогозаров объявил, что уезжает в Берлин, чтобы отменить приказ и больше мы его не видели. Сразу после его отъезда прибыли немцы из Ваффен-СС и погрузили на свои грузовики все наше оружие. Вооруженными остались только немцы, нашим офицерам оставили пистолеты, а на всех остальных осталось 36 старых ружей с 5 патронами на каждое для несения караульной службы.
24 апреля поступил приказ выдвигаться утром на фронт против Советской армии, оружие мы должны были получить прямо в окопах. После бегства Рогозанова обязанности командира исполнял майор Каранешев. За его активную борьбу с коммунистическими партизанами в Болгарии встреча с русскими ему ничего хорошего не сулила. Он тут же собрал таких же как он и они ночью побежали на Запад сдаваться американцам.
Немецкий представитель в бригаде, начальник штаба Пауль Брилинг немедленно организовал погоню. Утром 26 апреля они были обнаружены, началась перестрелка в ходе которой 11 беглецам удалось скрыться, а остальные были захвачены. Новый командир капитан Иванов и поручик Измирев объявили на плацу, что дезертировало 52 человека. И в наказание они лично на наших глазах расстреляли половину - 26 человек, а остальных 15, в том числе и раненного майор Каранешева, передали немцам.
Эти события отложили нашу отправку на фронт и туда мы двинулись только 5 мая. Перед отправкой командир Иванов произнес речь: типа Гитлер умер, но мы все равно мужественно пойдем за ним по его пути. Порадовал нас "светлой" преспективой. Шли мы интересно: впереди командир с несколькими вооруженными офицерами, а по бокам и позади колонны другие вооруженные солдаты и офицеры. При попытке бегства из колонны поручик Кынев расстрелял подофицера Трифона Трифонова, бывшего студента в Дрездене. После этого из колонны стали раздаваться крики, что как в окопах оружие получим, так встречу командира и его приспешников с фюрером и организуем. Мы больше походили на колонну военнопленных, чем на подразделение СС, марширующее на фронт.
Вскоре нас догнал немецкий майор и вручил новый приказ: вместо фронта идти обратно в город Фрайштадт и там сдаваться в плен американцам. Как только капитан Иванов огласил новый приказ Болгарская противотанковая бригада СС перестала существовать. Одни пошли в Фрайштадт, выполняя приказ, другие пошли на Восток, надеясь вернуться в Болгарию, а я вернулся в Деллерсхайм к Луизе".
Как видно из рассказа Георги Колева Болгарская бронебойная бригада была без сомнения самым миролюбивым подразделением в СС - она воевала только сама с собой. Попытка немцев в конце войны заставить воевать за себя болгар обернулась против них самих бессмысленой тратой ресурсов.
Сам Георги Колев недолго скрывался в Деллерсхайме. Людей там жило мало, все были на виду. Он уговорил Луизу продать хозяйство и они перебрались в Германию, начали разводить скотину на ферме недалеко от Мюнхена. В сам Мюнхен они перебераться не стали - по работе в гестапо он помнил как любят жители информировать власти. В 1948 году они заявили об утере документов, которые якобы они получили в Кенигсберге и им выдали новые - запрос в Калининградскую область тогда не отправляли и многие бывшие нацисты таким образом тоже получали настоящие документы на новое имя. Тяготило одно - с сентября 1944 года он не знал, что стало с родителями в Болгарии, а пытаться узнать он боялся, можно было навредить и себе и им.
Дальше Георги Колев рассказывает так: "Осенью 1951 года у фермы остановился американский джип с сержантом и солдатами. Назвали меня моим немецким именем и забрали с собой. Перед началом допроса меня назвали господином Колевым и показали несколько моих фотографий в униформе СС, чем меня сильно поразили - я тогда нигде не фотографировался. Зачем распрашивали о работе в гестапо, а в конце сказали приходить завтра, оставив у себя мои незаконные немецкие документы.
Так я ходил к ним как на работу около месяца, меня допрашивали обо всем: про детство, про родителей, про друзей, про гимназию, про университет, про гестапо и СС. Под конец я подписал договор о сотрудничестве с ними. Я смог легализоваться - вернул себе свои имя и фамилию. Моя биография была изменена: юридический факультет Софийского университета я закончил не в 1944-м, а на год позже и соответственно в гестапо и СС не служил. Моим заданием было поступить на службу в формируемую болгарскую роту в составе американской армии в Германии и сообщать о настроениях сослуживцев, пытаясь предотвратить их преступные действия. Я должен был отправлять сообщения по почте на указанный адрес от имени Курта Хербста.
Через немцев, посещающих ГДР, я сумел установить связь с Болгарией и узнал, что дедушка умер летом 1945 года еще до национализации фабрике. Отец как назло был в сентябре 1944 года тяжело болен, его забрали из квартиры и больше о нем так ничего узнать и не удалось - очевидно убит сразу без суда и следствия. Маму выселили в село в окрестностях Пазарджика, она там умерла в 1961 году. Так я больше и не увидел родителей.
Болгарская рота носила официальное название Bulgarian Labor Service Company 4093. Главной нашей задачей было охрана складов с оружием и военным снаряжением. В начале оружие на сладах было в основном немецкое - я видел на ящиках орла со свастикой. Постепенно американцы его перебрасывали бандеровцам, лесным братьям и прочим борцам за свободу в Восточной Европы, а на его место поступало американское оружие.
Режим охраны был 4 часа в день, проводились занятия по огневой подготовке и тактическим действиям на местности. После пяти дней службы полагалось два выходных. Я получал около 250 марок в месяц - для Германии тогда хорошие деньги, Луиза была счастлива. В роте в разное время служило от 120 до 180 человек. Было три взвода по 40 человек и еще штабной взвод. Первое время американцы перебрасывали нас из одного места в Западной Германии в другое и только осенью 1953 года мы постоянно разместились в Гемерсхайме недалеко от французской границы.
В роте я встретил сослуживцев по бригаде СС, они явно были тоже тайными агентами, хотя мы никогда с ними об этом не говорили. Всех остальных мы между собой называли "антики", сокращенно от антикоммунисты. А вскоре мы увидели и нашего бывшего командира - роту посетил полковник Рогозанов. Он теперь работал на американцев, помогал им готовить агентуру для заброски в Болгарию на базах Лаврион и Сирос в Греции. Пополнение для этой агентуры поставляла и наша рота.
"Чудило" остался верен себе и произнесенная им речь была точно такой же, что мы слышали в бригаде СС. Только, что теперь от большевизма мы защищаем не только европейскую цивилизацию, но и демократию, а вместо чудо-оружия возмездия победу нам гарантирует превентивный (упреждающий) удар американского ядерного оружия. Очень хотелось его спросить: что ж вы тогда в 1945 году не бились с большевизмом, а сбежали и бросили своих солдат? После того как я узнал, что американцы пользуются услугами такого человека как Рогозаров, я перестал их уважать.
В роте служили и те, кто сбежал из Болгарии или не вернулся туда. Первоначально их размещали в лагерях для беженцев в Греции и Италии. Там к ним присматривалась американская военная разведка и тем кто казался преспективным предлагали службу в нашей роте. Тут к ним снова присматривались и затем некоторых отправляли на обучение на базы ЦРУ.
Формально командиром роты был капитан Стефан Бойдев, но фактически все решал представитель военной разведки американский капитан Мак Хуэл. Где-то через год их сменили болгарин Борислав Байчев и американец Уилям Хеткук и с этого момента подбор будущих агентов ЦРУ в роте прекратился. Американцы прекратили массовую заброску агентуры в Болгарию из-за катастрофических результатов этого. И лагеря беженцев и рота и базы ЦРУ были наводнены коммунистической агентурой".
Тут Георги Колев абсолютно прав. Из рассекреченных документов болгарской госбезопасности следует, что по состоянию на 1956 год в роте работало 11 ее агентов, а еще 11 военнослужащих были ее эффективными секретными сотрудниками до своего бегства из Болгарии и планировалась их вербовка при помощи шантажа. Кроме этого действовала еще и советская агентура. И это в подразделении общей численностью около 150 человек! Любопытно, что американцам удалось за все время существования роты выявить только одного агента: в 1961 году был арестован Неделчо Стефанов, родом из Карнобата, которого советская разведка завербовала в Стамбуле. Он получил 10 лет тюрьмы, но уже в 1964 году был освобожден и отбыл в СССР.
Далее Георги Колев рассказал: "Кроме американского офицера в подразделении постоянно служили три американских сержанта, которые контролировали обмундирование, питание и вооружение. Эти нас за людей не считали и запросто могли дать по морде. Так получил мой однополчанин по бригаде СС, который в ответ на приказ сержанта вместо "Йес, сэр" по привычке ответил "Яволь!".
Говорили, что в роте хранится в закрытой зоне обмундирование и оружие Болгарской народной армии (БНА). В случае войны очевидно американцы планировали использовать всю роту в болгарской форме для диверсий в Болгарии, хотя это было нарушением международной конвенции о законах войны. Во всяком случае когда один солдат из штабного взвода появился в роте с синяком под глазом, то он объяснил что это стало из-за того что он расмеялся когда увидел, что американцы фотографируют сержанта-негра, одетого в форму БНА. Я за него отомстил: выяснил, что негр крадет мясные консервы и сообщил об этом в своем донесении. Вскоре вместо него прибыл другой негр, хотя это может и совпадение.
Командир Байчев был летчиком в БНА и угнал свой истребитель в Грецию. Он явно рассчитывал за это на что-то большее, чем командование ротой и всячески старался выслужится перед американцами. Когда начались события в Венгрии в 1956 году он упорно агитировал нас отправиться туда добровольцами. Таких нашлось всего 15 человек. На собрании Иван Чаков и Руси Русев заявили, что восстание полная глупость и будет подавлено еще до того, как эти 15 доберутся до Венгрии. Хотя они оказались абсолютно правы, их все равно уволили.
На следующий год Борислав Байчев придумал наше участие в традиционном карнавале: мы загримировали грузовик под катафалк, положили на него гроб на котором на немецком и на болгарском написали "Болгария" и пошли следом, изображая похоронную процессию. Немцы смотрели на нас как на идиотов: у людей праздник, они веселятся, а тут болгары со своими похоронами, гробом и политикой.
Вскоре Байчев вместе с Хеткуком напились, посорились и Байчев выстрелил в американца два раза но по пьяне не попал. После этого из роты убрали обоих. Новым командиром стал Димитр Крыстев Вылков, а американцев убрали совсем. С этого момента началась фактическая самоликвидация роты.
Стало трудно с пополнением: все кому не нравилась новая коммунистическая власть в Болгарии уже сбежали оттуда и поток беглецов резко сократился. Рота пополнялась только за счет тех, кто хотел перебраться в США. Тогда у американцев была квота: 100 эмигрантов из Болгарии в год и попасть в США было трудно, а тут через 5 лет службы давали сразу гражданство США. Таким образом началась постоянная смена кадров - никто из новобранцев не подписывал контракт дольше чем на 5 лет. У меня такое ощущение что постояное ядро роты только из тайной агентуры и состояло.
В 1961 году русские полетели в космос и мы поняли, что американская пропаганда о том, что их оружие значительно превосходит отсталое советское, является полным враньем. Через пять дней американцы высадили на Кубе подготовленные ими подразделения из кубинцев, а когда те были разбиты, то американские корабли их не эвакуировали. Все в роте только и говорили, что случись что нас американцы тоже бросят. Как в бригаде СС не было желающих попасть на фронт, так и в нашей роте не было желающих оказаться в Болгарии с оружием в руках, а все хотели оказаться в США.
С каждым годом все труднее становилось выдать нас за роту БНА - там ведь служат солдаты в возрасте 18-20 лет. Пронесся слух, что в соседней национальной албанской роте 4000 на занятиях по минно-подрывному делу солдат подорвал себя и двух американских инструкторов. Сделал он это случайно или специально выяснить не удалось, но американцам это не понравилось. У нас в роте те, у кого родственники погибли во время американских бомбардировок Болгарии в 1943-44 годах, американцев мягко говоря тоже не любили. В июне 1964 года роту расформировали. Я еще несколько лет проработал в американской армии в Западной Германии как гражданский служащий, а затем с женой перебрался в США".
В военном музее Софии создан специальный стенд, посвященный болгарской роте 4093 в составе армии США. Там написано, что благодаря этим замечательным бойцам Болгария фактически вошла в НАТО не в 2004 году, а еще в 1951. Об их предыдущей службе в СС там разумеется нет ни слова. Вообще американцы использовали эсэсовцев без всякого смущения. Дошло до того, что латышские эсэсовцы, совершившие множество военных преступлений, помогали американцам охранять здания суда и тюрьмы на Нюрнбергских процессах. Этому посвящен стенд в военном музее в Риге.
История Георги Колева напоминает, что США, по примеру Третьего рейха, формировало в своей армии национальные подразделения из граждан других государств. При этом среди них было немало тех кто должен был предстать перед судом за свои военные преступления. Историки считают что после войны из Германии бежало около 30 тысяч нацистских преступников разных национальностей. Считается, что большинство из них бежало в Южную Америку. Однако, если считать не по континентам, а по странам то тут первое место за укрывательство нацистов принадлежит самопровозглашенному лидеру свободного мира - США, они спасли от возмездия около трети беглецов.