Аглая. Повесть. Часть 26.
Все части повести здесь
-Вань, дай прикyрить! – Демьян Егорович присел на завалинку рядом с сыном, глубоко затянулся cамокруткой.
Молча сбоку посматривал на профиль Ивана, всё пытался определить – что он чувствует и о чём думает.
-К покосу-то всё готово? – спросил Иван – а то гляди, я из райцентра инструменты какие привезу…
-Да есть всё – Демьян Егорович опять сделал затяжку – ты, Ванюша, чего убёг-то? Сонька сейчас распереживается.
-А чего мне бабью болтовню слушать? Мелют языками, почём зря… И ты, батя, зря ко мне пришёл обстановку разведать. У меня уже детишков двое, а тебе всё кажется, что я как тот волк – в лес гляжу.
-А ты думаешь, Ванька, я не вижу, что ты переживаешь? Мелешь внутри себя думу какую-то… И Софка вон, вся какая-то сникшая, будто кто переехал её телегой. Чую ведь я, что нелады у вас.
-Бать, ты за нас не пекись – мы люди взрослые, сами в своей жизни разберёмся, вас не спросим, прошли те времена, когда на отцов да дедов глядели.
-«Прошли»! – передразнил сына Демьян Егорович – взять бы хворостину, да отмудохать тебя за такие слова! Коли не на дедов и отцов равняться – тогда на кого?!
-Бать, а зачем равняться на кого-то? Нельзя просто жить, без этих вот – правил?
-А это рази тебе решать? Не блюдёте вы нынче Божий закон, cукины дети, а надо бы! Надо бы вернуть старые времена, когда отца и мать почитали, да слухали. Шибко уж вы самостоятельные стали!
Он потряс обеими кулаками и ушёл во двор, видя, что около них останавливаются проходящие мимо односельчане.
-Дядя Демьян опять чего-то бушует! – посмеялись молодые девки, но увидев, что он зашёл во двор, пошли дальше.
Рядом с Иваном присел Степан.
-Чёй-то отец опять шумит? – спросил он у него.
-А! – Иван махнул рукой – всё Божьим законом стращает…
Степан протянул ему пачку папирос.
-Это чё?
-Стешка в городу купила. Почти, как наши самокрутки, только лучше. А ты чё смурной такой?
-Даа! – Иван опустил голову – мамка новость на хвосте принесла, к колодцу ходила. Аглая замуж вышла.
-Кто сказал?! – удивился Степан, широко раскрыв свои большие, на выкате, глаза – чё-то Стеша мне ничё не говорила!
-Анна была у Аглаи, говорят, ездила просить, чтобы вернулась она назад, за отцом следить. Да рази Аглая после такого вернётся? Мужа её видела, какой-то там… с должностью, говорит.
-Да ну! – не поверил Степан – я бы знал, Аглая бы Стеше сказала, да и пригласила бы.
-Может, недавно вышла замуж... А насчёт приглашения – зачем ей там наша деревня…
-Ты Анну не знаешь, что ли? Соврёт – недорого возьмёт.
-Похоже на правду.
-Эх, Иван, Иван! Любишь ты верить во всякий бред…
Степан и Иван были друзьями, несмотря на разницу в возрасте. И Стешин муж совсем не одобрял то, что Иван, будучи уже мужем и отцом семейства, продолжал страдать от отсутствия Аглаи в его жизни. Он считал, что, если с самого начала не сложилось – значит, такова судьба, дальше и не сложится, как не пытайся.
Он похлопал Ивана по плечу.
-Брось, паря, думать о ней. У тебя уж детишки, а ты всё её выкинуть из головы не можешь.
-Из сердца, Стёпа, из сердца. Ты попробуй вживую сердце выдернуть, с корнем, посмотрю я, как тебя ломать и крутить будет, как ты от боли будешь зубами скрипеть. Вот и я не могу. Думаю о ней постоянно, хотя уже и забыть пора её, но нет моих сил забыть, понимаешь?
В этот момент открылись ворота и показалась Софья – лицо её было бледным, с тёмными кругами под глазами. На реснице – или показалось Ивану? – застыла невыкатившаяся слезинка…
-Ваня – сказала она глухим голосом – там тебя мать зовёт, помочь чегой-то надо.
-Скажи – сейчас приду.
Он проводил жену взглядом, потом встал, проверил, что она ушла и закрыл ворота.
-Думаешь, слышала? – спросил Степан.
Иван пожал плечом.
-Смотри, Ваня, разрушишь жизнь своей жены и детей. Глупостей не наделай.
-Стёп – Иван внимательно посмотрел другу прямо в глаза – Софья знала, на что шла, когда за меня выходила…
Степан хмыкнул, протянул Ивану руку, прощаясь, и пошёл домой, чтобы выяснить у Стеши, правда ли то, что говорила Анна у колодца.
****
-Да не утешайте вы меня, матушка! – плакала Софья, упёршись в плечо Анфисы Павловны – сама я слышала у ворот, как он Степану говорил, что Глашку забыть не может, страдает он от того, что она замуж вышла. Мама, я ведь думала – время лечит, забудет он её, всё наладится у нас, но нет… Видать права была Пистя – от такой любви ничем не избавишь!
-Соня, Соня, послушай! – утешала её свекровь – Иван, можа, и любит её, но разные у них дороги, понимаешь? Разные! Он не предаст тебя, не уйдёт, он совестливый и порядочный, и дети у вас! Он ведь детей очень любит!
-Мне этого мало, матушка, мало! Не хочу я, чтобы он по ней страдал, не хочу! Столько лет прошло, а он всё не может забыть её!
-Соня, Соня, но ведь ты знала, за кого шла! Знала, какая на сердце рана у него после Аглаи!
-Я думала, мама, моей любви на нас двоих хватит… Но не могу я так. Живу, как в тумане – ни ласки, ни любви, ни заботы. Всё, как должное… Будто я и не баба вовсе!
-Сонечка, ну что ты говоришь! Где и когда ты у наших мужиков внимание и ласку к жёнам видела? Такова наша женская участь, понимаешь? Мы для того здесь, чтобы деток рожать, хозяйство вести, да за мужем глядеть…
-Но ведь это неправильно, мама! Как же без любви? Я думала, смогу за него любить и за себя, но не могу, не могу!
-Соня, Соня, ты всё равно с этим ничего не сделаешь! Или нешто к родителям уйдёшь с двумя дитями? Дак муж у тебя есть – не бросает, не уходит… Пройдёт время, смирится он, что Глашка не его судьба, и увидит, кто есть его настоящая любовь – та, что детей ему подарила!
-К тому времени я уж состарюсь, маменька – Софья встала и вытерла заплаканное лицо – ладно, пойдёмте, чего зазря реветь. Ничего не вернёшь уже. Раньше надо был мне думать. Тем более, бабка Пистя меня предупреждала.
****
Степан пришёл домой и тут же отправился искать жену. Она была на огороде, полола грядки, ей помогали двое старшеньких и один из малышей стоял рядом на нетвёрдых ножках, держась за её юбку.
Она разогнулась, коротко ойкнув, потёрла затёкшую поясницу, тыльной стороной ладони провела по лбу. Увидев Степана, улыбнулась:
-Далеко ли был?
Степан подошёл ближе, потёрся щекой о плечо жены, чувствуя сладковатый запах перепревших трав и свежего сена, потом чмокнул её в розовую, жаркую щеку и сказал:
-Ваньку встретил у отца.
-Заходил, что ль?
-Мимо шёл. Потрепались. Он новость мне одну сказал.
-Чё за новость?
-Аглая замуж вышла.
-Да ну?! Что за брехня?
-А ты давно от неё весточку получала?
-Да вот, неделю что ль назад… А с чего он взял-то? Что она замужем?
И Степан рассказал Стеше те вести, которые привезла Анна из города. Стеша присвистнула:
-И чего он, дурачок, верит всему?! Анька врунья знатная.
-Я ему тоже самое говорил…
-Я бы знала, уж она-то бы точно сказала мне.
-И это я ему говорил…
-Видать, добралась эта злыдня до Аглаи. Домой, наверное, звала, да Аглая умная – не поедет, после такого-то… Да и дети теперя у неё… Пойду сегодня вечером на скамейку к Груне – можа, чё узнаю…
Стеша сразу смекнула, как Анна выяснила адрес подруги – наверняка уговорила почтальоншу сказать.
Меж тем слух о замужестве Аглаи обрастал новыми небывалыми подробностями, как это обычно бывает в деревне.
На скамейке около дома той самой Груни, куда собиралась по вечеру идти Стеша, собрались бабы. Освободившиеся после тяжелого ежедневного труда с бесконечными заботами дома и в огороде, они лузгали семечки, пили холодный клюквенный морс и перемывали косточки тем, кто попал в последнюю «сводку новостей» деревни.
-Анька сказала, муж у ей какой-то там енерал ажно! Вышел он, грит, а его на кителе медалей – как у Жукова! Вот так вот!
-Да не бреши! Анька сказывала, что он дюже молодой, маленько, мол, этой шаромыжницы нашей старше – откель у него медалей столько?! Нечто он войну воевал?
-А ты думаешь, Дуся, надо войну воевать обязательно, чтоб те медали заслужить?!
-Конечно! Вот что ты за дурная баба?! Вон, Евтейка, сосед, говорил, что просто так их не дають, всем подряд!
-Анна говорила – с загадочным видом начала худая востроносая соседка – что у них аж дитёв уже двое!
-Поди евонные дети-то… Аглайка бы не успела народить…
-Она когда-то у Писти побывала. Вообще теперь не народит.
-Анна сказывала, что Глашка его боится, мол, строит он её с дитями в ряд! А квартера у них – адали дворец, да так шикарно обставлена!
-Вот ведь стервь! Натаскалась тут, а теперь живёт в городу, словно королевна!
-Ну, вы, трещотки! – к компании подошла Стеша – языки-то свои уймите, а то как бы чирьями дело не кончилось, за пустую вашу болтовню и сплетни.
Женщины тут же замолчали – острого Стешиного язычка побаивались.
-Не замужем Глашка – уверенно сказала Стеша – врёт всё ваша Анька, а вы, как дуры, верите ей – она бы мне прописала, если бы замуж вышла, так что кончайте базар. И не судачьте о ней, а то и правда языки потеряете. Нашлись, тоже мне, праведницы!
Она махнула подолом широкой юбки, взметнув пыль на тропинке, и пошла к своему дому. Бабы неуверенно загудели ей вслед.
-Ну, что, угомонила? – весело спросил её Степан, в который раз удивляясь способности жены брать под контроль стрекочущих сорок в виде односельчанок.
-И не говори – также весело отозвалась Стеша – таскают сплетни почём зря.
Она рассмеялась и села писать письмо Аглае, желая быстрее рассказать, какими подробностями обросли здесь слухи о её замужестве.
****
-Я, матушка, больше не могу так – говорила Софья, сидя дома у Сазона Евдокимовича.
Самого хозяина с утра не было – он куда-то уехал на машине вместе с Иваном, предупредив домашних, что это надолго.
-Ты о чём это, дочка?
-Не могу я так больше с Иваном. Не любит он меня. А на днях услышала я случайно разговор его со Степаном.
И Соня пересказала матери всё, что она слышала за воротами у дома свёкров.
Марья Степановна ахнула:
-И что делать будешь?
-Не знаю, мама. Разведусь, наверное…
-Да ты дело ли говоришь, опомнись?! Иван рази говорил с тобой о разводе? Дети у вас, опеть же, о них-то не думаешь, всё о себе печёшься?
-Не хочу я, мамка, без любви с им жить. Предупреждала меня Пистя, да я не послухала, дура. Нет больше силов моих!
-Ну уж нет, детонька, ты уж терпи! Иван муж твой, разводиться с тобой он не намерен, иначе уже ты бы знала! Терпи, говорю, такова наша бабья доля!
-Матушка, значит ли это, что вы с батькой на порог меня не пустите, комнату занять свою прежнюю не дадите?
-Ты мужняя жена, Софья! Бога побойся – он вас в церкви соединил! Не пушшу тебя, а батька дак тем паче! Ишь, сама она развестись захотела! Чего удумала! Себе позор на голову, детишкам, да нам! Не вздумай, Софка! А любовь… Стерпится – слюбится. Терпи и молись – утрясётся всё.
****
Когда Аглая прочитала письмо от Стеши о сплетнях по деревне относительно её замужества, она только посмеялась – эти деревенские пересуды теперь уже никак её не задевали.
Сейчас было важно другое – она, наконец, получила места в детском саду для детей, и вот уже который день они ходили туда, очень довольные тем, что там много друзей, добрые воспитательницы и нянечки, днём можно вволю поспать, а ещё там неплохо кормят. Мама Аглая, конечно, кормит лучше, но ей надо ходить на работу, она, как-никак, ведущий конструктор.
Что это такое, они понимали с трудом, но объясняли своим друзьям по детсаду, что мама придумывает одежду. И не мудрено – они ходили туда в таких нарядах, что персонал диву давался.
Давно уже прошло то время, когда Аглая набирала домой кучу заказов, сейчас она делала это выборочно, только самые интересные, самые сложные, самые срочные. Ателье разрослось, прогресс, который вовсю шёл по стране, позволял женщинам экспериментировать в одежде, работы прибавилось.
Но например, на днях, Аглая взялась шить свадебное платье коллеге Владимира по его просьбе.
Она на бегу прочитала Стешино письмо, забрала детей, и они отправились домой. Аглая пообещала, что она их накормит, они займутся своими детскими делами, а она – новым заказом, а потом, когда она освободится, они вместе пойдут в парк – гулять и есть мороженое.
Весело болтая, они подошли к дому и хотели было зайти в подъезд, как вдруг Аглая услышала за спиной мужской голос:
-Аглая Игнатовна!
Продолжение здесь
Всем привет, мои хорошие)
Софья никого Вам не напоминает? Мне ребёнка, например. Захотела игрушку - лоб расшибу, но получу (это я про Ивана) . Поняла, что у игрушки тоже есть свои какие-то чувства, и несмотря на наличие двух детей, так просто - разведусь и всё. Не думает о детях, о родителях, только о себе. С одной стороны вроде правильно - не любит, отпусти. Ну, так Иван и уходить не собирается....
Желаю Вам исполнения Ваших заветных желаний. И остаюсь всегда с Вами. Ваша Муза на Парнасе.