Григорий Петрович Гельмерсен (1803–1885) родился в дворянском имении Дукерсгоф Лифляндской губернии (ныне Каммери, Эстония). Образование получил в Санкт-Петербурге сначала в немецком училище Святого Петра, затем в частном пансионе пастора Иоганна фон Муральта.
В 1825 году окончил физико-математический факультет Дерптского университета (ныне Тартуский университет, Эстония). В 1826 году во время экспедиции под руководством профессора Дерптского университета Морица фон Энгельгардта (1779–1842) начинающий геолог Гельмерсен оказался талантливым художником и запечатлел в путешествии виды Уральских гор и заводов.
В 1827 году Гельмерсен был принят на службу в Министерство финансов, а в 1828 году вместе с Эрнстом Гофманом (1801–1871) был командирован на Южный Урал для изучения золотоносных отложений. В следующем году по распоряжению министра финансов Егора Францевича Канкрина (1774–1845), Гельмерсен и Гофман сопровождали Александра Гумбольдта (1769–1859) во время его путешествия по Оренбургской губернии. Затем Канкрин отправил Гельмерсена и Гофмана в Европу для изучения геологии и горного дела в университетах Берлина, Гейдельберга, Бонна и Фрейберга.
По возвращению в Россию Гельмерсен был зачислен в Корпус горных инженеров в чине майора, а уже в мае 1833 года, он был командирован для геологических изысканий на Урал. Горный инженер использовал благоприятное тёплое лето для посещения самого северного горного округа Российской империи – Богословского. Богословск лежал на одной параллели с Санкт-Петербургом и имел плохую репутацию среди уральцев из-за сурового климата. Часто можно было услышать шутку, что зима в Богословске обычно наступала на две, и даже на три недели раньше, чем в Екатеринбурге. В других частях Урала даже в июле или августе при зелёной листве и тёплом воздухе говорили: в Богословске люди уже катаются на лыжах.
Прибыв в Екатеринбург, 29-летний Гельмерсен пересел из громоздкой дорожной кареты в лёгкую, но чрезвычайно удобную и практичную повозку, которую здесь называли долгушей. 11 июня 1833 года он выехал из Екатеринбурга и, проехав Невьянск и Кушву, 18 июня прибыл в Богословск. Здесь его радушно встретил 41-летний управляющий Богословскими заводами Пётр Иванович Порозов (1792–1843). В Богословске Гельмерсен познакомился с Матвеем Ивановичем Протасовым (1801–1846) и Никифором Стражевским, участниками Северной экспедиции. Эта горная экспедиция была снаряжена по приказу министра финансов Канкрина в 1830 году для изучения северных районов Урала. Гельмерсен получил от участников экспедиции подробные сведения о геологии района.
Управляющий Леонтьевским и Магдалинским золотыми приисками 24-летний Михаил Карпинский (1809–1868) предложил Гельмерсену посетить месторождение россыпного золота. Оно располагалось в 30 верстах на север от Богословска на речках Леонтьевка и Магдалина, притоках реки Сосьвы. Вечером путешественники достигли квартиры управляющего на прииске. Здесь кроме конторы управляющего располагался маленький лазарет, кузница, бани и низкие землянки для рабочих. Познакомившись с процессом добычи золотоносного слоя, а также устройством для промывки песка и глины, Гельмерсен узнал, что зимой промывка золота проходила не на открытом воздухе, а в отапливаемых зданиях, так называемых зимних фабриках. Чтобы в мороз защитить ручей от промерзания, его накрывали сверху еловыми ветками.
В следующие дни Гельмерсен решил отправиться в Петропавловский завод (ныне Североуральск), расположенный в 72 верстах на севере, чтобы изучить его окрестности, а затем, спустившись вниз по рекам Вагран и Сосьва, вернуться в окрестности Богословска. Расположенный у слияния двух рек, Колонги и Ваграна, на невысоких, но крутых известняковых скалах, Петропавловский завод был построен раньше Богословского и производил железо и медь. Из-за истощения руды плавильное производство было остановлено, и население занялось добычей золота. Здания обветшали и это место, как и Богословск, производило мрачное, неприятное впечатление. То, что завод утратил своё значение для округа, было ясно видно по унылой тропе, ведущей к нему. Кроме братьев Михаила и Петра Карпинского, Никифора Стражевского и двух горных офицеров процессия состояла из нескольких провожатых, всего 12 человек.
На следующий день после приезда путешественники направились на гору Кумбу, которую русские называли Вогульской горой. Она состояла из двух вершин почти одинаковой высоты, соединённых длинной седловиной. Переночевав у подножия горы у речки Золотухи, на следующее утро путешественники направились на южную вершину Кумбы, которую русские называли Золотой сопкой. Хотя густой туман и затмевал дорогу, а дождь делал её скользкой, подъём по крутому каменистому склону занял всего полтора часа. Пребывание на вершине было крайне некомфортным из-за дождя и ветра. Взяв лесника, Гельмерсен отправился вдоль седловины к северной вершине, забрался на неё и замерил высоту по барометру (2200 футов над Турьинскими рудниками). Видимость из-за густого тумана была не больше 10 шагов, поэтому пришлось возвращаться назад. На показания компаса нельзя было полагаться, так как сложенная из диорита с включениями магнетита гора, отклоняла его стрелку в разные стороны. Опытный проводник внимательно смотрел на направление ветра и ветви карликовых елей, которые яснее, чем большие деревья, показывали, что большинство ветвей обращено на юг и лишь немногие обращены на север.
Обратный путь по Ваграну был приятнее и познавательнее. В тёплый день 2 июля путешественники сели в небольшие лодки, выдолбленные из ствола дерева, похожие своей формой на венецианские гондолы и пустились в плавание. Шлюзы заводской плотины открыли, и волна понесла лодки со скоростью 8 верст в час мимо живописных берегов с небольшими лугами и пышной растительностью и высоких каменных стен. Скалы состояли в основном из известняка, наиболее заметные из них имели соответствующие названия. В лодках лежали дымокурки, железные банки с тлеющим внутри берёзовым трутовиком, их имел каждый работник в лесу и на сенокосе для защиты от комаров и мошки.
Через 90 верст лодки достигли устья Ваграна. Своеобразное очарование берегам Сосьвы придавали причудливые пещеры известняковых скал Печи и хорошее эхо камня Говорун. Проехав более 100 верст от Петропавловска и не увидев ни одного человеческого жилища, путешественники, наконец, приплыли к зимовью Денежкино. Таких зимовий на Сосьве было несколько, на расстоянии 20-25 верст друг от друга. Это были одиночные дома, построенные среди бескрайнего леса, в которых жили так называемые зимовщики, обычно горняки-пенсионеры, которые следили за лесом и сенокосами и переправляли рабочих через реку во время сенокоса. В основном они были женатыми, хорошими охотниками и отличными проводниками по лабиринтам лесной глуши. До зимовья Денежкино берега Сосьвы всё время были скалистыми, последней возвышающейся здесь скалой был Камень Говорун (теперь скала Денежкин Камень).
Поздним вечером путешественники прибыли в мансийскую деревню Марсяты, или Петрова, где их ждали проводники и верховые лошади. Манси были ясачными, то есть платили казне ясак в виде шкур животных, а также занимались охотой, рыболовством и даже земледелием. На полях рос ячмень и яровая рожь, и в урожайный год зерно созревало и обеспечивало все потребности манси. Это имело для них большое значение, так как мука стоила здесь дороже, чем в Екатеринбурге. В то время Марсяты были самым северным населённым пунктом, где возделывали зерновые культуры. Переночевав в Марсятах, путешественники направились верхом через Магдалинский золотой прииск в Турьинские рудники.
Вернувшись в Богословск, Гельмерсен познакомился здесь с выпускником Дерптского университета 31-летним Василием Фёдоровым (1802–1855), приехавшим на Северный Урал для наблюдения за солнечным затмением.
Уже несколько дней в Богословске Гельмерсен наблюдал, как горные хребты на западе отчётливо влияли на погоду. На склонах гор скапливались тёмные, тяжёлые тучи, но сильный западный ветер приносил в Богословск лишь некоторые из них. Часто тучи часами окутывали гору Косьвинский Камень и принимали её форму, так что на её месте можно было видеть очень похожую, но гораздо большую гору облаков. У Гельмерсена возникло желание подняться на эти горы и при помощи барометра определить их высоту. Он узнал, что горы расположены ближе к Николае-Павдинскому заводу, и 13 июля Гельмерсен отправился туда. После долгой поездки при сильном ливне Гельмерсен нашёл самый дружелюбный приём и заботу в доме смотрителя Александра Ивановича Волтера, который жил здесь в тихом уединении от мира. Ясным днём 16 июля Гельмерсен направился в сторону Павдинского Камня в 15 верстах от селения и за 1 час поднялся от подножия горы до её вершины.
Следующие за этим дни были пасмурными, и Гельмерсен вернулся в Богословск, где ещё несколько дней изучал скальное обнажение на правом берегу Турьи, а также посетил золотоносный прииск на реке Песчанке. Затем Гельмерсен покинул Богословск, направившись в сторону Южного Урала.
Источник: Helmersen’s Reise nach dem Ural und der Kirgisensteppe, in den Jahren 1833 und 1835
Фотографии улучшены и раскрашены при помощи нейросетей
