Ермолов А. П.
«Кавказские письма»
1816—1860
СПБ, 2014
Военный писатель, соратник Ермолова по наполеоновским войнам генерал Писарев А.А. декларировал сразу после назначения Ермолова на Кавказ: «Сей вождь, истый славянин, напоминает нам героев Святополкова века: он всегда при сабле, всегда спит на плаще; ни гагачьи пуховые постели помпадурские, ни штофные занавески Монтеспан не манят его к неге и ко сну, который и в столице, равно и в кочевых станах, длится у него только до рассвета. Признательная Россия не забудет сего верного сына Отечества, когда всю тяжесть бремени года держал он на раменах своих, будучи начальником Главного Штаба при фельдмаршале князе Смоленском; за сим в 1813 году достойно предводительствовал Императорскою гвардиею и вел оную к славе и бессмертью. Ко всем его воинским достоинствам, герой сей хороший математик, историк, латинист; он переводит записки Юлия Цезаря, и конечно из оных научатся наши младые воины науке побеждать и науке убеждать, или красноречию». Таким образом, ермоловская легенда возникла еще до Кавказа, но Кавказ придал ей новые мощные черты.
До последних дней жизни он сумел сохранить о себе представление как о главном покорителе Кавказа. «Визиты к нему считались важным ритуальным действием для всех, кто ехал на Кавказ», бывали у него А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов и многие другие известные и малоизвестные истории военные и гражданские посетители, некоторые из них оставили свои впечатления от этих встреч.
Однако имя Ермолова никогда не забывалось чеченцами, ингушами и другими северокавказскими народами, сохранившими в своей памяти жестокость грозного генерала, принесшего на их земли слезы и смерть. Как писал сам Ермолов, его именем матери пугали детей.
Кавказ лежал перед ним, как лоскутное одеяло: простираясь с запада на восток от Черного моря — до Каспийского. С севера его территория ограждалась Кавказской кордонной линией, а на юг уходила до границ с Персией и Турцией. Часть Черноморского побережья (территория современной Абхазии) и часть Армении оставались в подданстве Турции. На востоке — на территории современных Азербайджана и Дагестана — существовали мелкие ханства, султанства и шамхальства, после присоединения к России, в первое десятилетие XIX века, преобразованные в мусульманские провинции.
Население Кавказа отличалось религиозным разнообразием, широким спектром общественных отношений — от родовых до феодальных, разной степенью экономического и культурного уровня, как правило — в замкнутых рамках своего языка, обычаев и быта. Условно горцы делились на «покорных», которые признавали над собой российское правление, и «немирных» или «непокорных», враждебно настроенных по отношению к российской власти.
Войска на линии он нашел отличными, но положение их ужасающим. Солдаты жили в землянках, были плохо и неудобно для местных условий одеты, питались на грани нищеты, смертность от болезней в несколько раз превышала число погибших в стычках и в сражениях с горцами. Состояние личного состава армии и условия службы были не просто трудными, порой невыносимыми.
Непростой была и провиантская задача, к появлению Ермолова на Кавказе питание солдат было не только скудным, но и непригодным для здорового человека, многие болели цингой, желтухой, лихорадкой. Со временем Ермолову удалось увеличить мясной рацион армии за счет запрета забивать скот в течение двух лет, с тем, чтобы дать возможность получать большее поголовье баранов — основной мясной пищи на Кавказе.
Ермолов быстро понял, что традиционное для армии обмундирование неудобно для службы на Кавказе, и привел его в соответствие с требованиями местных условий, которые сводились к постоянным походам и бивачному образу жизни.
Горцы своими набегами наносили невосполнимый ущерб населению, живущему за кордонной линией, поэтому военные действия, которые Ермолов повел на Кавказе против них, носили в основном карательный характер.
Для демонстрации своих возможностей он выбрал чеченский аул Дада-Юрт. После того как чеченцы отказались оставить свои жилища, аул был окружен и атакован.
Ермолов закончил строительство крепости Грозной на реке Сунже.
Многих Ермолов привлекает как сильная личность, «покоритель Кавказа», проводник российской имперской идеи, патриот, посвятивший себя служению Отечеству и его интересам. Другие видят в нем жестокого завоевателя, душителя и гонителя независимости кавказских народов, обвиняют его в геноциде, то есть целенаправленном уничтожении непокорных горских народов.
После отставки в 1827 году, на протяжении многих лет Ермолов оставался одним из основных неформальных экспертов по Кавказу. Он был центральной фигурой и для тех, кто покидал Кавказ, либо навсегда, либо временно; дом Ермолова в Москве был своеобразной Меккой для них.
* * *