Наш кормчий Владимир Владимирович Длиннорукий решил направить свой речной трамвайчик "Месть Титанов" с его богоспасаемыми пассажирами в славный город Китеж-град для укрытия от евро-татар. Дело это хорошее и нужное, окультуривает и расширяет кругозор. А пока все пребывают в томительном ожидании, когда вода начнёт заливаться через иллюминаторы, я предлагаю скоротать время и поговорить о старом добром XVII веке. Так как историческими зарисовками у нас занимаются все кому не лень, от плотника 4-го разряда до председателя Конституционного суда, то сегодня выпавшую замазку из слабеющих рук подхватил почётный член союза бумагомарателей, председатель жюри конкурса "Вымя дня", заслуженный волхв Российской Федерации, герцог Куряндии и Семиямии Алексей Валерьевич I.
Иные времена, иные правы
Точкой сборки тогдашнего смутного времени принято считать кончину последнего из Могикан династии Рюриковичей, приведшую к поиску новой головы для Мономаховой шапки в мутных водах средневековья. Каждый объявлявшийся соискатель ощущал себя поцелованной Богом Царевной-лягушкой с которой хотят заживо снять кожу. Это обстоятельство приводило к росту кучи изданных указов и подписанных договоров, в которой самовыдвиженец пытался укрыться от своих недоброжелателей. Сейчас нам хорошо известно, что царские указы, особенно на мягкой бумаге, используются сторонниками царя исключительно в личных целях и не совсем так как предполагалось первым лицом государства. Лишь спустя 300 лет после рассматриваемых нами событий секрет успешной предвыборной компании был раскрыт полковником Кольтом сказавшим: "Только фитильная пищаль калибром в 23 мм может сделать равных людей ровнее, а благородных ещё благородней".
Истина где-то рядом
Прогуливаясь в своих латифундиях я прекрасно понимаю, что вся эта каша из топора, заваренная Иван IV при поддержке бородатых реформаторов, явилась следствием тяжёлой и продолжительной болезни. Есть мнение, что все эти желания: перестроить отечественный колхоз в римскую империю, поиски пятой колоны, запрета въезда еврейских купцов, бесчисленные освободительные войны и нескончаемая "Техасская резня бензопилой" - стали возможны лишь благодаря полученной в детстве глубокой психологической травме. Другие великие мыслители полагают, что причина кроется в безумном молчании народа не смевшего сказать истину своему горячо любимому царю. Лично я эти точки зрения не разделяю. Голод и побои были обычными спутниками счастливого средневекового детства, а народ институтов не кончал и представление об истине имел весьма приблизительное. Мне более близка и понятна версия с врождённой тягой к садомазохизму и половым излишествам. Она легко объясняет то обстоятельство, что детской игре в крысу Иван Васильевич предпочитал учить дельтапланеризму кошек и собак.
Предвыборная гонка
Всё началось с того, что великий князь всея Руси Иван IV, изрядно промотавший сундук национального благосостояния в царских военных операциях и посадивший всех своих политических оппонентов на осиновую вертикаль, неожиданно для всех скоропостижно скончался, оставив на память о себе двух сыновей Федю и Диму. Так как природа любит отдыхать на детях гениев, то и внуков от Грозного царя благодарные россияне дождаться не смогли, зато получили целый букет социально-патриотических заболеваний.
Как это часто бывает после смерти диктатора, порулить государством жаждет каждый повар или кухарка. От желающих поработать царём отбоя нет, а за дворцовым забором виден целый лес рук, но остаться должен только один.
С первых же секунд политической гонки в лидеры вырвался Борис Годунов, зять главы следственного комитета Малюты Скуратова, прямо со старта принявшийся давить колёсами истории своих давних обидчиков. Результатом его триумфального правления стало укрепление олигархического дворянства и смерть полмиллиона человек от голода. Выполнив свой норматив по отеческим гробам, наш Спиди гонщик преставившись уступил руль следующему Шумахеру средневековья - Лжедмитрию I.
Благодаря умению гнуть подковы, "Он вам не Димон", был радостно встречен российской армией, московскими боярами и православным духовенством. Новый псевдоцарь слабо разбирался в дворцовых интригах, а потому государева простота, оказавшаяся хуже воровства, хоть и подтянула к себе народные массы, но только за тем, чтобы по средством Царь-пушки телепортировать помазанника Божия в Литву.
К тому моменту, когда за руль сел жадный до правды Василий Шуйский, у российского болида уже начал гореть бензобак, а в такой ситуации очень сложно успокоить народ и навести порядок в стране. Всяческие попытки стимулировать доносчиков, ублажать бояр, повышать цены на хлеб и укреплять рабовладельческий строй, вместо народной любви привели к импичменту и насильственному пострижению в монахи. Из зарешечённых окон Гостынинского замка весь остаток своих дней Василий Иванович наблюдал, как все остальные дохнут пока он направляется в рай.
Катапультировавшая прежнего водителя Семибанкирщина, усевшись на водительское место, начала заниматься тем, что у неё получалось лучше всего - торговлей Родиной. В этот период гонки все так устали от демократии, что христиане были готовы присягнуть даже Антихристу, лишь бы в стране воцарился порядок и стабильность. К сожалению, Антихристов оказалось двое и это внесло раскол в российское общество. Прежде чем население смогло окончательно определиться с выбором, протопрезидентам пришлось много грабить и долго насиловать, но всё хорошо, что хорошо кончается. Точку в политических дебатах поставил патриарх Филарет, назначив царём своего сына Романова Михаила Фёдоровича.
Подводя итоги
Вам могло показаться, что я являюсь противником президентских выборов, пытающимся надругаться над общественным сознанием и навязать свою точку зрения посредством исторических аналогий. Сразу отвечу - ничего такого я и близко не думал. В конце концов, я не настолько умён и хорош собой, чтобы заниматься подобными вещами. Более того, благодаря грядущему переизбранию Владимира Владимировича у нас в деревне наконец-то зимой начали убирать снег после каждого крупного снегопада. Поэтому лично я только приветствую, если президенты станут прилетать к нам каждую весну. А, что касательно исторических параллелей, то история учит лишь тому, что она никогда и ничему не может научить.