Женя любила Артёма, потому, когда парень предложил пожениться, она не раздумывала и ответила согласием, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Но у счастья, как оказалось, были границы. Молодая семья была ещё молодой, потому не могла похвастаться отдельным местом для проживания, и сразу после ЗАГСа супруги явились прямиком к матери жениха. Комната отдельная, жить где-то надо, притрутся, пообтешутся, многие так и живут. Отдавать за съёмное жилье половину зарплаты было не с руки. Откуда напастись? Так никогда и на свою не накопить.
Ипотеку не давали. Работал Артём неофициально, доходов больших не имел, а потому первое время немного затянулось, а там и перешло в постоянное.
Квартира небольшая, двухкомнатная. Всем по апартаментам. Свекровь в своей спальне живёт, молодые у себя. И вот пришла пора решать, как быт вести. Понятное дело, всем придётся с чем-то мириться, кому-то порядки устанавливать. На правах старшей Галина Марковна любезно предложила пользоваться холодильником, пока себе новый не купят.
- А где же его поставить? – пожал плечами Артём, осматривая маленькую кухню.
- В коридоре, - тут же нашлась мать, - или у себя в комнате.
- А у нас места мало, - заявила на то невестка. – Там же ещё кроватку ребёнку потом поставить нужно.
- Ну, у нас его было больше, когда тебя не было, - сказала Галина и тут же язык прикусила. – Понятное дело, - добавила, - вещей больше увеличилось, да ещё и добавляться станет. Ну копите на своё, что сказать.
- Может, квартиру разменяем? – предложил сын, и Галина захлопала от удивления глазами.
- А где ж я жить буду? Одну мы на две не сменяем, а добавлять мне нечем. Нет уж, дорогие мои. Если хотите жить отдельно – сами как-нибудь, мы с отцом тоже начинали с малого.
Так жизнь и потекла. Только невестка попалась такая, что с утра до вечера в доме что-то чистила, мыла, драила. Поначалу это была радостно, а потом поняла Галина, что такими темпами у неё стиральная машинка не выдержит.
- Женя, - сказала она, входя в ванную. – Больше стиральной машиной не пользуйся! – заявила невестке.
- А как же вещи стирать? – не поняла та.
- Как раньше все стирали – руками. Помню я тоже так делала. Это сейчас у вас машина стиральная, комбайны кухонные, все блага. А раньше мы руками стирали или вон на тёрке. Даже в мои годы так было, так что не переломишься.
Немного лукавила, конечно. Жулькали стиралки тряпки, выжимали порой руками, а то крутили, как мясорубку, где два резиновых валика.
Сказала и пошла. Нет, ну вот купила Галина Марковна машинку, а эти её угробят за пару лет, что дальше делать? Свою покупают? Так ставить её куда? И вообще, устала она от них вконец. Поначалу еще ничего, а теперь надоело. Спокойствия хочется, а эти то ссорятся, то мебель переставляют. А недавно и вовсе сказала Женя, что о ребёнке задумываются.
Внук, конечно, хорошо, но лучше, когда наездами, а не тут, чтобы слушать крики, вопли. Галина своё уже оттрубила, теперь можно по выходным её вниманием баловать.
Вернулся вечером сын, нажаловалась ему невестка. Он к матери.
- И что ты такое вытворяешь? – с претензией, будто главный здесь.
- Да она с утра до вечера машинку бедную крутит. Кинет одну тряпку и стирает.
- А тебе жалко что ли? Это ж просто техника!
- А за свет кто платит? А за воду? – не выдержала мать. Не брала до некоторых пор с них деньги, жалела, думала, копить станут на что-то, а теперь выходит по кругу плохая. – Да знаешь ты, сколько сейчас стиральная машинка стоит?
- Мелочная ты!
- Какая есть. Вы мне её угробите, а матери иди новую покупай?!
- А куда ты её с собой? В гроб потащишь?
Слова, как оплеуха. Больно хлестнули по лицу, плюнули в душу, застряли в ушах.
- Ну, спасибо за гроб, сынок, - сказала. И так ей обидно стало, так захотелось плакать да жалеть себя. Не дожил Роман, чтобы посмотреть, какого сына вырастили. Не мать бережёт, а в могилу укладывает.
- Да не то я сказать хотел, - стушевался Артём, а она только рукой махнула.
- Смерти моей ждёте.
Сказала и пошла к себе.
И у всех камень какой-то на душе лёг. Сидят по комнатам, друг на друга злятся, ненавидят, не понимают. Не хочет никто на место другого себя поставить. Тяжело притираться, не каждый сможет жить в ладу, работа над этим большая должна быть.
Поднялись утром на работу. Ходят, молчат. Невестка со свекровью не говорит, мать с сыном, тот с ней. К вечеру привезли молодым холодильник новый, они его в коридоре поставили так, что теперь проходить к туалету стало тяжело. Не проход, а протискивание какое-то.
А через три дня привезли стиральную машину.
- И куда ж её? – не выдержала Галина Марковна.
- А вот на кухню вместо вашего холодильника, - заявила Женя.
- А его куда?
- Так в комнату к вам, вы ж наш туда же хотели.
- Артём, да что она себе позволяет?! – не выдержала Галина Марковна.
- Ты сама хотела разделиться, вот, делимся. А поскольку идти нам пока некуда, будем жить тут. Придётся как-то потесниться.
- Да не хочу я тесниться! – не выдержала Галина.
- Эта квартира такая же моя, как и твоя, - заявил на это сын.
Никогда прежде он не вёл себя так, ясно, откуда ноги растут.
Установили на кухне стиральную машину, подключили, а холодильник к ней в комнату отправили. И смотрит Галина на урчащего серого монстра, понимает: дальше так жить нельзя.
Отчего это её в рамки в собственном доме загоняют? Да, сын, да, женился. Но пусть идёт и сам своей жене дом покупает, а тут хозяйка она! И точка!
Вызвала их на беседу. Высказала всё, что думает. Ругалась невестка, кричала Галина Марковна. И поняли они, что в одном доме нет места двум таким хозяйкам.
Пришлось всё ж съехать молодым, чтоб всем спокойней стало. Тяжёлый у женщин характер. Одна говорит вещами её не пользуйся, другой надо. Купила себе всё, а опять поставить некуда. И можно ж было как-то по-хорошему договориться. Да никто уступать не хочет.
Так и разъехались.
Поначалу родители всё ж с жильём помогали, а потом и с документами уладилось, на первоначальный взнос собрали, ипотеку всем миром платили. А внуков, как и хотела Галина Марковна, приводили на выходные. Когда каждый день невестку не видела, так и ссор попросту не было. Всё ж у каждой семьи своя отдельная жилплощадь быть должна.
У соседки вот тоже сын с невесткой живут, но там как-то притерлись. А эти не смогли. Только хорошо всё то, что хорошо заканчивается.
