Завтра в кинотеатрах начнут показывать новый фильм режиссера Алексея Германа-младшего, «Воздух». А сегодня мы публикуем рецензию нашего постоянного автора на эту военно-историческую драму. Это нужно читать и смотреть!
Режиссёр-постановщик: Алексей Герман мл.
В ролях: Кристина Исайкина-Бергер, Анастасия Талызина, Аглая Тарасова, Сергей Безруков, Елена Лядова, Антон Шагин, Кристина Лапшина и другие
Жанр: драма, военный, история
Производство: Россия
Старт проката: 18 января 2024
Закончилась фестивальная судьба нового фильма Алексея Германа-младшего. Отшумели пресс-показы. Лента готова к широкому прокату. В России она выйдет завтра, 18 января — перешагнув новогодние каникулы и возможность собрать праздного зрителя по максимуму. «Воздух» выйдет всего за неделю до другого блокбастера — «Мастер и Маргарита». Чтобы всерьёз заявить о себе, у фильма, по сути, будет один уикенд. Этого вполне достаточно, чтобы остаться в зрительском сердце. Или поскорее забыть увиденное.
Фильм открывается разрушительным прологом, от которого хочется куда-то бежать — не всякое сердце заточено под подобный градус эмоционального напряжения. В кадре весна 1942 года. Поле. Немецкие самолёты разбивают колонну с женщинами и детьми. Зенитки и автомобили уже превращены в пылающий металлолом. Солдаты бессмысленно палят по самолётам из винтовок, а всё вокруг завалено трупами, которые больше похожи на залежи старых тряпок. Из-за рёва моторов криков и плача почти не слышно, но очень хорошо видно. Несколько малышей беспомощно бродят возле трупов. Этому зрительскому испытанию, кажется, не будет конца. Но пролог уходит в затемнение. А дальше...
Дальше начинается то ли «…А зори здесь тихие», то ли «В бой идут одни старики» с «Небесным тихоходом» в придачу.
В расположение значительно поредевшего авиационного полка, стоящего на защите Ленинграда, прибывают новые пилоты — совсем юные девчата без боевого опыта. Это сразу вызывает шквал возмущения и ироничного подтрунивания со стороны «стариков» — опытных пилотов. Не женское, мол, это дело — по классике: пусть идут в наряды на кухню, каждый должен заниматься своим делом. Но суровый и малоэмоциональный командир полка с многозначительной фамилией Астафьев (Сергей Безруков) допускает лётчиц к боевым вылетам. А ещё он очень драматично — потому что Безруков — выясняет отношения с командиром вчерашних курсанток — Ритой (Елена Лядова).
С этого места, после апокалиптично страшного пролога, ко мне начал подкрадываться ужас номер два. Неужели оставшиеся два с половиной часа экранного времени пройдут по принципу: слетали, быстренько победили и дальше страдать-вздыхать про несчастную любовь? У Германа-маладшего? После «Бумажного солдата» и «Последнего поезда»? Безруков, Лядова, героическая музыка и сцены воздушных боёв? И всё?
«Война, — утверждает Герман, — вне зависимости от того, на чьей стороне удача и победы, — это всё равно холод, грязь, злость. Это эмоциональное выгорание, это глупые смерти не от пули врага, это такая усталость, что уже не реагируешь, даже если теряешь самых близких людей».
Но нет. Алексей Герман-младший режиссёр-создатель, а не режиссёр-исполнитель продюсерских прихотей. У Германа-младшего ощущение войны не уходит в фон, не становится в ряд с «очередной» современной военно-патриотической агиткой. Смерть в «Воздухе» даже не пахнет подвигом, а любовная линия утопает в голоде и холоде. Чем дольше война, тем страшнее смотреть на героев. Нервный, когда-то страстный, но остывший военно-полевой роман Астафьева и Риты не является центром повествования. И не мимолётный роман Астафьева с Женей (Анастасия Талызина). Это трюк, провокация, обманка.
Но главная героиня здесь, действительно, Женя. Юная лётчица, дочь врага народа, отрёкшаяся от отца после его ареста (он инженер, который осмелился заявить, что предложенная серия двигателей не годится для авиации) и прошедшая детский дом. Режиссёр даже не пытается сыграть на жалости к главной героине. Женя весьма крепка: детдом за плечами. Ей нормально, когда вместо чая просто кипяток. Она стоически — в отличие от сокурсниц по лётному училищу — воспринимает урезание пайков, плохо протопленные помещения и блокадный ад в целом. Да и пилот она отличный. Только добить сшибленного немецкого аса пока не в силах: «Не могу по живому».
Именно с Женей и её фронтовой подругой Катей (Аглая Тарасова) зритель проходит большую часть киноповествования. Через ужасы войны, показанные Германом-младшим без прикрас, без светлого, примиряющего оптимизма, как это делал в своих военных драмах его великий отец. От грязного, непролазного поля до Эрмитажа, с чудовищными копиями эвакуированных картин. От окоченевших мертвецов до оперного театра, с умирающими от голода артистами и такими же зрителями. От реплики «Аня, Анечка горит!» до реплики «Лети-лети, самолётик! Пожалуйста, лети!»
В «Воздухе» Алексея Германа-младшего воздуха не хватает катастрофически. Театр военных действий в небе только кажется бескрайним. На деле же пилот сидит в маленькой неуютной кабинке, которую враг пробивает первой же очередью. И всё. Весь вылет. Одну из таких сцен Герман делает настолько невыносимой, клаустрофобной, что не каждый сможет смотреть дальше. Плотная, концентрированная режиссура не даёт дышать. Ждёшь — выдохнуть. Ждёшь что-нибудь «про смуглянку-молдаванку». Но не будет здесь «про смуглянку-молдаванку». Про это уже было.
Воздушные бои в фильме — это действительно очень впечатляюще. За счёт упомянутой тесноты кабин, контраста, видов с земли и воздуха, крупных планов лиц советских и немецких лётчиков достигается чуть ли не эффект присутствия. Падаешь вместе с самолётом, под собственный утробный рёв. Гибель кажется закономерным исходом. Возвращение на землю — чудом.
Несмотря на то, что «Воздух», конечно же, блокбастер, снят он в абсолютно авторской манере. В германовской. Как и всегда в его картинах, у героев очень много текста. Но, по заветам отца, невидимый наблюдатель Германа-младшего вихрем несётся сквозь все эти реплики. Чтобы успеть показать всё, весь имеющийся в картине страх. Тут не до разговорчиков. Только герою Сергея Безрукова дают говорить без спешки, без рефлексии. Как герой Юрия Никулина в фильме «Двадцать дней без войны», который: «Когда есть курить — курю». Остальные же герои словно торопятся произнести свои реплики — тихие и напряжённые.
В фильме, где главная героиня — дочь репрессированного, репрессии отсутствуют. В нём нет Романа Мадянова в роли пьяного НКВДшника. В нём нет лозунгов, штрафбатов, доносов, замполитов. Удивительно, но фильм лишён общих мест и узнаваемых для жанра, проверенных приёмов. Массового зрителя это может оттолкнуть: слишком уж «Воздух» не похож на прокатный конвейер военных лент. Тем не менее, из головы он не выходит долго. Не выветривается. Продолжает тревожить. «Воздух» не документальный фильм ужасов. Это поэтическое произведение, образы которого настолько условны, что постепенно начинаешь верить каждому кадру.
Этот и другие обзоры на сайте Alterlit.ru
