Жил-был одинокий староста в темном средневековье по имени Ричард. Он был жестоким и жаждущим власти человеком. В его городе царили страх и принуждение, рука старосты простирались на каждого жителя.
Староста Ричард любовался своей властью и контролем над городом. Однажды, он услышал о таинственном артефакте, который, по преданиям, предоставлял неограниченные силы. Не веря в существование всего этого, но желая все же убедиться, Ричард отправился на поиски.
Он собрал отряд самых опасных и верных бойцов и вместе они отправились в глубины соседнего запретного леса, где, по преданию, находился этот артефакт. Вслед за темнотой и бременем ответственности, староста и его отряд продвигались все глубже и глубже в дремавший лес.
Уставшие и искусанные насквозь настороженностью, они обнаружили заброшенную хижину, где, возможно, находился артефакт. Войдя внутрь, они обнаружили символы и руны, усыпанные окровавленной пылью. Как только Ричард задел одну из рун своим мечом, все окружающее преобразилось.
Мрачный лес ожил и начал шептать, предоставляя старосте видения его городом, заполненным кровью и хаосом. Видя страдания и муки своих подданных своими глазами, Ричард решил, что артефакт необходим для его дальнейшего наполнения властью и контролем.
Однако, когда он сделал шаг вперед, артефакт, внезапно осознав себя, отразил Ричарда, наказав его за его жестокость и безжалостность. Внутри руин хижины раздались крики и стоны, а сама земля задрожала.
Отряд старосты погрузился в кровавую битву не только с призраками своих жертв, но и друг с другом. Они буквально убивали друг друга в ярости и безрассудном желании победить.
В конце концов, только Ричард остался в живых, обросший своим же алого кровью саблей и взглядом полным безумия. Он осознал, что все его амбиции и жажду власти превратили его в обычного зверя.
Так окончилась история жестокого старосты, окруженная кровью и предательством. Он поклялся никогда не порабощать других и использовать свою власть для собственных побуждений. И даже после своей смерти в эпохе хаоса и безумия, в городе оставался след крови, напоминающий о прошлых грехах и амбициях старосты