18 января (по нов. ст.) 1654 года состоялась Переяславская рада. В последние десятилетия это событие стало восприниматься как спорное – у нас не хватит места, даже для изложения основных трактовок!.. Суть дискуссии, впрочем, сводится, как это часто случается, к названию – так что это было? «Воссоединение Украины с Россией» – или «Присоединение Украины к России?»
…Думается, дело здесь в восприятии… если рассматривать Переяславскую раду, как важный эпизод Московской экспансии на Запад – это было именно «присоединение»… более того – первый шаг к войне с Речью Посполитой и последовавшему спустя два десятилетия Андрусовскому перемирию, по которому Россия закрепит за собой Левобережье с Киевом. (Сегодня некоторые говорят, что это был раздел Украины – но, справедливости ради, – не было в то время такого государства). Зато была Речь Посполитая, которую таким образом Россия начнёт теснить – а через столетие и, действительно, делить с немцами...
…Логика Алексея Михайловича понятна – он утверждался в качестве Царя всея Руси. (Кстати, Москва, уже получив предложение Хмельницкого несколькими годами раньше, долго не решалась ввязаться в конфликт с опасным соседом). Однако – был ли это просто прагматичный расчёт?.. Например, Гумилёв считал, что «…первостепенное значение имела единая суперэтническая принадлежность России и Украины, массовая поддержка «своих», единоверцев».
…Конечно, Тарас Бульба – персонаж не исторический, но право же, нелишне вспомнить его знаменитый монолог о силе русского товарищества: «Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки».
…Наконец, Богдан Хмельницкий, войдя в Киев в 1649-м, выскажется так: «Бог выбрал меня – и отныне я самодержец русский … Польша сгинет, а Русь будет процветать…»
(…Не особо вдаваясь в предысторию, всё же напомним: Хмельницкий успешно служил польскому королю (и даже получил золотую саблю за храбрость, воюя именно с Россией!) – однако польский староста разграбит его хутор и отнимет жену… Не найдя защиты в польском суде (что очень показательно) Хмельницкий начнёт с небольшого бунта – который быстро перерастёт в обширное и победоносное восстание).
…Однако, война вскоре пойдёт с переменным успехом – и невероятным ожесточением. (Существенную роль в событиях играли союзники Хмельницкого – крымские татары, которые то и дело его предавали – а вдобавок, вдохновенно грабили обе стороны). Территория Гетманщины (Право- и Левобережной Украины и Запорожья) превращается в сплошную зону конфликта. Хмельницкий перемежает сражения с переговорами – и с польским королём, и с его врагами: шведами и османами – и, само собой, с Москвой.
Есть мнение, что Алексей Михайлович затягивал дело, не столько опасаясь войны с Польшей (в конце концов, он начнёт её сразу после Переяславской рады) – сколько дожидаясь, когда гетман станет посговорчивей под давлением обстоятельств… Другие считают, что Хмельницкий сознательно выбрал Москву как более слабого сюзерена, рассчитывая на бо́льшую самостоятельность… впрочем, мы уже упомянули крайне принципиальный в те времена вопрос веры.
Так или иначе, стороны договорились – и 18 января в Переяславе состоится сначала тайный старшинский, а потом – военный совет запорожского казачества. Хмельницкий сказал: «…видим, что нельзя нам жити боле без Царя; для того ныне сбрали есмя Раду, явную всему народу, чтоб есте себе с нами обрали Государя из четырёх, которого вы хощете; первый Царь есть Турский, который многажды чрез послов своих призывал нас под свою область; вторый Хан Крымский; третий Король Польский, который, будет сами похочем, и теперь нас еще в прежнюю ласку принять может; четвертый есть Православный Великия России Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея России Самодержец Восточный, которого мы уже шесть лет безпрестанными молении нашими себе просим; тут которого хотите избирайте».
…Как известно (правда, из отчёта российского посольства) – присутствующие вскричат: «Во́лим под царя московского!»; после чего три сотни старшин во главе с Хмельницким присягнут – и он получит царскую грамоту и знаки гетманской власти. (Любопытно, что Богдан хотел начать церемонию с того, чтобы первыми присягу от лица Русского царя принесли сами послы – но боярин Бутурлин откажется: русский царь не присягает своим подданным!..)
P.S. …Обсуждение продолжится – а посольство отправится по городам и весям принимать присягу у населения… далеко не везде дело шло гладко; где-то доходило и до применения силы. Одно из мнений выразил в письме представитель духовенства: «Выдал нас всех Хмельницкий московскому царю в неволю...»
P.P.S. …Сам гетман тоже испытывал сомнения до конца жизни – а спустя три года уже его сын заключит Второе Переяславское соглашение… Впрочем, это – совсем другая история.