Утро сочельника выдалось жарким, не смотря на -28 за окном и огромные сугробы.
Аришка проснулась в хорошем настроении, с хитрыми глазами и температурой 38.5.
Мы в гостях у родителей в Ярославле. Девчонки уже не местные.
Кому звонить? Кого вызывать? Испытание температурой и охов-вздохов от моей мамы началось.
Советы от бабушки и прабабушки: одеть потеплее ребенка и мыть полы дважды в день, желательно руками и с хлоркой, – как можно аккуратнее отправила обратно адресатам. Сравнение малышки с хрустальной вазочкой все больше меркло в глазах старшего поколения. Хрустальные вазочки же никогда не болеют. В отличии от детей.
А у меня вроде был ребенок еще с утра.
Держа оборону от непрошенных советов, дождалась скорой помощи. Врач приехал через час, осмотрел Арину и ничего не обнаружив, кроме температуры, назначил жаропонижающее. И правда, лечить было нечего: ни соплюшки, ни кашлюшки.
В дело пошли свечи и обтирания водой. Сколько ора я выслушала от Арика по методам лечения, не переорать. Но ничего не поделать, вставляем и обтираем.
Три дня максимальных капризов и висений на мне в любых позах. Поощряла, обнимала и гладила. Не забывая вставлять и обтирать.
Утро четвертого дня встретило морозом -20. А на зеленом экране градусника высвечивались цифры 36.7. “Гип-гип-ура” в семейный чат вместо “Доброе утречко”. Ребенок снова бодр и хитер. И нет времени сидеть на руках, столько важных дел впереди.
Вздох облегчения. Даже не пришлось намывать полы, как в больнице.
36.7 у ребенка приятнее чем “5” в аттестате. Приятнее, чем внеплановый выходной или премия. Все ерунда, если нет 36.7.
Мамы, читающие меня, теперь так будет всегда?)